А жестокость к Эйвери была отчасти сутью его новой натуры, а отчасти способом ослабить невыносимые узы, которые крепли даже от того, что она просто стояла рядом. Каждый ее взгляд, каждое слово, каждый мимолетный жест вплетал новую нить в структуру истинной связи.
Все остальное я уже успела понять и сама.
Дареш, приближенный к юному императору, получал информацию из первых рук и имел допуск к заключенным. Так он свел Милоша с Фирре, а сама Фирре в свою очередь свела его с ифритами уже на более короткой ноге. Я только одного не понимала:
— Аш сам допрашивал Фирре и сказал, что она не лгала на допросе, но она ведь лгала. Она солгала, сказав, что артефакт использовала Эйвери Леяш.
Милош мечтательно улыбнулся, словно мои слова вызвали у него приятные воспоминания.
— Это была моя лучшая многоходовка с идеальным результатом. Знаешь, за что меня взяли в клан Тальф?
Милош явно не ждал моего ответа, так что я просто коротко качнула головой.
— Клану Тальф не был нужен недо дракон, даже одаренный в магии. Приди я на порог их дома, меня бы убили в тот же миг. Ты ведь слышала, что многие кланы получили дар от богов?
Слышала. Как правило, дары получали главы кланов, да и то не все. Счастливцев, до которых снизошли боги, было мало.
Милош ободряюще улыбнулся, словно я была кошкой, провернувшей сложный трюк.
— Верно, Виве. Клан Тальф тоже хотела получить такой дар, и боги снизошли к мольбам моего отца.
Но, видимо, Тальфы так их достали, что отец-дракон решил немного пошутить и дал дар никчемному девятилетнему мальчишке, сыну веи, чье имя давно исчезло из памяти главы рода.
Его дар был маленьким и бесполезным. Он мог выполнить лишь одно желание в день — такое маленькое и слабое, что можно считать дара вообще не было. Он мог пожелать цветку распуститься, пожелать чтобы горничная была к нему чуть добрее этим утром, чтобы учитель магических искусств забыл, куда положил розги. Сущая ерунда. Безделица.
Но Тальфы гордились даром. Как же, боги выделили их клан. Дураки.
Со временем, Милош обнаружил, что этот маленький дар способен совершать страшные и удивительные вещи. И на Равшане он попробовал это впервые.
Добавил немного дурмана, надежно притупляющего драконье чутье, в бутылку с водой и пожелал, чтобы Рашвану захотелось пить. А бутылку вручил Дарешу, который сопровождал императора на допрос.
И Рашвану захотелось. Фирре врала ему напропалую, а он кивал и верил.
Милош был в восторге, на какие чудеса способно маленькое желание. Манипулировать Дарешем и Фирре стало совсем просто. Они искренне верили, что все делают по доброй воле, а ошибки совершают от собственной глупости.
Также он получил и контроль над кланом Тальф. Вызвал на поединок старшего брата, а получив насмешливое согласие, пожелал ему оступиться через три минуты. Он даже не сильно рисковал. Он-то знал, что брат непременно оступится и к тому моменту Милош будет готов ударить первым. Отца связал темной магией, а второго брата покалечил руками Дареша.
Проблемы начались там, где Милош их не ждал.
— Дар не работал на тебе, — Милош счастливо засмеялся. К нему вновь вернулось хорошее настроение. — Это было потрясающе, Виве! Я желал понравиться тебе, а ты смотрела на меня настороженно и не верила ни одному моему слову. Я истратил недельные желания, чтобы понять твой образ мыслей. И я его понял.
Он наклонился ко мне, пылая детской радостью. Глаза горели знакомой ласковой карамелью:
— Ты строгая, требовательная и коварная, но на самом деле ты ужасно добрая. Твоя рациональность и жесткость маскируют твою единственную слабость, но не могут скрыть ее окончательно.
Я молча смотрела на Милоша.
Этот человек был мне другом. Этот человек действительно понял меня.
— Эта заколка, — сказала хрипло. — Ты заставил меня взять ее пожеланием?
— Да, — ответил он просто. — Просто пожелал, чтобы она показалась тебе полезной. И все. Маленькое дневное пожелания, не способное само по себе причинить кому-либо вред.
— Тогда почему она действует здесь? Эта камера подавляет любую магию, в том числе и темную.
— О… — Милош рассмеялся. — Я немного изменил настройки камеры. Видишь ли, Рашван плохо ладит с темной магией, а мне необходимо сдержать его. Пришлось пойти на уступки.
Его взгляд ласково сколько знал по моему лицу, улыбка стала ярче:
— Дай-ка угадаю, о чем ты подумала, Виве. Ты подумала, а не могу ли тогда я использовать свою темную магию, чтобы спасти всех и убить своего друга Милоша?
— Я бы не стала убивать тебя, Милош, — сказала натянуто.
А что тут еще скажешь? Мои мысли он угадал почти дословно.
— Твоя магия кратно слабее. Фирре рассказывала мне о том, сколько времени тебе понадобилось, чтобы наполнить камень темной магией. И не только.
Милош наклонился вперед и положил ладонь мне на грудь. Его взгляд ощутимо потяжелел. Испокон веков с таким лицом мужики тащат своих женщин в постель.
От ужаса у меня сердце провалилось куда-то в живот.
