[311]. В докладе предлагалось уволить отца В. Тимофеева от настоятельства в Знаменском храме и вообще перевести его из Парижа.
Несмотря на письмо Владыки Серафима (Лукьянова) о невозможности этого, 9 ноября 1943 г. Архиерейский Синод все же постановил переместить отца В. Тимофеева в Брюссель, а на его место в Париже назначить протопресвитера Александра Шабашева[312]. Однако митрополит Серафим и после этого не уступил, сохранив своего помощника на посту настоятеля кафедрального Знаменского храма.
К счастью, отец Василий остался жив, однако другой ближайший помощник Владыки Серафима (Лукьянова), настоятель храма Воскресения Христова в г. Виши, епархиальный миссионер Западно-Европейской епархии РПЦЗ, назначенный 17 февраля 1942 г. уполномоченным митрополита в неоккупированной зоне Франции, доктор богословия протопресвитер Андрей Иеремеевич Врасский[313], участвуя в движении Сопротивления и спасая евреев, погиб. Летом 1941 г. отец Андрей создал и возглавил Православную Миссию в Европе (с центром во французском городе Герете), в конце года он по поручению Владыки Серафима под видом французского инженера совершил миссионерскую поездку на оккупированную немцами территорию Украины.
Из этой поездки пастырь вынес негативные впечатления о германской церковной политике. Так, 19 января 1942 г. он выпустил сообщение Православной Миссии, в котором писал о преследованиях немцами Православной Церкви в занятых областях России, утверждал, что «большевизма в России больше нет» и т. п. В своих письмах знакомым (в частности, А.И. Ладыженскому) протоиерей А. Врасский сообщал, что митрополит Серафим (Лукьянов) выражает сожаления о выпуске им послания от 22 июня 1941 г.[314]
26 мая 1942 г., несмотря на короткий срок священства и на отсутствие разрешения на это со стороны Архиерейского Синода, отец Андрей был возведен в сан протопресвитера митрополитом Серафимом «за выдающиеся труды в пользу Святой Церкви» и 30 мая назначен членом Епархиального Совета Западно-Европейского митрополичьего округа[315]. За эти действия Владыка Серафим получил выговор от Синода. О быстром продвижении отца Андрея в сан протопресвитера редактор журнала «Церковное обозрение» И.Е. Махараблидзе писал: «Очевидно, о. Врасский в сане священника оказал “особые сверхвыдающиеся заслуги”, что митр. Серафим признал себя вправе возвести его за такой короткий срок службы в столь высокий сан, присвоив себе в данном вопросе прерогативу Зарубежного Собора архиереев»[316].
В своей проповеди, произнесенной 2 августа 1942 г. в храме г. Канны, о. А. Врасский говорил: «Борьба Германии с Россией не есть борьба за уничтожение большевизма и за восстановление национальной Православной России. Цель Германии — ее личные материальные интересы. Отношение Германии к Православию является отрицательным. Им германские власти пользуются только, когда им это представляется выгодным или для борьбы с самим же Православием… Борьбу же ведут, умирают на поле чести, упорно защищая каждую пядь Русской земли, те, которые ясно понимают намерения и желания немцев разделить Россию и поработить ее материально и духовно и видят, что они могут ждать от немцев в духовной и национальной области. Те, которые сражаются, умирают и не сдаются, ведут борьбу за Веру Православную и за Русь Святую — это не большевики, это — русский народ. Таким образом, всякий, так или иначе помогающий немцам, борется против них, против Веры Православной, против своей Родины и является изменником и предателем. Для него навсегда закрыта возможность вернуться на Родину…»[317]
В июле 1942 г. протопресвитер, ссылаясь на якобы полученное им от митрополита Серафима (Лукьянова) благословение, выпустил листовку, направленную против германских властей, и разослал ее православным священнослужителям и прихожанам[318].
В это же время отец Андрей крестил и прятал евреев во Франции, активно участвовал во французском движении Сопротивления, за что 25 января 1943 г. был арестован гестапо и заключен в Компьенский лагерь под Парижем. Здесь он служил в лагерной церкви вместе со священномучеником отцом Димитрием Клепининым, который 18 сентября 1943 г. из заключения очень уважительно писал об отце Андрее митрополиту Евлогию (Георгиевскому): «Объединяющим началом [в лагерной церковной общине] является о. Андрей, который пользуется в лагере уважением, как русских, так и французов. За несколько месяцев совместной жизни я хорошо его узнал и очень его ценю, как человека, заслуживающего доверия». 16 декабря 1943 г. протопресвитер был депортирован в германский концлагерь Бухенвальд, где и погиб (оказался замучен) в феврале 1944 г. Позднее отец Андрей Врасский был признан «умершим за Францию»[319].
