м сексуальном поведении они без сопротивления позволяют классифицировать себя лишь в двух образцах — "пассивно-пугливая" и "агрессивно-алчущая".
Я опишу два характерных примера. (Прочитав их, припомните истории из собственной жизни, и вы, скорее всего, убедитесь, что Мона Лиза-завеща- ние досталось и вам.)
Первая безуспешная попытка.
Зигрид и Йенс женаты 10 лет. Камень преткновения состоит в том, что Зиг- рид просит мужа забрать их дочь от одной из подруг. В это время Зигрид рассчитывает заняться хозяйством. Она сладким голосом спрашивает:
— У тебя был очень тяжелый день?
— Нет.
— Может быть, ты заберешь Юлию от Алисы?
— Нет.
— А я в это время выглажу белье.
— Нет. Езжай ты, я хочу сейчас отдохнуть и поужинать. К тому же скоро будут новости. Юлия, собственно, может и сама приехать на автобусе. Нечего ее баловать.
Зигрид уже кипит, но не выдает этого. Она спокойно возражает:
— Мне кажется несправедливым, что ты сейчас будешь отдыхать, а я буду делать всю работу.
— Я не буду забирать ее, она сама уже должна решать, как ей возвращаться!
Только в машине, по дороге домой, Зигрид успокаивается. Подобная стычка происходит уже в который раз. Она злится на себя и на своего мужа, подумывает о разводе. Все ее спокойствие и судорожные попытки решить проблему мирно ни к чему ни привели.
Многим женщинам знакомы такие сцены, когда они беспомощны или молча злятся.
Можете ли Вы представить себя в ярости или рассерженной?
Как часто Вы позволяете себе подобные реакции?
То, что улыбкой и сдержанностью вы не сможете продвинуться к цели, поняли уже многие женщины. Однако несмотря на это, их успехи остаются очень скромными.
Рассмотрим другой вариант безуспешного поведения — истеричный. Попытка настоять на своем в большинстве случаев заканчивается именно так, как в этом примере.
Эдит и Герхард женаты четыре года. Периодически между ними возникают ссоры, которые заканчиваются каждый раз одинаково. Эдит, плача, сидит за кухонным столом, а Герхард уходит в ближайшую пивную. Как правило, это происходит в пятницу после обеда, и скандалы начинаются с одного и того же. Вот и в этот раз Эдит собралась серьезно поговорить с мужем про уборку. Она подготовила ряд аргументов, даже тайком отрепетировала всю сцену — она была убеждена в том, что все произойдет по ее сценарию.
Собравшись с духом, Эдит села за стол напротив мужа. Несмотря на то, что взгляд его был усталым, он сразу же определил, что начинается еженедельный спектакль на тему уборки.
Эдит начала с главного:
— Мы должны поговорить об уборке.
— Опять!? — ответил муж.
— Да, опять то же самое, ты увиливаешь от своей части работы.
Но Герхард даже не нашел нужным отвечать. Он достал пиво из холодильника и посмотрел на жену с вызовом. Она потеряла все самообладание. Его пассивному сопротивлению она противопоставила лишь беспомощную ярость и такие же беспомощные слезы.
— Ты дрянь, — прошипела она себе под нос, а он воспользовался оскорблением в качестве повода для того, чтобы уйти из дома.
Если в случае Зигрид можно быстро определить, каким образом она терпит поражение, то в случае Эдит это менее очевидно. На первый взгляд, ее поведение не имеет ничего общего с улыбкой или подчинением. Однако обе эти истории имеют общие корни. Ни одна из женщин по-настоящему не верит в то, что может убедить партнера разделить семейные обязанности. Это и является формой пассивного самопредательства. Подобный отказ от власти относится к одной из МЛ-ловушек. Ведь Эдит в глубине души считает, что у нее нет права требовать помощи от мужа. Ее чувство ярости возникает именно потому, что она чувствует некоторое несоответствие. Она видит усталые глаза Герхарда и непроизвольно попадает в ловушку понимания. Внутренний голос говорит ей: как ты можешь требовать от него чего-то, когда он так измучен. Кстати, к самой себе она проявляет гораздо меньше участия.
Попробуйте сказать: “Я понимаю, что ты устал, однако я ожидаю, что… "
Позвольте себе потребовать чего-то от других.
То, какое сознание может защитить от МЛ-ловушек, показывает весьма удачная попытка Гезины. Она и Гюнтер, ее друг, уже несколько месяцев прожили в одной квартире. Гезина решила сделать своим принципом не бояться больших и маленьких конфликтов. С такой установкой она добилась того, что Гюнтер делает часть ненавистной обоим уборки. Гезина с самого начала точно знала, чего хочет, и шла прямым путем. После одной милой беседы за кофе она спросила его почти мимоходом:
— Гюнтер, когда ты убираешь ванную?
Он удивленно взглянул на нее:
— Я еще ни разу не убирал ванную.
— В том-то и дело! И я хочу, чтобы это изменилось.
— Что за вопросы ты поднимаешь?
Гезина осталась невозмутимой.
— Вот уже несколько месяцев я злюсь оттого, что ты увиливаешь от уборки. Но больше я не буду этого терпеть. Или мы найдем решение, или очень серьезно поссоримся по поводу наших отношений. И никто — ни ты, ни
я — не знаем, чем закончится эта ссора.
Так они быстро достигли драматического порога. Но Гезина все продумала. Она знала, что долго не сможет быть служанкой и в конце концов придется вернуться к этой теме. Гюнтер чувствовал, что на него давят, и это на самом деле было так. Однако Гезина поняла, что если она уступит сейчас, можно сразу переселяться. Гневно и сердито она смотрела на своего друга, не собираясь отступать ни на сантиметр от своих требований. Гюнтер это ощущал, глядя на нее сердито и задумчиво. Внутренне он признавал ее право, но попытался поколебать ее уверенность.
Он польстил ей: "Ты делаешь это гораздо лучше".
Он пригрозил ей: "Если каждый будет заниматься хозяйством, наступит хаос".
Он подверг сомнению их отношения: "Я думаю, твои чувства ко мне изменились".
Он попытался воздействовать нежностью. Затем накричал на нее.
Но Гезина оставалась тверда. "Ты будешь убирать ванную!" — выставляла она ясное и определенное требование. Все его попытки воздействовать на нее она комментировала очень серьезно, решительно или насмешливо. Она просто решила это бесповоротно. Или он оставит эту манеру увиливать от домашней работы, или их отношениям придет конец.
Именно такого последствия ссоры женщины боятся больше всего. Они не могут себе представить того, чтобы на карту были поставлены их отношения, а потому становятся жертвой любого давления. Большинство женщин на месте Гезины сказали бы: "Зачем ставить под угрозу отношения из-за такого пустяка?" Они отнеслись бы к этому конфликту чрезвычайно терпимо.
Возможно, взятые по отдельности, такие причины выглядят несколько смешно и кажутся пустяками. Но именно они заставляют женщин незаметно скатываться к роли проигравшего. В конце концов, разъединяют людей почти всегда мелочи. Часто женщины считают, что важно количество фактов подчинения. Но, рассмотрев подробней, именно единичные, кажущиеся безвредными случайности делают женщину побежденной.
Возможно, прочитав эти примеры, вы почувствуете неприятные ощущения в животе или ваше лицо неожиданно побледнеет. Это означает лишь то, что вас пугает способ выхода из МЛ-ловушки. Однако здесь существуют только радикальные методы. Если продолжать терпеливо приспосабливаться, вы навсегда останетесь жертвой в борьбе за существование.
