Индус, на какое-то время исчезнувший, появился на вершине лестницы и стал на колени, в то время как Ван ден Брукс и его гости поднимались по ступенькам.
Дом занимал широкую площадь, окружённую перистилем из колонн тикового дерева, подпиравших крытую пальмовыми листьями крышу.
— На моём острове никогда не льёт дождь, — сказал торговец. — Лишь обильная ночная роса даёт этой почве чудесное плодородие.
Плотная круглая дверь открылась, и взорам предстало что-то вроде вестибюля, где находилось простоватое патио, в середине которого бил фонтан. Из здоровенных глиняных горшков показались аронники с листьями белой душистой кожи, какие-то синие пальцевидные растения и пурпурные снопы острова. Порог дома охраняли два эбеновых талисмана в маске, покрытой красным лаком.
В вестибюле слуги, по большей части туземцы в одежде из того самого любопытного растительного шёлка, столь приятного на ощупь, уже замеченные путешественниками, собрались вместе. Они стали на колени, после чего, под руководством хозяина, приготовились проводить гостей в их покои.
Комнаты были простые, но во всех отношениях удобные: обтянутые циновками, меблированные широкими ротанговыми диванами, которые могли использоваться как кровати. Двери и окна оставались открытыми и были лишь задёрнуты жемчужными шторами из красного и чёрного дерева.
Очень уставшая Мария Ерикова разлеглась и, уговорив Хельвена извиниться за неё перед торговцем, заснула под шёпот фонтана.
Хельвен выглянул в окно. Он увидел луг из нежной травы на опушке густого леса. Ночная тьма уже бродила. Синяя дымка поднималась над деревьями и землёй, как ладан из невидимой курильницы. И отдалённый рокот водопада аккомпанировал тихой музыке вечера.
Четыре человека собрались за столом. Трапеза происходила в просторной комнате, украшенной колоннами из ценного дерева. Потолок подпирали мощные пролёты, в которых виднелась ночная тьма. На тяжёлой медной цепи висела лампа с трёмя горелками, проливавшая жёлтый ясный свет на скатерть и хрусталь, и порой таинственное дыхание запечатлевало колебания теней в комнате. Державшийся прямо Ван ден Брукс погрузился лицом во мрак. Кушанья были принесены молодыми девушками, одетыми в белое, увенчанными цветами, скользившими в темноте бесшумно, как элизийские видения. Индус надел иератическую одежду, оперся о колонну и слился с эбеновым деревом.
Вся сцена представляла собой любопытную смесь утончённости и варварства. Вне всякого сомнения, всё дело было в странности оформления, но трое сотрапезников Ван ден Брукса почувствовали бы себя комфортнее в сверкающей столовой «Баклана». Всё вокруг них было таинственно, и то, что столь же таинственными были тысячи льё, отделявшие их от всего цивилизованного мира, на этом неизвестном острове, в середине Тихого океана, не очень-то успокаивало. Хозяин почти ничего не сделал, чтобы развеять неясное беспокойство их сердец.
Пиршество тоже было довольно мрачным.
— Мы потеряли свою звезду, — сказал Леминак.
— Вы никогда не сможете обойтись без общества женщин? — сказал Ван ден Брукс. — Вот вы какие теперь, вы другие, французы.
— Признаюсь, — объявил Трамье, — я меньше тоскую по присутствию нашей очаровательной подруги. Я очень устал, и прошу позволить мне удалиться.
Он встал. Все вернулись в свои комнаты, где две служанки великой красоты и мягких и вялых манер приготовили им очень горячую ванну по японской моде…
Под светом утреннего солнца остров, осыпанный росой, сверкал как бриллиант. Встав на заре, Хельвен и Леминак отправились на экскурсию, сопровождаемые индусом, которого Ван ден Брукс назначил их проводником.
Резиденция торговца была построена в уединённом месте; возле неё были видны лишь несколько разбросанных среди деревьев хижин, по всей видимости, заселённых слугами.
Пассажиры прошли по тропе между скалами, с края которой лился поток. Потом они добрались до вершины холма, где их взорам открылся простор Великого Океана. Потом они могли рассмотреть панораму острова, протянувшуюся у их ног.
— Действительно, он имеет форму арфы, — сказал Хельвен. — Мадам Ерикова была права.
Перед ними появилась пустая чёрная голова вулкана, которая казалась ещё более зловещей и печальной, господствуя над колебаниями бесчисленной листвы.
Голуби с огненным оперением летали над их головами. Некоторые из них приземлились рядом с гостями и были столь непугливы, что Хельвен смог погладить одного.
— Эти невинные существа, — сказал Леминак, — ещё нас не знают. Вот почему они так доверчивы.
На другом склоне холма располагалась окружённая садами деревня. Дома, покрытые листьями пальмового дерева, были низкими, но имели весёлый вид. Желая увидеть туземцев поближе, Хельвен и Леминак направились через заросли деревьев следом за проводником. Причудливый и пронзительный звук музыкального инструмента остановил их на подходе; после этого они несколько мгновений созерцали, скрывшись за стволами деревьев, приятный вид.
Жилища представляли собой наклонённые крыши, опирающиеся на подпорки, без каких-либо стен. Они увидели женщин, сидевших перед камнями, от которых поднимался синеватый ароматный дым; старика, чинившего рыболовную сеть; ребёнка, игравшего на чём-то вроде деревянного рожка, а вокруг него — танцевавших полуголых молодых людей и девушек, увенчанных пурпурными цветами.
