Маги врага направили свою магическую энергию на князя, и тотчас же от него по земле рванул сноп ослепительно-белого пламени. Оно не просто горело — оно жило, сжимаясь в гигантский огненный столб, который помчался к «Стрижу», пожирая всё на своём пути.
Ужас нарастал с каждой долей секунды.
Столб был шириной с проспект, в два раза больше того коридора, который получилось расчистить главным калибром «Стрижа».
Он проходил через остатки зданий, и они не горели, а плавились.
Каменные стены текли как воск, с грохотом обрушаясь и испуская тучи искр и пепла.
Воздух раскалился докрасна.
Запахло не просто гарью — запахло серой и расплавленным камнем, как у жерла вулкана.
Грохот нарастал, превращаясь в рёв разъярённого дракона.
Земля под «Стрижом» дрожала. Этот огненный вал был способен испепелить бронепоезд, превратив его в лужу шлака.
— Макры! — закричал Волынский, опуская руки на артефакт купола в рубке.
Через пару секунд он уже потянулся к здоровой чаше, в которую адъютанты насыпали всё новые и новые макры из мешочков на поясе.
Над бронепоездом, с треском и шипением разрядов, вспыхнул полупрозрачный сине-фиолетовый купол.
Он содрогался как живой, когда огненный вал ударил со всей яростью ада.
Атака была чудовищной.
Купол прогнулся, засверкал молниями, по его поверхности побежали паутины трещин.
Стоящий рядом со мной Амат невольно отшатнулся, щурясь от света.
Волынский стоял, упираясь одной рукой в панель, а другую опустив в чашу с кристаллами, лицо его исказилось от нечеловеческого напряжения.
Я видел, как генерал буквально высушивал средние макры, пожирая магическую энергию с пугающей скоростью. Словно губка, он впитывал их горсть за горстью, пополняя силы для поддержания щита.
«Старая школа», — пронеслись восторженные шепотки офицеров в рубке.
Какие должны быть магические каналы, чтобы выдерживать такой поток⁈ Это не шестой уровень, как он говорил, тут минимум восьмой стихии воздуха, или даже девятый.
Огненный столб бушевал, давя на купол, который трещал и искрил, но держался.
Казалось, прошла вечность, хотя в реальности всего десяток секунд.
Когда адский огонь наконец отхлынул, купол погас.
Волынский отшатнулся, бледный как полотно, еле удерживаясь на ногах. Его тут же подхватили под руки адъютанты, не давая упасть.
Фёдор Николаевич обернулся ко мне, голос генерала был хриплым, прерывистым, но полным ледяной ясности:
— Ещё… ещё один. Нет, два таких удара… Кирилл… И щит… щит рухнет. Надо… придумать что-то… срочно. Действуй!
Я посмотрел вперёд, сквозь завесу дыма и плавящегося воздуха.
Там, среди образовавшихся руин главного хранилища, чётко вырисовывался силуэт Строганова.
Он яро потрясывал древним посохом. А в руках мятежника уже клубилась новая, ещё более сконцентрированная и смертоносная энергия.
Время на раздумья истекло.
Нужно было действовать, и действовать немедленно.
Глава 24
Нужно было действовать, и действовать немедленно.
Секунда промедления, и следующий удар мятежника превратит «Стриж» и всех, кто на нём, в груду оплавленного металла и пепла.
Я начал действовать.
— Капитан Рыбаков, заряжайте второй большой макр! Главный калибр! Цель — Строганов и его свита! Живо!
— С большим удовольствием, барон! — губы Сергея Ивановича невольно расплылись в хищной улыбке.
Теперь надо выиграть время.
Строганов уже поднимал посох для нового удара.
Энергия клубилась вокруг него, сгущая воздух до дрожи.
Мне нужно было отвлечь их.
Сбить прицел.
Заставить тратить силы не на «Стриж», а на меня.
— Маги «Невского копья», охотники! — скомандовал я из рубки. — Всем покинуть поезд! Распределиться, занять позиции в развалинах! Бить по врагу и его свите, отвлечь! Не дать им сосредоточиться! — потом обратился к генералу-воздушнику: — Фёдор Николаевич, держитесь, сколько сможете!
Закинул рюкзак с антивеществом на плечи и побежал по трапу вниз.
Проверил саблю в ножнах и пистоль за поясом.
— Ты куда собрался без меня⁈ — рявкнул Амат, догоняя и попутно запихивая в рот какой-то перекус.
Следом за ним нёсся Кучумов.
Спрыгнув на землю, я рванул вперёд не оглядываясь, так как знал, что товарищи прикроют спину.
Бежал зигзагами, пригибаясь за полуразрушенными стенами и чувствуя, как адреналин бьёт в виски.
Тревожные мысли не хотели покидать мою голову.
Ещё секунда…
Он вот-вот ударит по поезду…
Щит Волынского не выдержит…
Надо заставить его переключиться…
Физическая угроза…
Эти аристократы привыкли к магическим дуэлям по правилам…
Да и сражения у них идут словно под копирку: встали друг напротив друга и долбанули магией изо всех сил.
Но ничего, я их растормошу.
Позади, со стороны «Стрижа», воздух снова содрогнулся от чудовищного сгустка энергии.
Огненный вал, уже не такой монструозный, но всё равно смертоносный, с пронзительным визгом рванул к бронепоезду.
Купол окрасился в сине-фиолетовый цвет и заискрил.
Защита трещала, но выдержала!
