Каким человеком я запомнюсь людям, когда моя жизнь закончится? Будет ли кто-то скучать по мне и говорить, что любит? Каждая деталь моей жизни будет запечатлена в воспоминаниях людей, которых я люблю, и этот образ будет приходить им на ум, когда они будут вспоминать обо мне. Неужели эгоистично надеяться, что я останусь хорошим человеком в их воспоминаниях?
Что нужно сделать, пока не стало слишком поздно
Каждый год по мере приближения итоговых экзаменов все больше людей собирается у статуи Будды на горе Пхальгон в Тэгу. Родители молятся, чтобы их дети поступили в желанный университет. Хоть мне и интересно, сбудется ли мое желание после молитвы, когда я вижу, как люди по сто раз встают и снова падают ниц, сложив руки в молитвенном жесте, я не могу не задаться вопросом, какой в этом смысл. Это заставило меня задуматься: если бы существовал Бог, прислушался бы он к желаниям тех, кто горячо молится, невзирая на холодную погоду и то, что пришлось подняться по крутой горной тропе?
До даты проведения экзаменов оставалось всего четыре дня. Незаметно зашло солнце, и люди, закончившие молитву, начали один за другим расходиться. Когда наступили сумерки, на горе Пхальгон похолодало. Я осталась у статуи Будды, потому что мне было любопытно, молится ли кто-нибудь даже ночью. Хотелось есть, потому что все приготовленные мною закуски закончились, а холод пронизывал до костей так, что я вся дрожала. Уже за полночь мое терпение начало иссякать, и ужасно захотелось выпить стакан теплой воды.
Примерно в этот же момент к статуе подошел мужчина. Увидеть кого-то в столь поздний час было уже удивительно, но он еще сильнее бросался в глаза, потому что был закутан в дождевик. Глядя на мужчину в таком виде, я подумала, что он не скоро собирется уходить. Он занял, казалось, уже привычное место и начал молиться. Я подумала, что не стоит его беспокоить, поэтому тихо снимала со стороны. Скоро должно было взойти солнце. Только тогда мужчина перестал молиться, я подошла к нему и начала задавать интересующие меня вопросы.
Он рассказал, что из-за работы в цветнике у него не получается приезжать в другое время. Его сын учится в третьем классе старшей школы, и как отец, все, что может делать, – это молиться. Поэтому мужчина уже какое-то время каждую ночь проводит у статуи Будды Катбави. Он сказал, что завтра тоже наденет дождевик и поднимется на гору. И ночью перед итоговыми экзаменами…
Спустя три дня нашего совместного ночного бодрствования на горе Пхальгон, пришло время итоговых экзаменов. Заинтересовавшись жизнью мужчины, я поехала вместе с ним в цветник. Может быть, из-за того, что я продрогла за ночь в зимних горах, даже с наступлением утра ощущение холода никуда не исчезло. Я стояла, съежившись, наваливалась дремота, потому что я не спала всю ночь. Но как только мы приехали, мужчина сразу же занялся цветами, растущими повсюду, и деревьями. Время от времени он показывал мне какой-нибудь цветок и хвастался им. Наблюдая за тем, как усердно он работает ради своих детей, с какой любовью относится к растениям, я подумала, что он, должно быть, проявляет доброту во всем, что делает. Но он поделился неожиданной историей.
На самом деле он никогда не получал любви от своих родителей. Они постоянно работали, чтобы прокормить семью, всегда выглядели усталыми и изможденными, поэтому мужчина не помнил их теплых лиц. Он не знал, как проявлять любовь к ребенку или как стать с ним ближе, но все же думал, что с появлением сына или дочки у него получится исполнить роль отца.
Он до сих пор помнит момент, когда впервые увидел лицо своего ребенка. Потому что это был самый счастливый день в его жизни. Но чем старше становился сын, тем меньше уверенности в себе оставалось у мужчины. Голова шла кругом от того, что он не знал, как играть и разговаривать с ребенком, было трудно вместе проводить время, как будто ему каждый раз давали незнакомое и сложное домашнее задание. В какой-то момент все пошло не так, и они с сыном начали отдаляться друг от друга. Со временем крохотная трещина превратилась в пропасть настолько большую, что мужчина уже не помнил, когда в последний раз разговаривал с сыном.
Он признался, что никогда не спрашивал, какие переживания испытывает сын из-за предстоящих экзаменов или в какой университет он хочет поступить. Ему было интересно, но он не знал, как начать разговор, и в итоге каждый раз упускал возможность. Мужчина считал, что хоть он и не баловал ребенка, но делал достаточно, и надеялся, что когда-нибудь тот поймет его чувства. Но однажды отдалившись от сына, он не смог найти способа снова сблизиться с ним. Тем не менее мужчина хотел как-то поддержать своего ребенка и обратился к молитве. Молитве за то, чтобы сын поступил в тот университет, в который хочет. Наконец мужчина нашел, чем мог заняться, и каждую ночь приходил к статуе Будды Катбави, чтобы помолиться. Он поделился, что хоть физически ему и тяжело, но на душе спокойно. Может быть, потому что он нашел то, что может делать для своего сына.
