Северная беседка у водопада.
Летти заплатила за вход и прошла в клуб.
Там толпился народ, все гудело – это был явный перегруз. Впереди была будка диджея, там вертелся чистенький белый парнишка, и за пределами этих стен никому и в голову не пришло бы, что у него такая работа. У диджея за спиной в озеро низвергался водопад. От танцпола разветвлялись дорожки; одна вела к основному бару, другая, как поняла Летти, – в VIP-зону.
Антураж, атмосфера – злачное место, что говорить; какое-то темное, но не без изыска.
Световые импульсы сбивали с толку, от танцпола веяло жаром.
Когда Летти пробиралась сквозь толпу, ее засекли два парня и попытались заманить в круг.
Воздух был наполнен запахами алкоголя, духов, пота.
Она протолкалась к дверям, что вели к северной беседке.
За пределами зоны сексуального возбуждения было гораздо прохладнее, хотя стояло лето, и вообще кругом была пустыня.
У бассейна толклись стайки женщин в бикини и мускулистых мужчин.
И здесь никуда не деться от позывов, так что голова кругом.
Надо бы выпить. Вот бы здесь кайфануть!
В таком шикарном ночном клубе Летти не была никогда – будь она тут без забот да под кайфом!..
Но она здесь на работе, а это, как ни крути, меняет дело.
Присесть на воздухе тоже негде. Все столики либо заняты, либо зарезервированы.
В дальнем углу возле столика, приткнувшегося прямо у водопада, Летти увидела Айзею. Он смеялся и выглядел отменно: синие джинсы от кутюр, элегантные сапожки, черная футболка, а поверх – зеленая вельветовая куртка. С ним стояли еще четверо парней, а женщин вокруг было в разы больше.
На то, чтобы подобраться ближе к столу Айзеи, у Летти ушло несколько минут.
Она стояла одна.
Вокруг – движуха и треп.
С деревьев свисали фонарики, был слышен шелест падающей воды.
Девять часов назад она разговаривала с Айзеей у кратера.
Кажется, это было в другой жизни.
Поездом, грохочущим навстречу катастрофе, пронеслась опасная мысль.
Тут полно женщин куда красивее тебя. Рихтер ими окружен. С какой стати он обратит внимание на тебя? С какого перепуга? Ты здесь чужая. Тебе вообще пришлось доплатить, чтобы сюда попасть.
Стоп. Может быть, заслоны действуют и на работе?
Хватит комплексовать.
Тебе приходилось делать вещи и потруднее.
Свое дело ты знаешь туго.
Надо выпить.
Нет, не надо.
Надо.
Она поддалась позывам.
В воздухе пахло шампанским, словно весной.
Беззвездное небо Вегаса.
Запредельная архитектура «Уинна».
Яркая голубизна бассейна, желтое свечение позади тридцатиметрового водопада.
Пекло в клубе.
Заразительный кач – это диджей делает ремикс песни, которая ей нравится: канадская группа «Ковбой джанкис» перепевает «О, Лас-Вегас».
Все вокруг движутся. Летти тоже позволила себе покачать бедрами. Ведь народ приехал сюда развлекаться, и она тоже. И Рихтер тоже.
И тут она увидела.
Продвинулась к их столику.
Вот и он.
Разговаривает с одной из этих искательниц приключений – какая-то шалава, даже на нанятую партнершу не тянет.
Рихтер оказался ниже, чем думала Летти. Максимум сто шестьдесят сантиметров. Не красавец, но скроен ладно. Ретроочки. Аккуратная рубашка с короткими рукавами из какой-то светящейся ткани. Без ремня. Надраенные черные туфли с перфорацией. Пиджака нет.
Видимо, ее ждут передние карманы его брюк. В задних было бы лучше. Большие, с клапаном и складкой – идеально. Но и с передними можно управиться, брюки на нем не сильно в обтяжку. Так или иначе, это для нее более комфортно, чем внутренний карман куртки. Карман брюк – это карман. Что видишь, то твое, а в обтяжку или нет – единственная переменная величина. Внутренний же карман – совсем другое дело, там возможны сюрпризы. Например, молния. Застежка. Пуговица. Много всякого, что способно бросить вызов пальчикам-щупальцам.
Подходя к группе, Летти почувствовала всплеск адреналина. Вот она уже рядом с Рихтером и этой шалавой. Женщина стояла на ножках, которые, казалось, никак не способны удержать ее верхнюю половину.
Рихтер смотрел на нее стеклянным взглядом – надо полагать, она ему надоела.
Летти придвинулась еще на шаг.
Услышала, как эта шалава кричит:
– Ага, я тут уже полтора года как. Такая развлекуха! Столько всяких соблазнов – закачаешься! Иногда просыпаюсь и думаю: неужели я живу в Вегасе? Типа, ну я даю!
Летти взглянула на Рихтера. Их взгляды встретились.
– А это что? – спросил он. – Еще одна муха залетела насосаться нашим алкоголем? – Отвернувшись от них обеих, позвал своих: – Господа, снимаемся отсюда.
Летти едва сдержала приступ ярости.
Не дать ему уйти.
Но ей в голову не пришло ровным счетом ничего, чтобы этому помешать.
– Козел! – сказала шалава и ринулась прочь.
