Хоуи указал на Рави рукой с зажатой в ней банкой пива.
– Ты брат того парня, который ее убил.
– Предположительно, – в один голос сказали Пиппа и Рави.
Напряжение в комнате начало зашкаливать; стоило кому-то из троих потерять зрительный контакт с остальными, как между ними словно протягивались невидимые клейкие щупальца.
– Тебе понятно, что если мы не получим ответа на вопросы об Энди, то пойдем в полицию с этими фото? – Пиппа разглядывала банку пива, очевидно не первую для Хоуи с момента возвращения домой.
– Да, дорогуша, – с присвистом ухмыльнулся Хоуи. – Ты намекнула довольно прозрачно.
– Хорошо. Я постараюсь, чтобы мои вопросы прозвучали также вежливо и понятно. Когда Энди начала работать с тобой? И как она вообще на тебя вышла?
– Не помню. – Он сделал большой глоток пива. – Может, где-то в начале 2011 года. Она обратилась ко мне сама. Пробивная девка. Подвалила ко мне на парковке, заявила, что обеспечит хорошие продажи, если возьму ее в долю. Сказала, хочет денег заработать. А у меня тот же интерес. Понятия не имею, откуда она обо мне прознала.
– То есть ты подтверждаешь, что она предложила тебе работать вместе?
– Ну да. Обещала, будет продавать товар молодняку, к которому мне не подступиться. Баш на баш.
– А потом?
Хоуи впился глазами в Рави, и Пиппа почувствовала, как тот напрягся.
– Я объяснил ей основные правила: заначки и деньги прятать как следует, шифроваться, имен не называть. Спросил, какой товар у них в школе самый ходовой. Дал ей телефон отдельно для бизнеса. Вроде бы все. И отправил ее в большой мир.
Хоуи злорадно ухмыльнулся. Его лицо и небритый подбородок исказились пугающе симметрично.
– У Энди был второй телефон?
– Само собой. Разве можно вести дела по телефону, за который предки платят? Я купил ей одноразовый, за наличные. Даже два. Второй понадобился, когда на первом деньги закончились. За пару месяцев до того, как ее убили.
– Где Энди хранила наркотики на продажу? – спросил Рави.
– Это одно из основных правил игры. – Хоуи расслабился и приставил банку ко рту, как рупор. – Я пояснил, куда может завести маленький рискованный бизнес, если она не будет прятать от родителей заначку и второй телефон. Энди заверила меня, что у нее есть надежное место, о котором никто не знает.
– А именно?
– Э-э… – Он почесал подбородок. – Вроде как незакрепленная доска на полу во встроенном шкафу. Предки ее понятия не имели о тайнике, и Энди держала там всякие свои штучки-дрючки.
– Так, значит, телефон может до сих пор находиться в спальне Энди? – спросила Пиппа.
– Не знаю. Если только его не было при ней, когда… – Хоуи издал горловой звук и резко провел пальцем по шее.
Прежде чем задать следующий вопрос, Пиппа взглянула на Рави. Он напряг челюсть и заскрипел зубами, по-прежнему не спуская глаз с Хоуи. Словно таким образом старался удержать его на месте.
– О’кей. А какие именно наркотики Энди продавала на вечеринках?
Хоуи смял пустую банку и швырнул на пол.
– Сперва обычную траву. А к концу много чего разного.
– Она спросила, какие именно наркотики продавала Энди, – вмешался Рави. – Перечисли.
– Ну что ж, получайте, – рявкнул Хоуи. Затем выпрямился и вцепился в футболку, пытаясь оттереть с нее бурое пятно. – Она продавала траву, иногда экстази, мефедрон, кетамин. Несколько постоянных клиентов покупали у нее рогипнол.
– Рогипнол? – ошарашенно повторила Пиппа. – Который еще называют руфи? Энди торговала руфи на школьных вечеринках?
– Да. Вообще-то руфи был для тех, кто типа как завязал. Не то, о чем все думают.
– Ты знаешь, кто покупал у Энди рогипнол? – спросила она.
– Хм… Был такой парень, с понтами. Вроде она его упоминала. А так не знаю, – покачал головой Хоуи.
– С понтами? – У Пиппы в голове моментально нарисовался портрет: худощавое лицо, презрительная улыбка, грива светлых волос. – Он блондин?
Хоуи тупо уставился на нее и пожал плечами.
– Отвечай, или мы идем в полицию, – вмешался Рави.
– Ну… может, и блондин.
Пиппа откашлялась, чтобы дать себе время подумать.
– О’кей. Как часто вы с Энди встречались?
– Всякий раз, когда требовалось. Когда она набирала заказы, или когда ей нужно было передать мне деньги. Примерно раз в неделю. Иногда реже, иногда чаще.
– И где вы встречались? – спросил Рави.
– Или на вокзале, или она сюда приходила.
– Ты и Энди… – Пиппа помедлила. – Тебя и Энди связывали романтические отношения?
Хоуи фыркнул, затем резко выпрямился и хлопнул себя по уху, словно обнаружил комара.
– Какого хрена?… Нет, конечно! – Хоуи засмеялся, однако не смог полностью скрыть раздражение. По его лицу пошли красные пятна.
– Уверен?
– Да, уверен. – Он уже больше не пытался изображать веселье.
– Тогда чего ты так напрягся?
– Еще бы мне не напрягаться! Двое малолеток явились ко мне домой, выспрашивают о делах столетней давности, угрожают полицией!
Он пнул ногой сплющенную банку из-под пива, так что она отлетела к противоположной стене и со стуком ударилась о жалюзи, чуть не задев голову Пиппы.
