Амат лишь хмыкнул, скрестив руки, в его глазах читалось напряжённое ожидание.
Тем временем платибелодон разгромил на берегу очередной дом, разбрасывая обломки бивнями. Из-под груды камней донёсся слабый крик. Монстр наклонил голову: явно учуял добычу.
И в этот момент пушка выстрелила.
Грохот ударил по ушам, заставив вздрогнуть. Корабль содрогнулся, палуба под ногами дёрнулась. Я схватился за перила, наблюдая, как снаряд — не огненный шар, а плотный тёмный сгусток энергии — пронёсся над водой.
Он попал чётко в цель.
Магический снаряд врезался в бок чудовища и взорвался не пламенем, а камнем.
Из точки попадания во все стороны разлетелись острые осколки, но главное прямо сквозь монстра проросла огромная каменная глыба, будто его тело внезапно стало почвой для какого-то чудовищного кристалла.
Платибелодон замер.
Его массивные ноги подкосились, бивни царапнули землю, пытаясь удержать равновесие.
А потом он рухнул на остатки дома, подняв облако пыли.
На берегу наступила тишина.
Но ненадолго.
Уже через минуту из-под обломков, из подвалов, из щелей между камнями начали вылезать люди. Сначала осторожно, озираясь, потом смелее. Кто-то нёс топор, кто-то лопату. Они спешили к поверженному монстру.
И тут над гаванью раздался голос.
Громовой, усиленный магией, он буквально пригвоздил людей к месту.
— Внимание, берег! Макр внутри убитого монстра принадлежит судну «Громовержец»! Все, кто посмеет его украсть, будут отданы под военный суд его императорского величества!
Голос капитана звучал так, будто исходил сразу отовсюду. Люди замерли, переглядываясь.
— Ну и ну, — фыркнул Амат. — Думали, за чужой счёт банкет?
Я вздохнул, разжимая пальцы на перилах.
Монстр был мёртв.
Но город всё ещё горел.
А в небе, над крышами, продолжали бить цветные лучи прорывов, но в основном они были где-то вдали.
Корабль причалил с такой скоростью, что я едва удержал равновесие. Прежде чем успел опомниться, матросы уже прыгали на берег, окружая тушу поверженного монстра.
— Вот это сноровка, — пробормотал Амат, наблюдая, как офицеры спешат к месту боя, явно не желая упустить добычу.
— В этом монстре макр размером с мою голову, наверное, — заметил Митя, прикидывая на глаз габариты твари. — И стоит он как десяток тех, что в него всадили.
Мы сошли на берег, осторожно ступая по разбитому камню и обломкам домов. Воздух пах гарью, пылью и трупом монстра, запах которого чем-то напоминал кофе. Очень необычный и запоминающийся.
Лиза шла рядом и постоянно озиралась по сторонам, смотря на лица измученных людей.
— Зачем вообще жить в таких условиях? — спросила она, оглядывая разрушенные улицы. — Если твари нападают так часто, скоро здесь никого не останется.
Сергей, шагавший впереди, обернулся.
— Если эта колония падёт, следующей целью станет Новоархангельск. Потом Ярцево, Павловск… И в конце концов твари прорвутся в «Точку».
— А если падёт «Точка»… — Лиза замолчала, осознав масштаб.
— Тогда монстры снова появятся на «большой земле», — закончил я. — В Уральских горах. И расползутся дальше, как уже сделали в Африке и Австралии.
— Вот именно, — кивнул Сергей. — Держа оборону здесь, на фронтире, мы даём шанс «большой земле» и центральным колониям развиваться.
— Самые сильные магические роды всегда жили на границах, — вдруг встрял в разговор Митя. — Потому что только в постоянных боях можно по-настоящему отточить мастерство.
— А сильный маг — это сильный род, — добавил Сергей, хлопнув меня по плечу. — Сильные союзники. Влияние. Поэтому если хочешь величия, служи там, где жарко.
— Согласен с тобой, Сергей, — кивнул Митя.
Я же задумался, глядя на разрушенный город, на людей, копошащихся среди обломков. В груди щемило от бессилия.
— Погодите, но разве нельзя избежать всего этого? Добиться безопасности иначе, без таких жертв? — слова прозвучали резче, чем я планировал.
Друзья переглянулись.
— Как? — спросила Лиза, вытирая с ладони грязь.
— Фортификация. Неужели нельзя создать такую крепость, которую эти твари не смогут взять?
Митя задумчиво почесал подбородок.
— Теоретически это возможно. Но помимо физически сильных тварей, есть те, что невосприимчивы к магии или сами обладают ею. В истории бывало не раз, что крепости стояли годами, даже десятилетиями… А потом появлялась одна-единственная новая тварь — и всё. Крепости больше нет, как и гарнизона.
Он сделал паузу, посмотрев мне в глаза.
— Как бороться с тем, против чего нет защиты?
— Я решу этот вопрос. Обязательно.
Митя вдруг рассмеялся и хлопнул меня по плечу.
— Если тебе это удастся, ты станешь лучшим другом Императора!
— Или самим Императором, — громко подал голос Амат, скалясь во весь рот.
Тишина.
Никто не засмеялся.
Только Митя бросил на Амата настороженный взгляд, а я просто отмахнулся, но в голове уже крутилась мысль…
Гениальная идея!
