Тот удар молнии подарил мне всю страсть неофитки, и, став рьяной поклонницей низкоуглеводной диеты, я вдохновилась на попытки убедить в ее пользе других. Моим первым настоящим новообращенным стал мой отец. Здоровое питание для него – важный вопрос. Ему сейчас около 75 лет, и он всегда пытался немного сбросить вес. Он долгие годы принимал статины (препараты для снижения уровня холестерина) и очень много внимания уделял здоровью сердца, поскольку его дед умер в 64 года, а отец в 57, и оба – от инфаркта.
Да, изменения моих привычек в еде породил «удар молнии», но когда свои привычки изменил мой отец, это случилось не так внезапно (хотя я уверена, что на него произвела впечатление резкая трансформация, которую претерпела я). И эта перемена объясняется его натурой «скептика» – он открыл для себя новые аргументы и данные. Я посоветовала ему прочесть книги «Почему мы толстеем» и «Хорошие калории, плохие калории», и он был полностью убежден этими исследованиями. Вместо того чтобы осуществить разительную мгновенную перемену, как сделала я, он начал с нескольких простых замен – гарнир из овощей вместо картофеля, стейк вместо пасты. Получение хороших результатов убедило его в обоснованности низкоуглеводного подхода, и со временем он начал следовать ему строже.
– Я постепенно спускаюсь к 200 фунтам[18], и мой вес понемножку падает, – сообщил он через несколько недель после того, как прочел эту книгу. – И могу так питаться вечно.
– Но он по-прежнему пьет вино, – добавила мама, которая тоже принимала участие в этом телефонном разговоре.
– Да, это будет последнее, от чего я откажусь, – весело подтвердил он. – Но я все равно вижу хорошие результаты.
– Главное – прогресс, а не совершенство, – сказала я ему. – Даже если ты порой делаешь исключения, ты питаешься лучше, чем раньше.
Мой отец прочел ту книгу и принял этот подход с приятным энтузиазмом, но большинство других были настроены скептически. Один из моих друзей решил, что я спятила, и долго меня допрашивал.
– Ты действительно не ешь фрукты? – спрашивал он (именно это заставило многих считать, что я сошла с ума).
– Иногда ем ягоды, – ответила я. – Слушай, я понимаю, что это звучит как заскок, но на самом деле это не так.
Я понимала, насколько невероятным это кажется для него, но это была правда. Я прочла книгу «Почему мы толстеем» и вдруг, совершенно без усилий, стала питаться иначе, словно другие продукты стали отныне несъедобными; но такова сила «удара молнии».
Люди обоснованно тревожатся об окружающей среде и проблемах гуманности в связи с употреблением мяса, но меня больше волнует аспект питательности и здоровья.
К тому же эта привычка стала самоподдерживающейся, что нередко бывает с привычками. Как только я перестала есть углеводы, я утратила к ним вкус. Не знаю, действительно ли люди приобретают «зависимость» от сахара, но чем больше я ела таких продуктов, как хлеб, мучное и сладости, тем больше мне их хотелось. А теперь я о них даже не думаю.
– Ну, и когда ты собираешься вернуться к нормальному питанию? – спросил меня мой приятель.
– Это и есть нормальное питание. Никакой финишной черты.
Он покачал головой. Ему неинтересно было даже пробовать этот подход.
После того как я усвоила новые привычки в питании, я встретила своего друга, веселого писателя А. Дж. Джейкобса, на публичной лекции по его книге «Тот здоровеньким помрет» в модном книжном магазинчике Бруклина. Перед выступлением я решила расспросить его о решении, описанном в книге, следовать диете, основанной преимущественно на растительной пище, а не на низкоуглеводном рационе.
– Послушай, Эй-Джей, – сказала я, – я не могу поверить, что низкоуглеводный подход тебя не убедил.
Он рассмеялся.
– Полным-полно ученых, которые защищают противоположную точку зрения.
– Да, но я прочла все их аргументы, и аргументы в этой книжке лучше. К тому же я попробовала питаться таким образом сама и теперь хожу не такая голодная и сбрасываю вес.
– Но, Гретхен, ты же частный случай, – указал он, имея в виду, что опыт одного человека еще не является научным доказательством.
– Верно, но это наиболее убедительный случай!
Человеком, которого я больше всего хотела убедить в пользе низкоуглеводной диеты, была моя сестра Элизабет, но я не знала, как к этому разговору подступиться. Поскольку у нее диабет 1-го типа, я полагала, что такой способ питания поможет ей снизить уровень сахара в крови и уменьшить потребность в инсулине. Но Элизабет ощетинивается в ответ на любые требования, ей не нравится от чего-то отказываться, а ее диабет и без того слишком многого от нее требует. Ей приходилось вкалывать себе инсулин по 5 раз в день, носить на животе монитор, часто бывать у врача и следить за своим рационом. В общем и целом она контролировала потребление резко повышающих уровень инсулина продуктов, таких как хлеб, сахар и картофель, но «жульничала» довольно часто и была вынуждена иметь дело с последствиями. Книжка «Почему мы толстеем» говорила о том, что ей следовало бы применять гораздо более строгий подход к своей диете. Я понимала, что ей это не понравится, и поэтому все откладывала и откладывала наш разговор.
