— Нет, нельзя. Я должен знать, что он умеет до того, как какая-нибудь тварь набросится на него и начнет разрывать на куски. Даже прочность шкуры имеет большое значение. Не говоря уж о скорости и мощности удара.
— Это что, мне опять мешки сеном набивать и деревянных кукол делать? — недовольно протянул Митя.
— Кукол закажу плотнику, а ты лучше в мешки не сено, а песок набери и камней побольше.
В это время к нам подошел дед и заглянул в амбар.
— О-о, могуч! — восхитился он. — Такого бойца не так-то легко будет побороть.
— Ваше Благородие, а правда, что вы тоже в боях участвовали? — несмело спросил Митя и покраснел.
Вся прислуга благоговела и немного опасалась моего деда, который частенько был строг и любил во всем порядок.
— Да, Митяй. И я когда-то в молодости очень горел сражениями. Правда, в те годы мы чаще дрались сами на дуэлях, а теперь молодежь выбирает, чтобы за них дрались их питомцы. Но я не осуждаю. Так даже лучше. Многие из моих друзей погибли на дуэлях из-за сущей ерунды, — он тяжело вздохнул.
Видимо, эти воспоминания до сих пор бередили его душевную рану.
Мы еще немного постояли у амбара, любуясь бойцом, который уже опустился на пол, но все еще не сводил с нас внимательного взгляда.
— Пойду мешки песком набивать, — упавшим голосом сказал Митя.
— Камней побольше, — строго сказал я.
Он кивнул и побрел в сторону сарая, в котором хранился различный садовый инвентарь, а мы с дедом зашли в дом. Кухарка Клавдия с помощницей Ниной как раз накрывали на стол.
— Когда начнешь подготовку? — спросил дед и положил ложку сметаны в горячий густой борщ.
— Завтра же, но торопиться не буду. Пусть с недельку попривыкнет ко мне. Вон, Лягуш три недели боялся и каждый раз испуганно пригибался, когда команду получал. Правда, Бурелом быстро свыкся, но насчет этого пока не уверен, — я оглянулся в поисках Валеры, который обычно предлагал чего-нибудь выпить за ужином, и встретился взглядом с Ниной.
Эта девушка появилась в нашем доме совсем недавно, месяца два назад. Сначала она вела себя более чем скромно, но потом начала откровенно строить мне глазки и, проходя мимо, будто ненароком дотрагивалась до моей руки или томной вздыхала.
Наряжалась Нина в облегающие платья, которые подчеркивали тонкую талию и аппетитную попу. Грудь у нее была маленькая, но она совсем этого не стеснялась, поэтому выбирала платья с глубоким вырезом. Вот и теперь она, не спуская с меня взгляда, посасывала чайную ложку.
Я включился в эту игру, и сам частенько задевал ее и делал намеки, но ничего серьезного. Она больше подходила Мите, который влюбился в нее с первого взгляда.
— А где же Валера? Я бы не отказался от чего-нибудь покрепче, — спросил я.
— Дмитрий Иванович, я сама могу сходить в погреб. Чего желаете? — промурлыкала Нина, за что тут же получила толчок в бок от кухарки Клавдии, которая проходила мимо нее с блюдом с запеченными цыплятами.
— У тебя своей работы полно. Иди посуду мой и картошку на завтра чисти, — сердито сказала кухарка.
Нина обиженно надула губы и торопливо вышла из столовой.
— Ваше Благородие, Валера пошел на чудище ваше посмотреть. Говорит, видел мельком, да не рассмотрел, — пояснила женщина. — Вернется, я его сразу же к вам отправлю.
Я кивнул и потянулся к горячим цыплятам. Они у нее получались отменные.
Через несколько минут Валера прибежал и, попросив прощения за опоздание, принес из винного погреба бутылку белого сухого вина.
Вдвоем с дедом мы ее опустошили, отметив покупку нового бойца, и разошлись по комнатам. Завтра был выходной день, который я намеревался провести с монстром. Мне не терпелось начать подготовку, поэтому я лег в кровать и попытался уснуть, но вспомнил про девушку Таю, которую спас от Самохина. Мне понравилось в ней все, начиная от внешности и заканчивая работой и учебой. Чтобы учиться на медсестру и работать в сиротском доме, нужно иметь сочувствующее и доброе сердце. Я решил, что надо обязательно с ней встретиться и пригласить куда-нибудь.
На следующее утро сразу после завтрака я зашел в амбар и открыл клетку. Монстр тут же вскинул голову и уставился на меня.
«Встань», — велел я, и булдор поднялся на ноги.
«Зарычи»
Боец глухо зарычал, чуть приоткрыв пасть.
«Зарычи со всей силы»
Монстр запрокинул голову, широко раскрыл пасть и издал громкий рык. Конечно, он и близко не был той силы, что издавал Гром Гриши Жукова, но вполне сойдет для устрашения противника.
Я подошел к булдору, провел рукой по его голове и дал понюхать ладонь. Тот все еще настороженно относился ко мне, но уже не замирал от повелительного голоса, который звучал в голове.
В это время в дверях показался Митя.
— Дмитрий Иванович, доброго утречка. Может, дать ему барашка?
— Здравствуй, Митя. Нет, только вечером. Пока он не участвует в боях, не следует его перекармливать, располнеет и обленится.
— Понял. Тогда щас воды свежей принесу.
