– И это все? – спросил Андрей.
– Еще успею. Еще все только начинается, – мрачно усмехнулся Юра.
Кухня в доме довольно-таки большая, квадратов сорок – пятьдесят, но плитка хорошая, гладкая, моется легко. Андрей сам справится. А Юра ему поможет, когда их заставят вымыть весь дом. Если до этого он не убьет Клима. Но ведь не убьет. Не хватит ему духу застрелить Клима. Во всяком случае, сейчас. Клим должен сделать ему что-то очень плохое, только тогда у него поднимется рука. А играть нужно на опережение, но не хватает духу. И оружия. Выход только один – бежать. Постыдного в этом ничего нет, но как же противно чувствовать себя никчемным существом.
Андрей тоже презирал себя, достаточно было глянуть на него, чтобы понять это, но полы он тем не менее вымыл. Тогда и появилась Ксюха.
Глава 8
Девушка была в таком же спортивном костюме, как и Клим. Черный костюм, белая футболка, такого же цвета кроссовки, которые придавали ее походке изящную пружинистость.
– Оксана, – представилась она, жизнерадостно глядя на Юру.
Он кивнул в замешательстве, не зная, как реагировать на эту любезность, которая могла быть иезуитской.
– Юра его зовут, – с усмешкой сказал Андрей и, назвав свое имя, протянул Оксане ладонь, намереваясь поздороваться с ней за руку. Но девушка даже не шелохнулась.
– А кого Зайцем назвали? – спросила она, с лукавой иронией глядя на него.
– Э-э… – замялся Андрей.
– Хочешь, я поговорю с Климом, – засмеялась она. – Будешь… Ну, например, Пекарем.
– Почему Пекарем?
– Ты же можешь испечь, ну, например, пирог!
Юра смотрел на нее завороженно – как на красавицу и с опаской – как на девушку, которая в любой момент могла стать Горгоной Медузой и обратить его в камень. Эта Оксана вовсе не простушка, какой хочет казаться.
– Ну если только ради тебя! – ответил Андрей и галантно поцеловал ей ручку.
– А ты умеешь готовить? – повернулась она к Юре.
– И пирог испечь, и борщ сварить.
– Продукты в холодильнике! – засуетилась девушка.
И холодильник был полон, и по шкафам разложены были крупы, сахар, тушенка. Братва затарилась основательно, видно, Клим всерьез решил отсидеться здесь.
– Вы же меня не подведете? – спросила Оксана, с благодарностью глянув на Андрея.
– Конечно, нет, – качнул он головой.
– Спасибо! – Оксана улыбнулась ему, а чмокнула в щеку Юру. И торопливо ушла, как будто боялась, что они передумают.
– Это какой-то сюр! – сказал Андрей, проводив ее ошарашенным взглядом.
– Это ласковые сети, – усмехнулся Юра. Он понимал, с кем имеет дело, но все равно хотелось повторить момент, когда Оксана его поцеловала. Запах ее духов и волос, как глоток свежего воздуха.
– На твою голову, – кивнул Андрей.
– И на твою тоже.
– Да, но поцеловала она тебя.
Возможно, Оксана преследовала две цели: и для себя послабление выбила, и Юру с Андреем к плите привязала, чтобы они не думали сбегать. «Все хорошо, прекрасная маркиза!» – сказала. И все равно, что в Москве все горит, полыхает. Возможно, родителей и Лену пытали, выбивая из них адреса, по которым Юра мог скрываться. А может, их и в живых уже нет…
Он все понимал, но завтрак тем не менее приготовил. Замесил тесто, руками растянул их в коржи, испек пиццу. Звать никого не пришлось, Клим пришел на запах, за ним потянулись остальные.
Рауля и Макарька Юра уже знал. С Коньком и Димой его знакомить никто не собирался, да и они едва проявили к нему интерес. Но Юра слышал про них. Долговязый Конек с фурункулезным носом, если верить Климу, застрелил взбунтовавшегося Сухаря. Рыхлотелому Диме с испитым лицом принадлежал тридцать четвертый дом. Но, как оказалось, был еще одноглазый Пивень, нечесаный, небритый. Юра с ним не знакомился, но слышал, как его назвали по имени, вернее, по кличке. Пять человек, не считая Клима, Оксаны и Жени. Полноценная банда. Осиное гнездо, в которое Юра угодил, не подумав. Не надо ему было ехать с Женей.
Пицца пошла, что называется, на ура, но слов благодарности Юра так и не дождался. Он и не рассчитывал, но все равно было бы приятно. Парни строили из себя крутых немногословных ковбоев, но виски не требовали, пива тоже. И все были при оружии. У Макарька Юра заметил свой «зиг», даже шелохнулось искушение вырвать у него пистолет из-за пояса.
Неблагодарные «ковбои» сожрали всю пиццу и разошлись по своим номерам. За столом остался только Клим.
– Ну что я вам скажу, парни, завтрак удался, – произнес он, зубочисткой ковыряясь во рту. – Обед тоже за вами. Не подведете?
Юра угрюмо смотрел на него, но не возражал. Ему не нравилось быть у бандитов на побегушках, но и обед он приготовит, и ужин. Все сделает, чтобы заслужить их доверие. А ночью убежит. Обратную дорогу он знает, и еще осталось немного денег. Хватит изображать из себя героя-одиночку. Нужно обращаться в ФСБ, его самого, может, и не спасут, но родных и близких защитят. Наверное… Плохой вариант, но это лучше, чем обслуживать ублюдков, которые своими подлыми планами превратили в ад его жизнь.
– Не отравите? – насмешливо спросил Клим.
