й из 16 человек команды при унтер-офицере. Помещаются эти люди в деревянной казарме, построенной морским ведомством».
Захотелось побольше узнать о Василии Ванине.
Удалось разыскать его послужной список, из которого выяснилось, что Ванин служил до 1900 года, дослужился до полковника, затем вышел в отставку и поселился в Казани. Дальнейшие следы его теряются в 1912 году. У него были сыновья Климент, Петр, Николай и Василий и дочери Ольга и Антонина. Сын Василий учился в Казанском университете и был исключен из него за революционную деятельность. Пока все мои усилия разыскать потомков В. К. Ванина, а у них — его фотографию не привели ни к чему. Наверное, после выхода этой книги кто-нибудь из знающих семью В. К. Ванина сообщит нам об этом. А может быть, книга попадется на глаза и самим потомкам «крестного отца» конечного пункта Байкало-Амурской магистрали.
Многие исследования велись в восточной части Сибири и на Дальнем Востоке в связи с проектированием и строительством Сибирской железнодорожной магистрали. Вдоль всей линии предпринималось военным министерством производство топографических съемок на 100–300 километров в обе стороны; геологический комитет направил В. А. Обручева для геологических исследований. А Главное гидрографическое управление организовало специальную гидрографическую экспедицию под начальством Ф. Ф. Дриженко, которая выше упоминалась. Еще в 1893 году была составлена «Карта губерний и областей Российской империи, по которой пролегает Сибирская железная дорога». С 90-х годов были организованы метеорологические наблюдения на Байкале, но к востоку от него до самого Приморья по параллели Байкало-Амурской магистрали производились лишь эпизодические наблюдения. По линии же Сибирской магистрали метеорологические наблюдения приняли систематический характер.
Нам осталось рассказать совсем немного о тех, кто побывал на дальневосточном участке сегодняшней трассы БАМа до Великой Октябрьской социалистической революции.
Крупнейший русский советский ученый, президент Академии наук Владимир Леонтьевич Комаров с 1895 года и до конца своих дней интересовался Дальним Востоком и исследовал его преимущественно с ботанической стороны. Исследования Дальнего Востока Комаров начал путешествием в 1895 году от Хабаровска до Благовещенска и далее по Уссури. Зимой он обработал материалы в Благовещенске, и в 1896 году вышла в свет его работа «Условия колонизации Амура», в которой наряду со статистическими данными о населении Амура проанализированы климатические особенности, орография в пределах Амурской области. Экспедиции Комарова не касались непосредственно районов БАМа, но имели и имеют значение для всего Дальнего Востока. В 1896–1897 годах он исследует Маньчжурию, в результате чего были написаны три превосходных тома «Флора Маньчжурии». С 1908 года Комаров исследует Камчатку и пишет затем три тома «Флора полуострова Камчатка». После камчатских путешествий Комаров в 1913 году совершил путешествие в Южно-Уссурийский край.
«При изучении растительности он всегда интересовался экологическими условиями ее обитания. Для этого ему нужно было знать метеорологические условия, почвы и рельеф, который в Сибири играет особенно важную роль в формировании растительных группировок. Все эти наблюдения позволили накопить огромный материал, который дал возможность В. Л. Комарову сформулировать интереснейшие выводы о происхождении и условиях распространения растительности и формирования современной флоры Сибири и Азии в целом».
О талантливом писателе, неутомимом путешественнике, географе и этнографе Владимире Клавдиевиче Арсеньеве вряд ли нужно говорить много. Всему миру известны его многочисленные путешествия по Приморью и еще более его чудесные книги. Арсеньев начал исследования Дальнего Востока в 1900 году и продолжал их до своей смерти, до 1930 года.
Во время своих путешествий Арсеньев не раз пересекал хребет Сихотэ-Алинь и в южной его части, и в северной. Для нас представляет особый интерес его третье путешествие в 1908–1910 годах, во время которого он проложил маршрут от реки Амура по реке Хунгари, затем по притоку Тумнина Мули и самой реке Тумнин к поселку Датта и оттуда к бухте Ванина и заливу Советская Гавань. Экспедиция была очень тяжелой. В невероятных условиях голода был пересечен Сихотэ-Алинь: 21 сутки длилась вынужденная голодовка, начавшаяся из-за того, что все запасы и оружие погибли, когда лодка разбилась о камни. По приказу Арсеньева была убита его любимая собака Альпа. И это спасло участников экспедиции, так как дало возможность дотянуть до встречи с отрядом стрелков под начальством Т. А. Николаева, отправившихся морем в Императорскую гавань и ожидавших там путешественников. Николаев поспешил навстречу отряду и успел вовремя.
Нашел Николаев Арсеньева 27 августа, и вот что по этому поводу было записано в отчете Приамурского отдела Русского географического общества, которое снарядило экспедицию: «На людей было страшно смотреть. Это были настоящие скелеты, только обтянутые кожей. Некоторые были еще в силах подняться, остальные же лежали на земле без движения. Когда стали подходить лодки, силы оставили и Арсеньева. В эту минуту он почувствовал, что не может стоять на ногах, и лег на землю. Опоздай Николаев еще суток на двое-трое, и, вероятно, у Арсеньева трех четвертей людей недосчитались бы живыми».
