Офицер, который говорил с ней, кивнул другому, подавая знак обойти дом и проверить все выходы. Еще два офицера ожидали у патрульной машины.
– Нет. Позовите его. Я подожду здесь.
Идя к комнате Ксавьера и стуча в дверь, Вэлери чувствовала, как капли пота собираются под мышками, стекают по спине, по лбу, по рукам.
Что он сделал? Сделал ли что-то?
Был ли в доме аварийный выход?
Для Вэлери не имело значения, что совершил Ксавьер. Она прожила на свете сорок восемь лет, и почти половину из них – на юге. Что бы ни произошло, последствия будут гораздо хуже, чем если бы его мать была белой.
Аварийный выход. Почему она его не построила? Потому что это предполагало бы, что может случиться страшное, а она наивно верила, что не случится, не с ним, не с ними.
Музыка оборвалась.
– Да, что такое? – спросил Ксавьер.
Вот каким видела его Вэлери в этот момент: ему одиннадцать лет, он закончил пятый класс, и учитель музыки организовал ему сольный концерт. Он растет и растет, кажется, он только и делает, что ест, и все равно тощий, ее бронзовый сверчок, и кудряшки падают ему на лоб, когда он, склонившись над «Эпифоном» (он так гордился этой гитарой, купленной на деньги от стрижки соседских лужаек), начинает играть.
Ее голос задрожал.
– За тобой пришли полицейские. Что все это значит?
Времени объяснять не было. Ксавьер вслед за ней вышел из комнаты, сказав: «Там кое-какая хрень с Брэдом Уитманом», и она ответила: «Я свяжусь с адвокатом, ты только не волнуйся, только не волнуйся, ты понимаешь, ты слышишь меня?» – и на него надели наручники. Его повели к патрульной машине. Его посадили в машину. Его увезли.
Глава 39
Примерно часом раньше Джунипер вернулась домой, сразу же ушла наверх, закрылась в своей спальне и, когда Джулия постучала в дверь, ответила: «Я не хочу ни с кем говорить, оставьте меня в покое».
Вслед за ней приехал Брэд. Он говорил по телефону, ушел в свою комнату, буркнув: «потом» – и резко захлопнул за собой дверь. Джулия слишком плохо слышала, чтобы понять, о чем он говорит или хотя бы с кем.
Она вернулась в гостевую комнату, где они с Лотти смотрели фильм «Частный детектив Магнум» с Томом Селлеком. Мужчина мечты Лотти. Дом ее мечты. Они с Джулией ели сырные палочки из пакета.
– Что случилось? – спросила Лотти.
– Понятия не имею, но, по-моему, у Джунипер какие-то проблемы. Никто не хочет со мной говорить. Брэд разговаривает по телефону.
– Разве Джунипер сегодня не собиралась работать допоздна?
– Собиралась, – а Брэд собирался поужинать с Джимми. – Может быть, Брэд уличил ее в чем-то? Почему она такая злая?
– Эта девочка врет? – удивилась Лотти. – Не верю.
Джулия посмотрела на нее.
– Мам, ну ты-то откуда знаешь?
– Хочешь сказать, я не поняла ее за пару недель? Нет уж. Я знаю людей. Чтобы понять их, мне не нужно жить с ними несколько лет. Думаю, тут дело в мальчишке. У нее разбито сердце или что-нибудь в этом роде.
– Она не общается ни с какими мальчишками.
– Ну а теперь ты неправа.
– Ты только что сказала – она не станет врать. Если у нее появился мальчик, значит, она врет.
– Не рассказывать – не значит врать.
– Я думаю, все это бред, но считай как хочешь.
– Ну а ты как считаешь?
– Я уже сказала – уверена, она врет. Но не насчет мальчишки. Я бы заметила, если бы моя собственная дочь с кем-то таскалась. Мне кажется, она отправилась кататься на этой своей новой машине.
– Ты так подозрительна, потому что вспоминаешь себя в ее возрасте, когда ты слова не могла сказать, чтобы не соврать. Но она – не ты. Она нисколько на тебя не похожа.
– Да, тут ты права. Она слишком вежлива, чтобы сказать своей матери «Отвяжись, от тебя никакого толка».
Они ждали, уставившись в телевизор, но Джулия уже не видела фильма. Она видела дочь в тот день, когда она, Джулия, слишком поздно приехала забрать ее с продленки, потому что решила ненадолго пойти выпить с посетителем киоска «Горячие орехи», где она тогда работала. «Ненадолго» растянулось надолго, и как-то внезапно наступили семь часов, и она рванула через весь город к школе Джунипер, виноватая, виноватая. В школе осталась только Джунипер, только она и очень недружелюбный подросток, которому поручили за ней смотреть. Джунипер, восьмилетняя, обиженная, злая, тихая.
«Прости меня, зайка. У мамочки были проблемы с машиной».
Ты слова не могла сказать, чтобы не соврать.
Джулия услышала шаги Брэда по лестнице. Минуту спустя он уже входил в гостевую комнату.
– Итак, дамы, – он закрыл за собой дверь, – я понимаю, вы хотите знать, в чем дело. Спасибо за терпение.
– Как будто у нас был выбор, – буркнула Лотти.
– Думаю, не было, – он натянуто улыбнулся. – Я должен был уладить кое-какие моменты, чтобы помочь нашей девочке. То, что я вам расскажу, вас неприятно удивит и расстроит, поэтому в первую очередь я должен пояснить, что с Джунипер все будет хорошо. Как видите, она без проблем вернулась домой, и все, что с ней случилось, со временем забудется.
