Руки Кэмерона, лежавшие на столе, дрогнули. Голос был тихий и еле слышный. И дрожал так же, как его руки.
— В первый раз, — начал он тихим голосом, который дрожал так же, как его руки, — мы с Джорди встретились, когда мне исполнилось десять лет. Его мама умерла от рака груди, и он переехал жить к нам. Он был старше меня… И больше… — Голос Кэмерона превратился в едва различимое шептание, и Логан попросил его повторить еще раз, для записи. — Он занимался разными делами. Он… — По щеке покатилась слеза. Кэмерон закусил губу и выложил все про своего брата.
Джорди приехал из Эдинбурга три недели назад. Чем-то занимался по заданию своего босса. Что-то вроде получения разрешений на землеотведение. И деньгами сорил так, как сейчас не делают. Азартные игры в основном. Но только почему-то не выигрывал. Потом дело с землеотведением не выгорело. А все деньги, которые ему дали на взятки, он к тому времени потратил. Тогда он начал угрожать. И после этого ему пришлось быстро сматываться из города…
— Он толкнул под автобус чиновника из департамента земельных отношений, — сказал Инш. — Тот сейчас в Королевском госпитале Абердина, с тяжелым сотрясением мозга и переломанными костями таза. Вот-вот умрет.
Кэмерон, никак не отреагировав на слова инспектора, продолжил рассказывать:
— Но через неделю Джорди вернулся. Сказал, что тот, кто его нанял, хочет знать, куда делись его деньги. Понятно, у Джорди их не было, а тут еще ребята от букмекеров ко мне в квартиру приперлись. Они Джорди и забрали потом. А когда он вернулся на следующее утро, он был совсем никакой, кровью мочился. — Он вздрогнул, глаза заблестели. — Но Джорди придумал план. Сказал, что кое-кто очень хочет поразвлечься. Чем-то особенным. А он это особенное может достать.
Логан заерзал на стуле. Это было именно то, что сказал Миллер. Что кто-то ищет «живой товар».
— Дня два я его не видел. Он таскал с собой громадный чемодан, а в нем была эта девочка. Он чем-то ее накачал. Он… он сказал, что она — решение всех его проблем. Хотел продать ее тому человеку, и денег должно было хватить, чтобы расплатиться с долгами и вернуть боссу сумму, которую тот на взятки давал. Он очень не хотел потерять эту девочку.
— Как ее звали? — спросил Логан, и его ледяной тон слегка охладил воздух в комнате.
Кэмерон пожал плечами, в глазах у него опять появились слезы, и маленькая блестящая капля повисла на кончике носа.
— Я… Я не знаю. Она была иностранка. Откуда-то из Росси, наверное. Ее мать была шлюхой в Эдинбурге, ее туда по заказу привезли. Она от передозировки померла. Ну и ребенок, вы сами понимаете, вроде как ничей… — Он шмыгнул носом. — Ну, Джорди на нее лапу и наложил, чтобы больше никто претензий не предъявлял.
— Значит, вы с братом хотели продать четырехлетнюю девочку какому-то ублюдку? — Инш не сумел скрыть угрозу в своем голосе. Его лицо покраснело, глаза вспыхнули.
— Я не имел к этому никакого отношения! Это все Джорди! Всегда был он…
Инш нахмурился, но больше ничего не сказал.
— Она по-английски совсем не говорила… Он и научил ее произносить кое-какие слова. Ну, вы сами понимаете. — Он закрыл голову трясущимися руками. — Грязные слова. Она даже не понимала, что это значит.
— И потом вы над ней надругались. Выучили говорить «трахни меня в попку», а потом так и сделали.
— Нет! — вскричал Кэмерон. — Нет! Мы не могли этого сделать… — Его лицо залилось краской. — Джорди сказал, что она должна остаться девственницей.
Логана передернуло от отвращения.
— Поэтому вы заставили ее сосать вам член? — с ожесточением произнес он.
— Это была идея Джорди! Он заставил меня! — По щекам Кэмерона покатились слезы. — Всего один раз. Я сделал это всего один раз. Как раз тогда, когда пришел старик. Он начал бить Джорди, и я пытался его остановить. А потом пришла девчонка и начала говорить те слова, которым Джорди ее научил. Она ухватилась за старика, и он ее оттолкнул, а она упала и ударилась головой. И все, насмерть. — Он заискивающе посмотрел Иншу в глаза. — Он сказал мне, что убьет Джорди, а потом и за мной придет! — Кэмерон провел рукавом рубашки по глазам, вытирая слезы. Но они текли и текли. — Я должен был избавиться от нее! А она лежала у камина, голая и мертвая. Я попытался ее разрезать, но не смог. Это было… Я просто… — Он вздрогнул и снова вытер глаза. — Тогда я замотал ее упаковочной лентой. И залил в рот… залил в рот отбеливатель… чтобы… вы понимаете… чтобы прочистить.
— Потом вам нужно было найти мусорный мешок, чтобы спрятать тело.
Кэмерон кивнул, и прозрачная капля упала с его носа на трясущиеся руки.
— И потом вы выбросили его в мусорный бак на улице.
