Когда змей скрылся за горизонтом, Боне вдруг стало так хорошо, что сначала он прижал к себе Свету и минут десять все не мог отпустить (впрочем, драконша и не думала сопротивляться), а затем предложил перенести отъезд на завтра, а сегодня всей командой приняться за шашлыки. К дому они вернулись с целым возом разного мяса, а весь оставшийся день и вечер делали вид, что помогают гаргульям жарить его на шампурах и гриле. Впрочем, огонь Боня и впрямь развел с помощью своего артефакта-примуса, а ящик с углями поставили уже поверх него.
В общем, хорошо посидели. Когда казалось, что больше уже ни в кого ничего не влезет, Света перекинулась в дракона и в момент доела все остававшееся, сказав, что добро не должно пропадать, да и лететь ей завтра далеко. Одеваться, вернувшись в человеческий облик, она не стала, зато позволила Боне отнести себя в спальню на руках.
Летели они больше суток, от Деная до Великого леса даже по прямой было больше тысячи километров. Боня волновался, как Света выдержит такой беспосадочный перелет, но та только посмеялась:
— С таким источником энергии можно и между звездами летать, только скучно, долго слишком!
Боня и не подозревал о таких возможностях подруги, но потом вспомнил, что о чем-то подобном читал в фэнтези, и поэтому не очень удивился. Да и вообще, его совершенно не привлекало космическое путешествие. На Земле у него ничего особо ценного не осталось, а здесь интересно, многое от него зависит, да и комфортную жизнь наладить совсем несложно. К тому же никакая система ПВО Свете не угрожает.
В дороге Боня попытался побеседовать с гаргульями, но те сесть с ним рядом на Свету стеснялись, а перекрикиваясь во время полета, много не поговоришь. Пришлось довольствоваться пикси в качестве собеседников. Разговаривать с ними было тоже не очень просто. Кто из них конкретно будет отвечать на очередной Бонин вопрос, вовсе не зависело от того, к кому он перед этим обращался.
Об окружающем мире пикси имели довольно наивное представление, точнее, он их мало интересовал. Жили они своей жизнью, обособленными стайками. Число было строго фиксировано, если кто-нибудь из стайки погибал, у кого-нибудь из оставшихся пикси женского пола рождался ребенок. В другое время детей не было, так уж физиология устроена.
Пикси всегда тянулись к источникам энергии. Поначалу они составляли эскорт богов в этом мире, а по мере исчезновения богов вынуждены были переключиться на мелорны эльфов и камни силы в городах. Так пикси разделились на лесных и городских. На Бонин вопрос, а откуда же их в Денае две дюжины, пикси ответили, что в последние годы перед полным истощением маны магические существа уже не соблюдали старых традиций, а тянулись к последним источникам. Так что их теперь две стайки, но они уже давно живут вместе и научились не ссориться.
Море под крыльями путешественников закончилось к середине следующего дня. Потом довольно долго тянулся пустынный пейзаж, испещренный нагромождениями камней и выступающими из песка невысокими скалами. Ближе к вечеру показалась относительно широкая река, за ней высился густой лиственный лес. А прибрежная полоса вдоль реки оказалась поделена на маленькие огородики.
— Прямо как в Подмосковье, — хмыкнул Боня, — по шесть соток с сарайчиком вместо дома, как в советские времена садовое товарищество. Только здесь оно больше огородное, чем садовое.
— С ума сойти, — подала голос Света, — эльфы огородниками стали! Хотя, с другой стороны, без маны им по-другому не прокормиться…
Участки располагались впритык друг к другу, но Света углядела в стороне небольшую площадь, на которой стояла пара зданий побольше, видимо, местный административный центр. Туда и приземлилась. Пикси, как и было оговорено, моментально кинулись создавать большой шатер, куда путешественники сгрузили все вещи. Света перекинулась и быстро оделась в шатре, Боня даже не ожидал от нее такой прыти. Хотя так торопиться было необязательно. В поселке засуетились, какие-то эльфы заметались по площади, постепенно исчезая в здании побольше. Наконец, не раньше чем через полчаса, оттуда вышла делегация встречающих. Пикси за это время успели шатер на секции поделить (у входа — что-то вроде приемной, а сзади три секции: посередке для Бони со Светой, а по бокам — для себя и гаргулий) и даже мебель в нем создали по принципу шезлонгов. Ну а Бонино полетное седло поместили по центру приемной, и Света в него теперь уселась сама, как в кресло. Боня поставил рядом сотворенный пикси стул типа «мечта рыболова», гаргульи встали по бокам. Пикси роились под куполом шатра, на всякий случай с ПП в руках. Двое из них держали полог шатра широко распахнутым.
Пожаловавшую делегацию возглавляли несколько пожилых местных жителей, среди которых была одна женщина. Складывалось впечатление, что когда-то роскошные бархатные накидки эльфов, отделанные золотым шитьем и самоцветами (и камни, и бархат были разных оттенков зеленого), уже много лет, если не поколений, лежат в сундуках и вынимаются только по большим праздникам. Стоявшие за старичками эльфы помоложе, которые тоже вошли в состав делегации, а также другие эльфы, потихоньку заполнявшие площадь, были одеты чисто, но просто — в холщовые рубахи с различными вышивками (преобладали растительные орнаменты зеленых тонов). У женщин рубахи были почти до земли, у мужчин — чуть выше колен, а из-под рубах выглядывали штаны из того же материала.
