Джулия широко распахнула глаза.
– Боже! Мне так жаль…
– М-м, угу, – Мак теребила сумочку, пытаясь прогнать нахлынувшие воспоминания. – Так что я примерно понимаю, каково тебе сейчас, – сказала она, исподлобья глянув на Джулию. – Думаешь, что все прекрасно, что все в жизни складывается, а потом вдруг земля уходит из-под ног… и все над тобой смеются.
Джулия повалилась на кровать.
– Самое ужасное, что я сегодня ехала в школу, думая, что все будет в порядке. Я такая дура. Я ведь знаю, что собой представляет Бэкон. Знаю, на что способны люди.
– Не все такие, – настояла Мак. – У тебя есть мы, – она отвела глаза, снова вспомнив о Нолане и о том, как ей отчаянно хотелось думать, что она ему правда нравится. – Но я тебя понимаю, – добавила она. В конце концов, история с Ноланом была даже не самым ужасным: достаточно вспомнить, что натворила Клэр, пытаясь сорвать ее прослушивание в Джульярд. А ведь они считались подругами.
Она поерзала на кровати, и вдруг ее сумочка перевернулась, и ее содержимое посыпалось на пол. Расческа полетела через всю комнату, за ней кошелек. Она нагнулась, чтобы собрать свои вещи, стесняясь, что натворила беспорядок в идеальной комнате Джулии. Тут Джулия спросила:
– Что это?
Мак проследила за ее взглядом. На полу валялась открытка Блейка, выставив напоказ его трогательное послание. Мак тут же подобрала открытку, но, судя по лицу Джулии, та успела кое-что прочитать.
У Мак загорелись уши. Она опустила глаза, сдерживая внезапно накатившие слезы. Она не рассказывала никому из девочек с киноведения про Блейка. Она вообще никому не рассказывала. Все это было слишком запутанно, и к тому же ей было очень стыдно за свою роль в этой истории.
– Хочешь об этом поговорить? – мягко спросила Джулия с обеспокоенным видом.
– Нет! – воскликнула Мак, потом покачала головой. – Ну, то есть, не хочу грузить тебя еще и своими проблемами. Я здесь для того, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.
– Ну пожалуйста, мне нужно на что-то отвлечься, – Джулия подалась вперед. – Что происходит? Это же от парня, верно? – с понимающим видом предположила она.
Мак уставилась на свои клетчатые кеды Vans. Внезапно у нее в груди будто заклокотал вулкан, готовый к извержению.
– От Блейка Страстека! – выпалила она. – Мы с ним дружили много лет, и я любила его, но теперь все кончено!
Она рассказала Джулии все с самого начала: как она влюбилась в Блейка первой, но потом с ним начала встречаться Клэр, которая, по словам Блейка, наврала ему, что он не нравится Мак. Как они вместе играли в группе, а в последнее время между ними начало кое-что происходить – за спиной Клэр. Как она не хотела причинить боль Клэр. Но когда она дошла до того места, как Клэр и Блейк обманули ее, чтобы сорвать прослушивание, у Джулии отвисла челюсть.
– Лучшие подруги так не поступают! – воскликнула она.
– А то я не знаю, – мрачно ответила Мак.
Джулия скрестила руки на груди.
– Теперь ясно, почему ты назвала Клэр тогда на киноведении. А я все гадала, в чем же дело.
Мак поморщилась, вспоминая тот разговор. Произнеся имя Клэр, она тут же об этом пожалела – в особенности потому, что Клэр сидела в другом конце класса и могла это услышать. Но она в тот день так злилась на бывшую подругу, потому что увидела, как они с Блейком обжимаются в коридоре, и все ее обиды всплыли на поверхность.
– Не нужно мне было этого говорить… просто день был ужасный, – вздохнула она. – Не то чтобы я правда желала ей смерти.
– Конечно, нет, – твердо сказала Джулия.
– И это ведь необязательно произойдет только потому, что я так сказала, – громко рассуждала Мак, вспомнив о той теории, которую Кейтлин выдвинула, когда они были в гостях у Авы.
– Разумеется, нет, – ответила Джулия, но тут же поежилась. – И все-таки ужасно, что этот список все еще где-то есть. В смысле, двое из пятерых уже… Ну, ты поняла, – она отвела глаза.
– Никто на нас не подумает, – быстро вставила Мак. Ей нужно было сказать это вслух, будто чтобы нарушить заклятие. – Это слишком безумная теория. Никто бы не стал одного за другим убивать людей, которых мы назвали. Это полная ерунда. Нет никого, кто бы настолько ненавидел нас всех… или этих людей.
У Мак зазвонил телефон. Она глянула на экран. Звонила мама. Она вдруг вспомнила, что договорилась поужинать с родителями, чтобы отпраздновать поступление в Джульярд. Она встала, сунув телефон в карман.
– Мне надо идти, – грустно сказала она, глядя на Джулию. – Ничего?
Джулия кивнула.
– Спасибо, что осталась и поговорила со мной. Мне правда стало лучше… от того, что ты зашла.
Мак кивнула и вышла из комнаты Джулии, жалея, что приходится оставлять ее в такой тесноте. Она лавировала между коробками и кошками, и вскоре наконец оказалась на улице, вдохнув свежий воздух. Но грудь ее все еще беспокойно вздымалась, и она знала, почему. Это все разговоры о том проклятом списке.