А ведь правда.
Если пропитать антимагическим веществом крепостные стены, снаряды, клинки…
Они смогут выстоять против любой твари!
Да и не только против монстра, но и против мага.
— Кирилл! Смотри! — окликнула меня Лиза, прерывая раздумья.
Повернулся к ней, ожидая увидеть очередную опасность, но Минская лишь указала подбородком на группу курсантов из параллельного потока. Обернулся, и дыхание перехватило.
Надя!
Среди закопчённых усталых лиц я узнал её сразу — Надежду Кирову, дочь ректора, из-за которой в груди теперь постоянно теплело.
— Какого… — я метнулся в сторону девушки, но Лиза резко схватила меня за рукав.
— Кирилл, это её выбор.
Я отмахнулся и шагнул вперёд.
Надя заметила меня, когда я был уже в паре шагов. Её глаза, карие, с золотистыми искорками, расширились от испуга, но девушка не убежала.
— Ты… как ты здесь? — спросил я. — Твой отец… я думал, он не отпустил. Не видел тебя на построении в понедельник.
Она потупила взгляд, играя пальцами с краем мундира.
— Меня и не было среди курсантов, — призналась девушка. — Ни на построении, ни при посадке.
— Тогда как…
— Эдик Самойлов помог, — Надя подняла глаза, и в них читался вызов. — Его семейный артефакт меняет ауру. Я выдавала себя за другую, но действие артефакта закончилось.
Я сглотнул. Значит, ректор даже не знает, где его дочь?
— Ты же не против, что я поступила так, как считала нужным? — спросила девушка, и её подбородок задрожал.
Посмотрел на Надю, на эту упрямую бесстрашную девчонку, которая ради своего выбора пошла против воли одного из самых влиятельных людей империи.
— Нет, — ответил я.
И прежде чем она успела что-то сказать, схватил Кирову за руку.
— Но теперь будешь со мной в отряде. Чтобы я был уверен, что с тобой ничего не случится.
Надя попыталась вырваться, но я лишь крепче сжал пальцы.
— А когда вернёмся с практики, — добавил, глядя в глаза девушке, — лично передам тебя в руки отцу.
Надя замерла, потом фыркнула, но не стала сопротивляться.
— Ладно, офицер, — пробормотала девушка, а в уголках губ дрогнула улыбка.
Я повёл её к друзьям, видя, как Митя и Амат переглядываются. Потом Жимин закатил глаза и пробормотал что-то невнятное про «баронов и их причуды».
Сергей посмотрел на меня с пониманием, слегка кивнув.
Лиза же просто покачала головой. Наверное, думала что-то вроде: «Ну вот, теперь у нас ещё и ректорская дочь на шее».
Но мне было неважно мнение окружающих. Главное, я знал, что Надя теперь со мной, значит, она в безопасности.
А вот Митя…
— Митя, — я прищурился, — ты ведь знал. Ты точно знал, что она с нами.
Парень отрицательно покачал головой, но в уголках губ дрожала едва заметная улыбка.
— Клянусь, понятия не имел, — солгал он так плохо, что даже Лиза фыркнула.
Вскоре мы оказались во временном военном лагере на окраине города.
Перед нами раскинулась обширная площадь, утрамбованная сотнями сапог. По периметру стояли длинные каменные бараки. Над некоторыми развевались флаги с гербами знатных родов, видимо, здесь размещались офицеры.
В центре площади горел костёр, вокруг него толпились солдаты: кто чистил оружие, кто варил похлёбку в походных котлах. Отдельно, под навесом, расположились полевые кузнецы. Звон от ударов молотов по наковальням смешивался с криками командиров и ржанием лошадей.
— Сейчас будут распределять и назначать, — сказал пожилой солдат с медалью, указывая на командный шатёр, где уже собирались офицеры.
Пристально посмотрел на мужчину. Лицо, изрезанное глубокими морщинами, загорелая кожа, седая щетина — настоящий фронтовик.
— Тебя звать-то как?
— Василий я. Или просто Васька, — ответил он, прищурившись.
— Кирилл Пестов, — кивнул я, представившись.
— Знаем-с, — довольно улыбнулся он.
Мне стало интересно узнать больше об этом человеке и его воинах, которые так хорошо себя показали во время схватки на корабле.
— Давно служишь? — спросил я, кивая на его сплочённый отряд.
Василий хмыкнул, доставая из кармана самокрутку:
— Считай, с шестнадцати в армии. Тридцать лет уже служу.
— Тебе сорок шесть? — удивился я.
— Да, выгляжу старше, — он усмехнулся, — жизнь потрепала.
— А где именно служил?
— Так на передке всё. То в огненном секторе, то в земляном. Сейчас вот в водном очутился.
Моя рука непроизвольно потянулась к его медали.
— А это за что?
Василий вдруг смутился, отводя взгляд.
— Да на одном из фронтиров… Случайно вышло. Все заслужили, а дали мне.
— Просто так не дают. За что конкретно? — не унимался я.
— Офицеришку одного спас. А он оказался из славного рода, — отмахнулся солдат, явно что-то не договаривая.
Я покосился на его людей.
— Эти с тобой?
— Да. Уже не один год вместе служим, — с гордостью в голосе ответил мужчина.
В голове созрел план.