А какие декларативные намерения есть у меня? Мне следовало бы больше развлекаться. Моя мама обожает развлечения, и у нее это прекрасно получается. Я все время говорю себе: «Я буду веселиться!» Но потом этого не делаю. Или я то и дело говорю себе: «Мне следовало бы класть посуду в посудомоечную машину, а не в раковину». Но все равно продолжаю класть посуду в раковину.
С некоторыми декларативными намерениями я уже покончила: «Я собираюсь заставить дочерей писать благодарственные записки». «Я каждый день буду читать по одному стихотворению». «Я буду вести учет всему, что прочла, на сайте Goodreads». «Я буду пользоваться парадным сервизом». Клянусь, когда-нибудь я действительно все это сделаю. А пока для меня стал огромным облегчением отказ от этих декларативных намерений.
Люди, принадлежащие к разным типам, имеют неодинаковые шаблоны в отношении декларативных привычек. У «поборников» их немного, поскольку они склонны воспринимать ожидания очень серьезно и соответствовать им, если только речь не идет о вещах явно необязательных (например, о прочтении одного стихотворения каждый вечер). «Скептики» иногда прибегают к декларациям, если не убеждены в том, что привычка, о которой идет речь, достаточно обоснована, чтобы ей следовать. «Должники» склонны к декларациям под давлением ожиданий других людей, и если при этом отсутствует явная ответственность, которая могла бы побудить их к действиям. «Бунтари» без проблем скажут: «Нет, я этого делать не буду», – так что у них нет нужды в декларациях.
Даже наши собственные слова могут способствовать или осложнять усвоение привычки в зависимости от своей ясности. Люди, которые используют выражения, подчеркивающие, что они действуют по собственному выбору – «я не буду», «я решил», «я собираюсь» или «я не хочу», держатся за свои привычки лучше, чем те, кто прибегает к словам: «я не могу», «мне не разрешают» или «мне полагается». Между понятиями «я не буду» и «я не могу» существует определенная разница.
Слова, которые мы используем, характеризуя свои привычки, могут делать их более или менее привлекательными. «Общение по почте» звучит интереснее, чем «работа с электронной почтой»; «игра на фортепиано» звучит приятнее, чем «занятия фортепиано». Что, по-вашему, привлекательнее – «день личного уединения» или «день подгонки «хвостов», «пустой день» или «день обязательного отдыха»? (Люди, принадлежащие к разным тенденциям, выбрали бы разные выражения.) Один человек назвал бы танцевальные занятия «танцами», а другой – «физкультурой». Одним людям нравится слово «отказ» (например, формулировка «я отказываюсь от сахара»), а других отпугивает имеющийся в нем подтекст зависимости. Одна женщина сказала мне: «Я стараюсь не пользоваться словами «навсегда» и «никогда», но мне нравится слово «постоянно».
Многие люди говорят, что хотят «испытывать меньший стресс». Но стресс – очень туманное слово, и поскольку оно не определяет никаких конкретных проблем, то не предлагает и никаких решений. Когда я говорю «у меня стресс», я затуманиваю связь между тем, как я действую, и тем, что я чувствую. Поэтому вместо того, чтобы говорить «у меня стресс», я заставляю себя точно определить, что меня беспокоит. «Я работаю дома, поэтому у меня возникает такое ощущение, что мне следовало бы работать постоянно». «Я работаю с человеком, который сосет из меня энергию». «Я хочу, чтобы у нас были замечательные семейные приключения, но всем нам нужно и немного тихого спокойного домашнего времени». «Я не могу решить, какой из возможностей воспользоваться». «Мой ноутбук плохо синхронизируется со стационарным компьютером». «Я теряюсь, когда обе мои дочери разговаривают со мной одновременно». «В этой социальной ситуации я чувствую себя неловко». Стоит мне проговорить проблему словами, как бо́льшая ясность обычно помогает мне найти решение.
Помимо ясности ценностей, формированию привычек помогает еще один вид ясности: ясность действия. Чем конкретнее я представляю, какие шаги нужно предпринять, тем вероятнее, что я сформирую привычку. Намерение «быть более заботливой», например, слишком туманно, чтобы стать привычкой. А вот «ощущать благодарность, когда я вхожу в свой дом» или «каждый день делать какое-то интересное фото» – это конкретные действия, которые могут стать привычками.
Проблема ясности действий часто возникает при приеме лекарств. Исследования показывают, что до 55 % взрослых не принимают свои лекарства так, как предписано, и несколько ведущих причин такого поведения отражают отсутствие ясности. Если люди задумываются: «а зачем мне вообще принимать эти лекарства?» или «когда мне положено принимать эти таблетки?», «а я сегодня принимал лекарства?» – тогда меньше вероятности, что они станут их принимать. Вот почему прежние привычные бутылочки с таблетками постепенно заменяются блистерами с отделениями, на которых четко помечены дни недели.
