– Нет, – Ксавьер повернулся к матери. – Я скопил тысяч пять. Если поможешь с остальным, я потом тебе отдам.
– Я займусь этим вопросом.
– Прости, что втянул тебя в это все, мама, – его голос дрогнул. – Не могу дождаться, когда выйду отсюда.
– Я знаю, солнышко, – сказала Вэлери. – Я тоже.
Охранники уже тащили его обратно в камеру.
– Скоро поговорим, – крикнул ему вслед Харрингтон.
Глава 41
Эстер, вызвавшая столько гнева, когда книжный клуб обсуждал «Лолиту», предсказуемо заявила на новом собрании клуба – в доме Эллен, без Вэлери:
– Не надо ей было идти с ним в лес. Ни с кем не надо ходить в лес, где может случиться неизвестно что.
Белинда предсказуемо ответила:
– Лучше бы это знал Ксавьер.
– Вы же не хотите сказать, что он в самом деле ее изнасиловал? – возмутилась Эллен.
– Но если это так? – спросила Келли.
– Никого не хочу обидеть, – сказала Эллен, – но, может, вы все это говорите, потому что вы – белые, а он – нет?
– Ты защищаешь его, потому что Вэлери – твоя близкая подруга, – ответила Келли. – Лично я считаю, что он ее изнасиловал, потому что она дала обет невинности и относилась к нему всерьез. Вы все это помните. Все слышали разговор на вечеринке в честь новоселья. Я видела там Ксавьера. Видела, каким взглядом он смотрел на Джунипер – как ястреб на кролика.
– Прекрати, – сказала Эллен. – Я знаю Ксавьера с рождения. Очевидно же, что Джунипер сама соблазнила его и подставила в отместку за то, что Вэлери судится с Брэдом.
– Это я и говорю, – заявила Белинда. – Ему надо было подумать, прежде чем связываться с ней.
– Хэнку было видение, – сказала Эстер.
– Что? – изумилась Белинда. – Видение?
– Умирающие люди видят то, чего не видим мы. Он сказал, что видит свежую могилу.
– Чью?
– Я спросила его – это твоя могила? Но он сказал, что нет.
– Это ни о чем не говорит, Эстер, – сказала Эллен. – Наверняка совсем никак не связано с Ксавьером.
– Хэнк говорит, связано.
– Что конкретно он говорит?
– Говорит – ничего этого не случилось бы, если бы Том не погиб такой смертью. Тогда Ксавьер не ненавидел бы белых.
– Господи Иисусе! – воскликнула Эллен. – Ксавьер не ненавидит белых!
– Может, это могила Тома, – предположила Белинда, – и он пытается связаться с нами через Хэнка.
Эстер, привыкшая, чтобы последнее слово оставалось за ней, неважно, согласны мы с ним или нет, сказала:
– Может, хватит об этом спорить, и давайте лучше обсуждать книгу?
Глава 42
– Так вот, – сказал Карл Харрингтон, прежде чем Ксавьера выпустили под залог, – объясняю, как быть дальше. Не покидайте границы штата. Не вздумайте не явиться на следующее заседание суда, иначе вас вернут за решетку, несмотря на залог. Не нарушайте законов – даже штраф за неправильную парковку может всерьез осложнить ваше положение. И ни при каких обстоятельствах не пытайтесь встретиться с Брэдом Уитманом или его приемной дочерью. Держитесь от их собственности на расстоянии не меньше пятидесяти футов.
– Это невозможно. Они живут в соседнем дворе.
– Вы меня поняли, – подчеркнул Харрингтон. – Не облажайтесь. Я поговорю с прокурором, постараюсь его прощупать. Потом обсудим.
Разговоры, разговоры. Слишком много разговоров, думал Ксавьер, переодеваясь, – и никаких действий, никакого решения проблемы. Что значит для них все это? Работу. Только работу, больше ничего. Его жизнь укладывается в их график с девяти до пяти.
Натянув те же футболку и шорты, что были на нем в парке в тот злополучный день, Ксавьер вышел из здания тюрьмы, сел в машину Вэлери. Когда они отъехали, спросил:
– Где ты взяла деньги?
– Не волнуйся об этом. Главное, что ты на свободе.
Свобода. Свежий воздух. Солнечный свет. Влажность. Листья. Машины. Макдоналдс. Автомойка. Магазин велосипедов. Кофейня. Детская площадка. Парк. Кафе. Книжный магазин.
– Ты взяла мои сбережения, да?
– Я не хотела, но…
– И свои потратила.
– Мне плевать. Ты для меня важнее денег.
– Сколько запросил Харрингтон?
– Мне пришлось выписать ему чек на десять тысяч.
– Значит… все это уже обошлось нам в тридцать пять. Господи. Защитят ли меня десять тысяч?
Она не ответила.
– Мам?
– Наверное, нет. Но я уже говорила – мне плевать на деньги. Я взяла в долг, так что все нормально.
– Да уж. Нормально.
– Харрингтон – хороший адвокат.
– Куда уж лучше. Он хочет, чтобы я признал себя виновным. Это я и без адвоката могу.
– Он рассматривает все варианты, только и всего.
Ксавьер почувствовал, как к глазам опять подступают слезы.
– Я не могу в тюрьму, мама!
– Тебя не посадят, – сказала она, но Ксавьер знал – она не верит в эти слова точно так же, как и он сам.