Тот, кто не может прямо признать свои собственные интересы, кто идет в обход, избегает честной борьбы, опасается последствий сохранения самоуважения, — тот не сможет его завоевать, а будет лишь всячески препятствовать собственному развитию и свободе.
Выйти из роли отчаявшейся, уступающей и улыбающейся означает честно и открыто сражаться и настаивать на своих интересах. И точно так же смело завершать связи, в которых многие важные мелочи решены не в вашу пользу.
Такое поведение делает из женщин не сварливых и озлобленных старух, а самостоятельных и свободных женщин.
Выход из МЛ-улыбки делает жизнь более независимой, менее охраняемой, менее предопределенной, менее спокойной, но и значительное менее скучной, менее зависимой и искусственной.
Если женщина действительно хочет пользоваться равноправием, то она должна осознать: только самостоятельная женщина может быть равноправной. Как нельзя быть немножко беременной, так и нельзя быть немножко равноправной.
Женщина, считающая, что сможет по-настоящему безопасно жить, отказавшись от равноправия, неизбежно вредит своему будущему. Потому что и она может быть оставлена, может быть обманута и унижена. Если она находится в МЛ-ловушке, то очнется в прискорбных обстоятельствах: без собственных денег, без профессионального образования. Женщина, всю жизнь бывшая послушной, многое проглотила, еще больше перенесла и надеялась на лучшее. И, столкнувшись с неприятностями, будет глубоко потрясена несправедливостью этого. Ведь она всегда жертвовала собой, все делала так, как от нее хотели, даже в постели была послушной. Но все было напрасно, она оставлена, брошена, унижена. Такое пробуждение бывает крайне болезненным.
Вы считаете, что с вами ничего подобного произойти не может? Ваш муж любит вас, носит на руках и отдает всю зарплату? Это хорошо. Но можете ли вы его выносить, не сыты ли вы им по горло? Не подумываете ли вы тайком о партнере, с которым могли бы и конфликтовать? Если нет, то вы — редкое исключение.
Ловушки отношений
Я хочу выделить пять видов ловушек отношений:
• ловушки понимания,
• ловушки помощниц,
• ловушки жертвы,
• ловушки скромности,
• ловушки сочувствия.
Существует множество форм женского подчинения. Часто первым шагом к освобождению становится ясное понимание того, какой модели соответствует ваш случай. Каждую из ловушек можно проиллюстрировать весьма драматическими историями. Я опишу их, чтобы показать, куда могут привести безобидные случаи, если женщина не решается отказаться от привычного образа жизни. Одновременно я хотела бы научить женщин быть бдительными. Ведь каждая из нас готова сделать шаг к возможности с улыбкой отказаться от собственной позиции.
Ловушки понимания
Лейтмотив таков: "Я должна относиться с пониманием к душевным трудностям моего партнера".
"Я хорошо могу это понять… К этому я отношусь с пониманием". Такие фразы часто бездумно срываются с наших губ. Допускается, если кто-то опаздывает. Понятно, когда с кем-то несправедливо обходятся. Женщины находят понимание многому, даже наглому и бесцеремонному поведению других, последствия которого отражаются на самих женщинах.
Допускаются и объясняются даже такие поступки, которые действительно недопустимы. Поведение, безусловно достойное осуждения, когда необходимо извиниться, часто принимается с улыбкой, полной понимания. Так, в одном из веселых разговоров мужчина дискредитирует интеллектуальные способности женщины: "Этого мое сокровище понять не может!" Однако она улыбается, вместо того чтобы высказать свое ясное мнение и ответить ему той же монетой. Истинное значение такого поведения редко нами осознается.
Демонстрируете ли вы ложное понимание?
Как только вы используете слово “понимание", спрашивайте
себя: что, собственно, я понимаю?
Почему я это понимаю?
Насколько искренне мое понимание?
Например: действительно ли вы понимаете свою подругу, если она незадолго до встречи с вами сообщает, что не сможет пойти на концерт, потому что ее муж разозлится — он не любит сидеть дома один. Часто женщины ставят знак равенства между знанием о том, что других нельзя изменить, и пониманием. На самом деле между этими двумя состояниями мало общего.
Изначально "понимать" означает овладевать техническими или логическими структурами, связями между явлениями. Так, можно понять несоответствие между работой и размером оплаты или понять алгоритм решения уравнения. Точно так же мы можем постигать эмоциональные связи. Понимают траур по умершему, любовную тоску друга или ярость душевно раненого человека. И в качестве побочного явления возникает некоторая толерантность. Однако, к сожалению, именно это дополнительное значение часто выходит на первый план. И слово "понимать" все чаще означает "закрывать глаза на что-то, сводить на нет, не вмешиваться".
Совершенно нормально понимать определенный образ действий и, несмотря на это, не одобрять его. Но часто чье-то поведение терпят лишь потому, что не хватает мужества открыто порицать его. Тем самым первоначальное значение слова "понимать" понемногу заменяется на терпимость к тому, что не нравится, достойно презрения или вредно.
Мы используем это слово также в воспитательном смысле. Это соответствует общепринятому стандарту: говоря "понимать", мы выражаем свое негативное отношение к определенному поведению, но ожидаем, что оно изменится. Таким образом, произносятся пустые фразы, вместо того чтобы высказать четкое замечание или упрек. Мимикой и интонацией неодобрение выражается очень явно, но слова при этом чрезвычайно вежливы и осторожны. Самой главной задачей, таким образом, становится одновременная расшифровка нюансов вербальных и невербальных сообщений всех участников беседы.
Весьма часто "понимание" используется не из вежливости, а для того, чтобы покрывать неблаговидные поступки. Так, часто принимаются необоснованные оправдательные приговоры. Говоря о "понимании", при этом перекладывают ответственность за поступок с преступника на внешние обстоятельства. Например, грубая и агрессивная манера поведения объясняется неизбежным результатом плохого воспитания. Одним из ярких примеров такого фатального "понимания" является интерпретация вспыхнувшего в последнее время насилия в праворадикальной среде. "Преступники являются безработными, без перспектив, подстрекаемыми политиками. Их озлобленность отчасти можно понять", — объяснял мне тридцатилетний мужчина. Сомнение, содержащееся в слове "отчасти" ничего не значит. Это мнение дает зеленый свет опасной тенденции: собственные трудности выплескивать в форме агрессии против других людей. Привыкая к такой логике, никто больше не требует действительного осуждения грубых и нахальных поступков.
Понимание любой ценой
Понимание — двойственное понятие. Чтобы относиться к нему критически, необходимо четко распознавать МЛ-ловушки понимания.
Если Вы понимаете, почему шеф в плохом настроении, у вас есть шанс попасть в ловушку. Но если вы понимаете капризного мужа, вы, без сомнения, находитесь в этой ловушке.
У ловушек понимания много обличий. Женщинам часто бывает трудно обнаружить их в повседневной жизни, потому что с детства им вдалбливается необходимость понимать окружающих. Это стало самой большой добродетелью, символом женщины, образцом для подражания. Женщина должна быть снисходительной к слабостям других, даже если эти слабости подобны пощечинам.
Детям, особенно девочкам, внушают, что именно такой вид понимания является выражением человечности. Я никогда как следует не понимала эту взаимосвязь. Вместо того чтобы ясно и четко сказать: "Мне это не нравится!" или "Ты сделал настоящую гадость", женщинам с малых лет рекомендуется терпеть и косвенно одобрять неблаговидные поступки. Тем самым понимание становится равнозначным великодушному прощению и терпению.
