Она скрещивает руки на груди, и этот жест заставляет меня опустить взгляд на ее идеальные сиськи. Мия многозначительно покашливает, давая понять, что для этого сейчас не время, и поджимает губы, отчего становится еще прекраснее — если такое вообще возможно.
— И что же это? — спрашивает она.
— Если ты хочешь, чтобы я позволил тебе сделать то, что ты задумала, признай, что мы по меньшей мере друзья.
— По меньшей мере?
Я перекидываю ее волосы через плечо и провожу кончиками пальцев по ключице. Рискованный шаг, но ничего не могу с собой поделать.
— Я знаю, что между нами происходит нечто большее, но не буду давить на тебя.
Она снова тянется к моим брюкам, но я останавливаю ее.
— Ну же! Ты ведь любишь правила. А это как раз оно и есть.
Она едва ли не скрипит зубами от раздражения.
— Значит, если я призна́ю, что мы с тобой… друзья, то смогу отсосать?
— Все, что захочешь, — с ухмылкой подтверждаю я. — Отсосать; попросить трахнуть тебя так жестко, что захочется кричать; укусить меня так сильно, как только вздумается, — я ведь знаю, как ты это любишь. И все это после того, как я сделаю тебе немного больно, верно, милая?
Мия прикусывает нижнюю губу.
— Ты просто смешон.
Я пожимаю плечами.
— Ну, либо можешь сказать спасибо за оргазм и вернуться в комнату Иззи.
— Ты же сказал, что уже давно за полночь.
— Этот приемчик сработал бы месяца три назад, Ди Анджело, но не сегодня. Просто прими мою дружбу. И я прошу об этом вовсе не из-за Купера и Пенни, мне не следовало этого говорить, а потому, что знаю, как нам хорошо вместе, вне зависимости от того, проводим ли мы это время так, как сейчас, или просто ужинаем вдвоем, как вчера.
— Если ты в этом так уверен, то зачем просишь меня сказать это вслух?
— Немного прямоты нам не повредит.
— Не повредит… Да где это вообще видано, чтобы парень отказывался от минета?
Я жду, затаив дыхание. А вдруг я был слишком настойчив и она ничего не скажет или вовсе уйдет? Не представляю, что будет со мной в таком случае. Но теперь, когда она напомнила мне, как нам хорошо вместе, я не могу ее потерять. Даже если она захочет ограничить наше общение, я приму это. Мне хватит и совместных ужинов, ее разговоров о работе и игривого «снятия стресса», как сегодня. Я готов быть для нее расширенной версией «друга навек», если это все, на что я могу рассчитывать. И если у меня появится шанс добиться ее любви, я им тут же воспользуюсь.
Мия моргает. Я придвигаюсь ближе и нежно касаюсь губами ее щеки, рукой поглаживая по спине. Я скорее чувствую, чем вижу, что она дрожит.
— Ладно, — сдавленно произносит она, уткнувшись мне в шею, будто малейший зрительный контакт может помешать ей сказать эти слова. — Хоть это и до смешного глупо, но… я признаю, что мы друзья.
Я не успеваю и пальцем шевельнуть, как она опускается передо мной на колени.
— Теперь я могу прикоснуться к тебе?
Я приподнимаю голову Мии за подбородок и поглаживаю большим пальцем ее нижнюю губу.
— Спасибо.
Ее руки скользят по моим ногам, останавливаясь всего в паре сантиметров от того места, которое больше всего жаждет ее прикосновений. Я издаю рычащий стон и поудобнее устраиваюсь на краешке кровати.
Мия качает головой.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты чертовски странный?
Я наклоняюсь, чтобы запечатлеть поцелуй на ее губах.
— Мои братья и сестра напоминают об этом при любой возможности, но слышать это от тебя намного приятнее.
— Ну еще бы.
Она гладит меня через ткань штанов, подражая тому, как я дразнил ее до этого. Даже такое короткое касание заставляет мой член пульсировать от желания — учитывая, насколько я возбужден, это для меня настоящая пытка. Мия стягивает с меня брюки вместе с трусами-боксерами и грубо обхватывает рукой член — я шиплю от боли.
— О, извини, — мурлычет Мия.
Она тянется к себе между ног, а затем мокрой от своей смазки рукой проводит по моему члену, большим пальцем массируя головку.
Я невольно подаюсь вперед. Мия смеется, и ее глаза страстно поблескивают в темноте.
— Как ты нетерпелив!
— В моей постели Мия Ди Анджело — как тут, черт возьми, устоять? — хрипло оправдываюсь я, когда ко мне возвращается дар речи.
Она берет в рот мой член только наполовину и начинает легонько посасывать, одновременно поглаживая у основания рукой. От этого я готов взорваться сию секунду. Затем она медленно, сантиметр за сантиметром, вбирает меня глубже — и мне становится больно сдерживаться. Я с силой тяну ее за волосы. Мне невыносимо хочется обрести контроль над происходящим, начать двигаться у нее во рту, но я изо всех сил сдерживаюсь, не желая доставить ей дискомфорт.
Я стону, вцепляясь ногтями ей в волосы, когда она заглатывает меня целиком. Мое дыхание становится частым и прерывистым, и, не в силах больше сдерживаться, я слегка оттягиваю ее голову назад и подаюсь еще немного глубже. Наши взгляды встречаются. Она едва заметно кивает, и я поражаюсь, как ей удается оставаться такой властной даже сейчас, когда она полностью в моих руках.
