– Думаю, это судьба!
Коллега сказала, что приехала по просьбе владельца гостевого дома, в котором проработала три года: «У меня есть кое-какие дела в Сеуле, так что, пожалуйста, присмотри за домом несколько дней». Она должна была прилететь еще вчера, но из-за некоторых обстоятельств поменяла билет на сегодняшнюю дату, и ей захотелось пройтись по улице, поэтому она и пошла этой дорогой. Коллега воскликнула: «Сколько же всего совпало, что мы смогли здесь встретиться!» У меня возникла такая же мысль. Возможно, на самом деле я решила спонтанно приехать на Чеджу, чтобы встретиться с ней?
Тем же вечером мы снова увиделись в гостевом доме, где она остановилась. Здание было оформлено так, чтобы подчеркивать очарование старинных построек Чеджу. Девушка приготовила еду и накормила кошку, будто сама была хозяйкой. Поскольку я видела ее только на работе, ее новая сторона казалась мне незнакомой, но весьма свежей.
За приготовленной ею едой и пивом мы делились накопленными за годы историями. Внезапно момент, когда, глядя в окно на море, мы болтали о любимых вещах, показался нереальным.
Она рассказала, что, прожив три года на острове Чеджу, она вернулась в Сеул и попыталась возобновить карьеру на телевидении, но найти хорошее место оказалось непросто. В то время как другие люди, пришедшие в профессию одновременно с ней, продолжали упорно работать, накапливая опыт, у нее за плечами не было проектов, которые можно было бы считать стоящими для упоминания в резюме, от чего на душе становилось неприятно и даже накатывало сожаление. Ей казалось, что если бы она продолжила строить карьеру в Сеуле, а не переехала на Чеджу, то, возможно, нашла бы какую-нибудь работу как сценарист.
Однажды, выпивая с друзьями, которых она завела на острове, коллега случайно поделилась внутренними переживаниями, и они, спокойно выслушав, сказали:
– Три года, на протяжении которых мы знакомы, останутся в наших воспоминаниях как счастливое время, но немного грустно слышать, что для тебя это повод для сожалений.
После этих слов коллега и ее друзья разрыдались. Произошедшее заставило ее кое-что осознать: переехав на Чеджу, от чего-то ей пришлось отказаться, но, с другой стороны, она повстречала чудесных заботливых людей и обрела жизнь на острове. Она сказала, что, даже если бы могла вернуться на восемь лет назад, все равно бы приехала на Чеджу и больше не сожалела бы о своем выборе.
Друзья на острове Чеджу знали мою коллегу не как сценариста программы от телевизионной компании, а как человека, который в свободное время любит пойти посидеть на пляж, которому нравятся песни Ким Гван Сока и стихи Пэк Сока и который часто кормит соседских кошек. Даже если по стандартам общества этому человеку не нужно прилагать усилий, чтобы выглядеть достойно, они искренне ценили мою коллегу.
После того как я начала вести общественную жизнь, я поняла, насколько сложно встретить людей, которые будут ценить тебя такой, какая ты есть, даже без нормальной визитки. Однако за те три года, что коллега прожила на острове Чеджу, появились люди, которые ей говорят: «Я рад, что мы с тобой познакомились». Так что я ей искренне завидовала, ведь когда другие принимают тебя такой, какая ты есть, – это опыт, ничем не уступающий любым другим достижениям.
На работе я часто сталкивалась с теми, кто при первой встрече судят о человеке, исходя из того, принесет он им пользу или нет. Я своими глазами наблюдала подобное, когда раздавала визитки. Раньше мне было неприятно видеть, как менялось отношение людей, когда я сообщала, что работаю над определенной программой, но в то же время не была уверена, понравилась бы кому-нибудь, если бы не моя визитка. Может быть, поэтому я постепенно начала считать, что добиться расположения людей не так-то просто.
Это случилось прошлой зимой, когда я выпивала с другом. Возможно, из-за холодной погоды я в тот день быстро запьянела и сказала: «Иногда я думаю: "А что, если программа исчезнет и для меня больше нигде не найдется места?"» Но прежде, чем я успела закончить предложение, мой друг прервал меня: «Я каждый день буду покупать тебе еду». Решительно, не сомневаясь ни секунды. Будто бы он тем самым говорил: «Не переживай об этом. Потому что я рядом».
От этих искренних слов, меня захлестнуло чувством благодарности. У меня есть несколько друзей, которые меня любят даже без визитной карточки. И чем старше я становлюсь, тем увереннее и счастливее себя чувствую от того, что они у меня есть.
Пока я рассказывала об этом, мне позвонила та самая коллега. Она, владелица популярного на острове Чеджу карри-ресторана, хотела узнать, все ли в порядке и приду ли я завтра на неполный рабочий день. Она продолжала свою жизнь и в Сеуле, и на Чеджу.
Об имени «мама»
Как только я зашла на рынок в городе Самчхонпхо, куда отправилась на съемки, то сразу почувствовала пыл и настойчивость в говоре женщин, пытающихся поймать хотя бы одного покупателя.