В голове Джулии завертелись судорожные мысли. Она пыталась соотнести слова Брэда со своим предположением.
– Она попала в катастрофу?
– Нет, ничего такого, – ответил Брэд.
– Кто-то причинил ей вред, – предположила Лотти.
– Очень проницательно, Лотти.
Пожилая женщина повернулась к дочери.
– Ну? Что я тебе говорила?
– Здесь замешан мальчик?
– Да, – сказал Брэд. – Расскажу вам предысторию, уж потерпите. Как выяснилось, наш сосед, Ксавьер, прицепился к Джуни и решил, будто она станет с ним встречаться. Она не так много мне рассказала, но я сложил два и два.
– И что? – спросила Джулия. Брэд поднял руку.
– Я же сказал – потерпите. Мы все знаем, какая она милая девочка. Она пыталась от него отделаться, но, видимо, слишком мягко. Ей же не хотелось, чтобы он счел ее грубой или ненормальной – ну знаете, как девчонки любят заморачиваться. И она сделала вид, что согласна с ним встречаться. Это случилось, видимо, совсем недавно. – Брэд помолчал, глубоко вдохнул, сложил ладони и продолжал: – Так вот, сегодня она пошла в парк побегать, тут явился этот тип и предложил устроить пикник и повеселиться. Она согласилась. Он принес вино, она побоялась отказаться, чтобы его не разозлить. Они пошли в хижину. Он устроил целую сцену соблазнения, притащил одеяло, еду. И – только, пожалуйста, не волнуйтесь – взял с собой огромный нож и положил его совсем рядом, так что она поняла: если она не сделает то, чего он хочет, он ее пырнет. Он мог ее убить!
– Господь всемогущий! – воскликнула Лотти, озвучив мысли Джулии, которая не могла вымолвить ни слова.
– Она до сих пор перепугана. Полиция уже допросила ее, и она пока не признала его вины – она его боится – но все ясно.
– Как ты все это узнал? – спросила Джулия.
– Вот сейчас и собирался рассказать. Когда ты позвонила и попросила поискать ее телефон, я подумал – отвезу его ей по дороге к Джимми. Думал, она обрадуется – подростки же вечно носятся со своими телефонами. И набрел на них. Приди я на пять минут раньше…
– Он… – прошептала Джулия. Брэд кивнул.
– Она подчинилась, покорная, как ягненок – ну разумеется, нож лежал совсем рядом. Она говорит, что могла бы отказаться, но не отказалась. Господи, ну разумеется! Нам нужно дать ей понять, что мы ни в чем ее не виним.
Джулия поднялась и направилась к комнате дочери.
– Оставь ее в покое, – Брэд схватил жену за руку. – Хотя бы ненадолго. Она пережила страшное, и теперь ей нужно хоть немного зализать раны.
– Ей нужна мать, – сказала Джулия, хотя помнила, что не искала сочувствия Лотти, когда изнасиловали ее саму. Это было другое. Она хотела защитить Лотти – верно? Или просто стыдилась рассказать?
– Мне кажется, она так не думает, – сказал Брэд.
– Ты понятия не имеешь, что пережил этот ребенок!
– Она уже не ребенок. Уж это я знаю.
– Замолчите вы оба, – крикнула Лотти. – Я пытаюсь понять, что произошло. Ты застал их… в процессе?
– Да. Много чего было – если сядешь и послушаешь, Джулия, то поймешь, почему я прошу вас помолчать.
Джулия напряглась.
– Я открыл дверь и увидел их, и как только этот мальчишка заметил меня, сразу же на меня набросился. Слава богу, он не сообразил схватиться за нож – видимо, я слишком сильно его напугал. Так вот, он полез в драку, но я с ним быстро разобрался. Сказал, что убью его – и, честное слово, убью, если он еще будет тут ошиваться. Но потом я взял себя в руки и набрал 911. Потом ее обследовал врач. Она… как бы сказать поделикатнее… ее органы не повреждены, и нет риска беременности. Ей сказали, что нужно вести себя разумно, учитывая все обстоятельства. Лучше остаться в живых и добиться справедливости, чем ни то ни другое.
Джулия была перепугана и в то же время взбешена.
– Почему ты мне не позвонил?
– Ты ничем не могла помочь, так зачем все усложнять еще больше? Я понимал, что ты не скоро ее увидишь.
– Мне нужно с ней поговорить.
– И поговоришь, только потерпи минуту. И полицейский, и медсестра сказали мне, что многие жертвы отказываются признать, что были изнасилованы. Некоторые боятся, что ситуация повторится. Некоторым кажется, что виноваты они сами. Некоторые отрицают преступление, потому что им неприятно считать себя жертвой. Некоторые не считают это за изнасилование. Мы не можем сказать, что по этому поводу думает Джуни. Она лишь повторяет: «Это не изнасилование, я сама хотела», и может быть, сначала так оно и было. Но поверьте мне: я ее видел. Она была до смерти напугана. Она дрожала и плакала. Я никогда ее такой не видел. Все, кто говорил с ней, подтвердили, что ей нанесли психологическую травму. – Брэд повернулся к Джулии. – Поэтому вот что нам нужно сделать: после того как поговоришь с ней, собери все самое нужное и поезжайте с девочками к маме с папой – они будут только рады, если вы поживете у них три-четыре недели. И я только что общался с Тони…