— Что?
— Она выложила в соцсетях пост о том, что я хочу работать в НАСА.
— О. — Я не имею ни малейшего представления, почему это ее так расстроило, поэтому решаю действовать осторожно. — Да, я рассказывал ей о тебе. А что такого?
— Черт, Себ, — резко произносит она, — зачем ты сказал ей?!
Я смотрю на нее, вытирая все еще мокрый от пота лоб.
— Потому что горжусь тобой. А что, это какая-то тайна?
Она буравит меня взглядом, впившись зубами в нижнюю губу. В ее глазах бушует пламя.
— Моя семья не знает, точнее, не знала, Себ. — Ее голос бессильно надламывается. — Я сказала им, что учусь на преподавателя. Аспирантура, НАСА, мое исследование — они ничего об этом не знали. А теперь благодаря тебе и этой Зои моя сестра в курсе, черт возьми!
— Я не понимаю. Почему ты им так сказала?
— Это сложно объяснить, — говорит Мия, вытирая глаза. — Моя семья не похожа на твою. Я не могла просто взять и…
— …И сказать, что хочешь заниматься тем, что у тебя отлично получается? Тем, чем ты горишь?
— Послушать тебя, так все до смешного просто.
— По-моему, тут и правда все очень просто.
Она качает головой.
— Прости, что пропустила часть матча. Сначала ко мне привязалась Зои, а потом я разговаривала с Джаной — и вот он уже закончился.
— Ничего страшного.
— Но ведь это одна из последних игр в сезоне. — В ее золотисто-карих глазах стоят слезы. — Ты заслуживаешь большей поддержки.
Я прижимаю ее к себе.
— Мия. Успокойся. Ты пришла, и я это невероятно ценю. Спасибо.
На секунду она замирает, но потом все же обнимает меня в ответ.
— Не хочу сейчас об этом думать, — шепчет она. — Прости, что сорвалась на тебя. Ты ведь ничего не знал.
— А ты прости, что я рассказал про тебя Зои без разрешения. — Я чуть отстраняюсь, чтобы заглянуть ей в глаза, а потом, убрав с ее лица волосы, нежно целую в лоб. У меня на языке вертится куча вопросов, но, раз она не хочет сейчас это обсуждать, я не стану давить на нее. — Она все выпытывала у меня информацию об отце, и вместо этого я… решил поговорить о тебе.
Мия слабо улыбается.
— Правда?
— Честное слово. Я не мог упустить шанса рассказать кому-нибудь о моей гениальной ученой.
Ее улыбка становится шире. Я воспринимаю это как свою победу, поэтому беру Мию под руку и говорю:
— Кстати, ты так и не показала мне, как хорошо играешь в софтбол.
Мы направляемся к выходу с трибуны.
— Почему это звучит как вызов? — спрашивает она.
Я притягиваю Мию к себе и ерошу ее волосы. Она взвизгивает и в отместку пытается наступить мне на ногу.
— Не вызов, — говорю я, — а авантюра!
* * *
— Если получится ужасно — чур не смеяться! — предупреждает Мия. — И я сейчас абсолютно серьезно.
Я делаю вид, что застегиваю рот на молнию.
— Обещаю. Ну, подавай!
На самом деле приходить на тренировочное поле без предварительной записи запрещено, но я решил рискнуть — и вот мы с Мией здесь, с моей спортивной экипировкой и с корзиной, полной софтбольных мячей. Поле располагается прямо за стадионом, поэтому света вполне достаточно, и, кроме нас, тут никого нет. Я подумал, что если Мия все еще расстроена, то выплеснуть эмоции во время игры ей не помешает, а позаимствованный инвентарь я потом просто верну на место.
Мия опускает взгляд на неоново-желтый софтбольный мяч и корчит гримасу.
— На всякий случай еще раз повторю, что не делала этого уже несколько лет.
— Думаю, что смогу отбить в любом случае, — говорю я, поправляя шлем и закидывая биту на плечо. Она металлическая и намного легче моей деревянной — наверное, звонко ударяется о мяч. — Давай! Не бойся.
Мия пристально смотрит на меня.
— Как грубо.
— Хотя, конечно, если ты боишься, то эта авантюра, пожалуй, не для тебя.
— Как грубо! — повторяет она, а затем со всей силы бросает мяч.
Я замахиваюсь битой — и не попадаю, едва не теряя равновесие. Мия на противоположной стороне поля хохочет.
— Знаешь, ты был прав, — кричит она. — Мне стало намного легче!
Я, качая головой, снова беру в руки биту.
— Еще раз.
Она снова бросает. Мяч летит слишком низко — мне его не отбить — и приземляется у первой базы. Я опять качаю головой.
— Ну же, Ди Анджело! Ты можешь лучше.
Она берет в руки очередной мяч и занимает позицию. В царящей на площадке полутьме мне трудно различить все ее движения, но я все же понимаю, что она готова к подаче. Она замахивается и бросает — на этот раз я отбиваю. Воздух прорезает приятный металлический стук, и мяч, перелетая за ограждение, исчезает в ночи. Я картинно подбрасываю биту, и Мия снова заходится хохотом.
— По трибунам разносится радостный рев! — громко комментирует она.
Я подбегаю к ней и протягиваю ей биту.
— Твоя очередь.
— О боже, — говорит она, — отбивать у меня не особенно получалось.
— Ты попробуй, — советую я, помахивая битой у нее перед лицом. — Ударить что-нибудь порой чертовски приятно.
