– Так по-человечески. Это Божье испытание. Мы обречены сражаться со своими недостатками.
– Я перестал бороться, – сказал Дадлоу. – Ты попытаешься помешать мне?
– Нет, – ответил Шэд, слегка удивив самого себя. Но это была правда.
– Ты знаешь, куда она ходила? Чем занималась?
– Да.
Дадлоу скривился, показав фиолетовый язык.
– Это возмутительно. Отвратительно. И все это моя вина. Я не сберег собственный дом!
– Тогда вы не можете осуждать одну ее.
– Да-да, ты прав. В этом ты совершенно прав, да, несомненно.
Дадлоу обращался с оружием слишком легко, безо всякого почтения. Крутил им туда и сюда, как будто собрался поднести к глазу, заглянуть в дуло, начать нажимать на спусковой крючок – щелк-щелк-щелк… Бах! Превратить это в дурацкую шутку из французского фарса. Закончить все пеплом на лице, маленьким порезом на носу и общим хохотом.
Дадлоу переминался с ноги на ногу, иногда цепляясь каблуками за концы шарфа.
– Вы говорили мне, что не глупы, – сказал Шэд. – Говорили, что очень серьезно относитесь к защите своей паствы.
– Так и есть. Я думал… – Его губы беспомощно шевелились, колени начали подгибаться, словно у ребенка, который готов разрыдаться.
Когда становится плохо, всегда хочется упасть и позвать маму.
– О чем вы думали, преподобный?
– Я думал, что это будешь ты.
– Я?
– Что это ты на взводе и готов взорваться, Шэд Дженкинс. Что ты собираешься убивать и заберешь кое-кого из нас с собой в ад.
– Мне нужен лишь тот, кто убил мою сестру.
– Это ты так говоришь.
– У каждого из нас свои разочарования. Возможно, вам просто следует быть немного снисходительней.
– На самом деле я думаю, что мне, возможно, слишком нравится быть мучеником. Я знал об этом какое-то время, но… Меня поймала в ловушку собственная гордость. Бремя моего креста. Она, моя жена.
– Потому это и называется бременем, что его приходится нести.
Должно быть, Джейк сильно ущипнул Бекку, поскольку в эту секунду она издала странный тихий писк и ее глаза на мгновение прояснились. Она увидела мужа, направлявшего на нее оружие, и ее лицо наполнилось покоем. Дадлоу заметил это, всхлипнул и наставил револьвер прямо ей в лицо.
– Останови меня, – взмолился преподобный.
– Нет, – ответил Шэд.
– Заклинаю тебя.
– Нет.
Если бы Шэд схватился за револьвер, у Дадлоу появился бы предлог отдаться своей боли и нажать на спусковой крючок. Он не чувствовал бы давления вины, поскольку всегда смог бы обвинить Шэда в соучастии.
Так что им пришлось подождать. Это не заняло много времени. Через пару минут Джейк и Бекка отключились, их головы склонились друг к другу, изобразив что-то вроде прерванного поцелуя. Они оба свалились с пня.
От земли поднимался утренний туман и клубился между их телами, завиваясь водоворотами от фырканья и неровного дыхания. Дадлоу отшвырнул револьвер, издал безумный вопль, развернулся и выбежал из зарослей.
Шэд поднял оружие, направился обратно к дому, но потом передумал. Ему следовало избавиться от револьвера. Возможно, спрятать где-нибудь, но он не мог придумать подходящее место. Под половицами на чердаке миссис Райерсон? Под крыльцом?
Он подумывал о том, чтобы закопать его или отнести к реке и бросить в воду. Шэд оружия и в руках никогда не держал – лаконичная сила револьвера притягивала внимание.
Шэд поводил им из стороны в сторону, как будто собрался поднести к глазу, заглянуть в дуло, начать нажимать на спусковой крючок – щелк-щелк-щелк…
Наконец он вернулся к Джейку и Бекке и бросил револьвер туда же, куда и Дадлоу.
Не всегда нужно знать ответы. Не пустить себе пулю в лоб уже достаточно трудно.
Элфи отвезла его в город и высадила в начале дороги, ведущей к дому па. Шэд наклонился поцеловать девушку на прощание. Хотя их губы встретились с долей страсти, он не мог избавиться от ощущения, что она получила от него все, что ей могло понадобиться, и больше ничего не осталось. Шэд захлопнул дверь, Элфи нажала на педаль и уехала. Грязь из-под шин забрызгала его колени.
Он медленно побрел домой. Па не было. Куда бы он ни отправился, Нытика увез с собой. Впереди Шэда ждал натертый воском «Мустанг». Должно быть, Дейв Фокс нашел его несколько недель назад и перегнал в мастерскую Таба Гаттлинга. На этот раз Таб не смог совладать с собой. Теперь у машины было улучшенное шасси и усиленная подвеска. Наверное, Таб пребывал в уверенности, что Шэд снова занялся перевозкой виски. Окно снова было целым, а на приборной панели лежал счет. Вполне разумно.
Ключ был в замке зажигания, Шэд завел двигатель и слушал гудение, пока к нему отчасти не вернулись сила и спокойствие.
Он заглушил машину и вышел из нее с тяжестью на сердце, которую не чувствовал, покидая Элфи. На крыльце Шэд с удивлением обнаружил, что папина шахматная доска исчезла. Он вошел в дом. В углу стоял дробовик, как и всегда, заряженный.
