На конфеты они смогли посмотреть вблизи только в конце экскурсии, когда их привели в небольшой магазинчик при фабрике. Настя взглянула на Иру, взявшую пару розовых коробок, перевязанных такими же розовыми бантиками, и хмыкнула. Действительно, что же еще могла взять одетая во все розовое Вишневская? Не питая особых надежд, что сможет довезти конфеты до России родителям, Никольская все равно взяла парочку коробок.
Вернувшаяся с шоколадной фабрики Настя была уже готова окрестить этот день рождения одним из самых отстойных за всю свою жизнь (звание самого ужасного было закреплено за четырнадцатилетием, которое она встретила в больнице, отходя от наркоза и декламируя в полубреду строки из своих последних ролей), когда ей написала подруга.
Ира: Я стою под дверью твоего блока. Пустишь?
Вместо ответа Настя вышла из комнаты, чтобы открыть подруге дверь в корпус.
Оказавшись в комнате, Ира начала засыпать подругу всевозможными вопросами, лишь бы отвлечь ее внимание от уборки, которую она незаметно начала. Максим и Марго ждали условного сигнала, чтобы войти. Было бы неловко, если бы Черный увидел Настин лифчик на спинке стула или сушившиеся в ванной трусы.
– Тебе попросили передать. – Ира протянула конверт, когда решила, что в комнате достаточно чисто для прихода гостей.
– Кто? – Настя вскрыла его и достала небольшой листок.
– Не знаю, мне его Марго отдала, – пожала плечами Вишневская.
– «Мне сказали, что у тебя сегодня день рождения, поэтому я предлагаю тебе сыграть со мной в одну игру», – начала читать Никольская. – Знаю я один фильм ужасов, который начинался так же. Зай, это твои проделки? – хихикнула она.
– Нет, читай дальше. – Ира улыбнулась одними глазами.
– «Следующую записку ищи там, где мячи и кольца», – дочитала записку Настя, – Мячи и кольца… Ты же знаешь, что я не люблю загадки-квесты.
– Я-то знаю, но записки писала не я! – откровенно соврала Ира.
– Ладно-ладно, подыграю, пошли к твоим мячам и кольцам.
Настя исходила всю баскетбольную площадку, но записку так и не нашла.
– Это невозможно! – возмутилась она.
– Что-то я устала. – Ира села на скамейку, на которой они когда-то сидели с подругой и пускали слюни на мальчиков без футболок. – Может, стоит поискать где-то тут?
Приклеенная на скотч к спинке скамейки записка отправила Настю в холл на первом этаже столовой. Новая обнаружилась на стене за одним из листов с расписанием экскурсий. Следующую таинственный кто-то приклеил к волейбольной сетке на поле, откуда Настя с друзьями сбегала с активитис. Еще одна была во внутреннем дворике главного корпуса.
– «Что ж, ты нашла уже половину, а значит, самое время повысить уровень сложности. Иди туда, где ты заключила пари», – прочитала Никольская. – Пари? Это про наш с тобой спор, что ли? Так это ты написала?
– Это написала не я! – Ира еле подавила смешок. – Если ты знаешь, о чем речь в записке – веди, если нет, то ты проиграла.
Настя осмотрела всю скамейку, походила вокруг арт-объекта в виде металлического дерева и даже хотела залезть в стоящую рядом со скамейкой мусорку, но ее остановила подруга.
– Это точно лишнее, – хихикнула Ира, присев на камень с надписью про учебу, чашу и пламя.
Настя тут же считала намек и быстро нашла новую записку в цветах рядом с подругой.
Пока они шли до ворот на территорию школы, Настя поняла, что каждая из записок была двусторонней.
– Зай, я уже могу сложить надпись – может, не будем искать последние три записки?
– Нет, давай хотя бы эти правила ты не будешь нарушать.
– Ладно-ладно, как скажешь, мисс Зануда.
– И я тебя люблю, Насть.
Набегавшись по всей территории лагеря и найдя последнюю из записок в трещине большого пенька на территории школы, Никольская наконец-то смогла сложить надпись по правилам игры, которую придумал кто-то-но-точно-не-ее-лучшая-подруга.
– Я надеюсь, там не маньяк или та стремная кукла из «Пилы», – вздохнула Настя, прикладывая карту к двери своей комнаты; стоило ее открыть, как в девочек полетели разноцветные конфетти.
Первое, что бросилось Насте в глаза, – Максим в праздничном красном колпаке. Друг держал в руках букет красных кустовых роз. Никольская услышала, как радостно затикало ее сердце. На стенах висели красные шарики и такая же красная растяжка, кричащая: «С днем рождения!» Но как Максим сюда попал? Она точно помнила, как закрывала окно в свою комнату. Так вот зачем нужны были записки! Настя растерялась и не заметила самого главного.
– Огонечек, может, все-таки откроешь подарки? – кивнул в сторону двух свертков, лежащих на кровати, Черный.
Сверток побольше был явно от Иры: кто еще мог выбрать упаковку с вишнями? Настя присела на кровать и безжалостно разорвала бумагу.
– Полное собрание Шекспира? Зай, ты настолько меня ненавидишь? – Она повернулась в сторону друзей и поняла, что ее снимает совсем не скрытая камера в виде телефона Иры.