Среди них была одна, особенно мне понравившаяся. Сначала было непросто решиться подойти к ней, потому что она казалась грубой и холодной, но, как ни странно, чем более неловко она заставляла меня себя чувствовать своим суровым выражением лица, тем сильнее хотелось подойти к ней. Когда она ела одна, я откладывала камеру, садилась на мокрый от морской воды пол и ела вместе с ней. Один раз мы даже быстро обнялись.
Затем женщина начала делиться своей историей. Однажды ее муж сбежал из дома, оставив ее вместе с двумя маленькими детьми. Когда она размышляла, как же одной поставить на ноги сына и дочь, родственник спросил, не думала ли она поработать на рынке Самчхонпхо. Так она здесь и оказалась. На рынке с рассвета до поздней ночи царила суматоха, в которой женщина изо всех сил старалась выжить. Однако дети, вынужденные заботиться о себе сами и считавшие, будто работа отобрала у них мать, не стремились понять ее. Грусть, которую испытывали сын и дочь, становилась все больше и больше, и они постепенно отдалились от матери. Женщина достала и показала мне старую книгу, в которой неразборчивым почерком были подробно записаны финансовые расходы и долги по кредитам.
– Позже, когда я умру, если дети когда-нибудь увидят эту книгу, то все поймут. Узнают, как я жила… Я не оставлю никакого завещания, только это. Потому что после того как муж ушел, вся моя жизнь превратилась лишь в записи в этой книге.
Возможно, ей было неловко демонстрировать свою печаль, поэтому женщина взяла из задней части магазина пластиковый пакет и направилась к морю. Поразмыслив, стоит ли последовать за ней или позволить ей провести время наедине с собой, я осторожно пошла следом. Женщина смотрела на море.
– На самом деле, недавно я серьезно повредила спину и пришлось обратиться в отделение неотложной помощи. Проведя осмотр, врач сказал, что мне срочно требуется операция. Я потеряла сознание, возможно, от обезболивающего. В глазах потемнело, но я испугалась, подумав, что именно так люди и умирают. Меня на каталке срочно доставили в операционную, и как раз в тот момент, когда дверь почти уже закрылась, я услышала голос моей дочери, кричащей: «Мамуля!». Меня никогда не называли «мамулей». В тот момент я почувствовала, что мое негодование стихает. Кажется, я очнулась, ухватившись за слово «мамуля». Оно все еще звучит здесь, в моем сердце…
В небольшом цветочном магазине на рынке перед станцией Чхоннянни уже 60 лет жила пожилая пара, которая без гроша за душой перебралась в Сеул с острова Ван. Им было нелегко покинуть родной город и обосноваться в Сеуле. Поскольку у них не было денег даже на мешок муки, они без разбору брались за любую работу. За весь день ели только один раз, поэтому, когда вечером возвращались домой, они были настолько голодны, что не могли заснуть. Тогда оставалось лишь пить воду, чтобы наполнить желудок, а затем снова ложиться спать. Естественно, им было тяжело, но они не хотели оставлять детей в нищете, поэтому работали не покладая рук.
На деньги, накопленные тяжелым трудом, пара открыла на рынке цветочный магазин и усердно работала, присматривая за детьми. Но однажды их младший ребенок, только что окончивший институт, заболел и, к сожалению, умер. Супругам показалось, будто рухнуло небо, но они не могли позволить себе отдых. Им пришлось похоронить печаль глубоко внутри, чтобы прокормить оставшихся детей. Мужчина рассказывал, что младший ребенок всегда стоял у него перед глазами и что он не мог перестать вспоминать о нем, особенно когда отдыхал, сидя перед стеклянной витриной магазина.
Слушая историю пожилой пары, которая не оставляла без присмотра магазин даже на один день, подавляя огромную печаль из-за потери сына, я размышляла, почему родители говорят, что не хотят оставлять детей в нищете? Когда я вернулась домой и рассказала об этом маме, она ответила: «Потому что им знакома боль».
Зная, насколько тяжело быть бедным, они не желают, чтобы их дети сталкивались с этими трудностями. Моя мама тоже работала в страховой компании, чтобы иметь возможность позаботиться о семье после внезапной смерти отца. Однако я не знала, что она работала даже не обедая, потому что переживала о расходах. Что мама чувствовала в тот момент? Насколько же разрывалось ее сердце, когда несмышленая дочь просила ее купить то или это?
Это произошло в 2012 году на съемках в деревне Сончхон, в области Янъян, где существует совместный бизнес по изготовлению рисовых клецок тток. Каждое утро 15 жительниц собираются, чтобы вместе лепить тток. Поскольку деревня располагается в горах, рисовых полей вокруг мало, поэтому те, кому было сложно зарабатывать на жизнь исключительно сельским хозяйством, начали один за другим готовить и продавать тток. Их дело живет до сих пор и стало основным источником дохода деревни. 90% средств, полученных от продажи рисовых клецок, распределяется поровну между 15 работницами, а 10% – между жителями, которые не занимаются изготовлением тток. Даже те, кто не лепит рисовые клецки, может зарабатывать деньги благодаря женщинам, которые их делают.