Постояв недолго в пустой комнате Меган, Шэд произнес:
– Прости меня.
Все, что он делал с тех пор, как выбрался из тюрьмы, было топорно с самого начала. Змеи выбрались на свободу. На его руках была кровь. Лощина становилась все безумней, и он тоже.
В поисках хоть какой-то зацепки Шэд снова осмотрел спальню Меган. Ее одежду, журналы, школьные учебники. Дейв Фокс тоже все это делал. Рылся в ее вещах, надев пару латексных перчаток. Осматривал разные части дома, искал во дворе. Если Дейв не нашел ничего подозрительного, какие шансы были у Шэда?
Выбора не оставалось. Когда врезаешься в стену, отступаешь на несколько шагов и снова бросаешься на нее. Шэд проверил половицы, заднюю стенку шкафа и наличники двери. У девочек-подростков бывают тайники, особые места для хранения сокровищ. Он поискал блокнот, которым сестра пользовалась на ферме Тэнди Мэй, когда писала любовные стихи и записки и бросала их в реку.
Он работал так тщательно, что потребовалось больше двух часов, чтобы изучить каждый дюйм комнаты. И ничего.
От стука в переднюю дверь Шэд развернулся на месте, словно его мул лягнул. Тишина дома проникла в него так глубоко, что он выкрикнул имя Меган. Не узнаешь, насколько далеко зашел, пока что-нибудь не оттащит тебя на полдюйма назад.
Шэд открыл дверь. На крыльце стоял Дейв Фокс, одетый, как всегда, в отутюженную форму, огромные руки были опущены.
– Я искал тебя.
– Но ты ведь уже находил меня, не так ли?
– Я столкнулся с доком Болларом примерно неделю назад, когда он отключился и лежал, опустив ноги в реку. Так у него случится переохлаждение, только дождись. Получит обморожение, придется ампутировать ступни. В любом случае, я слегка поднажал на него, и в беспамятстве он упомянул, что ты был в «Местечке Пэтчи».
Разумеется, Дейв знал, что та земля на самом деле не называлась фермой Ласк, как всегда полагал Шэд.
– Ты что, прятался там?
– Немножко. Заглядывал в окна. Поскольку док знал лишь то, что в тебя стреляли, а ты никуда не уходил и вроде поправлялся, я это оставил.
Дейв Фокс начертил на песке собственную границу и вышибал дерьмо из всех по одну сторону, а всех по другую сторону отпускал.
– Спасибо.
– Он продолжает называть тебя самым удачливым сукиным сыном на свете, потому что пуля не задела ни одного лакомого кусочка твоих внутренностей. Я так и знал, что ты появишься у миссис Райерсон, когда будешь готов.
– Значит, ты следил за ее пансионом и заметил меня там прошлой ночью.
– Во время своего патруля. Не хотел портить ваше воссоединение с Элфи Данфорт, поэтому не стал тебя беспокоить.
– Подождал до этого момента. Ты вообще спишь?
– Нет. – Дейв шевельнулся, и доски крыльца заскрипели под его весом. – Я подумал, что мы могли бы поболтать.
– Заходи и бери стул.
Дейв не стал садиться. Шэд почувствовал, что придется стоять и общаться с помощником шерифа лицом к лицу, несмотря на усталость, тяжело опустившуюся на плечи. Дейв заметил его состояние, положил широкую ладонь на грудь Шэда и подталкивал его назад, пока тот не опустился на диван.
– Чертов док, – сказал Дейв. – Он должен был настоять, чтобы ты поехал в больницу.
– Он настаивал.
– Тогда он должен был прийти за мной или шерифом.
– Док хотел.
– И ты, чертов дурак, отговорил его.
– Я скоро на тебя обижусь.
– К черту все это. Ред и Лотти Саблетт пару недель мучились чувством вины, а потом приехали в город. Они думали, что их старший сын застрелил тебя и ты уполз в лес умирать. Этот придурочный пацан почти убедил их, что ты агент ФБР и бюро планирует полномасштабную атаку на самогонный аппарат Реда. Так и было?
– Нет, я не федерал под прикрытием, – ответил Шэд.
– Я имею в виду, это он стрелял в тебя?
– Нет, Осгуд промахнулся.
Скрипнув кобурой, Дейв медленно повернулся, его взгляд был стальным, чтобы Шэд не усомнился в серьезности момента.
– Мы тут играться не будем. Никакого хождения по кругу и демонстрации того, насколько ты мил и остроумен. Покончим с этим. Это сделали змеиные проповедники?
– Нет.
– Все они там, наверху, живут одинаково. Уединенно. Считают, что убить человека – то же самое, что освежевать зайца.
– Все было не так.
Не совсем так, но как ему это объяснить? С правдой можно зайти настолько далеко, что придется рассказать об Иисусе Адского Пламени. И о призраке своей матери. И о том, что ты убил человека голыми руками.
– Думаю, ты мне врешь, – сказал Дейв. – И до меня не добрался ни один слушок о том, что произошло на самом деле.
– Ты собираешься арестовать меня за то, что я получил пулю?
– Не сообщить об этом – преступление.
Но Дейв не стал бы играть в такие игры и тащить Шэда в офис Уинтела по такой дерьмовой причине. Ведь помощник шерифа – тот самый парень, который за два часа в одиночку разогнал шайку скупщиков краденых тачек в округе Окра. Убил троих мужчин и хозяйку борделя, получил две пули 22-го калибра в бедро и даже шаг не сбавил.