Мы попадаем в ловушку понимания тогда, когда оправдываем поступки, направленные против нас. До поры до времени нам не хватает мужества или смелости пойти на открытый конфликт и назвать вещи своими именами. Терпеливо принимая зло, интриги и даже явную жестокость, мы идем к саморазрушению. Как следствие, возникает длительное подавленное настроение, глубоко запрятанные страхи и чувство собственной неполноценности, вплоть до душевных и телесных болезней. Попав в этот заколдованный круг самоотречения, женщины неизбежно проходят через разочарования и чувство полной беспомощности.
Конечно, угроза физического насилия редко стоит на первом месте в ловушках понимания. Но она появляется после долгих лет терпения. Поэтому на первых порах женщина не может понять, в какой опасности она оказалась. С одной стороны, сегодня модно быть понимающим (часто в этом смысле используется слово "либеральность"), с другой — нам хочется показать способность к человеческому сочувствию. Почти все женщины охотно приписывают себе такие черты. Об этом говорят фразы: "Я умею слушать" или "Я могу хорошо представить себя на месте другого, понять его чувства". Часто при этом подразумевается некритичное принятие образа действий, даже если он приносит ущерб.
Как только терпеливая женщина осознает свое бессилие, ловушка понимания захлопывается окончательно. Тот, кто обладает властью, получает сигнал: "Я сдаюсь! Я больше не буду оказывать сопротивления, даже в тех случаях, когда мне наносится вред". Если женщина не может найти выход из подчинения, события принимают неизбежный характер. Каждый из нас знает женщин, которые живут в семьях с абсолютно разрушенными отношениями и не делают даже попыток что-то изменить, вырваться из этих тюрем. Они несут этот крест до горького конца.
Путь в ловушку может выглядеть совершенно безобидно. Хельга, юрист, вышла замуж за независимого адвоката. Она была увлечена мечтами о совместном офисе, где у каждого был бы роскошный кабинет; о дискуссиях на юридические темы, совместных коротких отпусках. Но ничего этого не случилось. Гуннар решил, что ей не нужно выступать перед судом, потому что у нее недостаточно обаяния и силы убеждения. В итоге Хельга набирала на компьютере комментарии к его выступлениям. В действительности она могла бы выступать в суде лучше, чем он, ведь ее дипломная работа и устный экзамен были оценены значительно выше. Хельга понимала и прощала, поскольку Гуннару необходимо было сделать себе имя, для чего обязанности и были распределены таким образом: она готовила неопровержимые аргументы, а он высказывал их в суде. Весь успех принадлежал ему.
Кроме того, он перепоручил Хельге организацию работы офиса. Она писала тексты, счета, распределяла часы его приема. В это время Гуннар устанавливал контакты с клиентами. Обычно это означало, что он сидит в кафе и читает утреннюю газету. Хельга знала об этом, но проявляла понимание. Конечно, она чувствовала, что унижается, но когда Гуннар начал язвить по поводу ее секретарской работы, стало еще хуже. Он дал понять, что к другой работе она непригодна и с его стороны великодушно вообще разрешить ей работать в его конторе. К тому времени клиенты, которые не знали Хельгу, настаивали на том, чтобы их интересы представлял он. Почти никто не знал того, что Хельга тоже квалифицированный юрист.
В итоге Хельга совсем пала духом. В ее работе стали появляться ошибки, она все чаще бывала растеряна, но не отваживалась высказаться против Гуннара. В конце концов он дал ей пощечину за грамматическую ошибку в документе. Это, конечно, встряхнуло Хильгу и заставило ее сложить чемодан. Сегодня она разведена с Гуннаром и работает партнером в одной из уважаемых юридических контор.
В случае с Хельгой многим близким людям было понятно, что ее понимание стало большой ошибкой. И, конечно, разговоры с друзьями подтолкнули ее к тому, чтобы сделать отчаянный прыжок — пусть поздно, но вполне успешно.
К сожалению, в ловушку понимания часто можно попасть при гораздо менее очевидных ситуациях. Как только женщина принимает разнузданное поведение мужчины, который громко и грубо высказывает свое недовольство и не извиняется после, — ловушка захлопывается. Очень важно понять следующее: сами по себе срывы не делают погоды, они рано или поздно случаются у всех. Но если за ними не следует искренних извинений, это становится проблемой. Кроме того, извинения без объяснения причин являются недостаточной компенсацией за резкое поведение.
Чувствовали ли Вы необходимость услышать извинение за резкое поведение? Если да — это хороший знак, значит, вы еще не находитесь в МЛ-ловушке.
Тот, кто всегда сохраняет спокойствие и гордится этим, возможно, не замечает собственного страха перед последствиями срыва. Нет ничего зазорного в том, чтобы время от времени вести себя шумно. Однако нужно уметь извиняться. К тому же, как правило, извинения касаются лишь тона, в котором шел разговор, а содержание, как правило, соответствует действительности.
Извинения за резкое поведение не должны быть формальными словами. Они должны быть четкими и приниматься во внимание обоими участниками конфликта. Если вы воспринимаете букет цветов как извинение, а ваш муж или друг видит в этом компенсацию за моральный ущерб, которым все будет возмещено, можете считать, что цветами покупается ваше молчание. Это плохая сделка.
Опасные формы ловушек часто встречаются в отношениях, которые на поверхностный взгляд кажутся идеальными. Под "теплым пальто" взаимного согласия едва ли можно различить разночтения. Но если это "пальто" неожиданно распахивается, порой на поверхности оказывается резкая враждебность. Кто-то вдруг выпадает из привычной роли, обычно в связи с алкоголем, профессиональной неудачей, бессонницей, проблемами с детьми или родителями. Кажется, ни с того, ни с сего разверзается пропасть, — а люди всего лишь показывают свою глубоко замаскированную взаимную ненависть.
Если вы заранее знаете, что за грубое и резкое отношение не последует никаких реальных извинений, говорящих о сожалении за подобное поведение, вы находитесь в ловушке понимания. Когда вы говорите себе: "Он такой не всегда", "Он, в сущности, не виноват", "Он на самом деле так не думает", "Когда он трезвый, то это совсем другой человек", "У него просто мягкий характер", в вашем сознании должен зажигаться предупреждающий красный свет.
Женщины, ищущие оправдания и объяснения непростительному поведению, почти наверняка попали в МЛ-ловушку. Еще хуже, если они при этом не видят никакого выхода, кроме тихого терпения. Безвыходность ситуации обостряется тем, что подобное поведение несет в себе невысказанное сообщение: "Я сама виновата в том, что ты так обращаешься со мной и что мне так плохо". Таким образом, противник обнаруживает косвенное оправдание своих поступков. Ему становится легче нападать на свою жертву и ранить ее морально или физически. Он чувствует себя вправе делать это, поскольку его преступное поведение непреднамеренно оправдывается.
Физическое воздействие возникает при этом, конечно, реже, преимущественно в пылу ссоры. В ловушках понимания гораздо чаще наносятся душевные увечья. Насилие как часть ловушки возникает скорее в связи с ловушкой жертвы.
Ловушки помощниц
Лейтмотив: "Если я ему/ей помогу, то добьюсь его/ее внимания и благосклонности".
