Максимилиан поднялся и подошел к окну. Он долго стоял и молчал. Я плакала. Чувство беспомощности наполняло меня. Наконец принц-бастард заговорил тихим голосом:
– Вы видели моего брата. Он тратит свое время и силы на зловонные травы, которые дают ему возможность ощущать себя непобедимым и великолепным. Вы видели моего отца, который окружил себя роскошью и богатством, а в душе жаден, цепляется за мелкие обиды и унижает тех, кто благороднее его сердцем. Раир ломится от богатства. Но все это награблено в войнах и нечестной торговле. Я люблю политические игры с детства, но вижу, к чему приводит излишество и эгоизм. Ваш супруг показал своим примером, что можно править иначе. И я верю, что он сможет одержать победу, если Виссария не вонзит ему нож в спину и поддержит обмундированием и людьми.
– Если вы придете к власти? – поняла я его подтекст.
– Если я приду к власти, то Микеле Вислы не получит поддержки, – повернулся ко мне Максимилиан. – Напишите лорду-канцлеру, что прибыли в Раир и решаете вопрос с договором. Скажите ему, чтобы Микеле Вислы увезли в другое место надежные люди. Пока его ищут его союзники, у нас есть время.
– Вы собираетесь убить отца и брата? – поднялась я. – Я не стану помогать вам в этом.
– Мой брат сам умрет совсем скоро, когда той дозы, что делает его счастливым сейчас, ему снова станет мало. Лекари предупреждали его. Но ему все равно, по какой-то причине он считает себя бессмертным. Отца я убивать не собираюсь. Но я захвачу власть. А вы поможете мне в этом.
– Но как? Я здесь в тюрьме.
– Даже в плену вы остаетесь королевой Франкии, – мягко возразил Максимилиан. – Напишите Верховному Жрецу.
– Вы же не собираетесь…
Я в ужасе смотрела на принца-бастарда.
– У меня нет другого выбора. И у вас тоже, – заверил он меня. – Мы либо выйдем из этой ситуации победителями, либо оба лишимся жизни. Я готов поставить все на кон, чтобы поменять ход событий. А вы?
А я уже давно готова была поставить на кон все, даже собственную жизнь, лишь бы вырваться из этого мира.
– Одного не могу понять, – сказала я, когда мы в ожидании ответа от Верховного Жреца разыгрывали во дворце пленницу и палача-обольстителя, а на самом деле гуляли в саду и обсуждали наш план. – Измир тоже поддержит Микеле Вислы? Ведь ему в жены была обещана одна из измирских принцесс?
– Не думаю. Измир оскорбился потерей потенциального наследника Франкии, его женитьбой на никому не известной девушке, не поддержал ни семейство Вислы, ни Франкию, но раздор в вашем королевстве его все равно волнует. Так что если, например, на трон взойдет Валентин Ардо, то его дочь выйдет замуж за измирского принца. И Франкия все равно получит правителя из Измира.
– Семейства Черных и Белых Лилий перегрызут друг другу горло, погрузят страну в хаос, Генрих проиграет войну халифату, и тогда Рахман черной тучей ворвется на восток. И погибнут все. Измир, Виссария… Годды… Не станет Храма Всевидящего Ока, Верховного Жреца… Но похоже, что никто этого не понимает.
– Кроме нас с вами.
Максимилиан ласково приобнял меня за талию, но я высвободилась. Эта его игра на публику страшно раздражала.
– Поговорим о чем-нибудь другом, – предложила я.
Он кивнул и улыбнулся, глядя на меня своими теплыми карими глазами.
– Например, о вашей компаньонке, – подмигнул мне принц-бастард.
– О леди Алисии? – удивилась я. – Она вам нравится?
– Признаю, что она умная девушка. Мы говорили мало, но леди Алисия очень приятна в беседе и умеет расположить к себе.
– Она чудесная, – горячо поддержала я. – И к тому же почти двоюродная сестра Генриха. Ее воспитывала его тетушка.
– Я буду рад породниться с Генрихом, если он не против.
– Я поговорю с ним об этом… Когда весь этот кошмар закончится, – вздохнула я.
Для меня оказалось сюрпризом, что привлекательный Максимилиан смог увидеть в Алисии потенциальную спутницу жизни. Но я была уверена, что он не ошибается: Алисия действительно прекрасно справлялась все эти дни с давлением, оказываемым на меня и мою свиту, существенно облегчала мою жизнь и успевала выполнять сотни дел, взяв на себя вместе с Алессио почти все мои заботы.
– Братец! – вдруг раздался капризный голос принца Райера. – Мы хотим видеть твою спутницу, ты и так проводишь с ней слишком много времени. Приведи ее сюда.
– Держитесь, – пожал мне руку Максимилиан. – И помните, этот кошмар однажды закончится.
Я приблизилась к королевскому золотому ложу, которое было расположено в тени садового дворика. Райер не расставался со своей трубочкой, две красавицы обмахивали его, как какого-нибудь восточного шейха, опахалами. Зрелище было ужасное. Цвет лица принца был зеленоватым, от травы его зубы стали желтыми с коричневыми полосами на стыках между зубами, которые кое-где расширялись до заметных пятен. Глаза налиты кровью, лицо перекошено от постоянного тика. Почему отец не запретит ему этот яд? Ведь было очевидно, что принцу от него один вред.
