И если с моей помощью, то обычно в виде удара ногой в живот или наручников, которые я надевала на запястья арестованным.
Выбрав амулет, я втерла в него еще три капли моей крови, чтобы активировать зелье. Она быстро впиталась, будто чары вытягивали кровь из пальца. Готовый амулет я протянула Гленну, вспоминая тот раз, когда меня черт попутал сотворить черные чары. Я выжила, но у меня осталась метка демона. А я всего-то и сделала, что взглянула на книгу. Черная магия всегда возвращается к творцу на обратном размахе. Всегда.
– Там ваша кровь, – сказал он с отвращением. – Сделайте другой, и я к нему добавлю свою.
– Твою? Она не годится. Нужна кровь колдуна. В твоей нет нужных ферментов, чтобы активировать талисман. – Я снова протянула ему амулет, и он покачал головой.
Я в досаде стиснула зубы:
– Ты, хныкалка человеческая, даже твой папаша таким пользовался. Бери, чтобы можно было наконец работать!
Я со злостью ткнула в него амулетом, и он осторожно его взял.
– Лучше? – спросила я, когда его пальцы сомкнулись на деревянном диске.
– Гм, да, – ответил он, и с лица его вдруг ушло напряжение. – Легче.
– Еще бы, – буркнула я.
Несколько смягчившись, я развесила остальные амулеты в шкафу для колдовских предметов. Гленн молча смотрел на мою кладовку, где каждый крюк был надписан – у Айви болезненная страсть к порядку. Ладно, ей так лучше, а мне не в напряг.
Захлопнув со стуком дверцу, я обернулась.
– Спасибо, миз Морган, – сказал он неожиданно для меня.
– Всегда пожалуйста, – ответила я, довольная, что он перестал говорить «мэм». – Следи, чтобы на него не попала соль, и он год прослужит. Можешь его снять и где-нибудь хранить, когда волдыри сойдут. От ядовитого плюща тоже помогает. – Я стала убирать беспорядок. – Извини, что дала Дженксу так тебя посыпать, – медленно добавила я. – Он бы не стал, если бы знал, что у тебя на пыльцу аллергия. Обычно волдыри не расползаются.
– Ничего страшного.
Он потянулся к одному из каталогов Айви и убрал руку, увидев картинку с кривыми клинками нержавеющей стали в «особых предложениях».
Я убрала книгу чар под кухонный стол, радуясь, что Гленн уже не так скован.
– С внутриземельцами та беда, что иногда самый мощный удар получаешь от самых мелких.
Громко хлопнула входная дверь. Напрягшись, я скрестила руки на груди, только теперь поняв, что секунду назад слышала на дороге мотоцикл Айви. Гленн посмотрел мне в глаза, выпрямился на стуле, ощутив мою тревогу. Айви приехала.
– Но не всегда, – закончила я.
Глава пятая
Не сводя глаз с пустого коридора, я махнула рукой Гленну, чтобы не вставал со стула. Объяснять времени не было. Интересно, Эдден его хорошо проинструктировал? Или он придумал для Гленна неприятный, но эффективный способ пообтесаться?
– Рэйчел? – прозвучал музыкальный голос Айви, и Гленн встал, проверяя складку на брюках. Ага, очень это тебе поможет. – Ты знаешь, что перед домом Кизли стоит машина ФВБ?
– Сядь, Гленн! – предупредила я его.
Он не послушался, и я встала между ним и аркой, ведущей в коридор.
– Фу! – воскликнула Айви приглушенным голосом. – У меня рыба в ванне плавает. Хаулерская, что ли? Когда они ее заберут?
Пауза. Я сумела криво улыбнуться Гленну.
– Рэйчел? – позвала она уже ближе. – Ты здесь? Слушай, сегодня нам с тобой надо в торговые ряды. «Бат энд Бодиворкс» возобновляет выпуск старого аромата на лимонной основе. Сегодня будут пробники раздавать, нам надо посмотреть, как он подействует. Отпразднуем твой заработок на квартплату. Какой у тебя сейчас запах? Корица? Приятный, но больше трех часов не держится.
Приятно было бы это знать заранее.
– Я в кухне! – сказала я громко.
Мимо проема шагнула высокая фигура Айви, одетая в черное. Холщовая сумка с продуктами висела у нее на плече. Длинный черный шелковый пыльник развевался позади, и слышно было, как она что-то ищет в гостиной.
– Не думала, что тебе удастся провернуть этот финт с рыбкой, – сказала она. Потом настала пауза, потом: – А куда, к чертовой матери, девался телефон?
– Он здесь, – ответила я, напряженно скрестив руки.
Увидев Гленна, Айви остановилась в проходе как вкопанная. Слегка восточное лицо ее стало непроницаемым. Просто видна была стена, которая тут же возникла, как только Айви поняла, что мы не одни. У нее натянулась кожа возле глаз, крылья миниатюрного носа раздулись, втягивая запахи, мгновенно определяя его страх и мою озабоченность. Поджав губы, она поставила сумку на кухонный стол и отвела волосы с глаз. Они доходили до середины спины гладкой черной волной, и я знала, что раздражение, а не беспокойство заставляло ее затыкать их за уши.
У Айви когда-то были деньги, и она до сих пор одевалась соответственно, но ее прежнее наследство целиком ушло в ОВ на выкуп контракта, когда она оттуда ушла вместе со мной. Проще говоря, она выглядела как модель, только жуткая: гибкая и бледная, но невероятно сильная. В отличие от меня, ногти она не красит, украшений не носит, кроме одинаковых цепочек с распятиями на лодыжках, и почти без косметики – ей не надо. Но она, как и я, практически нищая – хотя бы до тех пор, пока ее мать не помрет окончательно и все состояние семьи Тамвуд не перейдет к Айви. Я думаю, этого еще минимум лет двести не случится.