В большинстве случаев ловушка помощниц является усиленным вариантом ловушки понимания. Главную роль играют неадекватно оцененные альтруистические мотивы. Цель помощницы — направить оступившегося на путь истинный, предупредить его/ее кажущееся или реально угрожающее падение либо спасти от нужды, причиной которой сама помощница и является.
Особенности "ловушки помощницы" определяются агрессивным потенциалом помощницы, который может быть достаточно высоким. Помощницы могут вымещать на своих питомцах сильное разочарование, упрекать их, красочно расписывать им их убожество. Зачастую они получают удовольствие, подробно описывая опекаемому его плачевное состояние. Возможно, при этом они будут пытаться изобразить на своем лице озабоченность, но очень часто на их губах будет играть мягкая или даже торжествующая улыбка.
Но одного помощники не делают — они не доводят дело до конца. Они не позволяют оступившемуся действительно встать на ноги, т. е. достичь своей цели. Помощница является в данной ситуации главным камнем преткновения, но, естественно, отказывается это признать. Она поддерживает чужие страдания или, что еще хуже, использует оступившегося для собственного самоутверждения. Именно поэтому в ее интересах более или менее поддерживать оступившегося, не оказывая при этом реальной помощи. Помощница может читать своему партнеру нравоучения, в большинстве случаев перемежая их выражением сочувствия. Но в конце концов она дает понять: "Я только терплю тебя и твои проблемы".
Классический пример ловушки помощницы — это партнер человека, страдающего алкоголизмом. Алкоголизм — чрезвычайно тяжелое психическое заболевание, и я никоим образом не хочу представлять ситуацию в ложном свете. Однако чаще всего хорошую мину при плохой игре делают родственники малопьющих алкоголиков, то есть тех, кто употребляет алкогольные напитки средней крепости и кого необязательно причислять к людям, страдающим алкогольной зависимостью, так как для них очень важно сохранить свое доброе имя. "Помощники" таких алкоголиков терпят или "поддерживают" партнера, используя различные схемы поведения. Например, они выдают вымышленные причины плохого самочувствия или обострения определенных заболеваний у партнера за истинные, дабы семейный врач не узнал о пагубной привычке опекаемого. "Помощники" скрывают от родственников — а зачастую и от самого пьющего — реальные масштабы проблемы, при этом и сами закрывая глаза на происходящее. Такая "помощь" очень опасна для самого алкоголезависимого, так как, с благодарностью принимая, он использует ее для занижения значения и серьезности своей проблемы.
Итак, каковы же мотивы помощников? На первый взгляд, оказание помощи партнеру социально выгодно для помощницы, которая таким образом скрывает от чужих глаз свои семейные проблемы. Особенно тяжело признавать, что проблемы у собственного супруга. С этого момента возникает так называемый синдром Моны Лизы, поскольку большинство подобных помощников чувствуют себя ниспосланными больному судьбой. Однако мало кто знает, как правильно расценивать ложные манипуляции и систематические обещания или недобросовестные попытки страдающего алкогольной зависимостью "завязать". Желание помочь превращается в самообман. Боязнь действовать скрывает страх перед неприятными последствиями. Беспомощная улыбка также отражает стыд помощников, поскольку они знают, что сами нуждаются в помощи, чтобы мобилизовать свои усилия, набраться смелости посмотреть правде в глаза и заставить принимать серьезные решения.
Повседневные ловушки помощников
Естественно, синдром помощников может проявляться и в менее глобальных масштабах: капкан помощи незаметно захлопывается, когда человек хочет вернуть другого на путь истинный и не признается себе в том, что сам получает пользу от неправильного поведения оступившегося. В глубине души помощник может получать наслаждение, наблюдая за жертвой, попавшей в зависимость. Менее болезненные проявления этого синдрома — партнеры курильщика, человека с избыточным весом или просто боязливого человека. Они сами, по крайней мере внешне, держат эти проблемы под контролем и терпеливо противостоят небольшой мании партнера. К числу таких помощников принадлежат и жены "маменькиных сынков", пытающиеся освободить своих супругов от материнского влияния, чтобы выстроить новую, чреватую теми же последствиями зависимость между собой и партнером.
От "передовиков" до "птенчиков"
На следующем уровне ловушки помощниц находятся жены отважных альпинистов, страстных спортсменов или увлеченных путешественников.
Ради обеспечения ЕМУ условий для полного самовыражения они отказываются от своих собственных жизненных целей. Стремление к самовыражению у "передовиков" постоянно принимается, поддерживается и уравновешивается помощницей.
Однако ловушка помощницы захлопывается и при партнере, бегущем от жизни, общества и людей. В этом случае помощница отказывается и от собственной жизни: она либо успокаивается, либо перекладывает вину за никчемность своего существования на "беглеца". Помощница "боязливого беглеца" берет на себя роль матери: она делает все, чтобы, как любящая мать, оградить партнера от препятствий, возведенных его же страхами.
Оба описанных случая не требуют совершения каких-либо действий, направленных на реальное изменение ситуации.
Приведу два примера.
Игрок в бадминтон. Он с головой ушел в спорт: ездил на бадминтонные турниры, играл в первой команде своего клуба, совершал пробежки по лесу для поддержания формы, два раза в неделю тренировался в клубе, один раз в неделю сам давал уроки. При встречах с другими спортсменами все разговоры велись только на одну тему — спорт: новейшая обувь, новейшие мячи, ракетки, снаряжение, противники, дневная форма, места в турнирной таблице… и так далее. Ни о чем другом и речи не было. К сожалению, его жена интересовалась спортом постольку-поскольку, но вся ее жизнь была посвящена ему только потому, что она хотела быть для мужа одной-единственной и всем тем, что необходимо для продолжения спортивной карьеры. Она не просила от него никакой помощи в хозяйственных делах, не требовала, чтобы они проводили какое-то время вместе, не говорила об удовлетворении своих потребностей. Она "была счастлива, если он был счастлив". Может быть, она гордилась им, может, восхищалась его увлеченностью, "захваченностью" своим хобби? Возможно, но в таком случае она очень хорошо это скрывала, потому что явного восхищения в ее поведении не проявлялось. Она просто присутствовала в его жизни, мягко улыбаясь и заботясь о таких вещах, как еда и свежее белье. Чего- то более глубокого я в этой помощнице не увидела. У нее просто не было никаких собственных интересов, а интересы мужа так и остались для нее всего-навсего ЕГО интересами.
Садовник. Он проводил девяносто процентов своего свободного времени в оранжерее. Он хорошо зарабатывал, у них был большой дом с действительно потрясающей оранжереей и таким же импозантным садом. Его жена наслаждалась этим совершенством, которое действительно радовало глаз. Однако она никогда не испытывала настоящей тяги к цветам. Поэтому жена садовника занималась тем, что читала романы или покупала по длинному списку необходимые мужу садовые инструменты, так как для него это было слишком обременительно — торговаться с продавцами, заказывать товар, уточнять какие-то нюансы, и, кроме того, слишком много времени тратилось на езду. Она же всегда говорила: "Ему это нужно, поэтому я охотно помогаю". Она любила театр, но ходила туда не чаще, чем раз в год, так как не могла заставить мужа сопровождать ее, а без него она не хотела посещать спектакли. Друзья редко приходили к ним в гости, хотя он и охотно показывал свой роскошный сад и рассказывал о нем, но он не любил, когда в нем оставались надолго. А просто поболтать со знакомыми ему казалось неразумным. У НЕЕ не было своих увлечений, поэтому она направляла всю свою энергию на то, чтобы помочь мужу полностью отдаться своему хобби.
