Единственным заметным итогом Эвианской конференции стало открытие в Лондоне Межправительственного комитета по делам беженцев (МКБ). Комитет убедил Австралию принять 15 тысяч беженцев в течение трех лет, а от правительства США добился максимального повышения иммиграционных квот в отношении беженцев из Германии, Австрии и Чехословакии. Некоторое количество еврейских беженцев согласились принять страны Латинской Америки. Удалось заключить и международное соглашение о транзите, по которому беженцам разрешалось пересекать государственные границы без паспортов.
А вот переговоры с Германией о том, чтобы организовать эмиграцию евреев в другие страны и разрешить им частично вывезти принадлежавшее им имущество, зашли в тупик. Позиция нацистов была однозначной: евреи могут уезжать куда им захочется, но помогать им в этом они не намерены.
В декабре 1938 года руководитель МКБ Джордж Рабли встретился по поручению Рузвельта с главой рейхсбанка Ялмаром Шахтом, предложив ему разработать программу эмиграции из Германии в течение трех–пяти лет сперва 150 тысяч трудоспособных евреев, а вслед за ними и всех остальных. Однако нацисты затребовали за выполнение плана астрономическую сумму в три миллиарда марок. Таких денег у комитета не было.
В январе 1939 года, после отставки Шахта, дальнейшие переговоры вел советник Министерства экономики Гельмут Вольтат. Он заявил о готовности принять план Рабли. Финансирование программы предполагалось вести из средств, конфискованных у евреев, а также международной помощи. Но в итоге переговоры так ни к чему и не привели. Рейнхард Гейдрих заявил, что не следует полагаться на план Рабли, а вместо этого продолжать давление на евреев, всеми возможными способами выдворяя их из страны. Да и стран, готовых принять иммигрантов, по-прежнему не находилось.
С началом Второй мировой войны план Рабли утратил актуальность.
Портье гостиницы «Рояль» в Эвиан-ле-Бене, в которой проходила июльская конференция 1938 года, вспоминал о ее участниках: «У нас собрались очень важные персоны, и они прекрасно провели здесь время. Катались по озеру, ночи напролет играли в казино, принимали ванны из минеральной воды, поднимались на Альпы. Кое-кто ходил на заседания, хотя им было нелегко высиживать в зале, за порогом которого их ждало так много удовольствий»
Один из организаторов Холокоста, глава полиции безопасности Германии Рейнхард Гейдрих, высказался по еврейскому вопросу крайне цинично: «Чем больше евреев покинет Германию, тем лучше для них и для нас. А уже как им удастся добраться до Палестины, мне глубоко наплевать»
Германские евреи оказались в заложниках у нацистов. Их и так уже обобрали до нитки, а теперь еще и требовали выкуп за их освобождение. В 1939 году стало очевидно, что отныне еврейский вопрос следует понимать как вопрос жизни и смерти: если не предпринять срочных мер, в скором времени спасать станет некого. В мае Рузвельт встретился с группой еврейских банкиров и промышленников и представителями еврейских организаций США. Однако те не пожелали участвовать в акциях, обогащавших нацистскую экономику. У Гитлера и его приспешников вялые переговоры о судьбах евреев в демократических странах вызывали лишь приступы злорадства.
Тут впору задаться вопросом: возможно ли было тогда спасти больше людей? Одержимый ненавистью к мировому еврейству, Гитлер был готов воевать со всем миром. «Вдохновляясь» примером Германии, ряд стран Восточной Европы (например, Польша, Румыния или Словакия) сами желали избавиться от проживавших на их территории евреев. В будущем это грозило еще большей гуманитарной катастрофой. Чтобы предотвратить геноцид, нужно было вывезти с территории Европы несколько миллионов людей. Едва ли это было возможным в тех условиях. Если и существовали какие-то шаги, которые могли повернуть ход истории, их следовало предпринимать раньше.
Эвианская конференция ясно показала, что мировому сообществу нет дела до спасения евреев. У нацистов же были свои взгляды на то, как решать дальше еврейский вопрос. Что ж, думали они, если никто не хочет принять евреев у себя, мы найдем другой способ от них избавиться. И пусть дальнейшее останется на совести всего мира, в особенности – тех облеченных властью политиков, кто прекрасно понимал, что ждет этих людей, но трусливо отстранился от принятия ответственности за их спасение.
В декабре 1938 года, уже после погромов «Хрустальной ночи», Великобритания согласилась принять у себя еврейских детей из Германского рейха. Благодаря программе, получившей название «Киндертранспорт», удалось спасти около десяти тысяч детей. Их расселили в приемных семьях. Почти все они пережили Вторую мировую войну, однако мало кому суждено было впоследствии воссоединиться со своими семьями: большинство их родных было уничтожено во время Холокоста
Глава VIIIОт изгнания к истреблению
За все, что делает христианин, он отвечает лично. За все, что делает еврей, отвечают все евреи.