Наконец в одном телефонном разговоре она дала мне повод, которого я так ждала.
– Что это у тебя за новый способ питания? – спросила она. – Мама говорит, что вы с папой сбрасываете вес без диеты.
– Да! – ответила я с облегчением. – Я прочла одну книгу об обмене веществ и думаю, что тебе тоже следовало бы ее прочесть.
А после этого я пересказала ей гипотезу о том, что именно инсулин, который повышается при потреблении углеводов, заставляет людей набирать вес.
По ее реакции я не смогла понять, заинтересовалась ли она. Прошло несколько недель, затем я получила от нее письмо.
От Лиз
Сегодня утром я сказала своему врачу, что официально начинаю новый низкоуглеводный способ жизни. Самое время. Я пока прочла только 10 страниц этой книги, но до меня дошло. Это должно быть сделано – и на многих уровнях.
Я была в восторге от того, что Элизабет готова попробовать, и очень обрадовалась, что она посоветовалась с врачом. После ее письма я периодически созванивалась с ней, чтобы узнать, как дела. Спустя несколько недель она сказала мне:
– Я постепенно привыкаю. Все не так плохо, как я ожидала.
Это был не очень воодушевленный ответ, но она была готова продолжать попытки.
После шести месяцев низкоуглеводной диеты мой отец сдал анализ крови, и я с волнением ждала результатов. Одно дело, когда я сама ставлю такие низкоуглеводные эксперименты, но как эти новые привычки в еде влияют на моего отца? Конечно, я верила в обоснованность нового способа питания, но я не была ни врачом, ни ученым.
Он позвонил мне, чтобы рассказать о результатах.
– Я только что получил результат анализа крови, – сообщил он, – и цифры необыкновенно хороши. Улучшились все показатели.
– Правда? – меня затопила волна облегчения. – И что же там в результатах?
Он начал быстро зачитывать цифры. Многие годы все его показатели – масса тела, липопротеины низкой плотности (ЛПНП), липопротеины высокой плотности (ЛПВП) и общий холестерин – понемногу двигались в неверном направлении, но внезапно сменили курс.
– И я даже не держал строгую диету, – добавил он. – В этот период попали День благодарения, Рождество, наша поездка с друзьями в Финикс. А самое замечательное, что я ощущаю, что могу питаться так всегда.
После того как Элизабет несколько месяцев посидела на низкоуглеводной диете, она пошла к врачу, чтобы сдать анализ А1С, который измеряет гликемированный гемоглобин и позволяет отследить средние показатели глюкозы в плазме крови за последние три месяца. Этот анализ, наряду с постоянным мониторингом уровня сахара в крови, помогает ей контролировать диабет.
– Я чувствую себя совершенно иначе, – говорила она. – Мои результаты не настолько улучшились, как мне хотелось бы, хотя и движутся в правильном направлении, но я чувствую себя намного лучше. У меня больше нет этих сумасшедших пиков и спадов уровня инсулина. После еды я не впадаю в ступор.
Элизабет взяла хороший старт по низкоуглеводному пути, но вскоре ей пришлось отправляться в Будапешт, снимать пилотный номер новой телепрограммы.
– Я беспокоюсь, – призналась она мне. – Я пробуду там пять недель, и мне будет трудно соблюдать здоровый режим питания. Незнакомая страна, отсутствие кухни, работа круглые сутки и гигантские дозы стресса.
И действительно, пока Элизабет была там, она никак не могла придерживаться такой диеты – хотя, как она сказала, все было бы еще хуже, если бы она не старалась. Под конец ее поездки я получила такое сообщение:
От Лиз
Последний вечер съемок. Последняя неделя меня доконала. Никакой картошки фри, зато тонны хлеба и печенья. Я просто на ногах не стою. Середина ночи, снег, дождь, холод ужасный, никакого нормального кофе. Терпения не хватает. Скорей бы назад, к моей низкоуглеводной жизни в Лос-Анджелесе!
Но когда Элизабет вернулась домой, она обнаружила, что ей очень трудно вернуться к низкоуглеводному рациону.
– Как дела? – спросила я через несколько недель после ее возвращения.
– Ох, непросто. Сейчас я уже справляюсь получше, но далеко не так, как до отъезда. Примерно на 85 %.
– Как ты думаешь, почему сейчас труднее?
– Не знаю. Просто дается нелегко. Отчасти потому, что я вспомнила вкус определенных продуктов, например крекеров «золотая рыбка», и теперь трудно от них отказаться.
– Вроде как выкроить свободный час в своем расписании, когда после перерыва возвращаешься в тренажерный класс, – предположила я.
– Верно.
Именно на это я обратила внимание в «остановочном» аспекте «первых шагов». Когда мы впервые испытываем на практике новую привычку, она выглядит многообещающе, даже если придерживаться ее трудно. Но во второй раз бо́льшая часть воодушевления пропадает, и сложности привычки становятся более очевидными. К тому же появляется обескураживающее ощущение, что ты потерял почву под ногами и снова идешь по собственным следам.