Его взгляд не смягчился, но стал другим.
— Хорошо, — сказал он просто. — Но при посторонних лучше соблюдать титульный этикет.
После бросил взгляд на бессознательного генерала и предложил:
— Хотите… Хочешь останусь здесь? Нахождение молодой вейры наедине с мужчиной осуждается обществом.
Обществом высокорожденных. А в нашем лагере я такая одна. Саму себя я, пожалуй, прощу.
— Не нужно. Иди выспись, завтра нам предстоит сложный день.
Проводила своих хмурых стражей, чувствуя странное умиление. Мы ведь и не знакомы толком, а они меня защищают. Просто так.
Забравшись в карету, обустроила себе противоположный угол, но взгляд, как намагниченный возвращался к Харрашу. Бугрящиеся мышцы, разворот плеч, перекрывший всю мою нехитрую постель, на удивление тонкий профиль для такой мощной фигуры. Черный атлас волос. Нахмуренные даже во сне брови. Ресницы, как у девы. Имя только подкачало — слишком грубое для такой изящной красоты. Было бы лучше называть его Раш или даже Аш.
Я и сама не заметила, как задремала, провалившись в короткий рваный сон, полный беготни, страха, диких плясок вокруг деревянных статуй. Проснулась я измученной и в дурном настроении, хотя новости из леса оказались по-настоящему отличные.
— Вейра Бельх, проедем! Как есть, проедем!
Ко мне со счастливым воплем бросился вчерашний мужик с топором, едва я выглянула из кареты. Вытирал соломенной шляпой красное от пота лицо и размахивал руками.
— Что происходит? — уточнила у Дарко.
Тот выглядел умиротворенным и почти счастливым. Кивнул в сторону:
— Смотрите сами, вейра Бельх.
За ночь лес преобразился. Заросли, разошлись, расступились и даже вековые корявые дубы отошли в сторону, словно имели ноги. Спутанная трава, по которой невозможно было пройти, чтобы не споткнуться, сияла мягкой шелковистой гладью. Ровно напротив повозок открывалась широкая ровная дорога, пусть и неявно выраженная.
Вокруг слышались счастливые возгласы и радостные крики детей, веселящихся на цветущей полянке. Даже умница Дарко бережно и безмятежно обнимал жену.
В висках болезненно застучало. Это не было чудом. Не было совпадением. Счастливые крики словно померкли, отдалились, выпуская на первый план реальность.
До этого момента я считала магию чем-то само собой разумеющимся. Чокнутые они тут все, поэтому и трава ходит, и ящерицы летают, и Арахна живет в пещере, а мой паучок почти как фамильяр из сказки. У меня была пассивная позиция принцессы, которая бухучет в страшном сне не видела. Ну а я видела. Если первые несколько дней вера в чудеса была простительна и объяснима, то последний месяц привел меня в чувства.
За все надо платить, даже в волшебной Вальтарте. Особенно в Вальтарте. За каждое полученное чудо я чем-то, да заплатила, да и многостраничные договоры терпеливо перечисляли выгоду и плату.
Невольно оглядела свой обоз. В этих повозках не было ничего бесплатного. Все получено в обмен на что-то.
Чего будет стоить такой легкий выезд из леса?
«Ты уже заплатила, — тихо прошелестел паучок. — Не бойся, бери. Теперь здесь все твое по праву».
Вздрогнула. Как именно я заплатила? Впервые в жизни я подумала не о деньгах, просто потому что каждый дар этого мира стоил мне крови или боли.
Зажмурилась, и под веками возникли окровавленный артефакт, богиня и жутковатый сон, в котором я отплясывала полуголая вокруг статуи.
С трудом заставила себя встряхнуться, когда меня потянули к костру, где грелась утренняя каша, но осталось чувство, что некие силы меня ведут, как слепую. Словно я была нужна этому миру и пришла в него вовсе не потому, что Эйвери нашла какой-то древний ритуал. Настоящий ад для человека, который привык контролировать свою жизнь от выбора скатерти в цветочек до местоположения каждой фабрики.
После завтрака меня со всеми предосторожностями и извинениями запихнули обратно в карету, и мы наконец двинулись к выезду из леса. Тревожные мысли я привычно задвинула в дальний угол сознания. Пока я ничего не могу изменить, а психовать на пустом месте нерезультативно. Не мое это.
Я успела проконсультироваться с Милошем, поэтому вполне дельно сумела осмотреть Харраша, которого я все же сократила до Аша. Сложности возникли только с укрепляющей настойкой. Ну вот как ее влить в рот спящему человеку?
Пристроилась сбоку, сумев кое-как обнять Аша за плечи и подтянуть вверх. И обнаружила, что меня потряхивает от непривычной близости красивого полуобнаженного мужчины.
Замуж я в свое время выходила с холодной головой, взяв в свой маленький провинциальный клан подающего надежды студента меда. Веселого, добродушного и послушного, как ручная птичка, а десять лет спустя обнаружила в своей постели вполне себе профессионального демона. Ифрита, как сказали бы драконы. А ведь чутье меня не подвело, подсказывая подавать на развод и отдать бывшему все, что тот попросит. К моменту развода муж подавал уже не надежды, а отчетливые криминогенные сигналы, но я отмахнулась. Жалко было разводиться. Не верилось, что столько лет ушло на неудачный проект.