Обе истории об одном и том же: несмотря на отсутствие подлинного интереса к хобби своих мужей, жены настолько растворились в ИХ увлечениях, что их нельзя было заподозрить в притворстве.
Ловушки жертвы
Лейтмотив: "Это мое предназначение — жертвовать собой ради других".
Несколько лет назад специалисты (виктимологи) проводили исследование, чтобы выяснить, почему некоторые люди становятся жертвами преступлений чаще других. Это действительно трудно — предметно исследовать участие жертвы в преступлении, против нее же направленном. В адрес исследователей звучали упреки в том, что пострадавшего делают соучастником преступления, направленного на причинение вреда ему же, конечно. Совиновность жертвы можно принять с трудом: преступность деяния всегда определяется виновностью лица, совершившего его, но никак не жертвы. В результате всех этих упреков главной темой дискуссии постепенно становился не собственно предмет исследования, т. е. изучение феномена потенциальной жертвы, а вывод, который сделали женщины: они восприняли полученные результаты как обвинение их в провоцировании преступлений, состоящее в ношении мини-юбок и использовании косметики.
В итоге в ходе исследования собственно виктимологический аспект составил очень незначительную часть. Эти исследования показали, что наличие каких-либо выдающихся, неординарных или просто ярких внешних признаков для многократных жертв нетипичны. Скорее, верно обратное: люди, неоднократно становившиеся жертвами преступлений, у которых — по-видимому, случайно — часто похищали имущество, а также женщины, два и более раза становившиеся жертвами изнасилования, были незаметны, стеснительны и боязливы.
Естественно, человеку, ставшему жертвой насилия или преступления, непросто признаться самому себе в том, что он сам в какой-то мере виноват в случившемся. К сожалению, типично и то, что люди, бессознательно предрасположенные быть жертвой, при выявлении этой взаимосвязи реагируют запуганно, беспомощно и чувствуют себя виноватыми. Резюмируя, можно сделать вывод, что чаще жертвами становятся люди, в манере поведения и мимике которых проявляется беззащитность, боязнь, а также те, кто находится в постоянном, может быть и неосознанном, ожидании беды.
Например, Хелен, тридцатичетырехлетняя конторская служащая, выражает ожидание чего-то плохого следующим образом: "Я знаю, что такое со мной случается: меня подозревают в том, что в результате неправильной эксплуатации я сломала дорогую адресовальную машину в офисе фирмы; меня обвиняют в распространении слухов среди соседей, несмотря на то, что я стараюсь как можно меньше общаться с ними. Мой муж уверен, что вина за все наши с ним семейные конфликты лежит исключительно на мне. Беда в том, что я действительно время от времени ощущаю свою вину за то, в чем меня упрекают другие".
У других женщин чувство вины может возникать в связи с недостаточным сексуальным интересом к ним со стороны партнера, или из-за неудач детей, или из-за потери рабочего места. Такие женщины почти всегда чувствуют свою вину за происходящее. Та же самая Хелен, рыдая, рассказала мне, как она страдает от этого чувства вины, и в то же время призналась, что каким-то непостижимым образом притягивает к себе обвинения. Секрет в том, что ей легче согласиться с ложными обвинениями в свой адрес, чем ответить на них. Например, Хелен считает, что, видимо, действительно допустила какой-то просчет при пользовании адресовальной машиной, в результате чего аппарат сломался. После очередной семейной ссоры она буквально ищет новые аргументы в защиту позиции мужа. Таким образом, Хелен сама же постоянно дает в руки мужу оружие против себя. Стоит ли говорить, что, попав в дорожно-транспортное происшествие, причиной которого была вовсе не она, Хелен настолько запуталась в сетях самообвинения, что доказать ее невиновность смог только адвокат. Очевидно, что несчастья притягивает не сама Хелен, а постоянное чувство вины и низкая самооценка, ставшие верными спутниками этой женщины.
Жертвовать собой ради других?
У некоторых женщин роль потенциальной жертвы дополняется еще одним методом саморазрушения. Они считают, что им будет хорошо, если их отношение к окружающим будет безупречным. Они делают все для своих родственников, мужей, начальников, коллег, не получая за это даже элементарной благодарности. Все, что делают такие женщины для окружающих, воспринимается последними как само собой разумеющееся. И это вполне укладывается в рамки здравого смысла: никто и никогда не заставляет таких женщин жертвовать своими силами, временем и прочим на благо других, отказывать себе в чем-либо для того, чтобы угодить окружающим. Они сами, по собственной инициативе и даже, возможно, вопреки здравому смыслу безропотно делают чужую работу: именно они заботятся о больных тетушках и дядюшках, несмотря на то, что у тех есть и другие, может быть, даже более близкие родственники; они беспрекословно остаются на работе допоздна и выполняют сверхурочную работу, хотя все остальные сотрудники на просьбы начальства задержаться в офисе резонно отвечают, что не намерены жертвовать своим личным временем ради работы, и уходят, как только заканчивается рабочий день; они отгонят машину в автосервис, в то время, как их мужья и взрослые сыновья зевают перед телевизором или занимаются какими-либо подобными "делами".
Такое самопожертвование не лучшим образом сказывается и на физическом здоровье женщины: она часто чувствует недомогание или даже болеет. Кроме того, она испытывает и моральные страдания из-за того, что сама же себя постоянно нагружает работой, которую не обязана делать, однако продолжает в том же духе. Мимика таких женщин отражает то эмоциональное напряжение и те нечеловеческие усилия, которые они прикладывают, выполняя взятые на себя обязательства. Застигнутые врасплох, они пытаются спрятать свои чувства под вымученной улыбкой, цена которой слишком высока.
Быть может, страдания являются своеобразной целью подобного жертвоприношения? Многое указывает именно на это. Гарантом счастья и расположения близких (и не очень близких) людей становятся страдания самой "мученицы", которая видит своей главной задачей счастье и спокойствие окружающих, независимо от того, какой ценой они будут достигнуты.
Общепринятое представление о роли женщины в семье состоит из множества аспектов, которые можно свести к следующему: именно женщина отвечает за благополучие семьи, так как мать должна заботиться о своих детях, жена должна ухаживать за мужем, — одним словом, все должно быть так, чтобы ни у кого не было повода сказать о женщине что-либо плохое. Когда же благополучие семьи становится единственной, главной целью жизни женщины, ее сознание превращается в некий клубок мазохистских мыслей: она пытается "купить" счастье своих близких ценой собственного страдания. При этом сама цель — благополучие близких — перестает, в сущности, быть основным мотивом жертвоприношения и на первый план выходят страдания как самоцель[15]. Такая женщина мыслит примерно следующим образом: "Я должна постоянно мучить себя, жертвовать собой, отказываться от того, что мне нужно, отступать".
Возможно, первоначальная цель (благополучие семьи) — это просто повод для самоистязания, начальный стимул, первотолчок, но как только самопожертвование становится неотъемлемой частью жизни женщины, она и сама забывает, ради чего, собственно, страдает, однако уже не может остановиться. Зачастую такая жизненная позиция связана с фаталистским складом ума либо безропотной покорностью судьбе. Однако за этой установкой не стоит ни настоящей набожности, ни чего-либо подобного, так как сама себе женщина объясняет свое поведение именно верой, но при этом скрывает под ширмой веры свое слабоволие. В главе об усвоенной беспомощности предпосылки синдрома Моны Лизы, возникающие в детстве и юности, описаны более подробно, поэтому сейчас я на этом останавливаться не буду. На появление ловушки жертвы синдром усвоенной беспомощности повлиял особым образом.
