Тишина.
Мужчина по-прежнему пристально смотрел на меня. Потом его глаза наполнились слезами. Он не рыдал, не всхлипывал, просто сидел, а слёзы текли по грязным щекам.
Наконец он поднял на меня взгляд, и в нём была такая благодарность, что слова оказались лишними.
— Спасибо, — прошептал он.
Я кивнул и протянул Пермяку свою визитку.
— Теперь вы знаете, кто я и где живу. Если понадобится помощь, приходите.
Он посмотрел на визитку, потом на меня.
— Вы не были обязаны это делать.
Затем мужчина вдруг глубоко вздохнул, положил руки перед собой, но так и не дотронулся ни до визитки, ни до кошелька.
— При эвакуации я взял из своей лавки всё самое ценное: чертежи, артефакты, инструмент, дорогие образцы оружия. Весь ширпотреб оставил там… — его голос дрогнул. — Но наш корабль потопили монстры. Всё пошло ко дну. Сбережения хранились в Балтийском банке… которого больше нет.
Он хмыкнул.
— Недвижимость… всё было в Балтийске.
— Вы пытались начать свой бизнес здесь? — поинтересовался я.
— Да. Но без капитала банки называют меня ненадёжным заёмщиком, — Пермяк горько усмехнулся. — Остались только знания. А они, как оказалось, никому не нужны.
Его взгляд скользнул по кошельку.
— Сколько здесь?
— Тридцать золотых.
— Ну… — он нахмурился. — Не думаю, что вы взяли больше чем на два.
— А я считаю, что наши жизни стоили дороже, — улыбнулся в ответ. — Если решите вернуться в дело, приходите ко мне.
Указательным пальцем я подвинул визитку ещё ближе к мужчине.
— У рода Пестовых всегда найдётся место для толкового человека.
Его глаза заблестели.
— Вы… серьёзно?
— Абсолютно. Подумайте.
Когда мы вышли из трактира, я наклонился к Лёне:
— Держи, — протянул ему небольшой кошелёк с медными монетами, — поблагодаришь от меня своих информаторов. И периодически подкармливай их, — я посмотрел на босого парнишку, который помог найти Пермяка, — если будут толковые, то покажи их отцу, может, работу какую доверит.
Лёня быстро кивнул, принимая кошель.
— И вот ещё что, присматривайте за бывшим оружейником. Если у него будут проблемы, бегите сразу к Ильичу или ко мне.
— Понял, Кирилл Павлович. Будет как под охраной.
Я оглянулся на дверь трактира.
Этот человек мог пригодиться мне в будущем. У него были знания, упорство.
Но главное я дал оружейнику шанс, и не думаю, что он его упустит.
Отправился в «Яковлевку» сразу после встречи с Пермяком.
Со мной поехал Виталий Кучумов — новый вассал, ранее работавший на производстве водорослей в Балтийске. Он был огненным магом второго уровня.
— Если уж быть в аду, то пусть этот ад будет по специальности, — усмехнулся я, замечая его недоумённый взгляд. — Ты же маг огня. Значит, здесь тебе будет комфортнее. Да, и полезно посмотреть на строительство, так как в скором времени у тебя появится нечто похожее.
— Вы серьёзно? — удивлённо переспросил он.
— А как же ещё. Так что набирайся опыта, подсматривай идеи, которые потом реализуем в твоём деле по переработке водорослей.
Виталий довольно кивнул.
Мы добрались до телепорта в «Екатеринино», проехав почти через всю колонию: минуя столицу, к границе огненного сектора.
На подъезде к порталу решил переночевать, чтобы продолжить путь с первыми лучами солнца.
Через пару часов после прохода через портал мы должны были оказаться на месте.
Дорога прошла быстро, без приключений. Но чем ближе мы подъезжали к цели, тем отчётливее я понимал, что в огненном секторе нас ждёт настоящее пекло.
И не ошибся.
Как только прошли через телепорт, колония «Яковлевка» встретила невыносимой жарой.
Как будто кто-то открыл дверь в печь.
Воздух был настолько плотным и раскалённым, что каждый вдох обжигал лёгкие. Мой автомобиль, обычно бесшумно скользящий по дорогам, здесь буквально пыхтел, перегреваясь на каждом подъёме. Датчики температуры ползли вверх, заставляя снижать скорость.
Через открытые окна врывался раскалённый воздух, не принося облегчения, а лишь обжигая кожу.
Чёрт, если бы в этой машине был кондиционер как в моём прежнем мире…
Молча вытер пот со лба.
Пейзаж за окном напоминал адскую кузницу. Ни рек, ни озёр. Лишь чёрные обсидиановые скалы, испещрённые трещинами, из которых сочился багровый свет.
Дорога петляла между застывшими руслами лавовых рек, их стеклянная поверхность искрилась в солнечных лучах, словно предупреждая: «Ты вошёл в наш дом».
— Интересно, как вообще люди здесь живут? — пробормотал Виталий, щурясь от солнца.
Колония в секторе огня была окружена не водой, а бурлящими лавовыми потоками. А материк пронзали огненные жилы с раскалёнными скалами по берегам.
Здесь даже деревья не росли, виднелись лишь редкие обугленные останки когда-то высоких стволов.
