— Нет, — тихо возразила она. — Я была в отчаянном положении. У меня не было другого выхода. Чтобы не упустить последний шанс для нашего рода, мне пришлось заключить сделку с селенитами, которой я добивалась столько времени. Я предоставляю им один самоцвет, а они освобождают моего брата, Акулеатуса. Остальных моих сородичей они не отпустят. Селениты согласились отпустить только моего брата… — старейшина посмотрела на меня с печалью и казалось, что сейчас вовсе заплачет. — Но я даже не представляла, что столкнусь с «коллегой» первого адмирабилис. Теперь я не знаю, что делать. Я не могу потерять последнюю нить, ведущую к истинной истории нашего вида, но какой от неё толк, если я останусь последним её представителем? Я переоценила свои силы, и всё что я сейчас могу — это рассказать правду и надеется на чудо…
Для неё история Маркоса настолько важна и ценна, что она с лёгкостью рассказала мне о своей тайной сделке и ещё сомневается в отношении своего брата. Увидеть эти муки выбора, отражающиеся в глазах и на лице живого существа, а не на экране телевизора, просто ужасно. Я видел такое впервые и казалось, что разделяю эти эмоции с Вентрикосус.
— Я уважаю твою честность и ценю это. Спасибо.
— После всего сказанного, я не могу подставить тебя или кого-то другого, заведя в заранее подготовленную ловушку в море, — она пожала плечами с отрешённым видом, видимо, смирившись с судьбой. — Ты не только ценный источник информации, но и сильный боец. Без таких твоему народу будет непросто противостоять селенитам.
Я оценивающе посмотрел на старейшину адмирабилис, обдумывая как можно с минимальными рисками разрешить эту ситуацию. Мне очень не хотелось терять такого ценного союзника и уж тем более портить с Вентрикосус отношения. Но если отказать ей в помощи, неизвестно как она поступит в будущем, оставшись в море и держа на меня глубокую обиду. Тот же второй фронт с адмирабилис нам точно не нужен. Рано или поздно самоцветам придётся выйти в море и исследовать новый мир, и лучшего союзника и друга, чем наследники Маркоса, найти будет невозможно. У меня в голове уже начала бурлить фантазия о том, каков мир будет в будущем, если два народа смогут жить вместе и развиваться.
— А твой брат — сильный боец?
— Да, он самый сильный из адмирабилис в настоящий момент, — удивленно ответила она, не ожидая вопроса, но начала догадываться, к чему я клоню. — Он знает больше о лунарянах и их жизни. Его несколько раз забирали внутрь города для опытов и взятия образцов панциря после того, как он напал на них однажды. Если нам удастся вернуть его, он сможет рассказать нам больше о селенитах и помочь, если они появятся рядом с вашим островом.
— Чтобы продолжить свой род тебе необходим самец?
— Ну… — смутилась Вентрикосус, отплыв подальше и обхватив себя руками. — Да, это наш долг, как наследников королевской крови. Другого выбора у нас нет. Хоть и не сразу, но мы сможем дать жизнь новой ветви адмирабилис в этих водах.
— Понятно. Скажи, твоя сделка заключается в обмене одного самоцвета на твоего брата, правильно? — уточнил я на всякий случай. — Никаких дополнительных условий не было?
Несмотря на то, что я сам не против разведать логово врага, я понимал, что ещё не готов к этому. У меня имелся более безопасный и практичный вариант.
— Всё верно. Никаких дополнительных условий не оглашалось, — быстро ответила Вентрикосус с огоньком надежды в глазах.
— Информация и защита от твоего брата в обмен на один самоцвет, — согласно кивнул я. — Хорошо. У меня есть один самоцвет, который, к сожалению, не обрел сознание при рождении…
Глава 25Селениты держат слово?
Шагая по морскому дну, я заботливо прижимал к себе непробужденный самоцвет, погруженный в размышления.
Я хорошо понимал, что забрать Топаз в море на растерзание лунарянам будет непросто. Несмотря на кажущуюся на первый взгляд простоту такого действия, всё оказалось с точностью наоборот. Мало того, что я после высказанного предложения начал сам себя корить, хотя это было самым разумным решением, так и ещё Фос с Киноварью внесли свою лепту. Они не стали ругаться со мной или спорить, когда я вернулся и рассказал обо всём. Моих объяснений на берегу оказалось вполне достаточно, как и демонстрация преобразившейся Вентрикосус. Все мы знали, что самоцветов подобных Топаз, найти можно ещё много, если поискать, но их взгляды… Когда я уносил Топаз обратно в море, я ощущал их пронзительные взгляды на себе. Может, это вышло нечаянно, но я теперь чувствовал себя бессердечным монстром, готовым отдать сестру злейшему врагу ради выгоды и достижения целей. Это чувство не давало мне покоя весь путь.
Правильно ли я поступаю?
Данный вопрос я задавал себе не единожды, но не мог найти ответа. Казалось бы, это всего лишь кусок кристалла, хоть и имеющий форму самоцвета. Таких полно на Пляже Начал, и можно собрать целую армию самоцветов из скопившихся там осколков. Я принял разумное решение и не должен чувствовать себя виноватым. Однако это чувство меня не покидало до тех самых пора, пока ко мне не обратилась Вентрикосус, выдёргивая из мрачных мыслей.
