«Хозяйка в безопасности, — говорил ставший тихим рык. — Возвращайтесь и не смейте мешать госпоже. Неужели амбары и дома сами себя отстроили, а дичь сама насладилась на стрелы, если у вас появилось так много лишнего времени?»
Драконы застыли, вслушиваясь в драконий рев, вскоре превратившийся в глухое ворчание, а после стали подниматься один за другим. И вскоре над куполом остался всего один дракон, который, я не сомневалась, наконец, разглядел меня. Потом улетел и он.
Проводив взглядом улетающих драконов, задумчиво вернулась в дом. Похоже, паучок был прав. Я прервала ритуал и понемножку снова становилась драконом. Но прав был и генерал: без сильного партнера мне не стать драконом полностью, не перекинуться в первородную форму.
Так был устроен мир Вальтарты. Чтобы получить животную ипостась, молодому дракону нужно пройти инициацию с сильным партнером.
«Не перекинуться, — шепнул паучок. — Но у нас есть много темных комнат и генерал. Для дракона совершенно нормально взять сильного партнера, чтобы получить крылья…»
Бесстрастный шепот прошел током по коже, но я только качнула головой.
«Я получу крылья, а генерала инфаркт», — сказала хмуро.
«У генерала крепкая психика», — обиделся паучок, но замолчал.
Я только плечами пожала. Вернулась в дом и, ориентируясь по памяти, сразу направилась в артефакторную, слыша следом тяжелые шаги генерала. Но к этому моменту я уже взяла под контроль беззастенчивую драконью часть и не хотела тратить на нее время.
У меня дел столько, что им счет давно потерян.
Глава 22. Забвение
У двери артефакторной остановилась на миг:
— Аш, ты выжег поля? — спросила, не оборачиваясь.
После нескольких секунд молчания, раздался ленивый, золотащийся смехом голос:
— Я только что кивнул, госпожа.
Я стиснула зубы и пообещала не выходить из себя из-за пустяков. Кивнул он…
— Умница, — процедила сквозь зубы. — Тогда займись местной армией. Меня беспокоит их подготовка.
Порефлексировали и хватит. Делу время.
— А награду мне, хорошему? — в голосе безмерное удивление, довольно искреннее.
Резко обернулась, так, что мокрые волосы намотались на плечо. Несвойственный мне гнев обжог горло, едва не вырвавшись нелестными эпитетами. Но достаточно было представить лицо генерала, если бы я пропесочила его сленгом любимой матушки, как меня отпустило. Какие там две недели, он бы год удивленный ходил.
— И что ты хочешь? — вырвалось с шипением.
— Поцелуй, даже два. — Аш ласково рассмеялся, но оценил выражение моего лица и виновато поднял руки, развернув ладонями ко мне: — Можно в рассрочку, госпожа. Сначала один, потом второй.
— Ты серьезно считаешь себя настолько неотразимым?
Аш сделал вид, что задумался, но губы уже сложились в лукавую усмешку.
— Думаю, да, — он все также ласково рассмеялся и совершенно бесхитростно добавил: — Девчонки визжат, когда меня видят.
На этот раз я была готова к накрывшему меня приступу гнева и жестко обуздала черную бурю в груди. Спокойно, дорогая, спокойно. Мы вычислим всех визжащих и каждой найдем дело по сердцу. Улицы не все еще разобраны от погрома.
— Очень рада за тебя, Аш, — мне хватило сил прохладно улыбнуться.
Но в глубине души я понимала, что драконья суть делает меня эмоциональной и уязвимой, и… мне это не нравилось. В ближайшем приоритете найти книгу зелий, чтобы, наконец, понять, почему Забвение действует так странно.
— Зачем ты сопротивляешься, госпожа? — тихий ласковый шепот накрыл меня, словно теплым одеялом. — Все равно моей будешь. Я подожду…
Я стояла опустив глаза на собственные стиснувшие платье пальцы, а когда подняла взгляд, Аша уже не было.
С трудом заставив себя встряхнуться, зашла в артефакторную и огляделась. Маленькое помещение с сотней выдвижных панелей, на которых гасли и загорались маленькие, вмонтированные камушки. К счастью, на стене висела карта условных обозначений. Благодаря воспоминаниям, я разобралась довольно быстро. Настроила по мере сил бытовые условия, почти физически ощутив, как дом вздохнул, встряхнулся, расправил старые косточки. Распрямился во весь рост, подобно сказочному великану.
Погладив напоследок последнюю панельку, я вышла из артефакторной, слушая невидимые шорохи и звуки, наполнившие Гнездо.
Неспешно обошла весь дом, комнату за комнатой, чувствуя радость, печаль, тоску. Вот спальня родителей, которые вопреки традициям жили в общих покоях, вот рукодельня матери и кабинет отца, следом три гардеробные подряд, зельеварная, мастерская, снова покои, залы и столовая. У меня на глазах исчезала пыль, шумела в трубах вода, хлопали двери и сдвигались столы и стулья, вспыхивали и гасли светильники. Подключенная артефакторная приводила Гнездо в жилой вид.
