Днем доклады, вечером… А ты «Особенности национальной охоты» смотрел? Так чего я буду повторяться… И менты, и плоты, и зажатые ими, и все остальное. Интересно? Ну, ладно. У нас побогаче, чем у Рогожкина было. Два ведра раков ежедневно, шашлык из осетрины. Водка гекалитрами.
Кто-то сказал, что осетры и в речушке этой водятся. Думаю тот, которому шашлыка не досталось. Я два съел.
Даже в лужах осетров волгоградцы находят. Мы поверили. А как не поверить после второй бутылки на одно лицо? Привязали мы вилки к палкам, острога типа, вышли на лодках на промысел. Набили осетров. Мне лично они карасей напоминали: и маленькие такие же, и с чешуей. Только мало набили, штуки три, на всех не хватило. И на шампур плохо нанизываются…
Да и фонарей только два, лодки бортами в темноте сталкиваются – речушка-то узкая, метров пять шириной. И попадать в этих осетров трудно: маленькие, сантиметров по пять, юркие, быстрые… А у нас народ серьезный, раздражаться начал. Особенно когда за борт падать начали, нанося неверный удар по подлому осетру. Достали нас рыбки.
Хорошо, у главного волгоградца в машине шнуровой заряд оказался. Понятно, совершенно случайно. Ну что, размотали, уложили. Ты не думай, среди нас и минеры были, и командиры кораблей. Подорвали по всем правилам. Сколько огня, воды, а как бабахнуло! Эхо еще полчаса по окрестностям гуляло.
В общем, не речка это была – затока. Через минуту сверху посыпались лягушки, коряги и мелкие рыбешки. Осетров не было. А зачем шутить так? «Осетры, даже в лужах»…
Речка, понятно, испарилась. Шесть домиков, сборно-щитовых, тоже рухнули в одночасье, как домино. А как красиво летали стены, с пустыми, без стекол, оконными рамами! На манер самолетов времен Фарманов и Ньюпоров, с характерным воем! А мы весело от них, заходящих на бреющем, уворачивались!
Минут через сорок менты приехали. Потом мы им помогали искать утерянные пистолеты и вытаскивали уазики из оврагов. Менты не таможенники. Им и водки хватило, не «Франклинов».
Что, круто гуляли, говоришь? Ты еще не знаешь, как мы в Севастополе совещание проводили.
Слушай, а на третий день вопли начались: «Я без женщины больше дня не могу, ущерб здоровью, даешь!»
Казановы, ети их… Да знаю я, разговоров больше, чем дела на теле. Пообещали хозяева, «высокая принимающая сторона».
Совещание. А мы в столовой. Приоткрывается дверь, слегка прищемив уши «принимающему»: «Девушки на столах, в соседней зале». И пусть Косточкин с Юрой что-то кричали о перерыве, тогда мол, посмотрите, что дело прежде всего, что мы положительные и где-то даже элита…
Все бросились смотреть именно сейчас, роняя за собой стулья. К черту, не элита мы, сыны народа… И по жизни с «ним» наперевес!
И я побежал, хотя не очень и хотелось: мой доклад финансовый следующим был, а финансы, когда в них есть нюансы, половое чувство на нет отбивают…
Да, девушки были. На столах. Огромная куча разовых зажигалок с изображением обнаженных женских тел. И надписями под каждым: «Зоя», «Марина», «Света». Я себе «Иру» взял. Воспоминания, поди ж ты…
Нет, не очень мне прием понравился. Да и не только мне. И в Волгоград мы больше ни ногой. Да и не зовут… Ну, будем!
Что дальше? Ну ладно. Отсовещались. Утром украинской диаспоре уезжать. А кто знал, что в Волгограде и водители по вечерам пьют? Проспали парни. Будим. Мчимся к причалу. Вокруг объезжать – 40 км. На катере – 10 минут. Времени нет. Опоздали. На наших глазах катерок отходит. Следующий минут через сорок. Наш поезд будет уже в пути. А катерки, два, курсируют от берега до речвокзала. Второй подошел. Объясняем капитану задачу, подкрепляя ее Франклинами. Бенджаминами. Он проникся, отдал швартовы.
С берега, видя, что катер отходит, с криками бегут бабки с гусями и курами, кошелками, пучками зелени – в городе сегодня базар. Падают, юбки цветастые задираются, пыль столбом, кролики белыми комочками по холму разбегаются, поросята, как собаки, резво скачут, в руки не даются, визжат…
Кто голосил громче, мы не определяли. Пассажиров не берем. Пленных тоже.
Капитан выжал из катерка все 28 узлов при проектных пяти. Причалили.
До отхода поезда 7 минут. Трап у волгоградского речвокзала почти вертикальный. Секций 12 по семь метров. А мы прем в руках коробки с приборами ночного видения, штук по шесть каждый. Бартер за буи. Но офицера ВМФ победить невозможно. Ни временем, ни пространством, ни тяжестью, ни количеством. Одного из наших отправляем вперед налегке – такси занять. И правильно, одно оно было. Бил в морду конкурентам, охраняя и нас дожидаясь. А мы бежим, пот глаза заливает, коробки норовят из рук вырваться… Падаем в машину, заваленные коробками. Самый гадкий приставляет палец за ухо таксисту:
– Гони, ты дальтоник, тебе весь свет один – зеленый!
