— Ну, мало ли, — дернул я плечом. — Нервы, паника, и все такое…
Дальше у нас завязалась почти светская беседа. А там и Корсак с капитаном прибыли. И дом Родригесов сразу наполнился шумом и суетой. Словно бы камтелионская полиция базу крупной банды приехала штурмовать, а не пару почти безобидных резчиков по дереву арестовывать. Смех и грех.
— А я и без всяких экспертиз скажу, что скульптуры выполнены из дерева, — звонкий голос Хельги выделялся даже на фоне общего шума. — А где они еще материал могли брать, если не в частном лесу?
— И все же протокол требует основывать обвинение на чем-то более весомом, чем логические умозаключения, миссис Корсак, — оказывается, на бравого начальника полиции городка магия красивой женщины не подействовала. — Мы можем лишь обязать подозреваемых не покидать место проживания, до выяснения обстоятельств дела. Если конечно…
— Они готовы сделать чистосердечное признание, — влез я не в свой разговор. — Этого будет достаточно для обвинения? Здравствуйте, капитан.
— Здравствуйте, полковник, — как-то не радостно поприветствовал меня полицейский офицер. — Смотрю, вы рьяно взялись за наведение порядка.
— Кто-то же должен, — парировал я. — Воровство продолжалось не один год, но раньше им сходило это с рук. Государство терпело убытки, и всем было на это наплевать. Кто вообще должен был за этим следить?
— Экологи.
— Полиция.
Корсак и капитан ответили одновременно. Понятно, что каждый старался снять ответственность со своего ведомства.
— У семи нянек дите без глаза, — понимающе кивнул я. — Так и думал.
— Экологическая полиция на Авроре еще в процессе организации, — сморщила хорошенький носик женщина.
— А перед нами не стояло задачи охранять лес, — развел руками капитан.
— Ясно, — вздохнул я, и вышел из здания на улицу. Свое дело я сделал. И нисколько не сомневался, что теперь правоохранители вцепятся в Родригесов мертвой хваткой. Капитану нужно как-то реабилитировать себя перед властями, а Хельге — успешно проведенная операция тоже в зачет пойдет. Вот, мол, стоило экополиции появиться на планете, сразу и экопреступления выявились.
Не слишком широкая улица была заставлена патрульными машинами, как парковка возле гипермаркета. Появилось даже опасение, что не смогу на своем громоздком танке мимо протиснуться. Но — нет. И полиция, и откуда-то узнавшие об инциденте журналисты с видеокамерами, создали вокруг «Вишни» некую полосу отчуждения. Свободную зону. Будто овцы, не рискующие слишком уж сильно приближаться к волку.
А вот сержанту Бро, похоже, было плевать. Он поджидал меня прямо возле кормовых десантных бронестворок.
— Здравия желаю, господин полковник, — нет, честь он мне не отдал. Но рука дернулась. Я заметил.
— Добрый день, сержант, — улыбнулся я. — Один умный человек мне как-то сказал, что армия никогда из нас не выйдет. Так?
— Так точно, сэр, — хмыкнул Добровольский. — Надрессировали нас там знатно. Теперь рефлексы ничем не вытравишь.
— Тоже верно, — согласился я. — Что хотел сказать-то? Не просто же так ты на меня тут засаду устроил.
— Засаду, — улыбнулся сержант. — Матерые волки в ловушку не попадают.
— Я это так, образно.
— Принял, сэр.
Бро шагнул ближе, и продолжил, почти шепотом.
— Парни обыскали всю пещеру. Видно, что бандосы там часто бывали. Все истоптано. Нашли небольшой склад с провизией и водой. Но никаких признаков, что там проводились раскопки. Даже инструмента нет.
— Очень странно, — нахмурился я. — Я уверен, что мы верно догадались. К чему такие расходы, если там нечего брать?
— Мы тоже так решили, сэр. Есть подозрение, что внутри пещеры есть скрытые проходы.
— Потайные двери?
— Так точно. В двух местах следов обуви явно больше. Пробовали простукивать стены, но ничего не обнаружили. Нужен абордажный маркер, сэр.
— Ого, — вскинул я брови. — Специфичное оборудование.
Но хуже всего, что это флотское оборудование. Большой, стационарный маркер имеется на каждом десантном корабле. Но существуют и портативные приборы. Такие, что способен унести одетый в ББС боец.
Под броней звездолета есть еще легкая обшивка. Пространство, заполненное всевозможными коммуникациями. Трубами системы жизнеобеспечения, энерговодами, сотами теплоотводов, вентиляционными каналами и локальными поглотителями углекислого газа. Там практически нет пустот, ибо, как не устают говорить сами флотские: самое ценное на корабле — это внутреннее пространство.
Маркер нужен, чтоб определить оптимальное место стыковки абордажного модуля. Глупо преодолеть пустоту и плотный заградительный огонь, пробить броню, и сгореть за один миг, напоровшись на наполненный энергией кабель. Конечно, разведка отрабатывает свой хлеб, и чертежи кораблей потенциальных противников регулярно пополняют библиотеки тактических столов. Но ведь все меняется. Звездолеты подвергаются модернизациям. Или просто ремонтируются. В условиях войны не до точного соблюдения всех регламентов. Новые коммуникации прокладываются так, как удобно, а не как положено.
