Сам мягко спланировал рядом, все еще пребывая во второй форме оборота, радуясь посверкивающей вокруг него силе. Наглая морда даже не счел нужным перекинуться в первородную ипостась, словно стремясь унизить Дареша еще больше.
От рева заложило уши. Драконы, одуревшие от радости, выли, рычали, кидались на щит, барабаня по нему кулаками. Даже вейра Шалхе, стояла со мной плечо в плечо, выпустила клыки и тихо порыкивала. Нормально вел себя только Гроде, хотя глаза у него горели победным блеском.
Аш поднял меч, и драконы окончательно взвыли на одинарной ноте, в которой мой измученный слух слышал только ритмичное «добей, добей, добей». Но он медлил. Должно быть, они с Дарешем и впрямь были хорошими друзьями…
Что-то легко коснулось спины, легло прямо между лопаток и резко скользнуло вверх. Черный камень упал у ног прежде, чем я успела подставить ладонь.
Кто-то срезал с меня артефакт Аша?
Я попыталась обернуться, но не успела. Точнее не смогла. Тело изогнулось под каким-то немыслимым углом, выхватывая из ножен меч вейра Гроде, стоящего на шаг позади меня, и прыгнуло сквозь магическую завесу. Как Хозяйке, мне ничего не стоило нарушить собственную магию.
Мне отказали инстинкты. Отказал ум. Отказали собственные руки, крепко сжавшие меч. Ноги, вкрадчиво ступавшие по каменным осколкам в древнем боевом танце.
Я даже думать не могла, как бабочка, запертая в стеклянной колбе.
Аш меня то ли не слышал, то не счел нужным реагировать на посторонний шум, все же решился. Замахнулся мечом вновь, но не убил Дареша и на этот раз. Не смог. Его меч с сухим лязгом встретился с моим.
От силы удара, крутанулась вокруг своей оси, как балерина, но не упала. Лишь легко и танцующе отпрыгнула, чувствуя себя воздушной феей. Меч вылетел из моей руки, плашмя проехавшись по камням.
Тело мне не подчинялось. Не подчинялся ум. Только остекленевший взгляд скользил по потрясенным лицам. Мрачное у Гроде, торжествующее у Шалхе, белое от шока у Аша.
— Что ты делаешь, Виве? — что-то дернулось в груди от тихого голоса, и растаяло.
Так вот почему Мальвина так боялась директора театра. Он дергал ее за ниточки. А теперь кто-то дергал за ниточки меня, и мое легкое кукольное тело взлетало в воздух, крутилось, вертелось и выгибалось, словно гуттаперчевое.
Аш легкомысленно отбросил собственный меч, в глазах полыхнуло черной яростью.
— Что ж ты так со мной, Вив… Все Леяш одинаковы!
Мне казалось, сердце, свернувшееся в маленькую черную горошину, перекатывается внутри кукольного тела, но никто его не слышит.
Аш мощным скачком попытался меня настичь, но я увернулась в бешеном аллегро, легко подхватывая выбитый меч, и напала снова. Увернулась от резко выброшенной руки, ударила, снова увернулась, снова ударила. После еще раз. И еще. И еще.
Мир превратился в цветовое пятно, крутящееся перед носом. Аш сосредоточенно скользил вокруг меня кошачьим шагом. С трудом ворочая мыслями, я решила, что это потому что в моих руках меч, а после поняла. Он боится меня ранить. Уж если он Дареша успокоил одним ударом, то что станет со мной?
А я, глупая, плахи боялась. У меня тут перспектива стать кровавой кляксой.
Тело сигануло через Дареша, потом через ступень, обернулось, резанув воздух мечом. В памяти отложился сосредоточенный, тоскливый взгляд Аша, легко отбившего удар голой рукой. Наверное, думал, я его предала.
Он обернулся куда-то вбок, выкрикнул что-то. Затухающий ум уже не мог анализировать, лишь взгляд поймал застывшую около щита фигуру в черном. Канцлер. Вейр Тальф не собирался помогать Ашу.
Аш наконец загнал меня в угол, вплотную к южной скале, закрывающей телом морскую гладь за обрывом, и наконец, сумел сковать мне запястье ведущей руки. Отвел меч в сторону и немного сжал, заставляя выронить его на камни. Мои пальцы судорожно хватали пустоту, рефлекторно сжимаясь и разжимаясь.
Аш этого не увидел. Он смотрел на меня и в его глазах не было ни горя, ни ярости, ни любви. Они были пусты.
— Ты заплатишь за свое предательство, Виве. Ты…
Договорить он не смог. Моя левая рука поднялась, выхватывая из волос заколку, и с силой ударила его в грудь. Черные брызги магии хлынули тонкой сетью, сковывая Аша по рукам и ногам. В золотых глазах застыло потрясение.
Слух поймал чьи-то шаги, но неведомое нечто не разрешило мне двигаться, и я так и стояла с вонзенной в генерала заколкой. Спиной к приближающемуся человеку. Зрение заволокло набежавшими слезами.
— Не плачь, Эйвери, — сказал знакомый теплый голос. — Ты пока не можешь владеть своим телом, но это скоро пройдет. Остаточное явление после артефакта проходит в течение суток. Подними голову.
Голова тут же поднялась вверх, хотя слова еще крутились в голове, словно пытаясь пробиться в закрытый разум. Я не понимала ни слова, хотя слушалась беспрекословно.
Передо мной стоял Милош. На лице застыло участливое выражение, губы тепло и словно бы беспомощно улыбались. Так выглядит человек, который о чем-то очень сильно переживает.