Несколько часов они ехали молча. Потом Ксавьер сказал:
– Позвоню, спрошу, нельзя ли мне еще немного поработать.
– Пожалуйста, не переживай из-за денег. Я виновата в этом не меньше, чем ты.
– Чем я? То есть ты считаешь, что я насильник?
– Нет… нет! Я имела в виду – очевидно же, что Брэд Уитман хочет отомстить мне за тот иск.
– И поэтому решил упечь меня за решетку?
– Я недооценила его ум. Верный способ вонзить в меня нож – причинить боль тебе…
Она заплакала, и Ксавьер тоже тихо заплакал – это были слезы ярости, гнева и печали. Из этих чувств росла еще более сильная жажда справедливости. И Ксавьер снова в нее поверил.
Тем же вечером Ксавьеру позвонил управляющий магазином и сказал:
– Послушайте, я понимаю, ситуация сложная, но нельзя, чтобы машины репортеров занимали место на парковке и отпугивали покупателей. И, если честно… мы должны проявлять осторожность, когда речь идет о безопасности наших сотрудниц. Не то чтобы мы во все это верили, но… Вы нас понимаете. Мы надеемся, что вопрос разрешится в вашу пользу. Удачи.
Два дня спустя на почту пришло письмо:
«Уважаемый мистер Алстон-Холт,
в связи с недавними событиями мы, к сожалению, вынуждены отменить наше предложение о зачислении и финансовой помощи на предстоящий учебный год. Мы желаем вам всего наилучшего».
К грузовикам с местными репортерами добавились новые, из других районов.
Глава 43
Теперь, когда Джулия, Лотти и девочки уехали, Брэд Уитман каждый вечер после захода солнца сидел на крыльце, скользил взглядом по бассейну, по изгороди, по умирающему дубу и довольно улыбался. Он улыбался тому, что Вэлери Алстон-Холт тряслась над своим драгоценным сыном и жалела, что связалась со старым Брэдом – в этом он не сомневался. Тому, что Ксавьер Алстон-Холт усвоил урок, понял, кто он такой и где его место в мире. Тому, что Джунипер, сидя в доме его родителей на западе, благодарила свою счастливую звезду за то, что Брэд примчался вовремя и избавил ее от этого ублюдка аферистки, неспособной обеспечить себе порядочного мужа.
Нет, наверное, нет, Джунипер не благодарила свою счастливую звезду. Он понимал. Просто ему хотелось, чтобы это было так. Но он знал – она страдает и мучается оттого, что ее настолько легко обвели вокруг пальца. Брэд искренне так считал, даже осознавая в глубине души, что мальчишка ее не насиловал. Даже, наверное, не слишком сильно на нее давил – просто уболтал, как любой другой мальчишка любую другую девчонку. Девушки, женщины – они иногда хотят, чтобы их подтолкнули, убедили. Заставили совершить то, чего они хотят и сами – он понял, что Джунипер именно этого ждала от него. Решив, что он недоступен, она расстроилась и переключилась на соседского мальчишку. Или она таким образом хотела обратить на себя внимание Брэда. Сложно сказать.
Он немного винил и себя. Почему он не присмотрелся к ней, зная – каким же иногда он был дураком! – что ее переменчивые настроения связаны с ним? Откровенно говоря, он считал, что они действительно связаны с ним, пока они не переехали и этот скользкий тип ее не приманил. Как он понял, что Ксавьер – скользкий тип? Темнокожие музыканты с легкостью цепляют девчонок на крючок, как и темнокожие спортсмены – это всем известно. Может быть, это у женщин в крови. Он так завидовал цветным в те времена, когда ни одна девушка не желала на него смотреть. А теперь завидовал Ксавьеру – за то, что юный, за то, что заманил Джунипер в эту хижину.
И да – хотя Ксавьер сорвал часть плана Брэда, связанную с Джунипер, он в то же время оказал ему услугу. Предоставил возможность приструнить Вэлери, вынудить ее сдаться, отозвать иск – такую отличную возможность Брэд уж точно никогда бы не упустил. Теперь все детали заняли свое место, и план ожидал воплощения в жизнь. Конечно, Джунипер он потерял, но по крайней мере ему осталась надежда, что, когда все уладится, он станет для нее героем. Все, что ему осталось – нажать на курок.
Но для большего удовольствия он решил дать мальчишке и его мамаше еще немного побарахтаться, прежде чем их утопить.
Глава 44
Ксавьер вернулся домой, но молчал, и Вэлери молчала, и жители Оак Нолла неохотно шли на контакт, не желая высказываться ни за, ни против одной из сторон, поэтому репортеры на время взяли передышку. Впереди ожидал судебный процесс, и они собирались кружить над ним, как стервятники, которыми они и были, в надежде обнаружить труп.
А пока все притихло. Хорошие ребята и не подозревали, какой шум поднялся в менее известных СМИ, темных глубинах, куда любят погрузиться те, кому свойственны предрассудки, раздражительный характер и повышенная бдительность. Планы строились. Люди собирали сплетни, желая выяснить, получил ли насильник то, что ему причиталось, поскольку не могли знать наверняка, правильное ли решение вынесет закон.
Безвылазно проторчав дома целую неделю, Ксавьер наконец решился выйти на улицу поздно вечером, не зная, куда идти. Можно было бы смотаться к Дашону, сделать вид, что он еще может жить н