— Но, — прошептал Леминак, — мы действительно на острове Философов.
— На острове Блаженных, — сказал Хельвен.
Воздух был пропитан радостью. Влажные запахи скользили сквозь листья, с которых испарилась роса.
Гости вышли из укрытия, и при их виде туземцы, словно испугавшись, скрылись в своих хижинах. Вскоре, впрочем, успокоившись, они окружили их толпой, и девушки со смехом закидали их цветами. Старик дал им знак садиться рядом, под деревом. Один белокожий мальчик, тоже весь в мишуре из цветов, медленно и нежно затянул песню, в то время как другой начал аккомпанировать ему на флейте.
С руками, полными цветов и фруктов, сопровождаемые смеющимися молодыми девушками, Хельвен и Леминак удалились из этого Эдема.
— Но, — сказал адвокат, — есть ли вообще мужчины на этом острове?
— Действительно, — ответил Хельвен, — я не видел здесь мужчин, кроме тех, что шли в конвое г-на Ван ден Брукса.
Они прошли через небольшую долину. Дивная роща из переплетённых листьев возникла над их головами. Поток шумел над полотном белого песка: птицы с длинными хвостами разместились по его краям и погружали в воду острые клювы.
— Райские птицы, — сказал Леминак. — А мадам Ерикова сейчас не здесь!
— Определённо, — произнёс Хельвен, — наш торговец хлопком больше и лучше, чем философ. Это поэт. Только поэт может открыть такой остров и устроить на нём резиденцию. Если он пожелает, чтобы я остался здесь, я останусь здесь.
— Очаровательная местность, — сказал Леминак. — Но все эти дикие, танцующие и украшенные мишурой люди не заставят меня забыть Рю-де-ла-Пэ.
Хельвен, будучи крайне брезгливым, отошёл от своего спутника, который, лёжа на мягкой траве, зажёг сигарету.
Он потянул мшистый запах, открывавшийся в лесу, и следовал за ним несколько минут. Каково же было его удивление, когда он обнаружил в этих очаровательных окрестностях место мерзкого запустения.
Его взору предстала обширная поляна, на которой у туземцев, видимо, была — ещё совсем недавно — построена деревня. Но теперь там не было ничего, кроме обугленных стволов, нескольких глыб чёрного камня. Одна, две или три хижины, почти обойдённые пожаром, остались на месте. Этого было достаточно, чтобы убедиться, что жизнь существовала здесь, но более не существует. Хельвен ощутил исходящий из этих развалин тошнотворный запах гниения. Он смело пошёл вперёд, ступая среди праха, смешанного с пеплом, размышляя об африканской деревне под пустынными пальмами после набега работорговцев.
Его нога что-то задела. Он наклонился. Нащупывая острый конец своей туфли, он вытащил скелет, вокруг которого роились муравьи.
Внезапно его охватил ужас. Воздух сделался ледяным. Деревья и кусты стали враждебны. Его ноздри заполнил трупный запах.
Он пустился бежать со всех ног.
По пути он столкнулся с индусом, шедшим ему навстречу. Последний схватил его за руку, и Хельвен ощутил сильную хватку. Верный слуга торговца так взглянул на него, что молодой художник подумал:
«Видимо, эта прогулка здесь ему поручена.»
Тем не менее, он напустил на себя спокойную улыбку, и, вернувшись в долину, где его ожидал Леминак, увидел твёрдого и неподвижного как поджидающая обезумевшее судно скала, загораживающего купол лесов и корону вулкана Хозяина Острова и Корабля.
Глава XIX. Затонувшие сокровища
Арис, завершив хорошую рыбалку под лунным светом, отнёс часть улова Королю, рядом с которым обнаружил толпу голых молодых девушек, которые танцевали, играя на пустом как насос дереве, издававшем звуки, под которые девушки выравнивали шаг…
Ван ден Брукс встретил молодого художника с неоднозначной улыбкой.
— Не стоит без проводника искать приключений в меандрах острова, месье Хельвен.
— Здесь есть ловушки для волков? — спросил вдруг англичанин, к которому вернулось его хладнокровие.
Ван ден Брукс разразился смехом:
— Нет! На моём богатом острове нет волков. Только ягнята, много ягнят.
Его голос стал нежнее.
— Вы встречали по пути кого-нибудь из моих подданных? — спросил он двоих посетителей.
— Да, — ответил адвокат, — мы видели самое идиллическое, какое только можно себе представить, зрелище: пасторальные танцы, песни, процессии увешанных цветами девушек; наконец ко мне вернулось воспоминание обо всём моём Телемахе. Кажется, ваши подданные счастливы, и мы, Хельвен и я, им завидуем…
— Да, — с благочестивым видом сказал торговец хлопком, — а как они меня любят…
Они продолжили путь по другой дороге, которая шла через вторую деревню, с куда менее весёлым видом, чем первая. Здесь не царствовало то очаровательное оживление, которое так обрадовало двоих гостей. Природа была тоже красивой, но сады, окружавшие хижины, содержались не так хорошо. Ни игр, ни песен, ни танцев. Свинцовая тишина, прерываемая лишь шумом моря, разбивающегося вдали о скалы, и воркованием голубей среди листьев. Над жилищами, где женщины были заняты домашними заботами, поднимался дым. На входе в деревню они увидели голого мужчину, сидящего на куске лавы. При приближении гостей мужчина встал с места и пошёл перед ними. Это был большой, замечательн