Рыбацкая лодка была маленькой, а конструкция простой: она состояла из капитанской каюты и общего помещения для всей команды под палубой. Конечно же, туалета не было. Вместо него в кормовой части имелось круглое отверстие, прикрытое спереди доской. Я догадывалась, что ко мне не будут относиться по-особенному только потому, что я женщина, но когда оглядела корабль, то засомневалась еще сильнее.
Ну почему я приехала снимать именно во время штормового предупреждения? Смогу ли я на самом деле справиться с бушующими волнами? Пока в голове вертелись эти мысли, ко мне подошел один из матросов и настоятельно порекомендовал взять бутылку воды. Потому что только с ее помощью можно будет умыться и почистить зубы в течение следующих нескольких дней.
Став капитаном два года назад, герой рассказал, что теперь, стоя за штурвалом, стал чаще думать об отце. Тот начал руководить командой, когда был еще моложе, в 28 лет. Когда мужчина был маленьким, отец всегда говорил: «Я жалею, что не смог получить образование, поэтому тебе следует много учиться, а не страдать, как я».
Однако на острове Чхучжа сыновья в большинстве своем шли по проложенному их отцами пути, и наш герой не стал исключением. Раньше, выходя в море, он мечтал вернуться на лодке, под завязку нагруженной рыбой, но это оказалось не так-то просто. Естественно, хорошие районы для рыбалки привлекают людей. Иногда, чтобы занять неплохое место, приходится даже соревноваться с другими лодками. Поскольку в такие моменты принятие решения полностью ложится на плечи капитана, на него оказывается большое давление. Интересно, как его отец нес это бремя всю свою жизнь?
После целого дня плавания и борьбы со штормом лодка остановилась, и когда в пять часов утра прозвенел колокол, чутко спавшие моряки подскочили и начали подготавливать снасти. Мощные волны обрушивались на корабль, раскачивали его взад и вперед, лил дождь, из-за которого было трудно стоять прямо на палубе. Но на лицах матросов не было страха. Они лишь ждали сигнала капитана, чтобы закинуть сеть. Наконец, когда капитан крикнул «Бросай!», матросы дружно начали опускать ее в воду.
– Теперь остается полагаться на удачу.
Конечно, мечта о большом улове может осуществиться, но, если не повезет, есть вероятность поймать не горбушу, а, зацепившись за камень, порвать сеть. Никто не знает, каким будет результат.
Но стоило капитану закончить фразу, как неожиданно зазвонил телефон. В это время суток не ожидалось никаких звонков с суши… Капитан поднял трубку и что-то ответил, проглатывая предложения на конце. Что бы ему ни говорил собеседник, выражение лица у него становилось все серьезнее.
– Эм-м-м? Что? Я вешаю трубку. Нужно опустить сеть.
Звонила жена, потому что дочка сильно обожглась. Когда она сказала, что не знает, как лучше поступить, но, вероятно, им придется поехать в крупную больницу на материке, капитан сначала рассердился, думая, как это могло произойти, а потом вздохнул. Сеть уже была сброшена, поэтому, если он захочет вернуться домой прямо сейчас, ее придется обрубить, что приведет к огромным финансовым потерям. А обратный путь займет по крайней мере целый день, так что в настоящий момент он совершенно бессилен. Оставалось только ждать, пока жена отвезет дочь на лечение в больницу.
Новость о травме дочери в и без того напряженный момент установки рыболовной сети заставила воздух в капитанской каюте заледенеть настолько, что трудно было сделать глубокий вдох. Капитан молча смотрел на сеть через маленькое окошко. Я все еще помню его застывший профиль. К счастью, как только взошло солнце, позвонила жена и сказала, чтобы он не волновался, потому что дочке оказали первую помощь и все было порядке. Только тогда, казалось, капитан расслабился и вздохнул.
– На душе неспокойно. Если бы я жил на суше, мог бы поехать с ними, но из-за работы не могу быть рядом, поэтому мне жалко свою жену. Ей приходится все делать самой.
Прошло около четырех часов с тех пор, как сеть была заброшена в море. Капитан и его команда старательно вытягивали ее, не желая упустить ни одной попавшейся горбуши. И когда я снимала, как капитан спокойно поднимает сеть, сохраняя при этом равновесие на сильно раскачивающейся лодке, мне в голову пришла мысль. Должно быть, у моего отца тоже бывали такие дни, когда он проливал пот, справлялся с многочисленными трудностями и изо всех сил старался не дать своим детям умереть с голоду. Наверное, было очень тяжело переживать, когда что-то происходило дома, и не иметь возможности вернуться, а приходя с работы, чувствовать одиночество, наблюдая, как дети захлопывают перед ним двери своих комнат. Видимо, именно таким и был обычный день моего отца. Поэтесса Чон Кыт Пель пишет о своем отце следующее:
– Когда я начала познавать мир, у меня возникли разногласия с отцом. Когда я начала зарабатывать на жизнь, то начала понимать его, а когда мое дело прогорело, простила. И только родив и воспитав ребенка, я помирилась с отцом.
