«Как он меня любит!» – тут же проносится мысль в моей голове. «Меня любят…» – буквально мурлычу я себе под нос, облизывая липкие пальчики.
«Вот оно что! Бинго! – уже взрослая, думаю я, находясь внутри процесса. – Так я понимаю, что меня любят! Покупая себе мороженое, даже не испытывая голода и даже когда уже объелась, я будто додаю себе удовольствие и любовь. Я себя долюбливаю…»
Это было инсайтом. И далее в работе я определила для себя методы, которые позволяют мне более экологично дать себе любовь.
Например, я обожаю творчество и наслаждаюсь, рисуя или делая креативные видеоролики для Instagram[31].
Я обожаю вкусные ароматы и покупаю себе лосьоны для тела, чтобы порадовать себя через это. И еще я люблю, когда мое тело в тонусе, а мышцы приятно побаливают после тренировки, и иду заниматься спортом, когда у меня плохое настроение. Я знаю, что сожженный кортизол даст мне в обмен серотонин и эндорфины – гормоны удовольствия и радости за свой труд и пользу для фигуры.
Так я люблю себя теперь.
Мне легко было отказаться от мороженого – безудержных, бездумных покупок и потребления его, заменив этот способ любви к себе на уход за телом, массаж ароматными лосьонами и маслами, на спорт и на любовь с мужем, наконец.
Нами всегда руководят какие-то потребности. Увидев свою истинную, глубинную, можно подобрать более экологичный и безопасный способ удовлетворять поверхностные.
– Давай определять, что дает еда тебе, Свет? – возвращаюсь я к группе и подбираю слова, чтобы девчонкам легко было меня понять. – Можно выбрать любой из эффективных методов работы с этим, но я хочу сразу избавить вас всех, девчат, от иллюзий того, что вес, фигура или что-то еще – это конечный результат. Нет, это бесконечная игра с провалами и откатами, где будет по-разному. Но вы уже предупреждены, а значит, откат в питании или в тренировках не будет для вас неожиданностью. Это запланированный провал, вы о нем знаете, все идет по плану. И моя задача – передать вам навыки того, как, условно говоря, вставать на ноги и продолжать свой путь, куда бы он вас ни вел. Этот путь может быть для вас длиною в жизнь, когда вы – каждая со своей целью – осознанно следите за тем, что, условно, кладете в рот, во сколько ложитесь спать, как отслеживаете и понимаете свои эмоции, чтобы не обнаружить себя в три часа ночи у холодильника. Это процесс, который встроится в вашу жизнь. Или нет, и это тоже – ваш выбор. Строить процессы и управлять ими – это навык мышления и организации личности. И наоборот, строить фигуру – значит управлять своими процессами. А чтобы и то и другое стало автоматизмом, нужно принять решение вводить новые привычки в свою жизнь. Новые привычки скоро станут вашими новыми навыками. Которые не нужно будет отслеживать постоянно. Так формируются процессы.
Я обвожу группу взглядом и улыбаюсь, видя, что девчонки усердно конспектируют сказанное мною.
– Ну что, кто-то все еще хочет строить фигуру своей мечты? – спрашиваю я их.
– Если ты будешь рядом, то, конечно, хотим, – смеются девушки.
– Я буду рядом, – тепло отвечаю я, – но главное, что вы есть у себя. «Я есть у себя» – фраза, которая в свое время очень помогла мне удерживать мою внутреннюю опору. Кто-то значимый или близкий может быть рядом, а может – нет. Но в любой, в любой ситуации – ты всегда есть у себя. Это главное. Вы научитесь поддерживать себя на своем пути, давать себе опору и поддержку, чтобы и в трудные времена найти нужные слова для себя самой. Никто, кроме вас, не знает, какие слова нужны именно сейчас и как себя поддержать. Вы у себя есть. И это круто, правда же?
Света кивает, дописывает что-то в свою тетрадь и медленно произносит:
– Меня будет штормить, но я уже умею замечать это и идти… Я могу спотыкаться, откатываться и ошибаться, но продолжать путь к своей цели.
– Да, дорогая. Давай представим, что откаты – это возможность увидеть ситуацию извне, с этакого helicopter view. Как тебе? Ведь все дрова когда-то догорают… Все чувства рано или поздно угасают, сопротивление уходит, а новые навыки встраиваются.
– Все дрова догорают, – подхватывают девчонки и кивают, записывая фразу себе.
Я обвожу группу взглядом и горячо добавляю:
– И, главное, не переставайте действовать. Не предавайте себя и свои желания. Будьте смелыми в своих мечтах! Если вы видите их перед глазами, значит, вы точно сможете их достичь. Мозг рисует нам картины, которые ему подвластны. И помните слова Гете:
Начинайте делать все, что вы можете сделать, – и даже то, о чем можете хотя бы мечтать. В смелости гений, сила и магия.
Глава 39. «Я есть у себя»
– Иногда думаю о том, каково это – любить себя, – задумчиво говорит Сау и машинально передвигает приборы на столе.
Мы встретились на ланч на красивой летней террасе любимой сети кофеен Алматы и ждем, пока принесут меню.
– Да? – вроде как спрашиваю ее я, мотивируя продолжать мысль.