Принц Райер указал мне на кресло рядом с собой. Я села, стараясь сохранять спокойствие и выдержку. Всякий раз, когда мне приходилось сталкиваться с принцем Райером, я думала о Генрихе. Как бы он хотел, чтобы я выглядела в данной ситуации? Наверняка ему было бы приятно, что королева Франкии сохраняет достоинство даже в плену. Спиной я чувствовала за собой Максимилиана: он боялся отходить от меня. Вчера принц Райер при нем приказал страже силой отвести меня к себе в спальню. Максимилиан вмешался, и я так и не поняла, было ли это запланировано, чтобы разыграть благородство принца-бастарда, или же принц Райер и впрямь решил, что за изнасилование гостьи ему ничего не будет. Максимилиан так и не захотел прояснить этот момент. Но теперь не отходил от меня ни на шаг.
– Мне не нравится ваше лицо, – заявил принц Райер. – Вы все время скучны и грустите. Это не подходит ко двору Раира. Вам придется веселиться, пока вы здесь.
Я молча рассматривала его.
– Что? – грубо бросил он вдруг. – Что ты уставилась? Думаешь, мой брат всегда сможет спасать тебя? Если я прикажу, он сам бросит тебя к моим ногам. Так ведь, братец? – Максимилиан молчал, поэтому Райер рявкнул, брызнув слюной: – Так ведь? Бросишь ее к моим ногам?
– Да, – глухо ответил Максимилиан.
– Вот видите, ваше величество. Если вы еще не на коленях, это потому, что я добр и даю вам время. Но если будете продолжать портить мне двор своей кислой миной, я поменяю решение.
– Не призывайте меня во дворец. Позвольте грустить вдали от Раира, и мое лицо не станет раздражать вас, принц.
– Пока вы королева, я подожду, – не слыша меня, процедил Райер, глядя на меня в упор своими покрасневшими опухшими глазами. – Но скоро вы ей перестанете быть. Я дам вам работу опахальщицы. Так я не буду видеть вашу грусть, но буду знать, что вы служите мне.
– Когда это случится, тогда и поговорим, – поднялась я.
– Я вас не отпускал.
– Пока что я не ваша опахальщица, а ваша гостья, – напомнила я.
Принц резко вскочил, схватил меня за руку, дернул на себя, но в этот же момент побледнел еще больше, а из левой ноздри у него полилась кровь. Он дотронулся до нее, ошалело посмотрел на окровавленный палец, потом на меня.
– Ведьма… – прохрипел Райер, но тут кровь пошла у него горлом, залив мне платье, и я невольно отшатнулась.
Максимилиан крепко схватил меня за плечи, оттащил в сторону.
– Лекаря! Лекаря сюда!
Под визг опахальщиц он подбежал к оседавшему Райеру, подхватил его и помог лечь на ложе, повернул ему голову набок, хотя кровь уже не лилась, а принц только кашлял, отплевываясь.
Я не могла пошевелиться от шока, только смотрела на братьев широко распахнутыми глазами. Как бы меня не обвинили в происходящем! А вдруг это я повлияла на состояние принца и вызвала кровотечение? Вдруг я могу навредить ненароком человеку, если моя способность включает в себя не только исцеление через жидкости, но и нанесение вреда?
Максимилиан перехватил мой испуганный взгляд и чуть качнул головой: он так не думал. Я без сил опустилась в кресло, из которого встала, и безвольно наблюдала за тем, как суетятся вокруг принца брат и прислуга.
– Вам следует быть осторожнее, – громко произнес Максимилиан, видимо для того, чтобы успокоить меня. – Эти кровотечения становятся слишком частыми.
– Не указывай мне, что делать! – огрызнулся принц.
Я осторожно выдохнула: я здесь ни при чем, и меня ни в чем не обвинят. А потом увидела высокого пожилого человека с седыми волосами и бородой, который вошел в садовый дворик. Сначала с перепугу я приняла его за Сатсера Пятого, но его одежды были скромными, темными, хоть и из очень красивой, чуть мерцающей ткани. Он опирался на посох с пятью камнями в круглом набалдашнике, расположенными по его периметру. Вслед за ним тихо вошла его свита из светловолосых юношей в блестящих доспехах.
Я никогда не видела Верховного Жреца, но знала, что всякий, кто сталкивается с ним, чувствует мощь и силу пяти богов. И я почувствовала ее, как и все находившиеся в зале, кроме принцев, которые были слишком заняты друг другом.
На непослушных ногах я сделала несколько шагов к Верховному Жрецу, а потом колени сами подогнулись, и я опустилась, поклонившись ему в землю.
– Ты дочь лорда Олбрайта Вендера? – раздалось надо мной. Голос у Жреца был тихим, но отчетливым, ему не нужно было повышать его, чтобы быть услышанным.
– Да, Верховный Жрец.
– Встань.
Я послушно поднялась. В этот момент вбежали лекари, замялись, выбирая между Жрецом и принцем, но Верховный Жрец махнул им, и они бросились к Райеру.
– Что с моим сыном?
Сатсер Пятый вошел, онемел от удивления при виде Верховного Жреца, подошел к нему и поцеловал протянутую руку.
– Верховный Жрец! Мы не ждали вас… – начал он.
– Меня никогда не ждут, – прервал его Жрец. – Идите к сыну.
Король сначала дернулся с непривычки, что ему приказывают, но придержал возмущение и молча повиновался, смерив меня перед этим испепеляющим от ненависти взглядом. Я вн