Я потеряла отца прежде, чем начала зарабатывать. Но думаю, что теперь наконец могу понять и его одиночество, и тяжесть роли главы семьи. Но у меня не было времени поделиться с ним этими чувствами. Теперь я знаю, почему уставший отец, возвращаясь с работы домой, покупал что-нибудь особенное. И радостное удивление на моем лице от увиденного в его руке пакета, должно быть, придавало ему сил. Но бывают моменты, когда мне грустно из-за того, что папы нет рядом. Например, сегодня ночью.
Утешение от незнакомца, которого я никогда не забуду
Одна из самых сложных задач в моей работе – выстраивать коммуникацию с онкобольными и членами их семей. С этим я столкнулась, когда отправилась для сбора материала в кипарисовый лес Чансон. Мне говорили, что неизлечимо больные часто туда приходят, но в тот день я никого не встретила. Я бесцельно бродила по лесу около часа, когда мой взгляд привлекла пара, прогуливавшаяся между деревьями в конце тропинки. Вместо того чтобы беспокоиться о том, захотят ли они участвовать в программе, я почувствовала облегчение от того, что встретила хоть кого-то.
Они спросили, что я снимаю, и я осторожно ответила – выпуск для телевизионной документальной передачи под названием «Три дня». Подумала, что, возможно, с ними будет сложно установить контакт. Однако, к моему удивлению, мужчина с радостью принял предложение, но с одним лишь условием: как можно больше вопросов задавать его жене, потому что, по его словам, это должно ей очень помочь.
У нее диагностировали рак толстой кишки третьей стадии, который уже затронул и печень. Когда врач сказал, что лечение невозможно, пара предпочла переехать жить в кипарисовый лес, а муж отложил все дела и со всей искренностью ухаживал за женой, говоря, что забота о ней – его вторая работа.
Вернувшись после первой встречи в номер, я начала размышлять, какие вопросы лучше всего задать паре в течение предстоящих трех дней съемок. Будь все как обычно, я бы спросила, что они почувствовали, когда узнали о диагнозе, с какими трудностями столкнулись с тех пор, но по какой-то причине мне захотелось с этой парой вести себя по-другому. Я просто хотела, чтобы пусть всего на три дня, но они избавились от мыслей о раке и могли с улыбкой вспомнить о прошлом.
– Я должна расспросить их о счастливых моментах!
И на следующий день начала с вопроса о том, каким было их первое впечатление друг о друге. Поинтересовалась у мужа, насколько красива была его жена и что он делал, чтобы завоевать ее сердце, а у супруги узнала, что ее привлекло в муже. Пара воскрешала в памяти давно забытые воспоминания, и, наблюдая за ними, делающими все возможное, чтобы защитить свою любовь, и считающими, что они были предназначены друг другу судьбой, я подумала: «Им доступно счастье, которого не знаю я, никогда не рисковавшая всем ради любви».
Три дня пролетели незаметно, и пора было прощаться. Увидев меня, мужчина широко улыбнулся и сказал:
– Видите. Я же говорил, что съемки пойдут на пользу моей жене. Вчера она впервые с тех пор, как у нее был диагностирован рак, пошла в парикмахерскую и сделала прическу. А потом зашла в книжный и купила книгу под названием «Как жить с улыбкой».
Когда я это услышала, то сначала не поверила. И только проследовав за ним в сад рядом с домом и увидев аккуратно подстриженные короткие волосы его жены, я осознала, насколько живой она выглядит, и была очень счастлива и благодарна, что мои усилия, кажется, достигли цели. Она аккуратно сажала семена капусты. Пара выглядела очень красиво. Улыбаясь, они попросили меня обязательно приехать еще раз, чтобы отдать мне самый красивый кочан капусты, когда та вырастет.
Две недели спустя я снимала выпуск про больных проказой на острове Сорок. Раздался звонок, и я на автомате подняла трубку. Мне сказали, что у мамы внезапно обнаружили заболевание и ей пришлось перенести серьезную операцию. Не знаю почему, но в тот момент я подумала не о близких знакомых, а о паре из кипарисового леса. Поздно вечером я позвонила им и долго плакала. Они подождали, пока я успокоюсь, а затем спокойно рассказали, что чувствовали, когда впервые узнали о болезни, объяснили, что будет происходить дальше.
Несколько недель я провела с матерью, а затем снова отправилась в командировку. Пока я была погружена в съемки, мужчина из кипарисового леса позвонил мне и внезапно спросил о больничной палате моей мамы. Мне было любопытно, что происходит, но я была слишком занята, поэтому просто назвала ему номер и повесила трубку. Однако когда я приехала в больницу после съемок и вошла в мамину палату, то почувствовала в воздухе аромат кипариса.
Мужчина рассказал, что после моего звонка начал ходить по лесу на горе Чхуннен в поисках подходящего кипариса. К счастью, он нашел хорошее дерево, срубил, обработал и принес в больничную палату. Моя мама и супружеская пара, которую она никогда раньше не видела, встретились впервые, и я не знаю, о чем они говорили. Вероятно, искренне утешали и поддерживали друг друга. Мама рассказала, что ей стало очень тепло, когда эта пара подошла к ней и взяла за руку. Вот так, встретившись с совершенно незнакомыми, но сердечными людьми, которые преподнесли в подарок кипарис и утешили, мама смогла укрепить свою волю к жизни. И я, давно потерявшая отца и теперь поникшая из-за новостей о болезни матери, вдыхая приятный аромат кипариса, смогла на мгновение вернуть душевное спокойствие.