Думать было по-настоящему больно, голову словно сжало тисками. Я застонала. Рядом послышался глухой страшный рык, что-то рванулось в мою сторону, а после послышался сухой треск. И снова рычание.
— Что ты с ней сделал?!
Снова грохот, и снова треск. И кажется стон. Такой тихий, что я его скорее почувствовала, чем услышала.
— Прекрати, Рашван, — все также участливо произнес Милош. — Иначе я сломаю тебе второе крыло. Ты ведь не думаешь, что я обижу Виве?
Послышались еще чьи-то шаги.
— Перестань, сын, — послышался голос вейра Тальфа. — Рашван силен, соблюдай осторожность.
Ум кое-как сложил картинку. Отец Милоша — канцлер, а Милош, получается, его сын. Но у них ведь плохие отношения, я-то помню лицо Милоша, когда он говорил об отце. В ту секунду он не лгал.
Я так и стояла с запрокинутой головой, и могла только догадываться, что происходит рядом. Почему нет вейра Гроде, куда делись остальные драконы, что там с Дарешем. Слышала только шум в отдалении, возгласы, лязг мечей.
— Ты клялся мне кровью клана, — прорычал рядом Аш. — Проклятые Тальфы клялись служить мне верой и правдой! Как ты нарушил клятву?!
— Я приносил вам клятву главы клана, мой вейр, а я больше не глава Тальф. Мой третий сын Милош победил меня в честном бою, стал главой клана и подчинил своей клятве. Вам ли не знать, что родовая клятва превыше других клятв.
Слова проскальзывали по кромке сознания. Слезы безостановочно текли по вискам, кожу щипало, но, к сожалению, остановить этот бестолковый процесс было не в моих силах. Стояла и пялилась в светлеющее небо, пока рядом не всплыло сострадательное лицо Милоша.
— Потерпи немножко, Виве… Ты ведь позволишь так себя называть?
Я послушно кивнула, что наверняка выглядело странно с поднятым к небу лицом. Милош наклонился и подхватил меня на руки, и незнакомым жестким голосом приказал:
— Тащи его. Если сам не пойдет, не церемонься, все равно умрет.
Тело, наконец, обмякло, голова безвольно скатилась Милошу на грудь. С трудом скосив глаза, увидела переломанного, покрытого кровью Аша, черная пульсирующая сетка сжималась каждый раз, когда он пытался вырваться. Что-то снова хрустнуло. Сетка что-то сломала в его теле.
От ужаса у меня в груди замерло дыхание. В самом прямом смысле, потому что я начала задыхаться, отчаянно хватая ртом воздух. Губы накрыл чей-то теплый рот, вдыхая в меня кислород, пока грудь не перестало жечь от боли.
— Ну что ты творишь, Виве, не надо так делать, — ласково укорил Милош и отвернувшись снова превратился в ледяного незнакомца, отдавая короткие приказы. — Поторопись, брат, моя девочка перерабатывает магию быстрее, чем я думал. — И снова ласково, нежно: — Я ведь говорил, что она необыкновенная.
Меня накрывало темнотой. Я едва видела проплывающие мимо окна собственного Гнезда, знакомые штыри в заброшенном крыле замка, каменные уступы, после сад. Я знала куда Милош несет меня.
В камеру. Единственную магическую камеру, которая блокирует любую магию, в том числе и родовую. Родовое кольцо… Я попыталась сжать пальцы, но Милош легонько нажал на запястье какую-то точку, и рука от плеча до пальцев обмякла и занемела. Повисла плетью. Онемение заползло на шею, к основанию черепа, но после остановилось.
— Х-хозяйка? Хозяйка…
Голоса стражей у камеры скользнули по краю сознания. Онемевшая шея не поворачивалась. Я могла только слушать шум, возню по каменному полу, мягкий голос Милоша:
— Убей всех.
Испуганный вскрик Фирре… Точно, в камере же находилась Фирре. Сестра. Использованная и выкинутая, никем не любимая.
— Пос… Постой… — вырвалось из губ полузадушенным писком. — Н-н-не…
Милош резко остановился.
Раздавшийся рядом голос принадлежал какому-то незнакомцу, стоящему рядом с Милошем, но его лица я не могла увидеть.
— Позвал чудовище себе с той стороны мира, — неприязненно сказал незнакомец. — После такого заклятья дракон сутки пластом лежать будет, она разговаривает. Часа не прошло.
— Она прелесть, — ласково согласился Милош. — Едва не переиграла меня.
Он поднял руку с поблескивающим черным сгустком, и я напряглась всем телом, пытаясь побороть странную кому. Милош почувствовал:
— Ты не хочешь, чтобы я убивал эту женщину?
Эта женщина. Так он называет собственную возлюбленную. Свою просроченную любовь, утратившую функциональность.
Больно…
— Она зна… знает… фаб…
— Знает дела фабрики? — ласково уточнил Милош. — Хочешь использовать ее, как управляющую, пока тебя нет?
Кивнуть я не могла, поэтому медленно моргнула. Милош ласково погладил меня по голове, а после снова превратился в незнакомца.
Снова зазвучал сухой, лишенный эмоций голос. — Слышала? Убирайся, моя милая даровала тебе жизнь.
Вся сила воли ушла на попытку повернуть голову. Хотя как повернуть, сдвинуться на полсантиметра мне удалось. Достаточно, чтобы увидеть край заляпанного кровью платья Фирре.