Располагаясь ниже уровня глаз ребенка, вы не занимаете позицию подчинения. Вы можете и должны оставаться взрослым человеком, отвечающим за ситуацию. Это всего лишь стратегический ход для успокоения нервной системы ребенка. Вы просто сообщаете с помощью позы и языка жестов, что доступны для общения с ребенком, пусть даже и сердитесь друг на друга. Метод работает, потому что использование жестов, не транслирующих угрозу, активизирует совсем другие нейронные сети по сравнению с агрессивной и властной позой. Мозг получает от тела сообщение, что здесь безопасно и не нужно никуда убегать или переходить в атаку.
Эмпатия
Последним слагаемым успеха является эмпатия. Оно означает, что хотя вы лично не испытали то, с чем имеет дело ваш собеседник, но настолько чувствительны к его ощущениям, что можете переживать вместе с ним.
Эмпатия подразумевает способность поставить себя на чужое место, а также когнитивное понимание и обостренное сочувствие. В отношениях с надежной привязанностью эмпатия проистекает от родительской чуткости и позволяет ребенку почувствовать себя понятым. Вместе с присутствием, участием, заботливостью и спокойствием эмпатия создает оптимальную среду для того, чтобы ребенок оставался в зеленой зоне.
Близость к самим себе
Жизнь прекрасна, полна чудес и смысла. Иногда она также бывает чрезвычайно трудной и болезненной. Всем без исключения приходится сталкиваться с препятствиями, трудностями, страданиями и неудачами. Проблемы, встающие перед нами, иногда требуют всех сил и мужества, до последней капли. Самые дорогие отношения заканчиваются. Мы сталкиваемся с опустошительными утратами. Нас ошеломляют тяжкие перемены со здоровьем, карьерой, семьей, финансами и так далее.
Если повезет, то в зрелом возрасте человек окружен близкими людьми и располагает системой поддержки в виде членов семьи, партнеров и/или друзей, помогающих пережить самое трудное время. Некоторые в детстве получили надежную привязанность от опекунов, обеспечившую внутреннюю цельность, которая придаем силу и выносливость перед лицом жизненных бурь. Когда мозг активно развивался, такие люди чувствовали себя надежно защищенными, замеченными, понятыми и удовлетворенными, и теперь имеют надежную внутреннюю модель привязанности. Поэтому, когда возникают неизбежные трудности, они уверены, что могут преодолеть их, даже если это требует огромного терпения и воли к жизни.
Но так происходит, если человеку повезло в детстве. Многие из нас (примерно четверо из десяти) не сформировали надежную привязанность с родителями. У таких людей не было семьи, в которой они могли чувствовать себя защищенными или замеченными. Некоторые имеют ненадежную модель привязанности и не смогли разработать стратегию самоутешения, а вместо этого полагались на еще более ненадежных людей. В ситуации амбивалентной привязанности у человека возникает острая тяга к близости при неуверенности в себе. Другие люди имеют избегающую привязанность к своим опекунам. В таком случае они изобретают некий внутренний механизм, ментальную модель для уменьшения или нейтрализации стремления к близости. Они в буквальном смысле отключаются не только от своего внутреннего мира, но и от близости в отношениях с другими людьми. Более того, при избегающей привязанности человек оказывается в одиночестве, когда ему больно. Никто не может утешить его, если он рассержен, разочарован, обижен и так далее. Ему приходится самостоятельно справляться с жизненными проблемами.
А в случае дезорганизованной привязанности опекун был источником страха. Ребенок испытывал инстинктивное стремление обращаться к нему за защитой, и в то же время стремился прочь от расстройства. Такой фрагментированный опыт может привести к психической диссоциации, особенно под воздействием стресса. Даже контакт с реальностью, «познавательное доверие», будут иметь шаткую опору, поскольку такой биологический парадокс привязанности достался нам в наследство. Средства внутреннего и внешнего успокоения не срабатывают, и представление о реальности может быть разрозненным.
Подумайте о собственных переживаниях, особенно о том, как быстро вы успокаивались, когда чувствовали себя чем-то расстроенным. Каким был ваш внутренний ландшафт? Уделите внимание каждому из следующих вопросов и обдумайте свои переживания – как прошлые, так и настоящие. Чем лучше вы сможете разобраться в собственном прошлом, тем больше узнаете о себе и больше пользы получите для отношений с детьми.
1. Когда в детстве вы были расстроены, кто оказывался рядом с вами? Какие воспоминания у вас есть о родителях или опекунах? Как они проявляли свою близость и демонстрировали свое присутствие, участие, заботу, как успокаивали и сопереживали?
2. Если родители или опекуны чутко относились к вам во время огорчений, какие аспекты этих отношений вы смогли передать своим детям?
3. Если в детстве вы были лишены подобного отношения, то как вы научились справляться с его отсутствием? Вы оставались расстроенными до тех пор, пока могли выплакаться? Или вы научились отрицать свои чувства и игнорировать их значение?