Даже в постель ложилась, в попытке заставить себя вести нормальную семейную жизнь, но нам не удалось. Я думала о другом мужчине, а муж думал о деньгах.
Никто не получил счастья.
Аш оказался первым, кто вызвал у меня интерес. По-настоящему жаркий, почти животный отклик на сильного молодого самца, вызывающего ответную реакцию у большинства фертильных особей.
Я наклонила горлышко флакона, надавив на губы, и Аш автоматически сглотнул пролившийся настой.
Рот невольно коснулся пальцев, и я в панике отдернула руку. Помню же, что не очень ему нравлюсь, а с провальными проектами я завязала. Мне мужа хватило, так что отныне мой удел — короткие связи к взаимовыгоде. А от красивых мужиков только боль и растрата.
Следовательно…
Следовательно, генерал Аш не красивый мужик, а боль и растр… Так, нет. Нет-нет-нет! Не красивый мужик, а ресурс! В моих коварных лапах первый генерал страны. Ха-ха. Я его нашла, спасла, отерла воину пот и скормила флакон лекарственного настоя. А стало быть, я молодец и заслуживаю награды.
Настроение у меня мгновенно улучшилось. Повозки двинулись, сопровождаемые криками веев, погоняющих лошадей, а я задернула занавесь на окне и взялась протирать генерала от вчерашней ночной испарины, чтобы не быть голословной. Пододвинула невысокий кувшин с боковыми ручками-ушками, смочила отрез хлопка и неуверенно коснулась лица.
Кожа у Аша оказалась горячей и мягкой, и не подумаешь, какая сила скрыта за бархатистой оболочкой. Рука обвела контур лица, потом двинулась по животу, мягко надавливая те точки, что надавливал вчера Милош.
Это вклад в будущее. Залог добрых отношений. Ну или подобия добрых отношений. Может, генерал даже расщедриться и расскажет мне, почему император так зол на Леяш, а, может, поспособствует моему разводу. Как бы он ни был холоден, интуитивно он казался мне добрее и адекватнее брата-императора. С ним можно будет договориться.
И… Можно хотя бы про себя называть его Ашем. Это звучит лучше и мягче, чем оригинальное имя.
Карету тряхнуло, за окном запричитали, что проклятый лес корни под колеса подкидывает, простите, вейра! Это не мы, это лес своевольничает!
Ресницы у генерала дрогнули. Я не успела и пальцем двинуть, как руку вместе с мокрой тканью зажали в тиски стальные пальцы. Черные глаза слепо распахнулись в пустоту, а миг спустя холодный взгляд добрался до меня.
Клянусь, у меня сердце провалилось куда-то в живот.
Одно дело мечтать, как попрошу участия генерала в моей судьбе, другое дело, когда опасный голый мужик сгреб тебя, как игрушечную, и многозначительно молчит.
— Я хочу вам помочь, — сказала осторожно. — Видите?
Попыталась шевельнуть рукой с зажатой тряпицей, но не смогла. Слабое, измотанное тяжелой работой и лишенное магии тело было слабее котенка. Взгляд генерала был пустым и не добавлял уверенности. Казалось, я иду по тонкой горной кромке и одно неверное движение столкнет меня в обрыв.
На губе собрался пот. Как во сне слышались далекие крики погонщиков и лошадиное ржание. Мир сузился до ледяных глаз. Генерал дернул меня к себе и я с удивлением увидела, что глаза у него вовсе не черные, а темно-темно-серые, как небо в грозу.
— Вы больны, — попыталась снова. — Я даю вам настойки, вытираю грязь, даже постель вам отдала, видите, она вся в рюшах?
Говорила все, что в голову взбредет, лишь бы ускользнуть из прицела темного взгляда. Так хищник смотрит на скачущую белку, размышляя достаточно ли он сыт, чтобы не тратить усилия на рыжую мелочь.
Это с ним я хотела договориться? Нетушки. Я уж как-нибудь с императором договорюсь, и с Дарешем, и с Арахной, и вообще со всеми, лишь бы вырваться из дикой хватки.
Генерал словно услышал. Пальцы разжались. Неверяще заскользила ладонями по обнаженной груди, пытаясь приподняться, и почти отскочила в противоположный угол кареты, настороженно наблюдая за генералом.
Тот снова закрыл глаза и спустя несколько минут размеренно задышал, провалившись в сон. Сердце прыгало обезумевшим зайцем. В груди теснилась мешанина из чувств — страх, горечь, напряжение, тревога, и лишь на самой кромке сознания прятался интерес хорошей девочки к плохому парню.
Глава 15. Преступление Леяш
Нехорошо радоваться, но генерал отключился на двое суток, которые мы с трудом преодолели, ночуя и делая перерывы в самых странных и иногда опасных местах. Деревушках, где на нас косились шокированные крестьяне, а пугливые деревенские дети украдкой с восторгом щупали дорогую ткань платьев на прислуге из дома Бельх. В забегаловках, расположенных в крупных селах. Или, говоря современным языком, поселках городского типа.
Но шоком для меня стало прибытие в город Онеш, состоящий из путаных улочек, каменных заборов, опутанных плющом, клематисом и виноградом. С черепичных крыш беззастенчиво свисала глициния, а во дворах росли орешники, вишни и боярышник.