Получив ее разрешение, я чувствую, как внутри у меня с новой силой разливается желание. Я отстраняю Мию и поднимаюсь на ноги, нависая над ней. За годы бейсбольных тренировок мое тело превратилось в настоящую гору мышц, и сейчас, когда я вижу неприкрытое желание в ее глазах, это радует меня как никогда сильно. Я провожу мокрыми пальцами по ее губам, и она, словно желая заставить меня забыть о том, с какой страстью только что смотрела, пытается укусить их.
На коленях Мия кажется еще миниатюрнее, чем есть на самом деле. Спутанные темные волосы падают на обнаженные плечи. На губах — довольная ухмылка: она отлично знает, что я восхищаюсь ей не меньше, чем она мной.
— Такая нежная, — тихо говорю я, гладя ее по голове.
Как я и ожидал, ее довольная ухмылка тут же сменяется хмурой гримасой.
— Заткнись.
Я провожу пальцем у нее за ухом.
— Всего лишь озвучиваю свои ощущения, мой ангел.
— Я не нежная. И вовсе не твоя.
Я наматываю ее гладкие, как шелк, волосы на кулак и слегка дергаю.
— На это я и не претендую.
Она продолжает хмуриться, но все равно берет мой член в рот, будто за пару мгновений, что его там не было, успела соскучиться, — и глотает так глубоко, что ей приходится дышать через нос. Я обеими руками обхватываю ее за затылок и слегка толкаюсь вперед, а затем, убедившись, что это не причиняет ей боли, начинаю двигаться интенсивнее. По всему моему телу, до самых кончиков пальцев, предвещая скорую разрядку, прокатывается волна наслаждения. Черт, как же я жил без этого… Без нее?
— С тобой невероятно, — прерывисто выдыхаю я.
Мне хочется сказать намного больше, но мысли путаются. Это неудивительно, когда Мия Ди Анджело стоит на коленях с моим членом в своем умелом рту.
Она что-то мурчит в ответ, и от вибрации ее голоса мой желудок сжимается еще сильнее. Я дрожу от напряжения, стараясь хоть немного продлить этот момент, но она кладет руки мне на бедра и, впиваясь в них ногтями, с силой притягивает к себе.
— О черт… — вырывается у меня.
Мия не оставляет мне шанса отстраниться, и я кончаю ей прямо в рот. Мы находимся так близко, что я чувствую, как быстро поднимается и опускается ее грудь.
Она проглатывает все до последней капли, затем с тихим причмокиванием освобождает рот и пытается вытереть его пальцем, но это абсолютно бесполезно: весь ее подбородок в сперме. Я беру с кровати свою футболку и, прежде чем она успевает возразить, вытираю ей лицо.
Мия поднимается на ноги, дыша так же тяжело, как и я.
— Вот черт, — негромко произносит она.
Какое-то мгновение мы просто смотрим друг на друга. И вдруг я ощущаю резкую усталость, как будто случившееся лишило меня последних крупиц энергии. Тем не менее мне легче и спокойнее, чем когда-либо. Мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке, хотя я и не сомневаюсь, что Мия на грани того, чтобы развернуться и выйти вон из комнаты. Я решаюсь рискнуть и притягиваю ее к себе для поцелуя.
Когда наши губы почти соприкасаются, она вдруг вздыхает, а затем снова произносит какое-то ругательство. Я ощущаю свой вкус на ее губах.
Она отстраняется — и ложится на кровать.
— Мия?
— Спи давай, балда, — произносит она, накрываясь одеялом.
21
Мия
В обнимку.
Я сплю в обнимку с Себастьяном Миллером-Каллаханом.
Ну не полная ли я идиотка?
Я проснулась несколько минут назад, и мне ужасно хочется в туалет, но наши тела настолько переплетены, что я не смогла бы сдвинуться с места, даже если бы попыталась.
Моя голова — у него на груди; широкие руки обхватывают мою спину, одной из них он стискивает мою ягодицу. Мы оба совершенно голые, и я чувствую у своего живота его постепенно затвердевающий член. Меня нельзя назвать миниатюрной, но сейчас, рядом с ним в этой позе, я кажусь себе крошечной.
Настоящий рай на земле.
Или ад?
Он услышал меня и решил помочь, а я позволила ему это. Может, все дело в магии тихой ночи, а может, в ужине, который мы разделили до этого, — хотя, конечно, один-единственный бокал вина не смог бы настолько затуманить мой рассудок. Я пошла за ним в его комнату, а потом у нас случился секс — притом что я поклялась себе, что этого не должно было произойти снова. Каждая секунда, проведенная в его объятиях, приводит к краху проект ЗОСМК. Если бы ЗОСМК был проектом НАСА, они бы уже объявили его провальным и свернули, отправив в небытие.
Каждое мгновение этой ночи кажется мне бесценным. Я с наслаждением вспоминаю, как Себастьян держал меня на коленях и пальцами касался моих губ; как я ласкала его член рукой, а потом языком… Я едва могла дышать, пока он трахал меня в рот, и это было именно так, как я хотела. Он назвал меня нежной, но вел себя так, будто сам ни капли не верил в это.
Я уверена, что он сказал это нарочно: ему всегда нравилось выводить меня из себя. Он имеет полное право ненавидеть меня, но вместо этого заставил дать слово, что мы будем друзьями, — и это именно в тот момент, когда я едва соображала из-за переполнявшего меня желания. Да еще ему хватило наглости улыбаться мне так, будто я яркая путеводная звезда, а никак не черная дыра.