Таксист, почувствовав ствол за ухом, гонит. До отхода поезда – полторы минуты. Успели. Стоит на седьмом пути, пары разводит. Бежим к нему из последних сил, спрыгнув с перрона. Какой-то мент пытается остановить последнего из нас дурацким постулатом: «Бегать по путям опасно!» И за руку хватает, наивный. Отбился наш капраз, удар поставлен и точен.
Успели!
Заскакиваем не в свой вагон набирающего скорость поезда.
Дышим. Плохо и со свистом.
Пиво, этот бальзам! И рыба на ближайшей станции, и запаленные легкие приходят в норму. И все коробки целы…
Думаешь, все закончилось? Я тоже расслабился
Утром проводница, с милой улыбкой, спросила: «А кто выходит в Дебальцево? Я разбудить забыла, мы уже отъезжаем».
Ах ты ж с-с-сука, милая девушка, б… рваная!!!
Что, сынок? Ты за 45 секунд облачался в военную форму? Дилетант! А за семь, в гражданский костюм с галстуком, не пробовал? А я без галстука не могу! Как иной без трусов, хотя секунду и теряешь! Только вот верхнюю часть носков от нижней я оторвал, каюсь… Потом в ожидании поезда на рынок съездил. Носки купил. Неуютно босиком в туфлях… А в чемодане рыться у всех на виду не хотелось.
– Слушай, официант, а слабо нам по 200 принести, водочки, за флот выпьем, а то от твоего пива только живот пучит…
Нет, не понравился мне Волгоград… Хотя и запомнился.
Хочешь, про Севастополь расскажу?
Кстати, держи визитку. Я всегда на связи, даже ночью. Твою? А зачем? Ты давай, это… бизнесом занимайся. Знаю, сам позвонишь…
Вечерний чай на дизельной ПЛ
Дело было вечером,
Делать было нечего.
Штурман дрых,
Минер молчал,
Замполит ногой качал.
Пили мы вечерний чай.
РТС сказал печально:
– А у нас сломалась ГАС.
Это раз.
«Альбатрос» наш не в строю.
Это «ту». И антенна затекла,
Вот дела…
Командир сказал
Сейчас, что на ж…
Натянет глаз.
Что у вас?
– А у нас опять зарядку
Батарея не берет.
Под паелами вода.
Это два.
И «ИДАшки» не набиты,
Левый дизель отказал…
(так механик речь начал).
А электрик – обормот.
Не пора ли на завод?
Вот.
Тут помощник закричал:
– Я вино не получал!
И у нас в провизионке
Только крысы и компот!
Мяса нет, консервов нет…
Из чего варить обед?
– Нету ручек и тетрадей
Для моих политзанятий…
– огорчился замполит.
Тут старпом и говорит:
– Планов суточных не видел.
С дисциплиною беда.
Боевая подготовка – просто в ж…,
Как всегда…
Нет «канадок» для «вахтеров»!
Это – дело рук минеров!
Как теперь,
Лиона мать,
Инвентарное списать?!
– Мы не брали. Это-раз…
– раздался минера глас.
– Нет «НАВИМов» и «НАВИПов»,
– штурман начал голосить.
– Не успел я получить…
Не в строю гирокомпас. Раз…
Появился командир.
Взглядом каждого пронзил.
Твердо так заговорил:
– Завтра в море.
Это раз.
Ждет торпедная стрельба.
Это два.
Если что-то не в строю —
Всех порву. Или убью.
За работу, моряки.
Это три…
Дело было вечером,
Делать было есть чего…
Комбриг
А вот обидели меня. Сказали, что мой комбриг спился. Контр-адмирал. И вроде я руку приложил.
Не так все. Человек, получивший звание в морях, в Тихом, Индийском океанах, Адене, Сокотре, сгнил заживо в спящей Риге. И звание свое человек честно выходил в морях, а не шаркая по паркету: ни тебе тайфунов, ни штормов, ни цунами, одни проверки и море, как болото. Спокойное и мелкое.
Не спился он. Загрустил. От тоски балтийской и умер. Он был жизнелюбом и ценителем. И далеко нормальным, обычным человеком. Дальше умолчу.
Но один случай вспомню, оцените сами. Вряд ли такое могло на Балтике произойти.
К., наш комбриг, получил адмирала. Месяца через три на совещании он назвал командиров лодок мудаками. А что: пять торпед потеряли, два якоря, семь челюстей сломанных и т. д. Обиделись командиры. Собрались, шилом скинулись на трое суток и запили. На все официальные мероприятия ходили старпомы. Гуляли у моего командира в каюте, на бербазе.
Вызывает меня комбриг. Донесли, понятно, какой этаж, какая лодка авторитетная, кто зам…
Стук в дверь, оповеститель. С круглыми глазами и трясущийся:
– Вас к комбригу.
По коридору – визг «тальянки» и песни командиров…
Я иду в штаб.
Очень огорченный комбриг спрашивает:
– Викторыч, сильно ли пьют?
– Кто, товарищ адмирал?
– Не п… зди, сам знаешь, кто!
– Понятия не имею….
– Где ваш командир?
– Болен…
– Зам, ты ж командира по его болезни замещал?
– Я, товарищ адмирал. Ошибка тогда вышла.
– А я тебя с тех пор и помню.