Ей вдруг стало интересно, чем занята Клэр. Дома ли она? Все ли у нее в порядке? Стоит ли Мак за нее волноваться? Какая ирония: человек, которого она ненавидела и который ненавидел ее, возможно, нуждался сейчас в ней больше всего.
16
Высадив Кейтлин, Ава крепко ухватилась за руль, сосредоточенно глядя перед собой. Вместо того, чтобы свернуть к дому, она выехала на дорогу, которой мало кто пользовался. Разве что те, кто направлялся в местную тюрьму, куда и собралась Ава. Там был Алекс. Ему назначили залог в двадцать пять тысяч долларов и его родители вместе с двумя учителями пока пытались собрать эту сумму.
У нее было полно дел, которыми бы следовало заняться этим вечером: скажем, готовиться к экзамену по истории или придумывать посты для своей страницы леди Макбет в Facebook (задание для продвинутой группы английского).
Но сегодня у нее в груди что-то щелкнуло. Ава и сама не могла толком объяснить, что это было, но она вдруг поняла, что ей нужно повидать Алекса в тюрьме. Неважно, сколько ребят заявило журналистам, что Алекс жестоко избил одноклассника. Ей нужно услышать это от него. Более того, ей нужно, чтобы он сказал ей, что невиновен в убийстве Грейнджера.
Ее телефон завибрировал, и она посмотрела на экран.
«Эй, у меня остался твой блеск, – написала Кейтлин. – Не хочешь за ним заскочить?»
Пока они ехали домой, Ава одолжила Кейтлин свой блеск для губ, но теперь она уже не готова была за ним возвращаться, а уж тем более объяснять, что собиралась сделать.
«Ничего, вернешь в школе», – ответила она.
У нее возникло странное чувство: ведь можно было рассказать девочкам, что она поехала к Алексу. Но ей хотелось сохранить все в тайне, пока она не узнает больше.
Подъехав через пятнадцать минут к полицейскому комплексу, она все еще не знала, что собирается сказать. Расправив плечи, она вошла в дверь с надписью «Посетители» и записала свое имя в регистрационном блокноте.
После омерзительной процедуры досмотра, во время которой охранница, как показалось Аве, слишком тщательно ощупывала ее, пока никто не смотрит, она уселась в комнате для посещений. Бетонный пол был покрыт пятнами загадочного происхождения, а холодные металлические столы и стулья были прикручены к полу. В воздухе резко пахло мочой и едкими моющими средствами. У Авы горело в носу. Мысль о том, что Алексу приходится находиться здесь, причиняла боль.
Металлическая дверь в дальнем конце комнаты распахнулась, и Ава вскочила. Сперва показался высокий охранник, за ним – бледный, изможденный Алекс в наручниках. Сердце Авы комом встало в горле. Она подавила всхлип.
Алекс поднял голову и посмотрел на нее. Взгляд его был таким напряженным, таким отчаянным, таким грустным… Казалось, его сердце разбито. Ава поборола порыв подбежать к нему и крепко обнять.
– Алекс, – начала она.
– Прости меня, – одновременно заговорил он. – Ава, мне так жаль. Я совсем не хотел, чтобы так вышло. Я не хотел, чтобы у тебя были из-за меня неприятности. Я знаю, что ты этого не делала. Ничего из этого, – он задержал дыхание, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Ава подозревала, что ему с трудом удается не расплакаться. В их паре Алекс был более эмоциональным – да он плакал над «Историей игрушек-3»! От этого воспоминания у нее тоже навернулись на глаза слезы, но она сдержалась.
– Ты ведь этого не делал, правда? – прошептала она.
Алекс энергично затряс головой.
– Конечно, нет. Ава, я бы никогда никого не убил. Ты ведь меня знаешь.
Ава кивнула.
– Знаю. Мне просто нужно было, чтобы ты это сказал, – она уселась на жесткий стул. – Но зачем ты туда пошел? Зачем ты написал Грейнджеру это сообщение? И что произошло в твоей старой школе?
Алекс уселся напротив и склонился к ней над столом, после чего продолжил.
– Ну, начну с самого простого. Я написал Грейнджеру «Еще раз тронешь мою девушку, и я тебя прикончу», потому что ты сказала, что он к тебе приставал, а полиция тебе даже не поверила, – он опустил глаза. – Прости меня. Я повел себя глупо. Я просто… чувствовал себя таким беспомощным, понимаешь?
«Да, – подумала Ава. – Понимаю».
– Прости, что не рассказывал тебе про то, что случилось в моей старой школе, – продолжил он. – Я просто не мог. Я избил того парня, потому что он изнасиловал мою бывшую девушку.
Ава ахнула.
– Она пришла ко мне сразу после этого, – продолжал Алекс, – и умоляла никому не рассказывать. У нее родители чокнутые, они бы рехнулись, если бы узнали, что она уже не… в общем, неважно. Я не стал никому рассказывать. Но и не мог этого так оставить. Я не собирался раскрывать никому ее тайну, но этот гад должен был заплатить за то, что сделал. Я видел ее синяки, – он покачал головой и закрыл глаза.
Ава медленно выдохнула. Ей так хотелось ему верить. К тому же она легко могла представить себе, что Алекс решил взять дело в свои руки и самостоятельно отомстить парню, который обидел его бывшую. В конце концов, они с девчонками сделали то же самое с Ноланом. Но в то же время она осознала, что до сих пор злится.