— Хорошо, что я понимаю, в каком контексте ты это сказал, — шутит она, беря биту. Мия снимает с меня шлем и надевает себе на голову. — Правила те же: если у меня не выйдет — не смеяться.
— Буду кричать «ура». — Я беру в руки мяч. Он кажется мне непривычно большим, по размеру примерно с грейпфрут. А я-то привык к апельсинам. Ну и бред. До волейбола Иззи играла в софтбол, и я до сих пор помню, как странно мне было тренироваться с ней. — Потому что ты отобьешь.
Мия закатывает глаза.
— Я ходила на софтбол только потому, что хотела затусить с одной девчонкой из команды. Она потом, правда, бросила, но я осталась, и это оказалось неплохим дополнением к моему портфолио. Мне не хотелось, чтобы в университете думали, будто я обычная ботанка.
— А что с той девчонкой?
Мия усмехается.
— С ней все было супер.
— Вот это уверенность! — протягиваю я, подражая излюбленной манере спортивных комментаторов. — Но сможет ли Ди Анджело проявить ее на позиции?
Мия, подняв биту над головой, несется к базе.
— Еще как сможет!
— Да, черт возьми! — я подбрасываю мяч. — Ага, ты у нас правша, отлично.
Прежде чем принять нужную позу, Мия пару раз ударяет битой по плитке базы.
— Я и забыла, как все это странно.
— Выстави зад немного сильнее.
— Это профессиональный совет или все дело в том, что ты просто грязный извращенец?
Я снова подбрасываю мяч.
— Никаких пошлостей. Правильное положение нижней части тела — залог успеха.
Мия упирает кулаки в бока.
Я вскидываю руки.
— Эй, я просто пытаюсь помочь! Я же не виноват, что из-за этого тебе придется выставить напоказ свои прелести.
Мия меняет стойку, ставя ноги пошире, и поднимает биту.
— Локти вверх! Хорошая девочка. — Я встаю в позицию. У меня нет совершенно никакого представления о том, как правильно подавать софтбольный мяч, но я прихожу к заключению, что простой бросок снизу Мия точно отобьет. — Готова?
Она кивает. Я отвожу руку назад и бросаю мяч. Она замахивается, но слишком поздно — бита лишь слабо касается мяча и тот, пролетев несколько метров, выкатывается за боковую линию. Фол38.
— Попробуй бить сильнее! — кричу я, вынимая из корзины еще один мяч. — Готова?
На этот раз Мия прикладывает больше усилий. Мяч летит в центр площадки, заставляя меня отпрыгнуть. Она приплясывает от радости.
— Давай еще!
Я подаю третий мяч — он отлетает к позиции шорт-стопа39, а затем четвертый — он скрывается за пределами поля. Мия срывается с места, теряя шлем. Пока она бежит ко второй, а затем третьей базе, я подбадриваю ее криками, и когда она уже завершает круг, бегу ей навстречу. Столкнувшись, мы со смехом валимся на землю. Мия оказывается сверху — ее волосы щекочут мне лицо, а глаза сияют, словно две звезды. Я обнимаю ее, крепко прижимая к себе: мне невыносимо хочется ощутить тяжесть ее тела.
— По трибунам разносится радостный рев, — шепчу я.
Ее сердце бешено бьется. Она зарывается руками в мои волосы и страстно целует в губы — так, что мы слегка сталкиваемся зубами. Ее близость тут же наполняет меня желанием, а когда она стягивает с себя мою футболку, у меня моментально пересыхает во рту. Под ней оказывается бюстгальтер в цвет — он идеально подчеркивает округлости ее полных грудей. Между ними медленно покачивается подвеска на золотой цепочке.
— Мой ангел, — хрипло выдыхаю я.
Она улыбается одним уголком рта, и эта улыбка значит для меня больше, чем весь остальной мир. Моя храбрая Мия. Пойти ради своей цели наперекор ожиданиям окружающих совсем нелегко. Я еще не слышал ее истории целиком, но, когда она мне все объяснит, я скажу ей именно это. Что она невероятно храбрая. Узнав, что она не позволила другим указывать ей, каким должно быть ее будущее, я проникся к ней огромным уважением.
— Кажется, сегодня нам выпал счастливый шанс заняться сексом на свежем воздухе, — лукаво произносит Мия. — Что скажешь?
В голове вертятся тысячи навязчивых мыслей, но я отгоняю их прочь — не теперь, когда Мия сидит на мне, до того аппетитная, что ее хочется съесть. Поддаться им сейчас — все равно что признаться в том, что…
…Я не хочу связывать свое будущее с бейсболом.
Да, сегодняшняя игра принесла мне огромное удовольствие — как в целом все игры, в которых я принимал участие, — но я не обязан продолжать путь своего отца. Моя жизнь не должна быть такой же, как его, только потому, что он мечтал об этом перед смертью. Я хочу сам построить свое будущее, даже если ради этого мне придется отказаться от спорта, которому я посвятил столько лет.
И это чертовски пугает меня.
Поэтому вместо этих размышлений я снова тянусь к губам Мии, чтобы целовать ее до потери пульса.
— Иди ко мне, милая.
48
Мия
Неся меня, точно невесту, к скамье запасных, Себастьян приобретает задумчивый вид. По какой-то причине он не перестает целовать меня — даже чтобы что-то сказать — и сжимает в объятиях так крепко, что утром у меня, скорее всего, будут болеть все мышцы.