Рави соскочил с дивана и встал перед Пиппой.
– И что ты собираешься делать? – Хоуи искоса взглянул на него и переступил с ноги на ногу. – Не шути со мной, парень.
– Так, успокойтесь оба! – Пиппа тоже встала. – Мы почти закончили. Осталось честно ответить на один вопрос: ты состоял в интимных отношениях с…
– Нет! Разве я уже не сказал, что нет? – Кровь бросилась ему в лицо; даже кожа под бородой покраснела.
– Ты хотел иметь интимные отношения с ней?
– Нет! – Он уже кричал. – Меня связывал с ней только бизнес. Как и ее со мной. Ясно? Не надо все усложнять!
– Где ты был в ту ночь, когда ее убили? – спросил Рави.
– Валялся пьяный, вот на этом диване.
– Ты знаешь, кто ее убил?
– А как же. Его брат. – Хоуи вызывающе ткнул пальцем в сторону Рави. – Ну и дела. Никак решил доказать, что твой братец, на котором клейма ставить негде, невиновен?
Рави весь напрягся и сжал кулаки, уставившись на побелевшие костяшки пальцев. Затем поймал взгляд Пиппы и сунул руки в карманы, качая головой.
– О’кей, на этом все. – Пиппа положила руку на плечо Рави. – Идем.
– Нет, я так не считаю! – Хоуи в два прыжка оказался у двери и преградил им дорогу.
– Извини, Говард, – сказала Пиппа. Ее беспокойство сменилось испугом.
– Нет, нет, нет. – Он затряс головой. – Я вас не выпущу.
Рави шагнул вперед.
– Дорогу.
– Я выполнил твою просьбу. – Хоуи повернулся к Пиппе. – Теперь ты должна стереть все фото.
Пиппа несколько успокоилась.
– О’кей. Так будет по-честному. – Она подняла телефон выше и показала Хоуи, как по одному удаляет сделанные на парковке снимки, пока на экране не появилось фото Барни и Джоша, спящих вместе на собачьем коврике. – Готово.
Хоуи отступил в сторону и позволил гостям выйти.
Пиппа толкнула дверь, и они вдохнули свежий вечерний воздух. И тут Хоуи снова заговорил:
– Девочка, если ты ходишь и задаешь опасные вопросы, ты можешь получить такие же опасные ответы.
Рави с шумом захлопнул дверь. Выждал, когда они отойдут от дома шагов на двадцать, и лишь тогда заговорил:
– Ну что ж, неплохо развлеклись. Первый шантаж – это что-то. Спасибо за приглашение.
– Милости просим! У меня тоже первый. Результат есть: мы узнали, что у Энди был второй телефон, Хоуи испытывал к ней сложные чувства, а Макс Хастингс подсел на рогипнол. – Она достала телефон и открыла галерею. – Осталось восстановить удаленные снимки, на случай если снова понадобятся рычаги воздействия на Хоуи.
– Фантастика! Может, теперь я могу добавить в резюме «владение техникой шантажа» как особый навык.
– А ты заметил, что используешь юмор как защитный механизм, когда волнуешься? – улыбнулась Пиппа, пропуская Рави вперед через проем в живой изгороди.
– Ага. А ты в подобных случаях начинаешь командовать и понтуешь.
Он обернулся и задержал на ней взгляд. Пиппа сломалась первой. Они начали хохотать и не могли остановиться. Адреналин понизился и вызвал истерику. Пиппа вытирала слезы, рывками хватая воздух между приступами хохота. У Рави даже лицо перекосилось; он согнулся пополам от смеха и держался за живот.
В конце концов у Пиппы свело челюсти, а живот скрутило от боли.
Но попытки отдышаться закончились тем, что их снова начало разбирать.
Пиппа Фитц-Амоби
ВКП 06.10.2017
Мне следует всерьез сосредоточиться на поступлении в университет; срок сдачи вступительной работы в Кембридж истекает через неделю. Еще немного, и придется трубить в рог и трясти оперением перед приемной комиссией.
Получается, у Хоуи Бауэрса нет алиби на тот вечер, когда исчезла Энди. Он утверждает, что «валялся пьяный» у себя дома. Что вполне может оказаться легендой, не подкрепленной фактами. Он взрослый мужчина, и Энди могла разрушить его жизнь, заявив в полицию о наркоторговле. Отношения Хоуи с Энди завязаны на криминале, а еще, судя по его реакции, предположительно имеют сексуальный подтекст. К тому же машину – в багажнике которой, как считает полиция, вывезли труп девушки – нашли недалеко от дома Хоуи.
А вот у Макса, как известно, алиби на тот вечер есть. Хотя оно не лучше, чем у Сэла, который попросил друзей его прикрыть. Позволю себе думать вслух: похищение Энди попадает во временное окно от 22:40 до 00:45. И Макс имел возможность уложиться в этот отрезок времени – а именно в последний час. Его родители были в отъезде; Джейк и Сэл ушли; Милли и Наоми легли спать в гостевой комнате «около половины двенадцатого». Макс спокойно мог покинуть дом незамеченным. Наоми, кстати, тоже. А если они ушли вместе?
Макс хранил у себя фото обнаженной жертвы, с которой, как он утверждает, не имел романтических отношений. Для нее он фактически взрослый. И он регулярно покупал у нее наркотики, в том числе руфи. Этот типчик с понтами, Макс Хастингс, больше не выглядит таким уж невинным. Может, стоит взять в разработку линию рогипнола? Подозреваю, что найдутся и другие улики. (А почему бы и нет? Он покупал