Партнеры женщин, жертвующих собой ради блага других, воспринимают такие "подношения" от своих жен или подруг как нечто само собой разумеющееся. Партнер в этом случае просто наслаждается благоприятной атмосферой, созданной усилиями своей спутницы вокруг него и для него. К этой же категории женщин относятся и те, кто страдает от мужской жестокости: зная, что, сохраняя отношения со своим "тираном", они не увидят ничего, кроме морального, психического или даже физического насилия с его стороны, эти женщины все же не идут на разрыв.
Приведу два наглядных примера ловушки жертвы.
Муж Ирис был явно выраженным холериком, возможно, имел определенные психические отклонения. Его отношение к ней нельзя назвать жестоким в буквальном смысле, то есть он не избивал ее, не применял какие- либо другие формы физического насилия. Его жестокость проявлялась в другом: он мог два-три часа подряд без остановки разглагольствовать о современном мире, их отношениях и о том, как ему не везет в жизни. Такие монологи произносились монотонным голосом, с агрессивным подвыванием, периодически прерывавшимся очередным припадком бешенства. Подобные сцены растягивались не только во времени, но и в пространстве: заботясь о том, чтобы Ирис его слышала, он ходил за ней из комнаты в комнату. При этом в своих монологах он всегда обращался к ней, но если жена пыталась возразить или даже ответить на поставленный им же самим вопрос, он злился и начинал размахивать кулаками. Обычно подобные сцены затягивались до того момента, пока муж в изнеможении не валился на кровать и не засыпал. Ирис считала такое поведение относительно нормальным, и ей даже в голову не приходило спросить, действительно ли это в порядке вещей. Тем более она никогда не задумывалась, нужна ли ей эта пытка, как она сама называла устраиваемые супругом сцены. "Он — мой мир!" — говорила Ирис, если кто-то высказывал мнение, что она не обязана все это терпеть.
Другой пример. Молодая женщина отдала все полученное ею от родителей наследство своему мужу, чтобы он воплотил в жизнь свою мечту — купил небольшой компьютерный магазин. Несмотря на то, что женщина осознавала, что представления ее мужа о бизнесе далеки от действительности ("Я просто буду заходить каждый день и забирать дневную выручку", — говорил он), она даже не пыталась ему возражать. Это объяснялось следующими обстоятельствами. Муж не сделал карьеру, так как не мог поладить ни с начальством, ни с коллегами. Вместо того чтобы преодолевать встречающиеся на его пути препятствия, он сразу становился агрессивным и не упускал случая нанести человеку словесное оскорбление. Естественно, что при таком отношении к работе его карьера не удалась, да и заработок был для него слишком низким. Он воспринимал покупку магазина как свой
шанс, который нельзя упустить. Как и полагается верной подруге жизни, его жена не хотела, а скорее, просто боялась лишить его этого шанса, хотя и понимала, что со своими абстрактными представлениями о ведении собственного дела ее муж не сможет реализовать свои мечты. Что и произошло в конечном итоге: наследство было полностью растрачено, а женщина благодарила Бога, что муж не наделал долгов.
Умеренные формы жертвования
Наверное, вы считаете приведенные примеры образцами чрезмерного самопожертвования, последствия которого всегда печальны. Да, это так, но, к сожалению, феномен жертвования встречается на каждом шагу, просто порой его невозможно распознать сразу.
Например, двадцатидвухлетняя девушка, которая не может оставить своего молодого человека, несмотря на то, что он опустошил ее сберкнижку. Или тридцативосьмилетняя женщина, приносящая своему мужу бритвенные принадлежности к его любовнице. Или двадцатидевятилетняя женщина, перечисляющая свою зарплату на счет своего безработного мужа, потому что он весь в долгах. Или бабушка, отдающая треть своей пенсии детям и внукам и поэтому вынужденная сидеть без отопления, и это при том, что родственники, ради которых она терпит лишения, навещают ее крайне редко. Или жена, отправляющая своего мужа, который слишком много работает, в путешествие по Южной Америке, потому что на такое путешествие вдвоем у них не хватает денег. Или жена, которая терпит то, что ее муж ездит на дорогом мотоцикле, в то время как она вынуждена ежедневно проделывать куда более долгий и опасный путь на работу и обратно на стареньком велосипеде. Или… Впрочем, таких примеров можно привести бесчисленное множество.
Вы можете возразить, что приведенные ситуации — это скорее не правило, а исключения. Пожалуй, так оно и есть. Но существуют куда более распространенные образцы бессмысленного самопожертвования. Например, жены, раз за разом сопровождающие своих мужей в кинотеатры на фильмы, которые их (жен) абсолютно не интересуют. Жены, позволяющие своим мужьям тратить ежемесячно треть семейного дохода на ЕГО хобби. Жены, вынужденные, помимо своей основной работы, подрабатывать в качестве домработниц и гувернанток, чтобы их мужья могли расплатиться со своими карточными долгами. Женщины, закрывающие глаза на то, что их спутники принимают участие в каком-то "мальчишнике", проходящем неизвестно где и неизвестно по какому поводу, зато известно, что это невинное развлечение влетело в кругленькую сумму.
И такое встречается на каждом шагу. И на каждом шагу я слышу жалкие оправдания женщин, попавших в подобные ситуации: "Это, в общем-то, не так уж и плохо", "Он мужчина, и ему это нужно", "У него это временное. И к тому же я не имею права его переделывать, так неужели я должна оставить его только потому, что ОН — это ОН?!" и тому подобное. Женщины предают сами себя, отказываются от принадлежащего им по праву, безропотно принимая роль жертвы.
При этом у женщин, жертвующих собой, появляется свойство предвосхищать желания других, "читать" по глазам, чего хочет собеседник, и исполнять это, даже если их об этом не просят и это не входит в их непосредственные обязанности. Главное для такой "мученицы" — приносить свои жертвы тихо и незаметно, чтобы окружающие ни в коем случае не воспринимали ее поведение как нечто из ряда вон выходящее.
Ловушки скромности
Лейтмотив: "Настоящая добродетель — это когда твои собственные интересы и нужды отодвигаются на задний план".
Скромность — это добродетель, однако, если хочешь преуспеть, о ней нужно забыть. Очень часто это утверждение вызывает усмешку; так комментируют дерзость какого-нибудь сорвиголовы, бесчувственность грубияна или ледяной расчет дельца, обманывающего своих компаньонов. Даже сама жертва усмехается ловкости мошенника.
Как это ни парадоксально, но в отношении мужчин действует противоположное правило: "Наглость — второе счастье". Именно нескромность мужчины заслуживает одобрение общества, которое может не высказываться вслух, а выражаться в дружеском похлопывании по плечу или понимающем подмигивании друзей. В женщине же ценится прежде всего якобы ее скромность, являющаяся в общепринятом понимании главной добродетелью и украшением представительниц слабой половины человечества. Более того, считается, что никто не должен быть более самоотверженным, чем женщина.
Скромность имеет много корней, среди которых не последнюю роль играют недостаточно высокая самооценка, страх перед возможными конфликтами, надежда на защиту и опеку, а также ожидание вознаграждения — земного или небесного.
Многие женщины умело скрывают под личиной ложной скромности сомнения в собственной компетентности в определенных жизненных сферах, а также в своей жизнеспособности. Они надеются, что своим почтительным отношением к другим и безропотным подчинением им удастся защитить себя от нападок и критики со стороны окружающих.