В руках каждый старейшина держал длинный посох темного дерева, покрытый причудливой резьбой. У пожилой женщины посох был с серебряным навершием, увенчанным зеленым камнем, в котором Боня узнал книгу-кристалл.
— Смотрю, небогато они тут живут, — шепнул Боня Свете, — похоже, совсем на натуральное хозяйство перешли.
Вперед вышла пожилая женщина. Боня из вежливости встал со своего стула. Света так и осталась сидеть. Старушка обожгла ее сердитым взглядом, но заговорила ровным, хорошо поставленным голосом:
— Великая Мать приветствует тебя, галактическая драконша, и твоих спутников, как гостей Великого леса, — заявила она.
«Великая Мать, Великий лес… Все у них великое, а поселок совсем небольшой, интересно, их тут хоть пара тысяч наберется? — хмыкнул про себя Боня. — А Светин титул старушка переврала, я его не таким выдумал. Не хочет, что ли, ее величеством называть?»
— Привет тебе и твоим советникам, — тем временем успела ответить драконша.
Боня решил, что Света чересчур лаконична и поэтому дополнил:
— Мы желаем вам долгой жизни и процветания и рады видеть всех вас.
Из-за спины Великой Матери вылез какой-то совсем дряхлый старичок, с явной надеждой взирающий на драконшу и Боню.
— Вот-вот, насчет долгой жизни и процветания мы и хотели бы с вами поговорить.
Старушка решительно задвинула его себе за спину.
— Завтра мы проведем в честь вашего прибытия торжественный прием, на нем и будем вести серьезные разговоры. А пока отдохните с дороги, утром наши распорядители придут за вами. — После этих слов она развернулась и резко вышла из шатра, выталкивая перед собой упиравшегося деда.
Пикси опустили полог.
— И все? — Боня был неприятно удивлен. — А предложить помыться с дороги и поесть? Или хотя бы спросить: не нужно ли нам чего-нибудь? Конечно, нам особо ничего и не нужно, но как же долг гостеприимства?
— Ты ждал от эльфов гостеприимства? — удивилась в свою очередь Света. — Вот уж чего у них никогда не было. Они, наоборот, всех чужаков всегда старались поскорее выпроводить, и здесь, похоже, чтут древние традиции.
— Возможно, ты и была права в своей нелюбви к эльфам, — кивнул Свете Боня, — мне тоже не доставляет большого удовольствия с ними общаться, но посмотреть эльфийский лес все-таки интересно. Да и помощь им явно не помешала бы, не похоже, чтобы они тут благоденствовали.
— Вечно ты всем помогать кидаешься. — Драконша привстала на цыпочки и чмокнула Боню в скулу, выше не дотянулась. — Ты только, пожалуйста, не забирай их всех отсюда с собой. Я столько не унесу! И потом, тебя возить — это даже приятно, а посторонних таскать я не нанималась.
— Да не собираюсь я никого забирать, — стал оправдываться Боня. — Их же еще кормить надо будет! Лучше пусть здесь жизнь налаживают. К тому же колдовать они не умеют, так что ничему путному научить не смогут. Вот если бы кого из древних встретить…
— Лучше не надо, еще накаркаешь, с тебя станется, — забеспокоилась Света. — Есть у меня подозрение, что твои желания имеют склонность сбываться. А в древности эльфы еще более чванливыми были, чем современные. К тому же маги среди них встречались очень сильные, кого угодно могли в бараний рог скрутить. Почти всех гостей и скручивали. Помню, по молодости в какой-то лес сунулась, так меня какие-то молодые деревца так оплели — чуть хвост себе не оторвала, пока освобождалась. И огонь их почти не брал.
Боня согласился, что оторванный хвост был бы ужасной потерей, добавил комплиментов, и они со Светой, вполне довольные друг другом, отправились в свою импровизированную спальню.
Ночью на Боню напали. Не эльфы, а только комары, но неизвестно, что было хуже: зудели насекомые очень громко и назойливо. Боня поворчал про себя и пошел задергивать полог поплотнее. Создал шарик неяркого света, убедился, что больше к ним никто не проберется, после чего глянул вверх на крышу их шатра.
Комаров было всего два или три. Боня даже собрался их игнорировать, аллергии на укусы у него никогда не было, но тут один из них спикировал ему на щеку. Боня машинально хлопнул себя по щеке, после чего стал рассматривать оставшийся на ладони труп. Комар был крупный, странного серебристого цвета, с длинным и крайне неприятным хоботком. От удара его основательно сплющило, переломало крылья и оторвало пару лапок.
Вдруг на глазах у Бони оторванные лапки подтянулись к телу, крылья распрямились, комар приподнялся и сделал попытку взлететь. Боня снова прихлопнул его второй ладонью и убрал руку. История повторилась. Комар оживал. Более того, этот гад, убедившись, что взлететь ему мешают, укусил Боню прямо за ладонь. Боня ошалело поднял глаза на Свету. Та проснулась и с интересом смотрела на него.