— Мы почти на месте, — сказала она, после чего подплыла ко мне почти вплотную. — Думаю, селениты уже знают о моём прибытии сюда и ждут оговоренной команды. Без неё они не должны показать себя. По крайней мере, таким был уговор.
— Селениты держат слово?
— Это мне предстоит сегодня узнать, — грустно улыбнулась Вентрикосус. — Лунный народ погряз в самообмане и лжи ещё задолго до того, как поработил адмирабилис. Надеется на их честность не приходится, но ничего другого у меня не остаётся.
— Неоптимистичный прогноз, — заметил я.
— Уж какой есть, — хмыкнула старейшина и положила свою руку мне на плечо.
А другой осторожно потрепала Топаз по голове.
В её глазах теперь зеркалилась неописуемая тоска, понимание которой мог пройти лишь через опыт, который я не разделял. Смотря на самоцвет в моих руках, она произнесла слова тихим, едва слышным шепотом, словно боясь разбудить её.
— Моё эгоистичное решение не только предало мой народ, отдав его на растерзание селенитам в погоне за робкой надеждой, но и лишило последнего праха королевской крови. Без правителей и защиты они обречены на медленное падение в бездну, становясь всё ближе к тому, чего так жаждали селениты — превратить их в бездушных рабов. Даже те, кто потерял свой разум и забыл свою историю, оставили в моём сердце нить любви. И даже сейчас, вернувшись на родину, когда уже нет пути назад, чувство вины мучает меня сильнее, чем когда-либо.
Я кивнул, ощущая тяжесть её слов.
— Спасибо за то, что рассказала, но моя боль — пустая пустота перед твоей. Целый народ против одного камня без души — нечестное сравнение.
Внезапно, как будто предчувствуя опасность, в воздухе застыла напряженная тишина, и я увидел тревогу на её лице. Через мгновение на нас обрушился дождь стрел, летящих сквозь воду так же быстро, как и по суше. Я попытался поднять голову, но понял всю абсурдность ситуации, когда стрелы почти приблизились к цели. Но Вентрикосус была гораздо быстрее и ловчее под водой. Она не только увернулась сама от атаки, но и оттолкнула меня с Топаз, выбив нас из зоны поражения.
— Нет! Они не должны были напасть сейчас! — пронзительно закричала Вентрикосус.
С самоцветом в руках, я упал назад, с тревогой вглядываясь, как десятки стрел вонзаются в мягкое иловое дно. Мой воинский опыт предостерег меня о странной форме этих стрел, ранее не встречавшихся среди лунарян. Их острия напоминали изогнутые лезвия, смахивая на листья дуба. Эти стрелы не только на удивление легко прорезали воду, сохраняя свою скорость и смертоносность, но и были неотразимы, не давая шанса отразить такой снаряд, как это было с их предшественниками. Противостоять сейчас им я не мог.
Хотя Вентрикосус оттолкнула меня, часть стрел всё же достигла цели. Они поранили мои ноги, отбив от них кусочки камня, и чуть не повредили левый глаз, вонзившись в голову. Несколько стрел ударили в самоцвет, причинив ему катастрофические повреждения. Моя прочность позволила мне отбить одну стрелу головой, но Топаз не могла похвастать тем же. Две стрелы почти уничтожили её: одна расколола плечо и часть грудной клетки, а вторая раздробила голову на мелкие осколки, рассыпав их по земле. В этот момент мне было неважно, что Топаз не имела жизни. Внутри меня разгоралась новая буря ярости.
Твари убили моего родича.
И за это они должны заплатить.
Твари.
Твари.
Твари.
Сверху спустили гигантскую сеть, готовую поймать нас. Тень от лунарянского корабля казалась более густой и объёмной, чем обычно.
— Ребис, я клянусь тебе, что это не моя вина! — закричала Вентрикосус, ошеломленная происходящим. — Изначальный план селенитов не включал в себя такое! Что мы будем делать?
Будь на моём месте кто-либо другой, она даже не стала бы дёргаться, и это понять можно.
В хитроумную ловушку и предательство с её стороны я не рассматривал. Не для этого Вентрикосус раскрылась мне и позволила рассказать о плане Фос и Киновари на берегу. Я ей нужен, и даже куда сильнее, чем она сейчас может представить. Лунаряне, видимо, почуяли что-то неладное и решили действовать на опережение. Это тоже можно понять.
— Это было предсказуемо, — сдержанно бросил я, не отпуская тело Топаз, прижимая его к себе. — Они, видимо, уже давно наблюдали за нами и решили не упускать свой шанс. Придется действовать импровизированно.
— Но как? — спросила старейшина, продолжая суетиться вокруг меня.
Даже в этот момент я видел, что Вентрикосус готова освободить меня, если я попрошу. Это было хорошо видно по её растерянному и пришибленному виду. Изобразить такие эмоции обманщик не смог бы.
— Пусть поднимают меня. Я практически не пострадал от их стрел и могу устроить им небольшой сюрприз, — ответил я, наблюдая, как толстая верёвка с грузами накрывает меня и окружающую местность.