Сау берет солонку с перечницей и невесело шутит:
– Если бы можно было, как на столе, раз – и добавил в сервировку любовь к себе, – двигает она солонку, – два – и заботу о себе тоже добавил, – передвигает она перечницу и замолкает, потому что приносят меню.
Я вижу, что она смотрит в меню, но не видит блюда.
– Передайте мне, пожалуйста, с соседнего стола еще солонку и перечницу, – улыбаюсь я официанту.
– Еще одну солонку и перечницу? – переспрашивает он меня, округлив глаза.
– Да, еще парочку. А когда за соседний стол придут гости, я их верну, можно так?
– Да-да, конечно, – поспешно ставит нам соль и перец на стол официант и смотрит на Сау.
Мы делаем заказ и продолжаем разговор.
– Окей, вот тебе дополнительная… как ты хочешь это назвать – поддержка, возможность слышать свои желания или что-то еще? – спрашиваю я и двигаю ей второй набор специй.
Сау, уже зная меня, приподнимает бровь и откидывается на спинку стула.
– Что не так? – смеется она. – Где я чего-то не вижу?
– А почему что-то должно быть не так? – тоже смеюсь я. – Лучше ты мне скажи, что не так. Вот ты говоришь, что хорошо было бы добавлять в свою жизнь любовь и заботу вот так же просто, как передвигать солонку. И что не так? Что не дает тебе это сделать?
– М-м… – задумывается Сау на мгновение. – Будто некуда?.. – она спрашивает меня, как бы сверяясь.
– Интересно… – откидываясь я на спинку стула. – Вроде бы места много на столе… или нет?
Я приподнимаю бровь и начинаю двигать баночки со специями туда-сюда.
– Но оно чем-то занято тоже… Или неуместно это… Столько солонок, – смеется Сау.
– А тебе какой вариант больше нравится? – улыбаюсь я только губами и внимательно смотрю на нее.
– Мне нравится вариант про освобождение занятого места, – тихо отвечает Сау и смотрит на стол.
– Мне тоже он очень нравится… На самом деле это же как с гардеробом – сколько ни накупи новых платьев, пока не освободишь шкаф от старых, новые вешать некуда. Гардероб уже занят, – развожу руками я, продолжая тасовать специи на столе, – тем, что уже мало или вышло из моды. Тем, что жмет и сковывает движения, порвано, но руки не доходят выбросить или жалко, ведь оно столько лет с нами…
Я говорю и наблюдаю за тем, как Сау откликается моя метафора и она кивает, улыбаясь и смахнув слезу.
– Да-да, – кивает она, – это как «беременное» белье, которое больше никогда не наденешь. Оно убогое и страшное, но такое родное. Как то дерьмо, которое ты помнишь, что говорила тебе тетя, – вспоминаешь его и ранишься каждый раз, будто ты снова шестилетка и горишь стыдом перед всей родней.
– Да… – тихо говорю я. – Куда пихать в шкаф новое, пока не вытрясешь, не раздашь, не сожжешь старое.
Я ставлю квадратом две солонки и две перечницы и начинаю менять их местами, а Сау следит за моими движениями. По дороге мимо кафе проезжают машины, и капли от прошедшего дождя с дороги летят в нашу сторону. Неподалеку гуляют мамы с колясками, приходят новые посетители кафе, а нам приносят кофе. Но мы не обращаем на него внимания.
– Знаешь, так прикольно, что это именно соль и перец – будто соль на рану, – горько усмехается Сау, беря в руки солонку.
– Согласна, символично, – отвечаю я. – А от чего именно – от какой солонки сейчас ты хотела бы избавиться? Или давай скажем не избавиться, а заменить.
– Я думаю, что это мысли… Мысли, что это я всегда во всем виновата, и это возвращает меня к стыду… Знаешь, я читала, что у детей нарциссических родителей базовые эмоции – это вина и стыд.
– Мысль о том, что нужно всегда соответствовать, – киваю я.
– Да… и от этого больно, – тихо говорит Сау, вновь смахнув слезу и двигая солонку по столу.
– А что, если нет? – мягко спрашиваю я.
– Что? – не понимает Сау, очнувшись от своей боли.
– Ну вот смотри, перед нами четыре предмета, можно сходить на прогулку вокруг них – посмотреть со всех сторон на мысль «я должна соответствовать»…
Сау утирает слезы, отхлебывает остывающий кофе и кивает.
– Хотя нет, – говорю я, отпивая свой.
– Как нет? – смеется Сау. – Я уже приготовила в голове варианты «я не должна», «они не должны» и прочие.
Она откидывается на спинку стула, обводит взглядом террасу, гостей за соседними столами и возвращает взгляд к «нашим баранам».
– Вижу, что ты готова, – улыбаюсь я. – Поэтому мы можем сразу перейти к мысли, что я могу, хочу, должна или даже не должна… – выбирай свой вариант – соответствовать своим ожиданиям… – Сау чуть зависает, задумавшись, а я продолжаю: – Или ничьим…
– Ох как! – восклицает она, и я вижу, что эта мысль ей нравится. Она поводит плечами, как бы примеряя ее на себя, и говорит осторожно: – Звучит освобождающе…
– Вижу, – киваю я и отодвигаю чашку кофе от себя, – а теперь я бы пошла глубже.
– Ну конечно, – иронизирует Сау. – «Трудные решения – легкая жизнь», да? Боль – наше все, мы такое любим!