Я написал Джесс из самолета. Она не ответила. Я писал ей все лето, но она молчала, даже когда я прислал лучшую фотку своего члена. Я поэкспериментировал со светом, чтобы подчеркнуть и длину, и обхват, а она даже не потрудилась прокомментировать, как великолепно выглядит Змей Райли?
Уэсли закрывает кран.
– В общем, мы поужинаем в новом жилище Джесс. Я бы пригласил тебя, но не знаю, сколько продлится переезд, и не хочу, чтобы ты нас ждал.
«Я могу помочь с переездом», – чуть не говорю я, но прикусываю язык. Это редкость, но иногда я способен контролировать свои порывы.
Джесс явно не хочет меня видеть, иначе бы сама сказала, что переезжает в Торонто.
Посвистывая, Уэсли заворачивается в полотенце. Я тоже выключаю воду. Но двигаюсь медленно, пытаясь переварить этот поворот событий.
– У тебя в Торонто есть сестра, Уэсли? – говорит О’Коннор из-под полотенца, которым он сушит волосы. – Она горячая? Можно ее телефон?
Уэс рычит:
– Тронешь Джесс и умрешь. Понял?
О’Коннор хмыкает, и этот звук раздражает, я несознательно сжимаю кулаки. Мы с Джесс не вместе и никогда не будем, и все же хочется растереть новичка в пыль только за шутку о ее номере.
Странно.
Видимо, пора ужинать.
Одна ягодица
У меня едет крыша. Но у кого бы не ехала?
Пять дней назад я въезжала обратно в дом родителей, чтобы сэкономить деньги, и готовилась начать учебу по программе подготовки медсестер в муниципальном колледже. Этот вариант не был идеальным, но я была полна решимости сделать все, что от меня зависит.
А потом мне позвонили.
Номер из Торонто ни о чем мне не сказал, потому что там живут Джейми и Уэс. Я чуть было не ответила на звонок фразой: «Как житуха, Джаместер?»
Какая-то великодушная сила вселенной заставила меня сказать «Алло» как нормальный человек. И спустя несколько секунд я услышала то, что изменило мою жизнь:
– В Торонто для вас есть место.
Внезапно я больше не прозябала на единственной программе, на которой в последнюю минуту появилось свободное место, а улетала учиться в другой город. В другую страну.
Я ожидала, что возвращение к учебе будет для меня далеко не отдыхом. Прошло пять лет с тех пор, как я делала записи или готовилась к контрольным. Если честно, я уже была в ужасе. Причем до того, как получила стипендию с испытательным сроком. Если я буду плохо учиться, то потеряю финансирование.
И вот она я в этой крошечной комнатке в шлакобетонном общежитии с двумя одинаковыми кроватями и крошечными столами. В двадцать шесть я начинаю все заново.
Я сую подушку в наволочку и кладу ее на кровать, пока брат вносит последнюю сумку.
– Это все? – спрашивает Джейми с улыбкой. – Думал, мы пробудем тут несколько часов.
– Не так уж и много. – Я привезла в Торонто только два чемодана с одеждой, коробку со справочниками, ноутбук, плюшевого медведя и пустой банковский счет. – Но я очень благодарна за помощь.
Моральная поддержка сегодня так же важна, как и мышечная сила. Я не боюсь это признать.
– Твоя соседка по комнате очень организованная, – замечает брат. Он смотрит на книги, расставленные в ряд на другом столе. Там около двадцати медицинских учебников. – Что такое радиофармакология?
– Эм… – Меня слегка потряхивает. – Потом объясню.
Он хмыкает.
– Давай поужинаем. Уэс продлевает парковку. Хочешь разведать то заведение с фалафелем, которое видели в двух кварталах отсюда?
– Отвратительное место, – слышится голос из-за двери.
Мы с Джейми поворачиваемся и видим, как в комнату заходит угловатая темноволосая девушка. Она шагает к столу и роняет на него еще четыре учебника.
– Привет, – пищу я. – Джесс Каннинг, а это мой брат Джейми.
Худое создание поворачивается лицом в мою сторону, и линзы узких очков отсвечивают под флуоресцентными лампами.
– Вайолет Смит. Рада познакомиться.
Что-то в том, как эта девушка произнесла «рада», заставляет задуматься, а знает ли она значение этого слова.
– Я учусь на первом курсе программы подготовки медсестер, – говорю я, одновременно сравнивая наши столы. На моем только две открытки, прислоненные к подставке для книг. На одной – фотография Джея Джея Уотта[17]. Брат считает это кощунством, ведь мне можно болеть только за Найнеров[18]. Но плевать, потому что он горячий. На второй карточке написано «Сохраняй спокойствие и наливай вино». Стол соседки похож на книжный магазин для студентов-медиков.
– Я тоже на первом курсе, – говорит она, пожимая плечами. – Давай начнем с базовых правил, хорошо? Мне нужно время тишины с шести вечера до шести утра. Никакой музыки или разговоров. Это очень ценные часы для учебы, а нам придется зарыться в книги, только чтобы остаться на плаву в первом триместре. А, и никакой еды в комнате, потому что в этом здании проблема с муравьями.
Она что, сказала «шесть вечера»? И с моим бюджетом энергетические батончики будут практически единственным приемом пищи.