Вот несколько примеров проявления женской скромности, которую следовало бы называть ложной.
Николь жила с мужчиной, который был значительно старше ее. В силу ряда обстоятельств они не могли узаконить свои отношения, поэтому он настаивал на заключении договора страхования его жизни, чтобы в случае его смерти Николь могла иметь хоть какие-то средства к существованию. Заключение такого договора, где страховщиком выступала бы сама Николь, было выгодно и с точки зрения налогов, то есть не возникало бы вопроса о налоге на наследство. Он был консультантом по налоговым вопросам, поэтому прекрасно ориентировался в данной ситуации. Само собой разумеется, что он сам платил бы все взносы. Он просил ее заключить такой договор снова и снова, однако Николь, тронутая его заботой, была непреклонна в своем упорстве. В результате он перестал настаивать, чем вызвал неподдельную радость своей подруги: все, что ей было нужно, — это просто быть с ним, пока он жив. Забота же о своем материальном благополучии в случае его смерти казалась ей своего рода кощунством, глубоко аморальным поступком.
Возможно, я бы не запомнила этот эпизод, если бы не трагический финал их истории любви. Ее друг умер совершенно неожиданно от апоплексического удара, и Николь была вынуждена покинуть их общую квартиру. Несмотря на разрывающую ее боль, женщине пришлось через четыре недели снова выйти на работу. Конечно, Николь пожалела, что когда-то не приняла предложения партнера и не заключила договор страхования: "Если бы у меня сейчас были те деньги, я могла бы сделать перерыв на полгода, чтобы обрести душевный покой и попрощаться с ним так, как мы оба этого хотели. Я должна была принять его предложение и правильно потратить эти деньги, чтобы прийти в себя и продолжать жить".
Ложная скромность
Пример Елены менее драматичен. Она — сотрудник социальной службы по обеспечению ухода за престарелыми. Ей нравится ее работа, она обладает несомненными задатками организатора, а также легко находит общий язык как с коллегами, так и с подопечными. Представительство предложило ей должность начальника отдела. Елена попросила дать ей некоторое время на размышление, но затем отказалась от должности: она знала, что кроме нее на место претендует ее коллега, занимающий более высокую должность, который также подал заявление, поэтому в случае ее отказа вакантную должность займет он. Елена посчитала несправедливым обойти его. Женщина рассказала мне о свойственном ей чувстве справедливости с очаровательной улыбкой на устах, однако я сочла, что это не чувство справедливости, а ложная скромность. Дело в том, что, устраиваясь на работу, ты либо получаешь желаемое место, но тогда кто-то другой остается безработным, либо отступаешь, и тогда твой потенциальный соперник занимает должность, на которую ты тоже претендовала. Поэтому в данной ситуации восторжествовала не справедливость, а ложный страх быть непонятой окружающими.
Еще один пример. Рике — мать годовалого сына. Ее отпуск по уходу за ребенком близится к концу. Фирма, в которой она работает, не сможет дольше гарантировать сохранение за ней рабочего места: если в течение трех месяцев она не выйдет на работу, на эту должность возьмут другого человека. Муж Рике знал об этом ультиматуме и пытался найти выход из положения. В итоге он сказал жене, что сам возьмет отпуск по уходу за ребенком на один год. Это решение не было простым для него — он опасался подтрунивания со стороны знакомых и друзей, однако такой шаг был своеобразным вызовом обществу. Он работал в государственном учреждении, поэтому взять отпуск не представляло для него особых трудностей. Его ходатайство подписали, но Рике воспротивилась решению мужа: она не хотела, чтобы он, как ей казалось, жертвовал собой. После долгих колебаний она отказала своим работодателям. Ей легче смириться с потерей своей работы, чем принять жертву супруга. Сама Рике объясняет случившееся следующим образом: "Я не могу требовать, чтобы он бросил свою работу. Он просто не выдержит: коллеги будут над ним смеяться, ему придется целыми днями сидеть дома или общаться с молодыми мамами в яслях". Все это — лишь отговорки, ведь муж Рике смог принять это решение.
Рике тоже является жертвой собственной скромности. В сущности, она просто не представляла себе, как ее муж будет каждый день выдерживать на себе косые взгляды и выслушивать злобные замечания, в то время как она будет заниматься своей карьерой. Рике нравилась ее работа и она была бы рада снова оказаться за своим рабочим столом и испытывать материалы. Однако ложная скромность стала причиной принятия неверного решения.
В личной жизни ложная скромность проявляется реже, хотя, как показывают приведенные выше примеры, ее можно встретить и там. Гораздо чаще эта сомнительная добродетель имеет место в отношении карьеры, а также в общении с коллегами, друзьями или знакомыми.
Проявления ложной скромности не во всех случаях очевидны. Например, ложная скромность проявляется в занижении реально полученного результата самостоятельной работы; в приписывании собственных заслуг только воле случая или помощи других людей. В ловушке скромности находится и служащая, оттягивающая повышение на работе из-за того, что ее шеф нуждается в ней. Хотя в результате повышения для нее открываются новые перспективы карьерного роста. В этой ситуации ловушка становится двойной, и ее можно назвать ловушкой скромной помощницы.
"Я всего-навсего маленький человечек, в моей голове ничего нет, мне никогда не стать сильной и самостоятельной" — такова логика женщины, решившей отказаться от подобной возможности. Тем не менее она уверена, что самое плохое в ловушке скромности — это заниженная самооценка, убежденность в собственной глупости, в силу чего не имеешь права диктовать условия кому бы то ни было.
В этом утверждении есть доля истины. Скромные люди часто говорят, что у них есть какие-то высокие жизненные цели или что они обладают особенным гуманизмом. Однако у меня всегда было впечатление, что именно неуверенность в себе является решающим аргументом в пользу отказа от собственных интересов, хотя этот отказ объясняется возвышенными мотивами.
Скромность, по моему мнению, имеет еще один недостаток — она как бы "передается по наследству". Часто от этого симптома страдают матери и дочери. Они играют, если можно так выразиться, в странную игру, соревнуясь, кто кого превзойдет в проявлении непритязательности. Внешне их отношения выглядят как доверительные, теплые, уважительные и дружеские, то есть какими и должны быть отношения между матерью и дочерью, однако они постоянно противостоят друг другу, можно даже сказать, борются за первое место в "чемпионате" скромности и непритязательности. Зрители же, знающие об этой борьбе, получают истинное удовольствие, наблюдая, как в таком бою скромности против скромности, женщины против женщины (реже это касается мужчин) соревнующиеся проявляют свои бойцовские качества, о существовании которых никто и подозревал.
Однажды я сама наблюдала подобное "соревнование". Мать и дочь шепотом спорили о том, кто из них должен взять себе дорогую серебряную вазу, принадлежавшую умершей тетушке: "Она больше подходит к интерьеру твоего дома". — "Зато ты будешь дольше ею пользоваться". — "Но ты намного больше уделяла ей внимания". — "Дорогая, ты была ее любимой племянницей". — "Тем не менее, возьми ее, пожалуйста, себе". — "Нет, я не могу этого сделать ни при каких обстоятельствах". В конце концов ваза досталась какой-то дальней родственнице: "Если вы не можете поделить эту несчастную вазу, то…".