Мамину рукодельню я оставила напоследок. И правильно сделала. Стоило только зайти, как стало понятно, что именно здесь крылось сердце дома. На столе были навалены уже знакомые образцы тканей, среди которых выделялась одна — пепельного окраса. Та самая огнеупорная, промокаемая, отбивающая темные заклятья и клинки не хуже бронированной стали. Но вот сколько-нибудь нужных книг я не обнаружила. Видимо, всю информацию Леяш хранили в сокровищнице.
Осмотрев для надежности всю комнату, я с чистым сердцем вернулась в закрытый внутренний двор, к веранде. После темноты и прохлады дома было так приятно стоять на вечернем солнце, любуясь на угасающий свет, и я разрешила себе минутку отдыха прежде чем, открыла дверь в сокровищницу.
Лестница, на которую обрушилась моя змеюшка, была целиком засыпана золотом, и я счастливо вздохнула.
— Надо бы тут подмести, — сказала нежно.
Погладила золотишко и стала спускаться бочком, где виднелись краешки ступеней. Надо и впрямь принести веник и подметать по ступеньке в день в качестве стрессотерапии. Все люди, как люди, а у меня лестница баблом усыпана. Денежка к денежке.
К книге я добралась в состоянии глубокого опьянения. Первый-то раз я была в шоке, зато теперь оценила размах и высоту златых гор. Все-таки Леяш знали толк в удовольствиях.
Книга оказалась на том же месте, заботливо закрепленная на постаменте змеюшкой.
— Хранитель, — позвала я тихо. — Мне нужна книга редких зелий.
Змеюшки я все еще побаивалась, но сама я эту книгу год искать буду.
Хранительница не откликнулась, но с дальней полки выпала книга. Я с опаской приблизилась и подняла старый, полный пожелтевших листов фолиант. «Древние зелья, вышедшие из употребления» гласило название на выцветшей обложке.
— А можно мне еще зелье? Фурдо и Рацио. Мне бы они сейчас очень пригодились.
Наглеть так наглеть. Про эти зелья я вычитала еще в книге, подаренной мне Милошем на свадьбу, и прямо сейчас он бы очень мне пригодились.
Фурдо было сходно по своим признакам с человеческим энергетиком. Точнее с его макродозой. Оно позволяло работать на пределе сил с максимальной эффективностью, а спать лишь два часа в сутки. А Рацио помогало усваивать раз и навсегда любую информацию, прочтенную в период нескольких недель.
К моим ногам тут же выкатились два флакона. Розовый и зеленый, и я благодарно кивнув, спрятала из в карман накидки.
«Возьми книгу и возвращайся, для активации зелий требуется двенадцать часов, — приказал паучок. — Времени все меньше».
«Почему это? — удивилась я. — Времени у меня две недели без дня. Не сказать, что много, но и не так мало».
«Виве, — паучок впервые назвал меня по имени, и я замерла. — Даже с запечатанной территории можно выбраться силой артефакта, в который влита кровь Леяш. И прямо сейчас через лес идет человек с письмом для императора. Мы больше не может быть уверены, что у нас есть эти две недели».
С меня в два счета слетел легкомысленный настрой. В сердце закрался страх.
Несколько секунд я сидела, уставившись в одну точку, а после послушно взяла книгу и спросила:
— Эту книгу можно взять? На день.
— Мош-ш-шно, — едва слышно согласился хранитель, и я тут же поднялась.
Как я не спешила, а в дом Гирпа вернулась после часа ночи, едва не засыпая на ходу. На столе стоял давно остывший чай и блюдечко в печеньями. Дорин не было, а малышка Лиле свернулась клубочком на банкетке и сладко дрыхла. Я вытащила из сундуков отжатый в поместье Бельх толстый плед и накрыла ее поплотнее. Надо бы еще ей и подушку с нормальной кроваткой достать.
Устало сбросила старинное цветочное платье и тут же разложила его на кровати. Удивительная ткань. Ровное плотное плетение шелка, дающее блеск, рифленая мягкость поплина и невесомость. А отделка! Собранная в воланы лента с глянцем органзы и мягкостью газа, ловящая отблески светильников стеклянной прозрачностью. Нечто необычное.
В дверь легонько постучали, и я быстро спрятала и платье, и выпрошенную у змейки книгу с зельями под подушки, а сама завернулась в одеяло.
— Это я, вейра Леяш, — послушался мелодичный голосок вейры Фирре.
— Заходи, — разрешила тихо.
Вейра Фирре присела в изящном реверансе и тут же рассыпалась в извинениях:
— Простите, вейра, Дорин еще не закончила с заданием, могу я побыть вашей горничной в ближайшие дни?
Всего день назад я бы сказала нет, просто потому что принимать помощь по-кошачьи изящной и по-своему, по-женски высокомерной Фирре было неуютно. Но теперь я была Леяш.
Поэтому только снисходительно улыбнулась:
— Побудь.
Потом приложила палец к губам и повела глазами в сторону спящей Лиле, и вейра Фирре понятливо кивнула.
Она вынула из сундуков сорочку, расправила на кресле, а после стянула с меня одеяло. Всплеснула руками, запричитав шепотом:
— Отец-дракон! Что произошло с вами, вейра? Вы вся в ранах!