внезапно одиноким…
Не всем хочется заглядывать вперед и тем более думать о грустном, люди – и это понятно – живут моментом и решают насущные задачи. Но человек, который осознанно задумывается о системном улучшении качества своей жизни на перспективу, всегда вызывает у меня уважение. Именно это чувство я испытываю к Кириллу, историей которого хочу поделиться с тобой, читатель.
Кирилл пришел ко мне в возрасте 45 лет с желанием приложить максимум усилий, чтобы в 60 лет встретить начало пожилого возраста с уверенностью и удовольствием. Это был уже вполне состоявшийся человек, но его жизненные обстоятельства продолжали развиваться, бизнес рос, сам он менялся – и хотел задать этим изменениям определенный вектор. Кирилл уже начал работу над формированием долгосрочной персональной стратегии, то есть ви´дения жизни на пару десятков лет вперед, и пришел ко мне с вопросом, как ему повысить вероятность реализации своей стратегии через осмысленное формирование окружения.
Персональная стратегия – это осознанный подход к изменению образа жизни в зависимости от того, какими человек хочет спустя некоторое время видеть себя, свою семью, свое дело, свое окружение, свой стиль жизни и свое свободное время. Как пишет автор книги «Персональная стратегия» Александр Кравцов, это своего рода мечта о себе-будущем, но структурный подход делает ее не беспочвенной фантазией, а способом «наметить точку в будущем и декомпозировать ее в настоящее»[106].
Первое, о чем я попросил Кирилла, – порассуждать о своей мечте, чтобы мы вместе могли подумать о том, каким должно быть его окружение в этой будущей точке, когда ему будет 60–65 лет.
Порассуждай и ты с нами, читатель. Если ты станешь таким, каким мечтаешь: владельцем успешного бизнеса, обеспеченным человеком с большими возможностями, признанным экспертом, великим управленцем, авторитетным бизнес-мыслителем или просто счастливым человеком – кто будет рядом с тобой? Кто будет твоей семьей, друзьями, товарищами и приятелями? Каковы будут твои слабые связи – более широкий круг знакомых? Люди какого статуса, каких профессий, убеждений, увлечений и даже верований заполнят твою записную книжку? И конечно – все ли, кто окружает тебя сегодня, останутся рядом?
Опираясь на свою персональную стратегию, Кирилл отчетливо понимал, людей какого типа он точно не хотел бы видеть рядом – недаром говорят, что стратегирование нередко начинается с ответа на вопросы «чего я не делаю?» или «каким я не буду?». Он также представлял, о каких новых знакомствах мечтает. Были в его рассуждениях и примеры вполне конкретных людей – таких, кого он ни в коем случае не хотел бы потерять, и таких, дистанцию с которыми он предпочел бы увеличить. И тут скрывалось самое интересное.
Как ты уже, наверное, догадываешься, дорогой читатель, мы занялись анализом кругов близости моего клиента на текущем этапе его жизни. Надо признать, что для успешного предпринимателя среднего возраста круги близости Кирилла выглядели вполне наполненными – масса контактов, полный круг приятелей из «условной нормы» в 100 человек, 33 товарища, пятеро или даже чуть больше человек в самом близком семейном кругу. А в круге близких друзей стояла цифра 2.
Что такое два близких друга у 45-летнего российского мужчины? Насколько это распространенная цифра?
Скажем так, в нашей культуре это вполне частое явление. Мой опыт спикера и консультанта говорит о том, что мало у кого из деловых россиян больше двух-трех настоящих близких друзей. Такова наша культура, постулирующая, что близких друзей не бывает много. В этом постулате заключена не только наша сила, которую я очень ценю, но и определенная слабость.
Неудивительно, что именно круг близких друзей в сети связей Кирилла показался потенциально узким местом нам обоим, но совершенно по разным причинам. Кирилл, как успешный предприниматель и перфекционист, явно ожидал увидеть цифру, близкую к идеальному значению. Но я напомнил ему – и напоминаю теперь тебе, читатель, – что количество связей не всегда должно соответствовать идеалу! Ведь идеала просто нет – как мы говорили ранее, предложенное учеными количество людей в кругах является лишь ориентиром для числа более или менее качественных отношений, которые способен эффективно поддерживать среднестатистический человек.
Кирилл задумывался, нужны ли ему новые друзья. Мы поговорили о двух его близких друзьях и о том, что он думает о динамике своих отношений с ними. Это был лишь один из аспектов нашей беседы, но он оказался самым важным и полезным для моего собеседника.
Мы выяснили, что оба друга присутствуют в его жизни давно. С одним из них он дружил еще с института, то есть уже более 20 лет. А второй был его основным бизнес-партнером на протяжении последних 15 лет. И все эти годы Кириллу и двум его лучшим друзьям удавалось оставаться относительно равными в финансовом и социальном плане. Их встречи по-прежнему были теплыми, а помощь и поддержка высоко ценились. Но Кирилл стал замечать, что в интеллектуальном и духовном плане он становится одинок.