– Тебе есть что добавить? – спрашивает она.
– Эм… – Я взглядом прошу брата помочь, но он восхищенно смотрит на Вайолет. – Я дам тебе знать, – наконец нахожу, что ответить. Меня накрывает желание сбежать. – Джейми? Мы собирались уходить?
– Так точно. – Он отдает мне честь, но я уже направляюсь к двери. – Джесси? Не забудь ключ-карту. Тебе вряд ли захочется в первую ночь лезть через окно, как ты делала в универе.
– Господи. – У Вайолет изгибаются губы.
Я хватаю карту с кровати и выскакиваю из комнаты, как летчик-истребитель, у которого загорелся самолет.
Через час я почти успокоилась. Водка в крови помогла.
Мы только что закончили есть в «Тонике» – отличном новом ресторане, который недавно открылся. Я не могу позволить себе это место, но Уэс угостил меня в честь переезда. Мы собирались изучить окрестности вокруг моей новой школы. Однако я не противилась смене плана, когда он сказал, что ему хочется чего-то посимпатичнее.
Еда тоже была потрясающая. Сейчас, когда на улице я чувствую на лице ветер с озера Онтарио, то почти могу себя убедить, что я в мини-отпуске в красивом городе. А потом смотрю на трамвайную остановку впереди и чувствую новый приступ тревоги.
– Ох, Джесси. – Уэс хватает меня за плечи и обнимает. – Все будет хорошо. У жуткой соседки тоже мандраж из-за первого дня.
– Ты ее не видел, – замечаю я.
– Она тот еще фрукт, – соглашается мой брат. – Ну и что? Даже если она получит Нобелевскую премию к началу второй недели учебы, это не значит, что ты не справишься.
– Конечно, – усмехается Уэс, выпуская меня из объятий. – Ты – Каннинг, а они достаточно умны, чтобы сейчас выпить пива и посмотреть первый матч «Вечернего футбола по понедельникам». Играют Найнеры.
Колеблюсь. Я собиралась перечитать расписание на первую неделю и запомнить карту кампуса. Но их квартира всего в нескольких шагах, семестр еще не начался, а сейчас будет играть моя команда.
– Хорошо. Я за.
Через несколько минут я держу пиво и думаю, где мне сесть. Этот вопрос не должен быть сложным. Уэс и Джейми заняли противоположные концы дивана, сев боком и небрежно переплетя ноги. Все их внимание направлено на экран. Вот только его мне не видно с барного стула, на который я взгромоздилась.
– Блин, – стонет брат, показывая бутылкой пива на телевизор. – Джесси, ты можешь в это поверить?
Я иду за диван, чтобы застать повтор перехвата, делать который нашему квотербеку[19] не следовало. Черт побери, никто же не был открыт. Ему надо было просто выбросить мяч за пределы зоны.
– О боже. Так нельзя.
Это хорошая игра. Вся семья любит американский футбол – это наше общее увлечение. Я взъерошиваю волосы Джейми, чтобы утешить его после ужасного хода.
– Сядь, – говорит брат, показывая на очевидный предмет мебели. Тот, которого я избегала, едва переступила порог. – Массажное кресло – это потрясающе, – добавляет он.
Ладно.
Я подхожу к креслу так, как я бы подходила к кровавому месту преступления, – с любопытством и дискомфортом одновременно. Оно до сих пор выглядит совершенно новым, с мягкой кожаной обивкой и глубоким сиденьем.
– Что-то не так? – спрашивает Джейми. Он смотрит на меня, словно я выжила из ума.
– Совсем нет! – Я поворачиваюсь и сажусь на самый краешек кресла.
Но воспоминание все равно возвращается. В тот мартовский день я была невыспавшейся и очень напряженной. Я прилетела ночным рейсом из Сан-Франциско в Торонто, чтобы позаботиться о Джейми в первое время после его выписки из больницы. Когда я постучала в дверь квартиры, мне открыл Блейк Райли.
Мы с ним сразу же не поладили и стали спорить из-за каждой мелочи: кто даст Джейми воду, чем накормим его на обед. И все это время я отлично осознавала, как он прекрасен и сколько места в комнате занимает его мускулистое тело. Это слишком сильно отвлекало, и мне это не нравилось. Я попросила его уйти, но кретин отказался.
Когда Джейми лег проспаться после болезни, все приобрело странный оборот.
Я села на диван, вся в слезах. Я беспокоилась за Джейми и была озабочена кучей вещей в жизни. У Тамми только что родился ребенок. Я рассталась с парнем. И моя новая карьера началась всего несколько недель назад, а меня уже одолевали сомнения по поводу организации праздников.
Усталая и уязвимая, я сидела там, пытаясь скрыть неудовлетворенность, тайком вытирая глаза рукавом футболки.
Блейк начал подкатывать. Этот парень как большой слюнявый пес. Пусть вы и встретились только что, он уже хочет вылизать тебе все лицо и оттрахать ногу. Спустя три секунды после того, как я начала плакать, он принес стакан воды и стал вытирать мне лицо салфетками. Когда это не сработало, он взял меня на руки, точно я весила не больше диванной подушки, и посадил себе на колени.