Машина тяжело взбиралась на очередной перевал. Воздух дрожал над горизонтом, но вот наконец перед нами открылась панорама строящегося завода, островка человеческой цивилизации.
Даже отсюда было видно, как дрожит воздух над металлическими конструкциями.
Местные колонисты двигались медленно, берегли силы.
Одетые в простые тряпки, плотно закутанные, они прикрывали каждый сантиметр кожи от палящего зноя.
Местность здесь была немного другой, чем около портала. Кругом камни и небольшие скалы, которые блестели, словно покрытые металлической пылью. Возможно, это был железный песок, выступавший из породы.
— Богатая земля, — заметил я, разглядывая холмы, которые казались месторождением полезных ископаемых. — Только не для жизни, а для добычи ресурсов.
Виталий кивнул, прикрыв глаза от слепящего света.
— Зато здесь точно хватит руды на ваши триста тысяч тонн в день.
Я усмехнулся, глядя на него.
— Если, конечно, мы не сгорим заживо раньше.
Подъехав к территории завода, увидели, что навстречу уже спешат Пётр и Николай Бадаевы. Сергея с ними не было, наверняка остался на стройплощадке.
— Кирилл Павлович! — Пётр, пропахший гарью, широко улыбнулся. — Давайте зайдём ко мне, перекусим, обсудим планы.
— Позже, — я резко взмахнул рукой, нетерпеливо оглядывая строительную площадку. — Сначала хочу посмотреть, что вы успели сделать.
— Тогда пойдёмте, — доброжелательно махнул рукой Пётр, приглашая пройти вперёд.
Строительная площадка поразила сильнее, чем я ожидал.
Фундамент под завод был уже полностью залит, начали возводить цеха, и один из них, литейный, был почти готов. Из труб валил густой дым, смешанный с паром, словно сама земля здесь дышала.
— Это тестовый запуск, — пояснил Николай, заметив мой взгляд. — Хотели проверить, как печь ведёт себя в местных условиях, и показать вам результаты.
Пётр хотел что-то добавить, но сын перебил его:
— Мы хотели вас удивить.
Они делали больше, чем я просил.
И это мне нравилось.
При въезде нас встретили местные охранники на КПП — часть комплекса мер для обеспечения безопасности территории.
Пока охрана состояла всего из десяти человек, но вскоре должна была пополниться за счёт тех, кого я переведу с основного производства в центральной колонии.
Служащие патрулировали периметр парами, прикрывая друг друга.
Пробираться сюда по бездорожью было равносильно самоубийству: раскалённые камни прожигали подошвы ботинок за считанные секунды. В отличие от самой дороги, которая была выложена тёмными, почти чёрными плитами.
«Огнеупорный сланец», — мелькнуло у меня в голове. Эти камни добывали в глубинах огненного сектора, и они обладали удивительным свойством: не нагревались, сколько бы на них ни палило солнце. По таким дорогам могли ходить даже обычные люди, не опасаясь ожогов.
Бадаевы уже нетерпеливо готовились провести для меня экскурсию, но сначала завезли машину в огромный ангар: пустой, с высокими потолками и толстыми каменными стенами.
Я удивился.
— Зачем его построили? Здесь не бывает дождей, да и готовая продукция вряд ли испортится…
— Это не склад, — усмехнулся Николай. — Это укрытие от жары. Если бы мы оставили металл под открытым небом, к нему нельзя было бы прикоснуться, он раскалился бы докрасна.
Заехав внутрь, я сразу почувствовал, что горячий воздух стал чуть легче. Он всё ещё давил, но уже не обжигал кожу.
— Здесь хотя бы мозги не плавятся, — проворчал Виталий, вытирая пот со лба. — Интересно, как они вообще работают на улице?
— Ну что, Кирилл Павлович, готовы увидеть, — Пётр приглашающим жестом указал на противоположную дверь, ведущую к цехам, — как мы за полтора месяца построили то, на что другим потребовались бы годы?
— Давайте посмотрим, — лишь усмехнулся в ответ.
Меня провели внутрь цеха, где проводились испытания печей.
Температура здесь держалась около сорока градусов, по сравнению с уличной жарой это казалось почти прохладой, хотя дышать всё равно было тяжело.
Даже в помещении чувствовалось, что мы находимся в самом сердце огненного сектора.
Рабочие, несмотря на условия, продолжали трудиться: маги огня плавили руду, а маги земли формировали слитки и направляли потоки расплавленного металла.
Эти люди едва ли могли называться магами в полном смысле слова. Большинство были «единичками», обладателями самых слабых проявлений дара.
Но даже такие единицы, если их много и они работают сообща, могут создать настоящее промышленное пламя.
До прихода Бадаевых работники трудились в кустарных артелях, добывая руду примитивными методами.
— Сначала они встретили нас в штыки, — рассказывал Пётр, ведя меня между печами. — Чуть не дошло до открытого конфликта. Но твоя идея с надбавкой в двадцать процентов для опытных работников сработала идеально.
Действительно, теперь здесь трудились десятки слабых магов — тех, кто открыл в себе дар не в привилегированных семьях, а в крестьянских избах или бедных городских кварталах.
Они получили минимальное образование и за это расплатились с государством обязательными пятью или десятью годами службы на границе империи.