— Да… Мне очень жаль. Мне очень-очень жаль…
После того как Кэмерон Андерсон признался, что подвергал сексуальным издевательствам четырехлетнюю девочку, его снова поместили в камеру предварительного заключения, и были подготовлены все необходимые документы для того, чтобы он мог на следующий день предстать перед судом. Однако после его признания ни у инспектора Инша, ни у Логана настроение не улучшилось.
Вернувшись в комнату для совещаний, Логан вздохнул и снял со стены приколотую иголкой фотографию девочки. Он ощущал опустошение. Он арестовал человека, который издевался над девочкой, а потом выбросил ее тело, точно никому не нужный мусор. У Логана было такое чувство, будто он сам выпачкан во всей этой грязи. Ему было стыдно, что он тоже человек.
Инш, как всегда, уселся на край стола и начал помогать ему складывать листы с показаниями.
— Как думаете, мы когда-нибудь узнаем, как ее звали? — спросил инспектор.
Логан потер лицо руками, почувствовал начинавшую пробиваться щетину.
— Скорее всего, нет, — ответил он.
— И все-таки, — сказал Инш, отправив документы в папку и широко зевнув, — у нас остается еще много всего, о чем нужно побеспокоиться.
Труповоз.
На этот раз они поехали в больницу на разъездной машине. За рулем была констебль Ватсон.
В Королевском госпитале Абердина было еще шумнее, чем вчера. Они приехали как раз к началу ланча: больным подавали нечто вареное, вроде картошки с капустой.
— Напомните мне, чтобы я в туалет зашел, — сказал Инш, после того как кухонная работница провезла мимо них тележку с кастрюлями, от которых разило капустой.
Они собрали в пустой административной комнате всех полицейских, проводивших опрос в госпитале, и весь медицинский персонал, дежуривший в то время, когда был убит Труповоз, и заслушали отчет. Ничего нового сказано не было, но слушали они внимательно и поблагодарили сотрудников за проделанную работу. Никто ничего не слышал и никто, соответственно, ничего не видел. Отсмотрели даже все записи камер видеонаблюдения: перепачканная кровью фигура ночью из госпиталя не выбегала.
Инспектор произнес нечто, напоминающее небольшую вдохновляющую речь, и отправил всех заниматься своими обязанностями. Оставил только Логана и Ватсон.
— Вы двое тоже найдите себе занятие, — сказал он, проверяя свои карманы в поисках сладостей. — Я пойду поговорю с доктором, которого мы встретили прошлой ночью.
И вышел, продолжая рыться в карманах костюма.
— Ну что, — сказала констебль Ватсон донельзя деловым тоном. — С чего вы хотите начать?
Логан вспомнил, как она в футболке на два размера больше жарила бекон у него в кухне, и подумал о ее стройных ногах.
— А что, если нам пойти и посмотреть записи камер видеонаблюдения? — сказал он, решив, что для воспоминаний о женских ножках сейчас не время и не место. — Может, найдем что-нибудь, чего другие не заметили?
— Как скажете, босс, — сказала она и изящно козырнула.
Пока они шли длинными больничными коридорами в комнату службы безопасности, Логан пытался максимально сконцентрироваться на работе. Но это не получалось.
— Знаете, — сказал он на подходе к лифту, набравшись наконец храбрости. — Я ведь обещал вас угостить, еще вчера вечером.
Ватсон кивнула:
— Я не забыла, сэр.
— Хорошо. — Он нажал на кнопку, стараясь выглядеть официально. — Как насчет сегодняшнего вечера?
— Сегодня вечером?
Логан почувствовал, что кровь начинает приливать к щекам.
— Нет, если вы заняты… Ничего. Может быть, когда-нибудь в другой раз…
Идиот.
Двери лифта открылись. Констебль Ватсон улыбнулась:
— Сегодня вечером будет просто замечательно.
Логан был так счастлив, что не смог ничего сказать, пока они не пришли в комнату службы безопасности. Обставлена она была скромно: длинный черный рабочий стол, над ним на стене маленькие телевизионные экраны. Урчали несколько десятков видеомагнитофонов, записывая все, что происходило в больнице. Присматривал за оборудованием блондинистый паренек в коричневой с желтыми вставочками форме охранника и в фуражке с высокой тульей.
Он объяснил, что в палате, где произошло убийство, камеры наблюдения установлены не были, но зато камеры установлены во всех коридорах, в отделении неотложной помощи и на всех выходах. В каких-то палатах видеокамеры тоже были установлены, но потом возникли юридические проблемы, ведь камеры фиксировали все, что происходило с больными, которым требуется постоянное медицинское наблюдение. Вторжение в частную жизнь, отношения с обслуживающим персоналом… Вы понимаете.
На столе лежала стопка видеокассет, оставшихся с прошлой ночи. Полицейские их уже просмотрели, но если Логан пожелает просмотреть еще раз, то никаких препятствий не будет. Именно в этот момент мобильник Логана зазвонил, в маленькой комнате сигнал прозвучал неприлично громко.
— Вы знаете, — сухо сказал охранник, — мобильные телефоны у нас полагается выключать!
Логан извинился, сказал, что это не займет больше минуты.
Снова звонил Миллер:
— Лаз! Я начинаю думать, что ты заблудился в самой темной заднице этого мира. Нуты совсем!
— Я немного занят сейчас, — сказал Логан, отвернувшись от молодого охранника в униформе поносного цвета. — Это срочно?