Скромность передается по наследству путем примеров, а также через родительское одобрение скромного поведения. Обычно действует следующая закономерность: чем любвеобильней и сильней родители, тем скромнее их дети, так как, вложив в сознание ребенка понятие скромности как высшей добродетели, родители тем самым подчиняют ребенка своему влиянию. Многие родители считают более гуманным один раз объяснить ребенку,
что он не должен иметь своих собственных, каких-либо особенных желаний (то есть быть скромным), чем каждый раз травмировать детскую психику очередным отказом. Таким образом приучение ребенка быть скромным ограничивает его свободу действий без насилия со стороны родителей, как они сами считают, и позволяет воспитать его таким, каким они хотят его видеть.
Ловушки сочувствия
Лейтмотив: "Страдание должно исчезнуть, потому что я сочувствую несчастному".
Способность сопереживать играет существенную роль в жизни каждого человека. Однако в некоторых сферах жизни сочувствие неуместно. Например, оно не может заменить любви в личной жизни, так как эти два понятия несовместимы.
Ярко выраженную ловушку сочувствия распознать довольно просто. Например, если женщина привязывается к мужчине, у которого явно выражен дефицит жизнеспособности, окружающие сразу поймут, что их отношения строятся на сочувствии. Такая женщина выбирает партнера, которого недооценивают на работе. Либо она защищает партнера, у которого есть старший брат и который страдает от того, что постоянно находится в его тени. Она утешает мужчину, восхищающегося своим отцом, но при этом беспомощно останавливающегося тогда, когда приходит время следовать его примеру. Она будет с ним до тех пор, пока он не перестанет бояться добиваться чего-то самостоятельно, пока он не перестанет жалеть себя.
Она его не любит. Она с ним из-за того, что он достоин жалости. Если бы он был сильным, уверенным в себе человеком, она давно оставила бы его.
Катастрофические последствия
Понять, насколько вредоносно сочувствие, довольно непросто, особенно если страдания того, кому оно адресовано, известны только узкому кругу лиц и едва заметны. Обычно такие переживания связаны с временными явлениями, например, чувством неуверенности в себе, депрессией или потерей рабочего места. В таких ситуациях семья "несчастного" старается выглядеть вполне счастливой, хотя на самом деле все обстоит совершенно иначе, и следующая за семейной идиллией катастрофа — это не внезапная трагическая развязка, а вполне закономерное следствие нерешенных проблем. Итак, в чем причина?
Зачастую "жалельщики" оказывают негативное влияние на страдающего: вместо того чтобы действительно помочь, они своим сочувствием лишь усугубляют переживания и становятся для него чем-то вроде "душевного бремени". Например, мужчина теряет работу, но на семейном совете решается не выносить сор из избы и делать вид, что все идет так, как надо. Несмотря на то, что для главы семьи потеря стабильного заработка, с помощью которого он может содержать своих близких, является действительно трагедией, домочадцы, да и сам "кормилец", упорно "забывают" о неприятностях, но в то же время родственники то и дело участливо заглядывают в глаза страдающего, при каждом удобном и неудобном случае высказывают ему свое сочувствие. В результате человек остается без какой-либо даже минимальной моральной поддержки и вынужден самостоятельно, "в себе" бороться со своим горем, что не может не сказаться на его психическом благополучии. Кажущиеся неожиданными семейные катастрофы иногда имеют именно такую предысторию. Зыбкое семейное счастье заканчивается трагическим заголовком в газете: "Мужчина застрелил жену и сына". Подобный финал можно предсказать, зная предшествовавшие ему события.
Ослабленный своими переживаниями партнер теряет остатки силы духа. Единственным выходом из данной ситуации он видит "освобождение" своих близких от мучений, причиной которых считает себя и свою слабость.
Многие стабильные отношения существуют по типу маятника: когда один партнер подавлен, слаб, то есть находится внизу, то другой становится его поддержкой и опорой, то есть оказывается наверху. В описанных случаях данное равновесие нарушается.
Какое действие оказывает сочувствие на страдающего?
Ответ на этот вопрос представляет собой метод отделения истинного сочувствия от мнимого. Истинное, положительное сочувствие, основу которого составляет сильная принципиальная позиция, в большинстве случаев имеет успокаивающий эффект, действует "разгружающе". Часто оно позволяет попавшему в беду человеку активизировать свой позитивный потенциал, мобилизовать свои внутренние ресурсы для разрешения конкретной проблемы. Практически всегда такое сочувствие дает возможность расслабиться, обрести хотя бы временный покой и душевное равновесие.
Совсем иначе действует ложное сочувствие. Оно представляет собой хорошо замаскированную попытку скрыть собственный страх перед неудачами, постигшими страдальца, через лицемерное сочувствие. Цель сочувствующего в такой ситуации — увидеть, что попавший в беду человек все так же силен и уверен в себе, либо по меньшей мере лишиться страха перед его слабостью.
Здесь необходимо обратить внимание еще на один аспект. Часто люди, страдавшие в детстве от жестокости, отсутствия любви, чрезмерно высоких требований или одиночества, символически переносят пережитое на людей и даже зверей. К сожалению, к этой категории следует отнести многих защитников животных, несмотря на правильность их идеологической позиции. В активистах различных "зеленых" движений часто чувствуется некая агрессия, причина которой — отражение пережитой ими боли.
Направляя сочувствие на близкого человека и тем самым освобождаясь от собственной боли, "сострадающий" приводит в действие механизм под названием "порочный круг". Происходит это следующим образом. Сочувствие не оказывает ожидаемого действия — по крайней мере, долгосрочного, в связи с чем "жалельщик" испытывает глубокое разочарование, тяготящее его, так как попытка "помочь" терпит фиаско. Таким образом, в душе сочувствующего снова возникает ощущение беспомощности, которое преследовало его раньше, когда ему было плохо, но никто не мог помочь. Теперь же он сам не в состоянии поддержать нуждающегося в помощи человека. И боль возникает вновь.
Сочувствие часто опирается на зрительный опыт. Например, если бы по телевидению не показывали картины страданий, то сочувствие зрителей, выражающееся в денежных пожертвованиях, было бы значительно умеренней.
Ложное сочувствие не соответствует истинному смыслу слова "сочувствие", так как его корни противоположны корням действительного сострадания: позитивное сочувствие, предполагающее реальную помощь несчастному, имеет место тогда, когда мы по-настоящему привязаны к попавшему в беду человеку. Только тогда мы входим в его или ее положение, даже если их страдания не очевидны, и воспринимаем их неудачи как свои собственные. И только тогда наше сострадание будет истинным.
При ложном сострадании отсутствует желание или внутреннее убеждение в том, что "именно я, а ни кто-либо другой, должен быть с ним/ней в эту минуту". Поэтому такая форма сочувствия приводит обычно к бессмысленным действиям со стороны сострадающего, которые скорее раздражают нуждающегося, чем успокаивают. При этом сам помощник переживает больше, чем тот, за кого он беспокоится. В конечном итоге круг замыкается: вместо того, чтобы помогать несчастному, сострадающий жалеет и утешает сам себя, кроме того, он страдает вдвойне, так как должен сохранять видимость самообладания, что выражается в мученической улыбке на его лице. Он постоянно обеспокоен мыслью, не отражается ли эта внутренняя борьба на его лице, не утратил ли он контроль над своей мимикой. Он боится, как бы самому не стать объектом сочувствия окружающих. Таким образом, подобное "сочувствие" чревато негативными последствиями, а именно появлением того самого "порочного круга", о котором говорилось ранее: с одной стороны, у сострадающего велико желание ощущать сочувствие к собственной персоне, но с другой, это желание упорно вытесняется путем внешнего проявления сострадания к другим людям.