— Да, здравствуйте… — Он запнулся, напрягся. — Что вы имели в виду, когда спросили, искал ли я Филипса? Где он?
— Ну, тут такое дело… — Пауза. — Детектив Харрис вышел в магазин купить пинту молока и печенья, а я была в душе…
— Только не говорите мне, что вы его упустили!
— Нет, мы конечно же его не упустили. Он, наверное, просто вышел погулять. И вернется, как только стемнеет…
Логан посмотрел на часы. Была половина четвертого, и уже стемнело.
— Вы его искали?
— Детектив Харрис пошел его искать. А я осталась здесь, на случай, если он вернется.
Логан снова уронил голову на стол.
— Алло? Алло? Что-то случилось?
— Филипс не вернется, — произнес он сквозь зубы. — Вы доложили про его исчезновение?
Еще одна пауза.
— О господи… Ладно, я сам сообщу.
— А что мне делать?
Логан был джентльменом и не сказал.
Через десять минут каждая патрульная машина получила оповещение о том, что нужно внимательно смотреть, не появится ли где-нибудь на улицах Труповоз. Логану не нужно было обладать сверхъестественными способностями, чтобы сказать, где надо искать Труповоза. Тот пойдет к себе на ферму, к своим хранилищам, полным мертвых вещей.
Это будет неблизкий путь, от Культса до Саммерхилла, да еще в снегопад, но Труповоз привык много ходить пешком. Толкая перед собой передвижной морг, вдоль шоссе и городских дорог. Подбирая по пути мертвых животных.
Бернард Данкан Филипс далеко не ушел. Три с половиной часа спустя он был найден в луже медленно замерзающей крови, в Хейзлхедском лесопарке.
Лесопарк был черно-белый, как в страшной сказке, изогнутые стволы и ветви старых деревьев обросли снегом. Через центр лесопарка проходила извилистая однополосная дорога; Логан вел по ней машину, сбросив скорость: он опасался врезаться в дерево в результате заноса.
Примерно в полутора милях от въезда в лесопарк находилась утрамбованная за многие годы земляная площадка, служившая стоянкой для машин; сейчас она была покрыта снегом. В центре площадки высился одинокий бук, облепленный снегом; вокруг дерева бродили полицейские, казалось, без определенной цели, и выдыхали в холодный воздух облачка пара. И отмораживали задницы.
Логан припарковался около грязного фургона криминалистов, заглушил мотор и вышел из машины, ступив на скользкий утоптанный снег. Холодный ветер тут же ударил по лицу как пощечина. Зябко ежась, Логан подошел к палатке криминалистов, моля Бога, чтобы внутри было немного теплее. Внутри теплее не было. Кровь растекалась из центра палатки, где образовалось красное озерцо, в котором блестели ледяные кристаллы. Повсюду виднелись следы, и был заметен отпечаток человеческого тела, лежавшего поперек загустевшей лужи крови. Когда Труповоза нашли, он лежал на боку. Жизнь выходила из него на снег вместе с кровью.
Логан схватил за руку фотографа. Это был Билли, лысеющий фанат футбольного клуба «Абердин». Билли и фотографировал быстро, в одно касание. На нем была вечная красно-белая бейсболка.
— Где тело? — спросил Логан.
— В «неотложке», — ответил Билли.
— Не понял.
— Он не умер. — Фотограф взглянул на темно-красное пятно, потом на Логана. — Пока еще.
Так Логан второй раз за один день оказался в Абердинском королевском госпитале. Бернард Данкан Филипс поступил с травмой головы, сломанными ребрами и руками, переломом ноги, сломанными пальцами и ушибленными ранами по всему телу, полученными в результате множественных ударов тупым тяжелым предметом. Его немедленно отправили в хирургию, но в этот раз толпа сделала свое дело хорошо. Все были уверены, что Труповоз не выживет.
Логан сидел в больнице и ждал, поскольку идти ему, в общем-то, было некуда. Возвращаться в штаб-квартиру и ждать официального сообщения об отставке не хотелось. А здесь, да еще с выключенным мобильным телефоном, можно было притвориться, что ничего не произошло.
Спустя четыре часа появилась суровая медицинская сестра и повела Логана по запутанным коридорам в палату реанимации. Доктор, который занимался Отчаянным Дагом, стоял у кровати Труповоза и читал его историю болезни.
— Как он? — спросил Логан.
Доктор поднял глаза от бумаг:
— Вы опять тут?
Логан взглянул на забинтованную фигуру:
— Все действительно так плохо?
— Ну… — Доктор вздохнул. — У него повреждение мозга. Мы пока не знаем, насколько это серьезно. Состояние пока стабильное.
Они молча понаблюдали за тем, как прерывисто дышит Труповоз.
— У него есть хотя бы небольшой шанс? — наконец сказал Логан.
Доктор пожал плечами:
— Полагаю, мы вовремя справились с внутренним кровотечением. Одно могу сказать абсолютно точно: детей у него больше никогда не будет. Оба яичка всмятку. Но жить будет.
Логан поморщился и спросил:
— А как состояние того человека, которого привези раньше? Мистера Макдафа?
— Не очень хорошо, — ответил врач. — Можно сказать, совсем нехорошо.
— Но он выкарабкается?
— Боюсь, не могу это с вами обсуждать. Понимаете, врачебная тайна. Попробуйте с ним поговорить.