С одной стороны, Кирилла радовал тот факт, что у него есть настоящие друзья. Но он также не мог не признать, что уже некоторое время ощущал, что этих двух закадычных друзей, с которыми он провел бок о бок 15–20 лет, ему стало недостаточно.
Дело в том, что за последние несколько лет в жизни Кирилла произошли масштабные изменения. Он второй раз женился, и на этот раз это был здоровый и очень счастливый союз. Его основное дело вышло на новый уровень, его бизнес-интересы расширились – он стал инвестором и совладельцем еще нескольких бизнесов из других областей. Но кроме новых бизнес-горизонтов перед Кириллом открылись и глубины духа. Он увлекся психологией и задумался о здоровом образе жизни – без фанатизма, но достаточно серьезно. Потом начал читать религиозную литературу и все больше времени стал проводить в храмах и паломничествах. Еще одним увлечением Кирилла стала философия.
Кирилл не стал одержим своими новыми интересами и увлечениями, но они добавили множество новых смыслов и ярких красок в его жизнь. Говоря о своих новых увлечениях и жизненных приоритетах, Кирилл «светился» и утверждал, что чувствует себя более живым и более счастливым, более взрослым человеком!
Мог ли он винить своих старых друзей в том, что они не могли по-настоящему разделить, поддержать – да хотя бы искренне поинтересоваться! – его новые увлечения? Они внимательно слушали, вежливо улыбались, кивали, но порой Кирилл ловил на себе взгляды, содержавшие, как ему казалось, вполне понятную мысль: «Вот же он потерял голову!»
А что бы ты подумал, дорогой читатель, если бы у твоего друга постепенно, но кардинально изменились жизненные интересы и приоритеты? Особенно если ты не очень разделяешь интерес к ним…
Наши встречи, а также долгие часы размышлений и разговоров с психологом помогли Кириллу понять, насколько сильно ему не хватает динамики в дружбе. В результате он ответил себе на этот вопрос так: «Я очень хочу сохранить старых друзей – это уже родные мне люди, мои настоящие и по-прежнему очень близкие друзья. Но мы не можем глубоко общаться на темы, которые стали столь важны для меня, – я вижу, что круг их интересов лежит там же, где они были 10–15 лет назад. Поэтому я хочу найти пару новых друзей, с которыми я смогу обсуждать то, что меня волнует сегодня, делиться эмоциями и быть не просто принятым, но понятым».
Очевидно, эта история не закончилась простой фиксацией желания – мы составили план действий, которые в течение какого-то времени должны были повысить вероятность появления в жизни Кирилла новых настоящих друзей. Это был план, рассчитанный на годы. Как правило, два взрослых человека имеют меньше шансов крепко подружиться за короткий срок, чем, например, два первокурсника. Нет, не стоит драматизировать ситуацию сентенциями вроде: «Конечно, после 40 почти нереально найти новых друзей», – взрослая дружба еще как случается! Но путь от знакомства до сближения почти всегда занимает значительно больше времени, чем в молодости.
Об особенностях дружбы в зрелом возрасте мы поговорим в одной из следующих глав, а пока давай посмотрим на проблему, с которой столкнулся Кирилл и, возможно, сталкиваешься и ты, дорогой читатель.
Каждая пословица является отражением гигантского коллективного опыта. И, надо отметить, с возрастом народная мудрость начинает вызывать у многих все больше доверия. Но даже при всех аргументах в пользу ее правдивости она же часто и становится ограничивающим убеждением, мешающим нам развиваться.
Кстати, не всякая народная мудрость безлична, это выражение сделал широко известный драматург Александр Островский, выпустивший в 1860 году комедию «Старый друг лучше новых двух». Сюжет этого произведения не имеет отношения к нашему разговору, но сама эта фраза прочно укоренилась в нашей культуре.
Очевидно, что старые друзья ценны. О человеке, с которым мы долгое время близко дружим, мы обычно думаем так: «Мы через многое прошли вместе, и я уверен, что могу положиться на него. Я больше уверен в нем, чем в новых товарищах, ведь он ценит меня так же, как я ценю его, и для него я тоже стал тем самым старым другом, который лучше новых двух».
Когда мы используем эту пословицу, мы, конечно, говорим не о пользе или выгоде, а о доверии и взаимопонимании. И подразумеваем, что, даже несмотря на привычные недостатки, которые мы хорошо знаем друг в друге (а с годами, как известно, количество недостатков не уменьшается), наша дружба проверена временем. На этой основе и выстраивается высочайший уровень доверия. А оно, в свою очередь, требует преданности.
Новые друзья вызывают много вопросов. Насколько это серьезно, взаимно, искренне? Сколько продлится эта дружба? Не путаю ли я ее с тем, что можно назвать просто хорошим знакомством? Какова истинная ценность этих отношений? Таков нормальный ход наших мыслей.