– Да нет! – мотнул головой Андрей.
– Нечем, – буркнул Юра.
– А смог бы?
– А ты бы смог меня под Гулова подставить?
– Извини, издержки производства.
– Хреновое у вас производство.
– Я бы так не сказал, – ухмыльнулся Клим. – Только рентабельность – сто тысяч процентов… Хочешь, чтобы с тобой поделился?
– Я этого не говорил.
– Или тебе нужно все? Чтобы вернуть Гулову, да?
– Я бы вернул, – не стал отнекиваться Юра.
– Ты думаешь, он с тебя слезет?
– Не знаю.
– Я не знаю, что у них там за система, но там что-то очень-очень серьезное. О каких-то зачистках он тебе говорил?
– И о зачистках говорил, и о системе, – закивал Андрей.
Но Клим на него даже не глянул. Он ждал, когда ему ответит Юра.
– «Мочить» будут всех подряд. И родных, и близких. Это не я, это Гулов так сказал.
– А вдруг это так на самом деле?
– «Мочить» будут и ваших близких, – продолжал Юра.
– Это ты так думаешь? – зыркнул на него Клим.
– Диму, по-любому, вычислят. А вместе с ним вычислят и тебя.
– Заткнись! – вспылил Клим.
Юра пожал плечами. Он-то, конечно, мог замолчать, но положения дел этим не изменишь.
– Что ты сказал этому козлу? – успокаиваясь, спросил Клим.
– В смысле?
– Что с ним будет, если с твоими родными что-то случится.
– Будет, – кивнул Юра. Он ничуть не сомневался в том, что сможет застрелить Гулова. Если, конечно, эта гнида осуществит свою угрозу.
– А найти его сможешь?
– Я все смогу!
– Адрес его знаешь?
– Адрес?!
Юра понял, что нужно Климу. При всех своих возможностях тот не смог узнать, где живет Гулов. Или ему это не нужно было, или Гулов хорошо шифровался.
– Ты видел его документы, – сказал Клим, внимательно глядя на него.
– Женя сказала… Или Варвара?
– Какая разница?
– Гулов тоже мог возить с собой «липу». Может, он вовсе и не Гулов.
– Нам сейчас любое лыко в строку.
Юра усмехнулся, глядя на Клима. У всех есть родные, и у него, и у Димы, и у Рауля. У Жени, у Оксаны, у всех. Это называется, жареный петух клюнул.
– Адрес-то я, конечно, скажу…
Он совсем не прочь был разделаться с Гуловым руками Клима – и с ним, и с его системой. Но реально ли это?
– Скажешь, никуда не денешься, – кивнул Клим.
– Дело не в том…
– А в чем?
– Не в ту воду вы сунулись. Там брода нет.
– Выплывем.
– Это хорошо, что ты по ночам не спишь, дом стережешь. А сейчас кто за домом смотрит.
– Я не понял, ты что, спрашиваешь с меня? – вскинулся Клим.
– А если волки уже близко?
– Ты что-то знаешь? – с подозрением посмотрел на Юру Клим.
– И даже не чувствую… Но все возможно.
– Смотри, накаркаешь… Пристрелю! – пригрозил Клим и, поднявшись из-за стола, стремительно вышел из кухни, слышно было как застучали шаги по лестнице.
– Что это с ним? – завистливо глянув на Юру, спросил Андрей.
– Пицца подгорела.
– Да нет, нормальная… А-а, ты в этом смысле!
На кухню зашла Женя, следом за ней появилась и Оксана.
– Говорят, здесь пиццу подают? – с затаенным чувством вины улыбнулась она.
– Все сожрали.
– Фу, как грубо! – нахмурилась Женя.
– Это не грубость, это вещи своими именами.
– Ребята жрут, как свиньи? – продолжала улыбаться Оксана.
– Ну, если о вас не подумали.
– Да, о вас не подумали! – кивнул Андрей.
– А есть охота, – умильно посмотрела на Юру Женя.
– Охота в холодильнике. Дичь, яйца…
– Да? – Она зло уколола его взглядом. С Оксаной он был куда сговорчивей, и Женю это задело.
И Женя, и Оксана – одного поля ягоды. Но Женя все же ближе. С ней Юра уходил от погони, захватывал в заложники Гулова. И в Карелию они добирались целую вечность, длиною в два дня. Хоть и сука она, эта Женя, но Юре стало жаль ее.
– Подождешь немного? – спросил он.
У него оставалось еще немного теста, а нарубить колбасы и сыра не проблема.
Откуда-то со второго этажа доносились голоса, кто-то кому-то что-то говорил в требовательном тоне, по лестнице застучали шаги, в кухню с грохотом зашел рослый Пивень с безжизненным стеклянным глазом.
– Вкусная была пицца? – не без ехидства спросила Оксана.
– Да нормально, – сдвигая штору, кивнул парень.
Пистолет у него, отечественный «ТТ», из заднего кармана джинсов торчала запасная обойма.
– Что у вас там за шухер? – спросила Женя.
– А вдруг ты хвост привела? – Пивень громко передернул затвор.
– Размечтался!
Пивень задумался. А разве он мечтал о проблемах? Этот вопрос он задал самому себе, и не мог получить ответ со стороны. Но получил. Пулю. Сначала послышался тонкий сухой звон, с которым она продырявила стекло, а затем шлепок, под аккомпанемент которого из головы Пивня выплеснулись мозги. Он умер, даже не пикнув. Юра не сразу сообразил, что происходит. И, только когда глянул на зияющую дыру в глазнице, до него дошел весь трагизм прои