Закончив работу в цветнике, он направился к месту проведения экзамена. Школьники, сдавшие последний тест, начали выходить наружу, а радостные родители, которые пребывали в долгом ожидании, еще издалека узнавали своих детей и махали им, потом похлопывали ребенка по спине и, крепко взяв за руку, почти что со слезами на глазах говорили, что они хорошо постарались.
Появился и его сын. Мужчина, признававшийся мне в своих самых глубоких чувствах к сыну, встретил его как обычно – с холодным лицом, а тот, словно уже привыкнув, коротко ответил и сел в машину. Воцарилось молчание. Сын, похоже, не знал, что его отец каждую ночь взбирался на гору Пхальгон. Так что многочисленные ночи, проведенные перед статуей Будды, были похоронены в тишине машины.
Чем ближе нам человек, тем сильнее иллюзия того, что он знает, чего мы хотим. Поэтому, если кто-то не делает так, как нам нужно, мы считаем, что человек стал нас любить меньше. Однако очевидно, что никто не узнает о наших желаниях, если об этом не сказать. Тяжелая тишина в машине в тот день – тому доказательство. Если отец ничего не скажет сыну, а сын – отцу, они, неправильно понимая друг друга, продолжат отдаляться.
Поэтому, если вы любите кого-то, нужно об этом сказать. Необходимо объяснить, что хотите вы не так уж и много: все, что нужно, – это добрые слова. «Спасибо, что постарался на экзаменах», «У тебя все в порядке?», «Хорошо потрудился». Пока не стало слишком поздно.
Глава 3Действительно хорошее отношение к жизни
Когда можешь отдать зонтик тому, кто гуляет один под дождем
В день, когда Сеул накрыл первый сильный снегопад,
руки кардинала Ким Сух Вана не могли оставаться
сложенными в молитве,
поэтому они выскользнули из собора на Мендоне,
слепили снеговика под башней с часами у Сеульского вокзала и
поиграли в снежки с бездомными,
остановились у бесплатной столовой,
чтобы взять рис и суп,
почистили дорогу вместе со старым дворником,
резво сели в метро на станции Чонгак,
постояли с коробкой жевательных резинок,
принадлежащей бабушке, которая их продавала,
и заключили в объятия молодую женщину, которая резко выскочила на рельсы в тот момент,
когда подходил поезд,
затем посидели на улице рядом со статуей младенца Будды в Инсадоне,
пошептались с умершей матерью,
вытерли слезы с лица испуганного ученика средней школы, который несколько месяцев хранил тело своей матери в спальне,
поплакали после спасения новорожденного,
брошенного в туалет мотеля в Кёнгидо,
сложенные в молитве руки кардинала Ким Сух Вана
снова возвращаются к Сеульскому вокзалу,
глотают соджу, раскладывают на снегу коробки с раменом
и поглаживают спящих бездомных,
затем поднимаются на бронзовый купол Сеульского вокзала
и не спускаются.
Как голубь.
Это стихотворение поэта Чон Хо Сына «Руки кардинала Ким Сух Вана, сложенные в молитве». Как сказано в этом произведении, кардинал Ким Сух Ван жил ради других и покинул нас 16 февраля 2009 года. Вот как он отвечал на вопросы людей о том, как им жить: «При рождении только вы плакали, а все вокруг улыбались. Проживите жизнь так, чтобы, когда пришло время покинуть этот мир, вы одни улыбались, а все вокруг плакали».
И когда кардинал умер, все случилось точно так, как он и говорил. Многие люди были глубоко опечалены известием о смерти кардинала, который всегда старался быть рядом с бедными, одинокими и больными.
Вскоре после его смерти я посетила собор на Мендоне, чтобы заснять, как его украсили в память о кардинале Ким Сух Ване. Встретившись с несколькими людьми и взяв у них интервью, я направилась в здание, в котором живут священники. В этот момент они, уже пообедав, прогуливались во дворике приходского дома. Благодаря помощи одного из них – отца Хо Ен Епа – у меня была возможность заснять место, где кардинал Ким Сух Ван жил вплоть до своей кончины.
Поскольку приходской дом – священное место, предназначенное исключительно для священников и никогда не открывающее двери для внешнего мира, во время съемок я все время была предельно осторожна. Сперва священник провел меня в молитвенный зал, где на протяжении 30 лет молился кардинал. Был день, но лучи солнца освещали помещение частично, и, возможно, из-за царившего полумрака комната казалась загадочной и уютной. Священник указал на стул в переднем углу молитвенного зала и сказал, что кардинал всегда молился именно там. Я представила его, стоящего на коленях и возводящего молитвы на очень скромном месте в уголке, и мне стало грустно от мысли, что я больше не смогу его увидеть.
Когда мы вышли из молитвенного зала, отец Хо Ен Еп показал мне еще несколько помещений приходского дома, сказав, что нет ни одного места, к которому не приложил бы свою руку кардинал. Последнее, куда он отвел меня, была архиерейская столовая, где кардинал обычно ел.