Волынский творил чудо, выжимая из себя все магические возможности, все до капли. Но трещины на щите стали более явными и зловещими.
Ещё один удар…
— Пестов! — рёв Строганова, полный бешеной ненависти, прокатился по площади.
Он заметил меня! Посох развернулся в мою сторону.
— Жалкий выскочка! Я сотру тебя в порошок!
Он отвлёкся от «Стрижа», переключая внимание на меня.
Я добился своего.
Но цена… цена могла быть смертельной.
Посох взметнулся. Не огненный столб, а сноп багровых молний, переплетённых с клубами чёрной шаровой молнии, рванул ко мне.
— РАЗОЙДИСЬ! — заорал я, предупреждая Амата и Виталия.
Мы метнулись в разные стороны.
Я — за груду оплавленных балок.
Амат, с рёвом вызывая стену льда перед собой, отпрыгнул вправо.
Кучумов — влево, швырнув навстречу молниям сгусток белого пламени.
Эффект был как в самом пафосном фэнтези-боевике моего мира.
Ледяная стена Амата испарилась с шипением, не задержав удар и на секунду. Пламя Кучумова вспыхнуло ярко, поглотило часть энергии, но чёрные молнии прорвались сквозь него. Они врезались в развалины там, где секунду назад стоял Виталий.
БА-БАХ!
Грохот, ослепительная вспышка, ливень раскалённых осколков и едкого дыма.
Камни плавились там, куда попал удар.
Я почувствовал жгучую волну жара, обжигающую лицо и руки даже через укрытие.
Звон в ушах.
Глаза слезились.
— Виталий! Амат! — крикнул я, высовываясь.
— Жарковато! — Кучумов отряхивался, вылезая из-под груды битого кирпича, его лицо было в саже. — Жарковато!
— Живой, чёрт! — донеслось справа от Амата.
Он был мокрый и явно злой, выбрался из-за угла полуразрушенного здания. Жимин окатил себя водой, впитанной из окружающей среды, остужая кожу. Левый рукав сгорел почти полностью, а сам он дымился, словно вышел из парной на мороз.
— Кирилл! Какого чёрта ты тянешь? Используй уже свой козырь! Сколько можно ждать⁈
— Рано! — отрезал я.
До Строганова и его группы оставалось ещё метров сто. Слишком далеко, чтобы мой план мог сработать со стопроцентной гарантией. Нужно было подобраться ближе.
— Ещё рано! Он ещё слишком далеко!
В этот момент со стороны наших рассредоточившихся сил ударили первые залпы.
Магические стрелы, сгустки льда, огненные шары полетели в свиту Строганова. Они были не смертельны для таких сильных магов, но хорошо отвлекали.
Один из магов-телохранителей бунтовщика вскрикнул, сбитый ледяным копьём в плечо. Софья Потоцкая изящным взмахом руки поставила перед группой предателей полупрозрачный волнистый щит, который слегка дрожал под магическими ударами.
Оксаков что-то яростно кричал, роясь в большом кожаном бауле, лежавшем у его ног.
Строганов, раздражённый помехой, махнул посохом в сторону стрелков. В тот же миг с неба пролился огненный град, заставляя магов отскочить.
— Пошли! — прошипел я. — Бегом! Вперёд! Пока он отвлечён!
Мы втроём рванули снова, используя момент замешательства, созданный нашими рассредоточившимися стрелками.
Перебежками от укрытия к укрытию, за оплавленные балки, в воронки, под нависающие стены, под свист случайных магических разрядов, долетавших от свиты Строганова.
Мятежный князь заметил этот отчаянный рывок, фыркнул с глубочайшим презрением и направил посох в нашу сторону.
На этот раз из его наконечника вырвался не шар и не луч, а целый вихрь языков багрового пламени, летящих с ошеломляющей скоростью, словно огненные стрелы.
— Стена! — закричал Кучумов, вскидывая руки.
Перед нами взметнулась не просто стена огня, а настоящая, плотная, почти белая завеса пламени, как у самой мощной дуговой сварки. Она гудела, излучая невероятный жар.
Языки пламени не смогли пробиться сквозь неё, гасли, не долетая.
Я уставился на своего вассала.
— Виталий, какого чёрта⁈ Ты же маг второго уровня! Откуда такое⁈
Кучумов, не отрывая взгляда от поддерживаемой стены, лишь пожал плечами, на его лице отразилось странное сочетание предельного напряжения и… смущения?
— Я… я всегда это мог делать. Просто… не нужно было.
— Потом с твоими фокусами разберусь! — буркнул я, понимая, что сейчас не время для допросов.
БАБАХ-Х-Х!
Земля содрогнулась под ногами. Не от магии Строганова. Это грянул главный калибр «Стрижа»!
Огромный снаряд, подсвеченный магией огня, прочертил небо над нашими головами и рухнул прямо в центр группы Строганова! Точность артиллеристов Рыбакова была феноменальной.
Но, к сожалению, не фатальной.
Софья Потоцкая вышла вперёд, вскинула руки. На её запястье вспыхнул изящный серебряный браслет с бирюзой. Воздух перед девушкой сгустился, заструился, превратившись в гигантский дрожащий щит из сжатого ветра.
Снаряд «Стрижа» врезался в него. Ослепительная вспышка, грохот разорвавшегося фугаса! Щит треснул как стекло и рассыпался в вихре, но принял удар на себя. Огненный же столб полетел вертикально вверх в небо.