– Вот и я говорю, странно. Но… – оборотень уловил мое состояние, ухватил за руку, заставил сесть, – как бы то ни было, Торика, благодаря Храну и его уговору с богом нас не уничтожили и не отправили в чертоги. Более того, нам скостили наказание с тысячи зверюг до пятисот.
– И сколько вы уже поймали? – спросила исключительно из-за Аси. Долго ей еще предложение от кровопийцы ждать? Или лучше все же за нормального парня выйти замуж?
– Каждый по двадцать, – клыкасто улыбнулся Асд, и я искренне посочувствовала своей помощнице в «Логове». Признание от Гилта она услышит нескоро.
В эту ночь я не спала, несмотря на усталость, чашку молока и ванну, в которой я пролежала без малого час. И все потому, что Инваго после ужина не появился. Не переправил меня в «Логово», не утянул в постель, не лег рядом. Удивительно, но за столь короткий срок я все-таки привыкла к ощущению горячей «печки» за спиной и рукам, что прижимали меня к этой «печке». Или же все дело в коротком и деловитом «Спать» и глубоком сне без видений? От подобного приказа я бы сейчас не отказалась. Чтобы не вспоминать сегодняшний день, не прокручивать слова воина о Горном и замечание Асда о слабом духе Вивьен, не думать о том, что было бы, если бы демон в свои наивные годы не сбежал из подземных чертогов…
За окном падал мелкий снег, дул слабый ветер, и от его дыхания в саду лениво и мягко скрипела не то калитка, не то качелька, а может, и крыша на какой-нибудь беседке. Сады, примыкающие к усадьбам великих тарийских родов, пропадали в темноте, дабы не будить спящих господ светом. Именно поэтому королевский дворец сиял над столицей, как горсть самоцветов, тысячью разноцветных огней. Смотрелось красиво и в то же время опасно. Ведь где-то там под куполом Мэнога медленно, но верно отдавал силы и без того ополовиненный демон. С одной стороны, так ему и надо, рогатому обманщику, с другой… лучше бы он потратил их на мое возвращение в «Логово». Хоть какая-то польза.
С досады прикоснулась лбом к стеклу, провела пальцами по морозному узору. Вздохнула, с отчаянием мечтая освободить голову от тягостных бессмысленных мыслей.
– Не спишь?.. – потревожил меня тихий голос.
Я обернулась, не веря. Он все-таки пришел, пусть и под утро!
– Ух ты, мне тут рады, – заметил Инваго, скидывая куртку на стул, распахивая руки для объятий. – Может, еще и обнимут?
– Может. – Я медленно преодолела оставшиеся до него шаги. Застыла в тесной близости от воина.
Голова горделиво откинута, плечи расправлены, в глазах хищный блеск, на губах игривая полуулыбка сердцееда. Он неотразим и невозмутим, но стоило подойти, и я услышала, как заполошно застучало его сердце, как замерло дыхание.
– И к груди прижмут? – заломил он бровь.
Инваго играл, но сам не спешил сцепить руки за моей спиной. Стоял неподвижно.
– И это тоже…
– А поцеловать?
– А усыпить? – выдвинула встречное предложение. И едва заискрившийся весельем синий взгляд вначале потемнел, а затем и потух. Распахнутые для объятий руки разочарованно опустились.
– То есть мне целовать тебя, ко всему безучастную?
– Хорошо, будь по-твоему. Целуй и спать.
– Прерогатива за мной? – уточнил он, помедлив, и я по дурости сказала «да».
Глава 9
Будь проклята страстность тарийцев и глазастость оборотней! Я замаскировала темнеющие на коже пятна вначале пудрой, затем и аксессуарами, но открытый вечерний наряд и всего одна ухмылка Асда сообщили, что все это зря. В негодовании поправила тонкий шарф, попыталась выше подтянуть лиф платья и вдруг получила по рукам.
– Прекрати, – голос Гаррата сочился весельем, однако тон был назидательным, – ты привлекаешь внимание к своей груди.
– Неправда.
– Правда. Чем больше дергаешься, тем больше привлекаешь. Руки опусти, выдохни и перестань стесняться. Никто не заметит твои отметины.
– Да, но ты…
– Догадался. Во-первых, от тебя разит Инваго, что уходил сегодня очень радостным, во-вторых, ты все время поправляешь платье. А этот шарф так и вопит: «Посмотрите, посмотрите у нее на шее синяки!»
– Снять? – спросила с сомнением.
– Да, нам скоро выходить.
Стоило ему это сказать, как карета остановилась. Распахнулась дверца, и встречающий нас лакей прекрасно поставленным голосом проговорил:
– Добро пожаловать в театр Арганди, милейшая дама и… – Он запнулся, уставился на меня во все глаза.
– В чем дело? – мгновенно рыкнул Асд.
– Тор-рика ЭлЛорвил До-о-ори? – с опаской и недоверием протянул лакей, подаваясь вперед и протягивая мне руку.
– Да-а, – ответила ему в тон, только сейчас замечая, что парень не так уж и молод и вроде бы знаком. Не столько внешне, сколько голосом или даже интонацией.
– Мне срочно нужна ваша помощь! Умоляю, не откажите, – взмолился он, помогая мне выбраться из кареты, и дернулся, когда вдалеке прозвучало злое: «Эванас, немедленно вернись!»
– Да ни в жизнь, – буркнул он в ответ на окрик и просительно мне улыбнулся. – Скажите, снизойдет ли Волчица до ничтожного слуги?