Он скрылся из виду, а я вновь повернулся к монстру и велел:
«Встань на задние лапы».
Он поднялся, но тут же уперся головой в потолок. Все-таки высоты клетки было недостаточно, чтобы становиться в полный рост.
— Сами нальете или я зайду? — спросил Митя, который явился с двумя полными ведрами.
— Заходи, надо приучать его принимать тебя.
Митя замер на пороге, напряженно глядя на огромного монстра, который тоже не сводил с него маленьких хищных глаз.
«Это друг. Он приносит еду»
Я забрал у Мити одно ведро и вылил воду в корыто. То же самое проделал Митя, хотя проходя мимо монстра, он практически вжался спиной в толстые прутья клетки.
— Сегодня вечером ты дашь ему барашка, — сказал я.
— Хорошо, но только с вами. Сам я пока опасаюсь к нему подходить, — еле слышно проговорил дворовый работник и поспешно вышел из клетки.
Я продолжил обучение монстра и прервался лишь на обед.
— Ну и как он? Послушный? — спросил дед, когда мы с ним после плотного обеда вышли на крыльцо с кружками холодного кваса.
— Да. К тому же, получив приказ, действует быстро не раздумывая. Мне это в нем очень нравится. Это значит, что он доверяет мне.
— Это хорошо. Помнится, у меня был монстр, который как только попадал на арену, начинал игнорировать мои команды и делал то, что сам хотел. Правда, он каждый раз побеждал, но его непослушание могло перейти в полное неподчинение, поэтому пришлось его убить.
— Ты уже рассказывал об этом, — я с наслаждением отпил холодный сладкий квас. — Даже в руководстве по дрессировке существ черным по белому написано, что если монстр ослушается хозяина, значит, он почувствовал свободу и больше его невозможно поработить. Он становится опасным для всех.
В это время послышался звук приближающейся машины. Я поднялся с плетеного кресла и подошел к воротам. Это были Илья с Мишей.
— Мы приехали на бойца посмотреть, а то я позавчера был в таком состоянии, что плохо его помню, — Миша протянул руку.
— А заодно отпраздновать пополнение, — весело сказал Илья, с силой захлопнув водительскую дверь.
— Тебе лишь бы выпить, — покосился на него Миша.
— А тебе лишь бы пожрать, — Илья подошел и ткнул его пальцем в круглый живот.
Мы зашли в амбар, но в клетку заходить они отказались. И правильно сделали. Я бы сам не осмелился зайти в клетку с чужим монстром.
— Как назовешь? — прошептал Миша.
Монстр лежал на брюхе, раскинув лапы, и не шевелился. Кто-то мог подумать, что он спит, но это было не так. Я его чувствовал и знал, что он прислушивается к тому, что происходит вокруг.
— Пока не решил, но уже прикинул пару вариантов.
Илья присел рядом с клеткой, просунул руку между прутьев и дотронулся до огромного когтя на передней лапе.
— Да тут сантиметров сорок, не меньше, — едва успел сказать он, как монстр схватил Илью за руку, поднял голову и глухо зарычал.
Илья заорал от страха и боли, а я застыл на секунду от неожиданности, а затем мысленно велел.
«Отпусти!»
Монстр повернул голову на меня, но не торопился выполнять приказ.
«Отпусти! Сейчас же!»
Я подбежал к монстру, приложил ладонь к его пульсару и отправил мощный поток энергии.
«Отпусти, или я убью тебя».
Монстр весь сжался от боли и тут же разжал лапу.
Илья упал и отполз к двери, прижимая к себе раненую руку.
«Людей трогать нельзя! Если ты еще раз причинишь кому-нибудь вред, то я убью тебя!»
Я видел, как булдор корчится от боли, и мне даже стало его жалко, но он должен понести наказание.
«Никогда не трогай людей!» — я отправил еще одну мощную волну энергии, от которой монстр сдавлено захрипел, и из его ноздрей потекла кровь.
Я убрал руку от пульсара, вышел из клетки и сказал Мите, который прибежал на крики:
— Два дня без еды и воды. Ни разу к нему не заходи, пусть сидит один. Надеюсь, так он поймет, что повел себя плохо, — я провел трясущейся рукой по лицу и вышел на улицу.
Миша осматривал ранения Ильи, который до сих пор был бледный и косился на амбар.
— Ну, как ты? Что с рукой? — я подошел к ним.
— Жить буду, — слабым голосом ответил он.
На его руке остались две глубокие вмятины и широкая царапина.
— Пошли в дом, надо обработать, — сказал я.
— Обопрись на меня, я помогу, — сочувствующе сказал Миша.
— Ты такой мягкий, что, боюсь, просто провалюсь в тебя, — усмехнулся Илья. Верный признак, что ему стало лучше. — Лучше налейте мне чего-нибудь покрепче.
— Тебе лишь бы выпить, — Миша с улыбкой похлопал его по плечу.
— А тебе лишь бы пожрать, — парировал Илья.
Напряжение спало, и мы весело рассмеялись.
Кухарка Клавдия со слугой Валерой быстро обработали раны Ильи и перевязали бинтами. Дед недовольно хмурил брови, но ничего не сказал.
Поздно вечером друзья засобирались домой, хотя я предложил им остаться с ночевкой. Благо свободных комнат у нас хватало. Однако они отказались, так как с утра Мише надо было идти на работу.