От прихода к власти нацистов до начала Второй мировой войны Германский рейх успело покинуть около 400 тысяч евреев. Примерно столько же еще оставалось под властью Гитлера. Страна усиленно готовилась к войне, собираясь захватывать территории соседних государств. А это значит, что угроза нависла уже над всем европейским еврейством, ведь именно евреев нацисты считали главным препятствием на пути к возрождению Германии.
Затевая «крестовый поход» против «мирового еврейства», нацисты ясно дали понять всему миру: с теми евреями, что еще остались на территории рейха, следует поступать как с военнопленными. В секретном докладе Министерства иностранных дел, составленном в январе 1939-го, эта идея прозвучала со всей определенностью: «Для Германии решение еврейского вопроса не завершится даже тогда, когда последний еврей покинет ее землю».
Еще определеннее высказался Гитлер, выступая 30 января в рейхстаге: «Если еврейским финансовым воротилам в Европе и за ее пределами еще раз удастся втянуть народы в новую мировую войну, то результатом этого будет не установление большевистского мирового господства и еврейского триумфа, а уничтожение еврейской расы в Европе». Нацисты впервые открыто заявили о возможности физического истребления миллионов людей.
Если бы еще несколько лет назад лидеры западных демократий жестко выразили свою позицию, Гитлер отступил бы от своих планов. Однако они выбрали политику умиротворения – и в итоге получили, по словам Черчилля, и войну, и позор. Фюрер один за другим совершал дерзкие выпады против человечности, а мировое сообщество молчало, что лишь тверже убеждало диктатора в правильности его шагов. Отчаянно пытаясь избежать войны, западные державы раз за разом шли на очередные уступки. Предпринимать что-либо в 1939 году было уже поздно.
1 сентября Германия напала на Польшу. Великобритания и Франция в ответ объявили войну рейху. Мир раскололся на два враждующих лагеря. Началась Вторая мировая война.
«Обескровленная Первой мировой, Франция не могла выдержать второго кровопускания, даже если бы оно завершилось победой. Французы сделали все, чтобы война началась, именно потому, что они ее страшились»
Немецкая армия заняла Польшу в течение нескольких недель. Страну разделили на три части: западная, с городом Лодзью, была включена в состав Германского рейха; восточная, с Вильнюсом, Брестом и Львовом, перешла к Литве и СССР; центральную, с Краковом, Люблином и Варшавой, превратили в немецкую колонию – так называемое Генерал-губернаторство. Сюда планировалось переселить население с территорий Польши, включенных в состав рейха, заменив его репатриантами «арийского» происхождения с земель, отошедших Советскому Союзу.
Под властью немцев оказались около двух с половиной миллионов евреев – почти впятеро больше, чем жило в Германии до прихода к власти нацистов. Конкретной программы по их уничтожению у Гитлера еще не было, однако немецкие военные делали все, чтобы максимально ухудшить условия их существования.
Всем евреям было приказано носить опознавательные знаки – желтые шестиконечные звезды, которые нашивали на одежду. Им запрещалось менять место жительства и заниматься любыми видами хозяйственной деятельности. Их банковские вклады были заморожены, а собственность конфисковывалась. Польские евреи были фактически поставлены вне закона и отданы на произвол гестапо. Насилие по отношению к ним сделалось повсеместным.
Враждебность поляков к соседям-евреям с приходом немцев лишь обострилась. В евреях они видели чужаков, а не оказавшихся в беде соотечественников. С первых же дней оккупации по Польше прокатилась волна еврейских погромов. Понимая, что закон больше не защищает евреев, местные жители нередко сами расправлялись с ними, не дожидаясь прихода немцев, – чтобы свести счеты, присвоить их собственность или просто выместить злобу. Они рьяно, с азартом охотились на спасавшихся от смерти людей, выдавали нацистам своих земляков, укрывавших у себя беглецов, – ведь за это им полагалась награда из конфискованного у несчастных евреев имущества. Заступались за евреев, помогали им считаные единицы, в массе же поляки, ненавидя нацистов, в то же время добровольно соучаствовали в их дьявольском деле еврейского геноцида.
Однако, вытесняя евреев из экономики Польши, гитлеровцы вовсе не собирались делиться с поляками. Оккупированную Польшу они намеревались превратить в «жизненное пространство» для «арийцев». Славянам же в их картине мира отводилась роль «низшей расы» – рабов.