– Открой, просто от… – Вишневская не смогла договорить из-за оглушающего визга.
– «Гамлет»?! В «Современнике»?! – Настя снова завизжала, увидев билеты на постановку, которую так давно хотела посетить.
Успокоившись, она принялась за второй сверток. Красивая бумага полетела в сторону, и теперь Настя держала в руке коробочку для ювелирных украшений. Она открыла ее и ахнула. На бархатной подушечке лежал серебряный браслет с красными блестящими капельками гранатов, которые вспыхнули маленькими красными огоньками, когда Никольская, чуть дыша, аккуратно взяла его и положила себе на ладонь.
– Максим, поможешь?.. – спросила Настя, когда вновь обрела дар речи, а ее сердце прекратило тикать.
– Конечно, – улыбнулся тот и добавил, когда застегнул браслет на ее худом бледном запястье: – Огонечки для Огонечка.
Настя по-глупому улыбнулась, хотя хотелось вновь завизжать и броситься другу на шею. Она посмотрела Максиму в глаза – и пропала. Это мгновение должно было принадлежать им двоим и закончиться совсем иначе, но у злодейки-судьбы очевидно были другие планы.
– Ребят, во-первых, я все еще тут, и мне уже надоело смотреть, как вы поедаете друг друга взглядами, а во-вторых, ужин скоро закончится без нас, – испортила момент Ира, о существовании которой Максим и Настя успели позабыть.
Узнать, как друзьям удалось провернуть этот сюрприз, у Насти получилось только незадолго до отбоя. Максим предложил оставить Иру и Сашу, споривших на понятном только им двоим химическом языке, одних и прогуляться по территории школы. Настя, у которой от очередного упоминания исключений из правила Марковникова, начинал дергаться глаз, без раздумий согласилась. Да и какие могут быть сомнения, когда впереди маячит возможность провести немного времени наедине с Максом?
Они гуляли по тропинкам меж деревьев и живых изгородей и болтали. Из рассказа Максима Настя узнала, что подготовка началась еще задолго до самой поездки. Сколько бы Ира ни приуменьшала свои заслуги, но без ее участия ничего не вышло бы. Сначала Вишневская по просьбе Максима позвала подругу на шопинг, чтобы пройти с ней по всем возможным магазинам и запомнить, в сторону чего она неровно дышит. Потом Ира уже одна вернулась в один из ювелирных и сфотографировала для Максима приглянувшийся Насте браслет. А во время одного из последующих походов в гости, пока подруга отлучилась в туалет, Ира достала из шкатулки с украшениями один из браслетов Насти и узнала размер. Так что подарки они везли из дома.
– Это ладно, а как ты попал в комнату?
– Помнишь, мы с Ирой опоздали на завтрак? Мы были у Келли и хотели попросить взять ключ-карту от всех дверей. Конечно же, нам ничего не дали, но Ира обратилась за помощью к Марго, и та пошла вместе со мной украшать комнату. Цветы тоже Марго нам раздобыла, мы просто ей передали, какие нам нужны. Единственное, где мы закосячили, – я забыл дома кнопки, чтобы можно было приколоть растяжку на стену, но их потом Ира купила во время нашей вылазки в магазин, пока вы с Сашей энергетики изучали. Кстати, одна из причин, почему я тебе ничего про них не сказал. В следующий раз точно отберу и вылью.
– Да не буду я больше пить эту гадость. Посмотрела, сколько в них сахара, и решила, что лучше уж продолжать есть шоколад. А комнату ты украшал, пока я плутала и искала записки по мусоркам?
– Ага, погоди… что?! Ириша засунула их в мусорки? – Максим засмеялся.
– Нет, но было очень близко! – теперь засмеялась Настя.
Они и не заметили, как время подошло к отбою и настала пора расходиться по своим комнатам. В кампусе было безлюдно, учащиеся уже разбежались по блокам, а стаффы еще не вышли на охоту за теми, кто еще не успел спрятаться.
– Увидимся завтра? – задал абсолютно глупый вопрос Максим.
– Да… завтра… Тогда… пока? – разочарованно вздохнула Настя.
– Да, пока.
Она развернулась, сделала пару шагов, приложила свою карту и взялась за ручку двери, но так и не успела ее открыть.
– Подожди, Огонечек!
Максим оказался рядом с Настей слишком быстро и слишком близко. В следующее мгновение его рука мягко легла ей на затылок. В момент, когда их губы соприкоснулись, вдруг стало неважно все. Не важно, что они задерживались после отбоя. Не важно, что снова подул прохладный ветерок. Не важно, что из блока стаффов вышел человек. Не важно, что он их увидел. Неважно, что он пошел в их сторону. Были только он, она и тепло между ними.
– Да… – выдохнула тикающая Настя, когда они прервали первый в жизни обоих и оттого немного неловкий поцелуй.
– Но я же ничего не спросил, Огонечек.
– А я по глазам прочитала. Да, Максим, я буду твоей девушкой.
– Я настолько предсказуем?
– Ага, а еще ты весь в моей помаде. Если ты так пойдешь до своего блока и встретишь кого-нибудь, будет много вопросов, а у меня мицелярка есть. Так что, зайдешь?
– А у меня есть выбор?
– Нет, – коварно улыбнулась его Огонечек.
Все-таки этот день рождения смог перейти из разряда худших в лучшие.