— Хорошо, попробую.
— Только не сегодня, — добавил доктор. — Он очень старый человек, и так много пережил за сегодняшний день. А сейчас почти полночь. Пусть он поспит. — Он поднял на Логана грустные глаза: — Поверьте мне, он никуда не убежит.
Снег прекратился, небо слегка прояснилось: оно стало похоже на плошку с чернилами, но звезд не было видно из-за света уличных фонарей. Логан вышел из больницы и прошел к разъездной машине, припаркованной недалеко от входа.
Когда он сел в машину, лобовое стекло моментально запотело изнутри. Логан достал из кармана мобильный телефон: можно музыку послушать — в такое время вряд ли кто-нибудь ему позвонит.
В «почтовом ящике» было пять сообщений. Четыре от Колина Миллера, который безуспешно пытался узнать, что случилось с Труповозом. Пятое прислала констебль Джеки Ватсон, она предлагала, если у него нет каких-нибудь серьезных дел и если он захочет, сходить в кино или зайти куда-нибудь выпить, потому что день был трудный. Или просто прогуляться. И просила сообщить, что он решит. Сообщение было получено в восемь вечера. Именно в это время Логан ждал, когда Труповоза вывезут из операционной.
Он набрал номер Джеки. Понятно, что было поздно, уже за полночь, но, может быть, и не совсем поздно…
Гудки шли и шли. Наконец металлический голос сообщил, что набранный номер не отвечает, и порекомендовал позвонить позже.
Второй раз за день Логан несколько раз чертыхнулся, сопровождая каждое ругательное слово ударом головой о руль.
День явно не сложился.
Когда лобовое стекло наконец высохло, Логан завел мотор, развернул машину и в самом отвратительном настроении выехал с больничной парковки. Стиснув зубы, ударил на перекрестке по тормозам, со злорадным удовольствием ощущая, как резко дернулась машина, как будто задние колеса захотели обогнать передние. Вдавил в пол педаль газа, машину занесло; притормозил, выровнял машину, выехал на нужную полосу, повернул и вырулил на главную дорогу. Впереди на светофоре стоял грузовик, и Логан ощутил внезапное желание нажать на газ и врезаться ему в зад.
Но не нажал. Вместо этого тихо выругался и сбросил скорость.
В кармане пиджака засигналил мобильник, и Логан вздрогнул от неожиданности. Наверное, Джеки Ватсон ему отзванивает! Ухмыльнувшись, он вытащил телефон из кармана и поднес к уху.
— Алло? — сказал он, стараясь придать голосу максимум оптимизма.
— Лаз, это ты? — спросил Колин Миллер. — Лаз, я пытался связаться с тобой несколько часов подряд, приятель!
Логан прижимал к уху телефон, следя за тем, как красный сигнал светофора сменяется желтым.
— Знаю. Я получил твои сообщения.
— Они все говно из Труповоза вышибли. Ты слышал? Что случилось? Давай делись информацией!
— Нет.
— Что? Да брось ты! Я думал, мы с тобой друзья?
Логан хмуро посмотрел на дорогу:
— После всего, что ты сделал? Никакой ты мне, на хрен, не друг больше!
Молчание.
— После того, что я сделал? — с удивлением произнес Миллер. — О чем ты говоришь? Я больше не трогаю твоего театрального шефа, и не буду трогать! Статью, о которой ты просил, я написал, и ее опубликовали! А чего еще ты хочешь, черт возьми?
Наконец зажегся зеленый сигнал, грузовик тронулся, оставив позади Логана в разъездной машине.
— Ты всем рассказал, что мы нашли тело Питера Ламли.
— Ну и что? Вы его нашли, а я…
— Он должен был вернуться. Убийца. Он должен был вернуться, и мы хотели поймать его!
— Что?
— Он спрятал тело и собирался вернуться к нему. Но поскольку ты расплескал свою статейку по всей первой чертовой странице, он теперь все знает. И больше туда не придет. И он все еще на свободе, а ты обосрал единственную возможность поймать этого ублюдка! Следующий ребенок пропадет по твоей вине, ты понял? Мы могли поймать убийцу!
Опять молчание.
— Господи, Лаз, — наконец заговорил Миллер, так тихо, что Логан едва различал слова. — Я не знал. Если бы я знал, я ни слова не опубликовал бы! Мне очень жаль.
Репортер говорил так, будто действительно сожалел. Логан глубоко вздохнул, завел машину и сказал:
— Ты должен назвать имя информатора.
— Лаз, ты знаешь, что я не могу этого сделать. Я не могу.
Со вздохом Логан миновал переезд и направился в город.
— Слушай, Лаз, я почти закончил, если хочешь, давай встретимся, выпьем немного? В районе доков еще открыто… Я угощаю.
Логан отказался и прервал соединение.
Он припарковал разъездную машину напротив дома и поднялся по ступенькам. В квартире было холодно, он включил отопление, сел в кресло и, наблюдая за мерцанием огней в окне, начал себя жалеть.
В темноте мигал сигнальный огонек автоответчика. Логан проверил сообщения: все они были от Миллера. И ни одного сообщения от констебля Ватсон, она не позвонила, чтобы сказать, что ждет его дома полуодетая с бутылкой шампанского. А может быть, и с сэндвичем.