Недавно выяснилось, что к спасению евреев на юге Франции был причастен состоявший в юрисдикции РПЦЗ протоиерей Николай Соболев[320]. В 2015 г. Российский еврейский конгресс и Центр «Холокост» инициировали присвоение великому русскому писателю, лауреату Нобелевской премии Ивану Алексеевичу Бунину и его супруге, Вере Николаевне, звания «Праведник народов мира». Так на съемной вилле Буниных «Жаннет» в Грассе (департамент Приморские Альпы) на юге Франции скрывались евреи — российские эмигранты литературный критик Александр Бахрах и пианист Александр Либерман с супругой Стефани Либерман. Первый из них провел в доме Буниных весь период оккупации Франции. Писатель-прозаик и наследник архива И.А. Бунина Леонид Зуров свидетельствовал в 1965 г.: «Во время войны у Буниных спасался парижский литератор Александр Васильевич Бахрах. Он явился в Грасс после отступления французской армии.
Всю войну провел у Буниных. В самые опасные времена Вера Николаевна его крестила (в маленькой церкви, находившейся в Канн-ла-Бокка) … у священника каннской церкви Соболева. Во время пребывания в Грассе французских эсэсов, которые явились с русского фронта, Бахрах был на улице арестован ими, отведен в штаб, но выданная Соболевым бумага его спасла». Именно Александра Бахраха имел в виду писатель Марк Алданов, который 22 августа 1950 г. в письме еврейскому общественному деятелю и публицисту Илье Троцкому сообщал о Бунине: «Вел себя, как Вы знаете, очень достойно, — не только ни одной строчки при Гитлере не напечатал, но и кормил и поил несколько лет других людей, в том числе одного писателя-еврея, который у него все эти годы жил»[321].
Упомянутый в воспоминаниях Л. Зурова протоиерей Николай Соболев с 1933 г. служил помощником настоятеля русской церкви Св. Архангела Михаила в Каннах, а в 1941–1946 гг. одновременно обслуживал Иоанно-Предтеченский приход в Ницце. В биографическом словаре «Российское зарубежье во Франции» также отмечалось, что он «в годы Второй мировой войны укрывал от оккупантов еврейские семьи»[322].
Среди клириков митрополита Серафима (Лукьянова) был российский еврей, сын раввина, перешедший в Православие в 16-летнем возрасте, архимандрит Сергий (Пфефферман). Семь лет он был послушником в Валаамском монастыре, принял монашеский постриг и рукоположение в священный сан в московском Чудовом монастыре, служил военным священником в годы Первой мировой войны в российской армии, затем эмигрировал во Францию. В 1941–1942 гг. пастырь исполнял обязанности настоятеля Свято-Серафимовской церкви в Шелле, а в 1942–1955 гг. служил настоятелем Воскресенской церкви в Медоне под Парижем. В 1940–1944 гг. отец Сергий был лишен немецкой оккупационной властью права проповеди и совершения богослужений, одновременно ему вменили в обязанность ношение желтой звезды Давида, однако Епархиальное руководство спасло его от гибели[323].
В этот период с архимандритом произошел удивительный случай: «Отцу Сергию нужно было срочно отправить письмо, но для этого ему недоставало почтовой марки. Он пошел купить ее, но его не пустили на почту, как носящего желтую звезду. Батюшка, всегда твердо переносивший подобные испытания, тут вдруг заплакал. Но что поделаешь? — Отец Сергий отправился восвояси, и вдруг у себя под ногами он нашел нужную ему марку, причем совершенно новую!»[324] После окончания войны архимандрит по-прежнему служил настоятелем Воскресенской церкви в Медоне, в 1956 г. ушел на покой и поселился в Леснинском монастыре РПЦЗ в Фурке, где и скончался 2 июня 1961 г.
Следует упомянуть о филосемитской позиции в годы Второй мировой войны князя Ю.А. Ширинского-Шахматова, писавшего в 1930-е гг. об окончательной «иудаизации Запада» и об ее грядущем провале в России, что «готовит еврейству потоки крови», выковывая в то же время «рождающееся в крови тысяч христиан — Русское Мессианство». Во время немецкой оккупации он в виде протеста «хотел зарегистрироваться как еврей и носить желтую звезду. Он мученически погиб в немецком концлагере: эсэсовцы забили его насмерть за попытку вступиться за другого заключенного»[325].
Прихожанин римской церкви святителя Николая Чудотворца, находившейся в юрисдикции Русской Православной Церкви за границей, российский эмигрант Алексей Николаевич Флейшер, сражался с немцами в составе югославской армии, после ее капитуляции был интернирован в Албании, где некоторое время после ареста находился в концлагере, а в августе 1942 г. поселился в Риме. В сентябре 1943 г. он устроил в итальянской столице в пустовавшем здании Таиландского посольства — «Вилле Тай» — тайный госпиталь и приют для бежавших из