— Твоя драконица спит, и твои магические способности почти полностью зависят от родового кольца, а вот само кольцо в этой камере не работает. Видишь ли, оно полностью сделано светлой магией.
Моя драконица спит.
Я невольно нахмурилась. А ведь и верно. Всякий раз когда я ее зову, она храпит и отнекивается. Но… Мы ведь договоримся потом. Верно?
— Артефакт Аша срезала Шалхе? — последнее я спросила уже без особого интереса.
Я и так знала, что она.
Милош равнодушно кивнул:
— Я пообещал ей составить безотказное любовное зелье, а чтобы скрыть его свойства, предложил сделать маленькое черное тату на руке. Шалхе умна, но в ту секунду, как поглупела. Позволила. И у меня стало на одну куклу больше.
Нераскрытых тайн не осталось, но в груди было пусто и больно.
— В том, что ты делаешь, нет чести, — сказала тихо. — Если убьешь Аша, про кольцо можешь забыть. Ты снимешь его только вместе с моей головой.
Милош шагнул ко мне, и я отшатнулась, таким страшным стало его лицо. Переход от ласковой нежности к ярости был так резок, что тот буквально выпрыгнула из-за стола. Милош настиг меня у стены, вжал в холодный выступ и закрыл рот рукой, словно пытаясь стереть сказанные слова:
— Я расскажу тебе будущее, Виве. Рашван умрет в любом случае, ибо я должен утолить свою ненависть. А ты возненавидишь меня, замкнешься, откажешься от еды, книг, сладостей, общения с другими людьми. Ты будешь ждать собственной смерти, но тело не может умереть лишь по одному твоему желанию. Посмотри на эту камеру, посмотри прямо сейчас. День за днем, год за годом ты будешь жить в четырех стенах, не видя солнечного света, не слыша человеческого голоса. Я один буду твоей связью с миром. И однажды…
Он наклонился так близко, что я увидела тонкие разводы тьмы в радужках его глаз:
— Однажды ты будешь готова отдать жизнь просто ради одной минуты в свежем ночном саду. Продать душу ради ночи с другим человеком, лишь почувствовать чужое тепло, отдать собственное сердце, чтобы прочитать хотя бы одну книгу. Чтобы еще раз почувствовать себя живой. Неважно, когда ты придешь ко мне, но ты придешь. И я приму тебя. Кольцо Леяш будет сидеть вместе с тобой в этой камере. Я буду править наверху, а ты станешь подземной императрицей.
Милош резко отпустил меня, и я сползла на свою худосочную кровать. Ноги меня не держали.
— Не разочаровывай меня, Эйвери. Твоя восхитительная рациональность и приспособляемость, жажда жизни делают тебя желанной, но роль страдающей пустышки тебе не пойдет.
Темная прозрачная пелена закрыла камеру, но я еще долго слышала шаги уходящего Милоша.
Глава 42. Будущее
Несколько секунд я укрощала собственное взбесившееся сердце. Ему было страшно, оно ничего не хотело слушать. Мир Вальатрты целиком и полностью стоял на вариациях прямого насилия, и был мне чужд. У драконов были сила и здоровье, и они тратили его на поединки и войны, у них была магия, но и ее поставили на служение культу силы.
Каждый раз, когда я встречала прямое физическое насилие, то пряталась за спины мужчин. За спину Аша, который, как бы мы не конфронтовали, никогда не отказывал мне в защите. Вот только этот мужчина, переломанный и опустошенный магически, теперь лежит в море собственной крови и сам нуждается в моей помощи. Настала моя очередь его спасти, и я понятия не имела как.
С трудом поднялась с кровати и на подгибающихся ногах дошла до Аша. Несколько секунд от ужаса я видела только кровь. Кровь кругом. Ее было так много, что платье и без того в грязных разводах от вчерашнего сражения, тут же напилось крови и отяжелело понизу.
Встала на колени прямо в кровавую лужу и как могла осторожно отвела набравшие крови волосы ото горячего лба. Аш горел. На нем вполне можно было разогреть тот самый неудачный обед, принесенный Милошем.
Его дракон, спеленутый магией, лишь слабо дергался в глубине его тела, не способный преодолеть черные путы. Я его едва ли слышала.
Бог любит троицу, припомнила религиозную банальность. Проявила один из когтей на руке и, не глядя, разрезала запястье безвольной руки, прижав ее к губам Аша. В груди замерло.
Пожалуйста-пожалуйста!
Кровь тянулась по руке нитью, чтобы слиться в маленькое винно-красное озеро, слабо фонящее магией. На этот раз моя кровь не помогла.
— Аш, — позвала безнадежно, но ответом мне было только хриплое надсадное дыхание.
Аш был жив. Пока жив.
Интуитивно я чувствовала, что солнце уже перевалило за вторую половину дня. Пройдет несколько часов, и Аша выведут на поединок. Точнее, вынесут.
«Помоги, — безнадежно взмолилась своей драконице. — Пожалуйста, не оставляй меня одну!»
И вдруг с каким-то немым удивлением поняла, что заговорила с ней впервые за долгое время. Получив здоровье и весьма приятные способности в довесок к новому положению, я просто-напросто забыла о ней. Попыталась встроить в собственное тело, как печень или легкие. Как новый орган, генерирующий сверхполезные ништяки.