Рихтер и его бригада пошли к выходу, шествие замыкал Айзея.
На нее он даже не взглянул.
Ноги ныли нестерпимо. Летти уселась в кресло за свободным столиком.
Ее ярости не было предела.
Это же надо!
Чтобы так проколоться!
Первый выход на дело после Рождества – и она его угробила!
Перед ней возникла девушка из банкетной службы – брюнеточка со стрижкой под горшок. Убойное платье. На бирке написано «Джессика».
Она улыбнулась Летти и опустилась перед ней на колено, чтобы не кричать.
– Здравствуйте, как вас зовут?
– Гиджет, – сказала Летти.
– Гиджет, понимаете, этот столик забронирован. Мне нужно посадить сюда людей.
Внимание Летти привлекли выкрики за соседним столом. Там явно веселились холостяки. Орали во все горло в припадке безумной радости.
Летти влезла в свои платформы, с трудом поднялась.
– К вашим услугам.
Она заковыляла к танцполу. Куда угодно, только подальше от этого гама, от этой кутерьмы.
Но там – поразительно! – народу оказалось еще больше, чем прежде.
Стена тел.
Музыка лупит по ушам.
Бас гудит так, что вот-вот хватит удар.
Летти пошла по периметру этой вакханалии.
От столика, за которым сидела группа из трех парней, ее окликнули. Судя по акценту, с восточного побережья. Они уговаривали бутылку виски «Джек Дэниэлс» емкостью 1,75 литра и, судя по всему, набрались уже прилично. В любой другой вечер она подсела бы к ним выпить и освободила их от бумажников.
У нее ушло пять минут на то, чтобы протолкаться к выходу и выйти к бару перед ним.
Она корила себя на все лады.
Слила дело.
Профукала.
Летти прошла мимо очереди искателей ночных приключений и оказалась в лобби «Уинна». Вот она уже на улице, яростно глотает сдобренный выхлопными газами воздух пустыни.
Скинула туфли и взяла их в руки.
В голове – полный хаос.
Завибрировал мобильник. Она достала его из сумочки.
Эсэмэска от Айзеи: Какого хрена?
Хороший вопрос.
Она отстучала: Куда теперь?
Он ответил: Отбой до завтра.
Летти поднялась в номер, но успокоиться не могла. Что же ей теперь, лежать в кровати и прокручивать в голове свой эпический провал снова и снова?
Принять дозу?
Надо поставить заслон.
Надо кайфануть.
Заслон! Подумай о сыне. Подумай о…
Надо кайфануть.
В итоге ее занесло в «Зебру», бар в гостинице, где свободных мест было хоть отбавляй, все сиденья под зебру. На сцене состязались в мастерстве два пианиста, наяривая что-то быстрое и одиозное.
Летти села у стойки. С начала реабилитационной программы в Чарльстоне она и капли в рот не взяла, но сейчас ей хотелось развязать, да с треском и шумом.
Пока бармен готовил водочный коктейль «Лонг-Айленд», она разглядывала его – тот ли это человек, который поможет воплотить в жизнь ее честолюбивые замыслы на этот вечер?
Двадцать три или двадцать четыре. Гладко выбрит. Аккуратная стрижка. Наверняка ходит в качалку. Никаких тату, хотя, с другой стороны, кто знает, что там под черной рубашкой с длинными рукавами…
Бармен поставил перед ней напиток и сказал:
– Семнадцать долларов. Открыть вам счет?
– Конечно, запишите на номер комнаты. – Летти назвала цифру. – Кстати, как вас зовут?
– Даррен.
– Даррен, если мне понадобится что-то покрепче бухла, вы сможете послать меня в нужном направлении?
По его глазам она увидела: этот вопрос ему задают постоянно.
– Поговорите с Джеем, бар «Жапонэ» в «Мираже». У него вечерняя смена.
– Спасибо.
Бармен оставил ее наедине с напитком.
Коктейль был крепкий и качественный.
Да, до этой минуты вечер не задался, но сейчас она все наверстает.
Летти склонилась над бокалом и высосала содержимое до дна.
Алкоголь шибанул по желудку, наполнив его горячей благостной влагой.
Летти пересекла бульвар.
Стрип в этот полночный час и не думал спать – он вовсю мигал и излучал нервную энергию, которая наполняла ее наркоманскую душу радостью, насколько такое было возможно.
Движение и не думало замирать – машины по обе стороны разделительной полосы из пальм едва ползли.
Практически все, кто проходил мимо нее, были на взводе.
Так ведь и она тоже.
Было приятно снова оказаться на улице, неспешно брести сквозь эти потоки шума и света, чувствовать на плечах и между колен дуновение пустыни Мохаве. Это настоящий сюр – быть в центре всего этого вихря и понимать, что в двадцати милях отсюда, в любую сторону – полный голяк.
Между «Островом сокровищ» и «Миражом» приземистый негр наяривал на губной гармошке. Играл за деньги, но денег никто не давал. В перевернутую шляпу «Панама Джек», что лежала на мостовой рядом с ним, Летти опустила двадцатку.
Он поднял голову.
– Помоги вам Господь. Помоги вам Господь.
Глаза, подернутые громадной мутной катарактой, смотрели прямо на нее. Его улыбка и пронзала насквозь, и обезоруживала.