4. Как вы справляетесь с трудными моментами сейчас, в зрелом возрасте? Есть ли кто-то, кто поддерживает вас в тяжелые времена? Трудно ли вам возвращаться в зеленую зону после того, как вы покидаете ее? Вы больше склонны к эмоциональному смещению в красную или голубую зону, если рассержены, расстроены или разочарованы? Что происходит внутри вас?
5. Как вы проявляете близость к своим детям, когда им плохо? Обеспечиваете ли вы их своим близким присутствием, участием, заботой, спокойствием и сопереживанием? Или же им чаще приходится самостоятельно справляться со своими трудностями?
6. Бывает ли так, что вы настолько проникаетесь чувствами ребенка, что лишь усиливаете его расстройство? Иными словами, на что больше похоже ваше участие: на совместное нагнетание чувств или на совместную регулировку эмоций?
7. Сделайте паузу для конкретного размышления о каждом из ваших детей. Представьте, как он (или она) выглядит, когда чем-то расстроен. Вы достаточно хорошо знаете их, чтобы понимать наиболее вероятную причину. Возможно, у вас есть особенно ранимый ребенок, которого легко выбить из колеи. Или же старший недоволен правилами отхода ко сну, либо игры за компьютером. Какими бы ни были ваши дети, задумайтесь об их мыслях и чувствах в моменты переживаний. Как вы реагируете на это? С учетом собственного детского опыта оцените, каким образом вы можете наиболее эффективно предложить детям близкое присутствие, участие, заботу, спокойствие и сопереживание? Хотите ли вы быть ближе к ним? Проявлять участие к ним? Больше заботиться о них, обеспечивать спокойствие и сопереживать радостям и горестям? Даже если вы не получали от родителей такого утешения, в котором нуждались, вы можете дать его своим детям. Как это может быть в следующий раз, когда вы понадобитесь им?
Сила присутствия – это способность быть рядом с детьми, особенно в худшие их моменты, ведь именно тогда вы больше всего нужны им. Не пожалейте времени на составление связной истории о собственном воспитании. Вы можете усвоить новые полезные стратегии (как внешние, так и внутренние) для успокоения собственного расстройства. Если вы ясно понимаете, кем являетесь сейчас, и имеете хорошее представление о том, как отношения с близкими людьми сформировали вашу личность, то можете создать надежную основу в жизни. В результате вы обеспечите детей пятью слагаемыми успеха для близких отношений, и они вырастут людьми, понимающими толк в заботе и утешении. Они будут знать, как позаботиться о самих себе и о любимых людях.
Глава 6Собираем все вместе: как помочь ребенку чувствовать себя уверенно
Теперь мы подходим к последнему элементу надежной привязанности и можем сосредоточиться на главной цели этой книги: создании у детей ощущения надежности и уверенности в себе. Если дети чувствуют себя защищенными, замеченными и успокоенными, у них есть все составляющие надежной привязанности.
Для примера мы расскажем о конфликте между отцом по имени Джамал и двенадцатилетним сыном Клэем. Скаутская группа Клэя вернулась домой после недельного турпохода. В честь завершения похода ребята решили вместе сходить в кино. Они выбрали фильм с рейтингом R[11]. Джамал прочитал о нем в интернете, и ему стало ясно, что такие вещи неприемлемы для его двенадцатилетнего сына. Двое родителей других мальчиков высказали сходные опасения, но в беседе с Джамалом они говорили что-то вроде: «Мне это тоже не нравится, но все остальные мальчики собираются идти, так что…» Джамалу было неприятно сообщить Клэю, что ему придется пропустить очередное развлечение со своими приятелями, но он недвусмысленно высказал свое решение: Клэй не пойдет на этот фильм.
Как можно было ожидать, Клэй пришел в ярость. Он сразу же вошел в красную зону и заговорил на повышенных тонах: «Ты шутишь?! Но все остальные пойдут в кино!» Потом он набросился на отца с криком: «Ты хотя бы помнишь, что такое быть подростком? Я единственный, кто не пойдет в кино! Не могу поверить, что ты хочешь так поступить со мной!» Джамал попытался объяснить причины и даже предложил сходить с ним на другой фильм в то же время и в тот же кинотеатр, чтобы он смог встретиться с друзьями до и после сеанса. Понятное дело, что Клэй не согласился с «дурацким» альтернативным решением и снова обвинил отца: «Ты даже не потрудился понять, что это для меня значит!» С этими словами он повернулся спиной к отцу и ушел в свою комнату, хлопнув дверью напоследок.
Трудный момент. Мы не хотим, чтобы наши дети чувствовали себя обделенными, но иногда приходится отказывать им ради их же безопасности – первого элемента надежной привязанности. И хотя Джамал понимал, что принял верное решение (он знал, что Клэй еще не готов к идеям и образам из этого кинофильма), ему все равно не нравилось, что сын чувствует себя исключенным из важного товарищеского ритуала, и сердится на отца.