Из Императорской гавани Арсеньев направился на юг, к Самарге, по ней вверх на перевал Сихотэ-Алинь, пересек долину реки Хор и параллельный ей горный хребет и вышел на Амур. Отсюда по системе других рек Арсеньев возвратился на перевал Сихотэ-Алиня, через который вышел к реке Коппи. По этой реке он спустился до берега Татарского пролива и по побережью дошел до залива Чихачева, побывал на озере Кизи, открыл в северной части Сихотэ-Алиня новый перевал, названный именем Русского географического общества. Он впервые после Будищева обстоятельно исследовал реки, стекающие в. море и к Амуру с Сихотэ-Алиня. В зиму 1909–1910 годов Арсеньев совершил свой беспримерный переход из Советской Гавани через перевал на реку Хунгари до села Вознесенское на Амуре.
«На всем пути, составившем несколько тысяч километров (Сихотэ-Алинь был пересечен семь раз. — А. А.), велись маршрутные съемки. Произведено астрономическое определение тридцати трех пунктов, что позволило потом исправить географическую карту области. Была измерена высота горных хребтов и перевалов. Собран большой геологический, ботанический и этнографический материал. Описаны памятники, оставленные древнейшими племенами, и произведены раскопки старинных укреплений и двух стоянок каменного века на берегу озера близ реки Соена: найдены каменные топоры, копья, стрелы, скребки, кухонные остатки. Был также составлен орочский и удэхейский словарь».
Труды Арсеньева открыли много нового в природе Дальнего Востока: была до мельчайших подробностей изучена гидрографическая сеть Сихотэ-Алиня, нарисована картина орографии Приморья и Уссурийского края, дана блестящая характеристика населения этих районов. Наконец, многочисленные читатели его сочинении познакомились с замечательным следопытом Дереу Узала. Книги Арсеньева и по сие время с огромным удовольствием читают миллионы советских и зарубежных читателей. Когда советские люди строили конечный участок БАМа Комсомольск — Советская Гавань, они не раз вспоминали Арсеньева, который за три десятка лет до них искал тут дорогу через Сихотэ-Алинь.
Сразу после революции Арсеньев предпринял путешествие на Камчатку, в 1921 году побывал в Гижиге. В 1925 году Арсеньев присутствовал на 200-летнем юбилее Академии наук в Ленинграде. А в 1926–1927 годах, уже пожилым человеком, совершил исключительно трудный переход с котомкой за плечами по маршруту Хабаровск — Советская Гавань. Перед самой кончиной Арсеньев возглавил комплексную экспедицию по изучению Дальневосточного края. Будущее, о котором мечтал замечательный путешественник, стало настоящим советского Дальнего Востока. И советские люди никогда не забудут чудесного певца дальневосточной тайги и ее обитателей, талантливого ученого и выдающегося путешественника.
Конечно, были и другие путешественники и ученые, которые побывали на трассе БАМа в дореволюционные годы. Мы попытались вспомнить тех, исследования которых оказали существенное влияние на изучение района Байкало-Амурской магистрали. А сколько было безвестных добытчиков, искателей золота и женьшеня, сколько разыгралось трагедий в этих местах! Не счесть их всех и не рассказать обо всех. Ясно одно, что русские люди на протяжении трех столетий изучали и обживали Сибирь и Дальний Восток.
ГЛАВА 7ПОЛУКРУГОСВЕТКА
В свое время Г. М. Кржижановский сказал, что борьба с Севером — это прежде всего борьба с пространством. Победить в этой борьбе без дорог нельзя. Это замечание вполне можно распространить на всю Сибирь и на весь Дальний Восток.
Первые разговоры о железной дороге возникли в конце 50-х годов прошлого столетия, когда капитан Дмитрий Иванович Романов (1828–1873) в 1857 году по распоряжению генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Н. Муравьева-Амурского начал изыскивать удобное направление для сухопутной дороги к Амуру от озера Кизи. Романов успешно исполнил предначертания большого начальства, изыскал путь от Софийска до Александровского поста в заливе Чихачева, произвел описание трассы и рассчитал обоснование постройки тут железной дороги. Но проект не был осуществлен, да, пожалуй, в те времена и в таком удаленном месте и не мог быть осуществлен.
Но в европейской части России железные дороги уже строились — к концу 1875 года насчитывалось более 18 тысяч километров рельсовых путей. В 1878 году «железка» пришла на Урал и остановилась: не был решен вопрос, каким путем ей далее идти, через какие города, северные или южные.
Все сибирские города за Уралом доказывали преимущества свои перед прочими. А вместе с тем появилось множество проектов о направлении Транссибирской магистрали. Проекты эти должны были учесть не только труднейшие физико-географические особенности Сибири и Дальнего Востока, не только перспективы экономического развития тех или иных районов, не только военно-стратегические соображения, но должны были учесть также и самый важный фактор — населенность территории.