Я присмотрелась к лакею.
– Эванас? Тюри… Это вы?
– Да, это я, – признался он, меняя голос на привычный баритон и приподнимая кепи с париком. Вернув их на место, он нечаянно задел нос, и тот отклеился вместе с подбородком. – Только не кричите, – попросил Тюри, уверенным движением пришлепнув обратно детали нового лица. – Я здесь прячусь до начала пьесы. Потом буду прятаться в другом месте.
– От кого, догадаться несложно, – бросил Асд, выходя из кареты вслед за мной. – Третий этаж, четвертое окно с балконом, – указал он в сторону театра.
Там, перегнувшись через перила, Алиссия Тюри выискивала мужа-беглеца среди толпы. В белом платье, с высокой прической и розой в волосах она была чудо как хороша и так же чудно кричала, наводя ужас на лошадей.
– Эванас! Если через три минуты ты не придешь!.. – окончание мы не расслышали, уходя, звезда хлопнула дверью.
– Гневается! – с восхищением прошептал Асд Гаррат.
– Капризит который день подряд! – пожаловался Тюри и продолжил исполнять роль лакея с чуть певучим голосом и легкой поступью: – Прошу вас, сюда. Не споткнитесь, здесь ступенька… А теперь главная лестница, не забудьте улыбнуться министрам справа и деятелям культуры слева.
Мы преодолели вслед за ним огромную лестницу, ведущую к театру, церемонно кивнули всем встречным и поднялись к огромным дверям, где имелось приличное столпотворение и неприличный гам. Видимо, кто-то важный приехал. Мы к таким себя не причисляли, ушли вслед за Тюри в неприметный закуток для обслуги и вскоре оказались в фойе.
– Прошу ваше пальто и ваш сюртук. Теперь позвольте перчатки…
– Эванас, так что все-таки вам нужно? – спросила я, когда он развесил наши вещи в гардеробной и направился встречать следующую карету.
– Мне нужен ваш актер, – сообщил он, опасливо озираясь по сторонам. – Тот самый, что работал в «Логове».
– Какой? Мы актеров никогда не держали.
– Торика, не убивайте меня отказом. Если дело в деньгах, вы же знаете, я за все заплачу в тройном размере!
– Знаю. Ваша плата за сеновал тому пример, – примирительно вскинула руки. – И все же я не понимаю, о ком вы.
– О баньши! – воскликнул Тюри. И если я только сейчас догадалась, кто имелся в виду, то Асд уточнил:
– О какой баньши?
– Звероподобной. – Директор театра заметил кого-то в толпе гостей, отступил в тень лиан, что обвивали колонны, и уже оттуда, блестя глазами, пояснил: – После прошлой их встречи Алиссия была сущий ангел. Дни напролет тренировала свой голос и не отходила от меня. Но стоило узнать о беременности, – печальный вздох вырвался из его груди, кривая улыбка коснулась губ, – я безумно обрадовался, а она вдруг поверила в спасение от гнева баньши. И превратилась в ангела… из-под земли.
– Вот это неожиданность, – выдохнула я, глянув на Асда. И как он учуял, что директору вдовийского столичного театра срочно нужна помощь?
– И не говорите. – Эванас покосился куда-то вправо. Дернулся и сбежал со словами: – Вы меня не видели!
– Звероподобная баньши… – недобро протянул Асд, вперившись взглядом в спину «лакея». – Спасение от ее гнева, кроткий нрав и счастливый муж… – оборотень посмотрел на меня и глухо вопросил: – Это что, я?
– Ты.
Судя по взгляду, он желал высказаться, очень желал, но даже слова сказать не успел, как рядом с нами объявился сияющий Ланис Иг. Молодой маг-бытовик и частично стихийник все еще хромал и переваливался, но широкая улыбка и отлично сидящий на нем костюм скрадывали этот изъян от придирчивых взглядов.
– Добрый вечер! Очень рад вас видеть, Торика ЭлЛорвил Дори и… – он вопросительно воззрился на Асда, а тот, как и прежде, ответил:
– Ее тень.
– Тень. – Ис смущенно кашлянул. – Простите, что прерываю, но… Вы только что общались с Эванасом Тюри в образе лакея или мне показалось?
– Показалось, – ответили мы слаженно.
Молодой тариец понимающе улыбнулся.
– Что ж, я сделал все, чтобы его найти! Пусть меня извинит блистательная Алиссия. – Поправил манжеты рубашки и с поклоном вопросил: – Многоуважаемая Торика ЭлЛорвил Дори, где я смогу увидеть Эмму Дори? Она уже приехала? Или вы здесь одни?
– Она прибудет позже вместе с матерью и сестрой…
Ланиг растерянно осмотрел фойе и вдруг улыбнулся.
– Уже здесь, – выдохнул он, горящим взглядом провожая кого-то за моей спиной.
Я обернулась. Эванжелина и Миллиган остановились у главной двери, чтобы поприветствовать знакомых дам в кричаще-желтых платьях, в то время как Эмма стремительным шагом приближалась к нам. В персиковом платье из шелка, с завышенной талией и тонким болеро, скреп-ленным на груди причудливой брошью, девушка была обворожительно мила. А стоило ей улыбнуться, показав ямочки, несколько мужчин чуть не свернули шеи под восхищенный вздох влюбленного Иса.
– Вы не поверите, кто нас встретил и провел через боковой проход! – Эмма схватила меня за руку. – Сам Эванас Тюри! В костюме лакея.