Перед высадкой, судно противника сканируется. Определяются зоны пониженной опасности для взлома. Но конкретную точку все же определяет боец с маркером. От его внимательности зависит жизнь целого подразделения.
Несколько метров горной породы для абордажного маркера — детский лепет. Если что-то и способно влет определить наличие пустот за фальшивыми стенами пещеры, то это он.
— Только ни кто из нас даже не представляет, где добыть это устройство, сэр, — подвел неутешительный итог Бро.
21
В Сан-Хосе миссис Корсак приехала вместе с капитаном. А обратно — со мной. Мне, в принципе, в Камтелион было незачем попадать. Но не бросать же женщину в сложной жизненной ситуации.
— Как ваш мобиль, мадемуазель? — светски поинтересовался я. Просто, чтоб хоть с чего-то разговор начать. — Его еще не доставили?
— Там что-то напутали с документами. Доставка, как оказалось, была оформлена только до Лунебурга, — вздохнула Хельга. — Теперь нужно выбрать время, и съездить, забрать.
— У меня неожиданно образовалось дело в столице, — улыбнулся я, придавливая педаль газа, и наблюдая за тем, как шустро набираются циферки показателя скорости.
— Оу, оу, ковбой, — воскликнула лейтенант. — Ты мне не говорил, что этот бронированный монстр умеет летать.
— Он и не умеет, — хмыкнул я. — Я умею. А он просто старается меня не расстраивать.
— Вы с ним похожи.
— Неужели я такой же прямоугольный и бронированный?
— Лысый и бронированный, — засмеялась женщина.
— Чего-чего, а волосатых танков я еще точно не встречал, — поддержал я ее веселье. — Так что? Мадемуазель готова составить компанию старому лысому танку в путешествии?
— Отчего нет, — повела плечиком экстремалка. Мне показалось, что она была просто загипнотизирована проносящимися мимо пейзажами. — Тем более что там уже организован штаб экополиции планеты. А я еще в нем ни разу не была.
— Фрау Натали говорила, что ты и будешь заведовать аврорским отделением.
— Только на этапе создания, Стас. Потом это будет слишком для лейтенанта. Полковничья должность, как никак.
— Уже известно, кто будет начальником?
— Пока нет. Когда узнаю, постараюсь организовать ваше с ним знакомство. Твой лес — это очень важно для планеты… В сводках указано, что ты увеличил площадь участка на сто гектар?
— Есть такое, — кивнул я. — Хороший участок. Если бы фермеры не воровали там воду, может быть он и сейчас бы был покрыт деревьями.
— Воду? Воровали? — удивилась полицейская.
— С ледника стекает множество ручьев. Часть из них местные жители сразу заключают в трубы и отводят на свои поля.
— Но ведь…
— Ага. Большие участки предгорий остаются без подпитки. В результате, там вообще ничего не растет.
— Максимум за что можно этих… людей привлечь к ответственности — это незаконное строительство на государственной земле. Но это всего лишь штраф…
— Можешь заняться, если больше дел никаких нет, — фыркнул я. — На своем новом участке я уже с проблемой разобрался. Теперь думаю, как засеять землю саженцами.
— До конца сезона дождей можешь не начинать. На брифинге нам рассказывали, что водными потоками всю молодую поросль со слабой корневой системой может смыть.
— Да? Спасибо, что сказала, — обрадовался я. — Я бы не утерпел.
— Это моя работа, — притворно вздохнула женщина.
— Ага, ага, — засмеялся я. — Конечно. Как же иначе?
С тех пор, как коммерческие грузы стали по большей части перевозить грузовыми глайдерами, на шоссе стало посвободнее. Кое-где были, конечно, участки трассы, на которых скорость ограничивалась, но таких мест было совсем не много. Ничто не мешало наслаждаться быстрой ездой.
Подумал даже, что этак, в попытке поразить чуткую душу экстремалки, глядишь, и сам пристращусь. Но нет. На подъезде к Лунебургу, сработали крепко накрепко вбитые установки, и нога автоматически придавила педаль тормоза. Сканеры, локаторы, умный компьютер и автоматика. Все это прекрасно, но и на старуху бывает проруха. Выскочит какой-нибудь отчаянный мальчуган на дорогу прямо перед лобовой броней танка, и как все эти достижения цивилизации помогут остановить тридцатитонную машину? Да никак.
Ее Величество инерция еще полностью неподвластна человеческой науке. В звездолетах уже есть гравикомпенсаторы, и экипаж с пассажирами не размазывает по переборкам во время набора ускорения. Но мало кто, кроме инженеров, задумывается, какой энергетической ценой это достигается.
Я тоже понятия не имею. Но офицеры «моего» БДК не раз упоминали, что во время активных маневров наш корабль наиболее уязвим. И даже часть вооружения звездолета может отказать. Может, поэтому космические сражения до сих пор такая редкость?
В общем, на «Вишенке» такой фокус не пройдет. Нет в танке такого запаса энергии, чтоб инерцию компенсировать. Потому и разгонять тяжелую машину в местах проживания людей не стоит.