Приподняв тонкие брови, Айви оглядела Гленна сверху донизу.
– Опять работу на дом берешь, Рэйчел? Я набрала воздуху в грудь:
– Привет, Айви. Это детектив Гленн, ты с ним ведь говорила сегодня? Ты «го послала меня подобрать?– Я взглянула со значением. Об этом мы еще поговорим.
Айви обернулась к нему спиной, распаковать продукты.
– Рада с вами познакомиться, – произнесла она ровным голосом. А потом ко мне, вполголоса: – Извини, случилось кое-что.
Гленн с трудом проглотил слюну. Вид у него был потрясенный, но он держался. Думаю, Эдден ему не рассказал про Айви. Очень мне нравится этот Эдден.
– Вы – вампир! – сказал Гленн.
– Ухты, – ответила Айви. – Смотрите, какой догадливый. Перебирая пальцами ленточку нового амулета, Гленн вытащил из-под рубашки крест. – Но ведь солнце не зашло, – сказал он так, будто его обманули.
– Ох, ох, ох! – Айви сокрушенно покачала головой. – Еще и фенолог. – Она повернулась к нему и посмотрела ехидно. – Я еще не мертва, детектив Гленн. Ограничения по свету относятся лишь к истинной нежити. Приходите лет через шестьдесят – может, тогда меня будут волновать солнечные ожоги. – Увидев на нем крест, она снисходительно улыбнулась и вытащила из-под черной шелковой рубашки собственное дорогое распятие. – И это тоже действует только на настоящую нежить, – пояснила она, снова отворачиваясь к столу. – Вы что, учились по дешевым фильмам?
Гленн отступил на шаг.
– Капитан Эдден не говорил мне, что вы работаете с вампиром, – промямлил он.
На имя Эддена Айви резко обернулась. Движение было неуловимо быстрым, и я вздрогнула. Не к добру такое. А у Айви стала разгораться аура. Черт! Я глянула в окно – закат уже близился. Черт, черт и еще раз черт!
– Я про вас слышал, – заявил детектив, и я сжалась, услышав надменность, которой он пытался прикрыть страх.
Даже у Гленна не хватит глупости выступать против вампира в его собственном доме. И пистолет на боку ему ничем не поможет. Конечно, он может в нее стрелять и даже убить, но тогда она станет мертвой и оторвет ему его пустую башку к чертовой матери. И ни одно жюри присяжных в мире не признает ее виновной, потому что он убил ее первым.
– Вы – Тамвуд, – сказал Гленн, и явно его храбрость выросла из ложного чувства безопасности. – Капитан Эдден вам дал триста часов общественной работы за то, что вы ему разнесли половину отдела? И куда он вас кинул? Детишек в больнице развлекать в полосатой юбчонке и белой блузочке?
Айви подобралась, а у меня аж челюсть отвисла. Хватило, значит, у него глупости.
– Оно того стоило, – тихо сказала Айви.
Слегка дрожащими пальцами она поставила на стол пакет зефира.
У меня дыхание перехватило. А, черт! Карие глаза Айви стали черными от расширенных зрачков – я застыла, пораженная, как быстро это случилось. Уже недели она на мне не вам-нирствовала, и никогда без предупреждения. Приступ гнева – от присутствия у нее в кухне какого-то типа в форме ФВБ, – за некоторое предупреждение сойти мог, но я теперь задним умом сообразила, что вот так выпустить ее на Гленна, не предупредив – не лучшее, что я могла сделать. Ох, не лучшее! Страх его взлетел мощно и быстро – у нее даже времени не было противостоять соблазну.
И от этого внезапного страха воздух наполнился феромонами. Они действовали мощным афродизиаком, который ощутить могла только она; рывком запускались тысячелетние инстинкты, скрытые глубоко в измененной вирусом ДНК. В долю секунды из моей слегка беспокойной соседки она превратилась в хищника, способного убить нас обоих за три секунды, если желание насытить долго сдерживаемый голод перевесит последствия осушения детектива ФВБ. И вот это шаткое равновесие меня и пугало. Где я нахожусь на ее весах между разумом и голодом, я знала, а где на этих весах Гленн – понятия не имела.
Грациозно, как перетекающий песок, она изменила позу, оперлась на кухонный стол согнутым локтем, отставив бедро. Смертоносно тихая, она окинула Гленна взглядом и остановилась на его глазах. Сладострастно медленно склонила голову, разглядывая его из-под прямой челки. И только потом медленно, рассчитанно вдохнула. Длинные белые пальцы играли у треугольного выреза рубашки, заправленной в кожаные штаны.
– А ты высокий. – Этот серый голос вызвал во мне знакомый страх. – Мне нравится.
Не секс ей нужен был сейчас – господство. Она бы зачаровала его, если бы могла, но, чтобы получить власть над несогласными, ей надо подождать, пока она сама умрет.
Ну, супер, подумала я, когда она оттолкнулась от кухонного стола и двинулась к нему. Она утратила над собой контроль. Стало хуже, чем в тот раз, когда она нашла нас с Ником – мы забились на ее диван и не стали смотреть профессиональный реслинг. Я до сих пор не знаю, что тогда ее так взбесило – мы с ней точно обговорили, что я ей не подружка, не игрушка, не любовница, не тень и не как там теперь стали называть вампирских шестерок.