Чтобы добиться большей ясности в своих действиях, я часто прибегаю к «правилу яркой линии» – полезной концепции из юриспруденции. «Правило яркой линии» – это четко очерченное правило или стандарт, которые исключают необходимость в интерпретации или принятии решений. Например, соблюдение Шаббата, или использование справочника для решения вопроса по грамматике, или полный отказ от покупки воды в бутылках, или ответы на любое электронное письмо в пределах 24 часов, или звонки родителям каждое воскресенье, – все это «правила яркой линии».
К таким правилам относится привычка делать покупки только согласно подготовленному списку, чтобы исключить импульсивный шопинг. Одна читательница объяснила: «Я покупаю по списку все, не только продукты, но и одежду, и косметику. И помимо экономии денег это помогает избежать захламленности».
Я уже придерживаюсь множества подобных правил. Например, никогда не пользуюсь кнопкой отложенного сигнала будильника – этим пыточным инструментом. Мы с Элеонорой каждое утро уходим в школу в 7:50. По поводу одного такого правила мы с Джейми не согласны: я считаю, что если уж ты решил пойти на какое-то мероприятие, значит, нужно идти; у Джейми более снисходительный взгляд на такие вещи. (Я – «поборница»; он – «скептик».)
У людей есть собственные «правила яркой линии». Я знакома с одним мужчиной, который говорил, что он «вегетарианец до ужина». Подруга как-то сказала мне: «Когда я вышла замуж, я решила соглашаться на секс при любой возможности, поскольку наши отношения от этого могли улучшиться».
Еще одна подруга поделилась:
– Мое правило – не больше трех. Чего угодно. Три порции пива, три серии телесериала.
– И как ты к этому пришла? – поинтересовалась я. – Почему именно три?
– Не помню, – ответила она. – Я следовала этому правилу столько, сколько себя помню. Даже страшно, насколько верно я ему следовала, будучи ребенком.
Необычно, но эффективно.
Будучи «недопокупателем», я терпеть не могу приобретать новые вещи. Но даже когда я все-таки покупаю одежду, мне приходится бороться с побуждением «придержать» ее, сохранить новенькой и неношеной. Я решила создать «правило яркой линии» – выбрасывать все, в чем появляются дыры.
К моему удивлению, попытка воспитать эту привычку окончилась полной неудачей. Я просто не могу выбросить вещь только потому, что в ней появилась дырка. Я уговариваю себя: «Но это же моя новая привычка! Давай, выброси этот дырявый носок в мусорное ведро!» «Правила яркой линии» работают лишь тогда, когда мы им следуем.
Однажды утром, когда я шла домой, отведя Элеонору в школу, у меня случился один из редких моментов прозрения, благодаря которому я смогла шире взглянуть на собственные поступки. Я вливала много энергии в изменение своих привычек, но когда я спросила себя: «Какая перемена сделала бы мою жизнь наиболее счастливой?» – ни одна из моих привычек не смогла разобраться с главной проблемой моего списка: я хотела чаще видеться с сестрой.
Проблема, как я осознала, заключалась в том, что у меня не было назначенного времени, посвященного Элизабет. Я часто вижусь с родителями, поскольку специально выделяю время для поездок к ним, в Рождество и в августе. Никаких решений, никакого планирования – просто выбираю даты и покупаю билеты на самолет. У нас с Элизабет не было такого постоянного ритуала. Примерно раз в два года мы встречались в Канзас-Сити на Рождество, время от времени я ездила в Лос-Анджелес на работу, но этого недостаточно. Наши планы никогда не были четкими. Когда мы встретимся? Куда мы пойдем? Какая семья приедет в гости? Чересчур много решений. Никакой ясности – никакого действия.
Определив проблему, я стала рассматривать возможные варианты. Расписания Элизабет и Адама совершенно непредсказуемы, поскольку они оба телесценаристы; лето для них – самый горячий сезон; а еще у них есть маленький ребенок. Моя семья жила по гораздо более предсказуемому расписанию. У меня возникло предложение, и я позвонила Элизабет, чтобы обсудить его.
– Слушай, – сказала я, – мне очень хочется, чтобы мы могли больше встречаться семьями. Думаю, нам следует составить постоянный план, согласно которому мы будем собираться вместе раз в год.
– Это было бы здорово, но когда?
– Вот это я сейчас и вычислила. Вы с Адамом не особенно властны над своим расписанием, так что давай запланируем встречу на Президентский уик-энд, поскольку это трехдневный праздник, а у Элизы и Элеоноры так и вовсе четыре дня свободных. Может оказаться, что вам придется работать, но шансы все равно лучше, чем в любой другой трехдневный выходной. Мы выберем какой-нибудь хороший отель, от которого можно легко доехать до Лос-Анджелеса, чтобы вам не нужно было покупать авиабилеты. Таким образом, если придется все отменить в последнюю минуту, вы не потеряете много денег, и вам не придется тратить много времени на организацию. Даже если у вас троих ничего не получится, мы вчетвером все равно приедем и хорошо проведем время. Так что все будет просто – и никакого напряга.
– Но это означает, что вам придется лететь сюда на самолете.