И с ходу предложил встретиться в своей спальне. Сказал, что после купания он будет рад со мной переговорить и радость эту мне следует дождаться. Самовлюбленный тариец!
– Покорная, внимательная, нежная, – продолжил Инваго нашептывать, скользя губами от виска по скуле. – Невероятная. К тебе было страшно прикоснуться.
Да уж. Поэтому осчастливить своими прикосновениями он решил бестолочь Гайну. Я брезгливо поморщилась даже в моем промерзшем состоянии.
– Я возблагодарил Адо, когда ты проявила характер.
Хорош характер! Распустила людей, сбежала сама, а затем, дура дурой, вернулась из-за слов проклятого искусника мрака. Чтоб прохиндею Сато Суо икалось всю жизнь!
– Когда ты пригрозила мне расправой за своих мужиков, ты была прекрасна. Как святая Иллирия, что изображена в одном из самых старых храмов Тарии. Волосы развеваются, глаза горят, в руках топор и ножи…
Почти лестное сравнение, если бы не одно «но»:
– Она богиня домашнего очага, – прошелестел мой безразличный голос.
– Стала ею, когда вышла замуж. А до того, по древним преданиям, она воевала вместе с богом Адо, прикрывала его спину и лечила во время затишья. Это был прекрасный тандем, несокрушимый, пока Иллирия не поняла, что боевой товарищ ей не просто дорог. Ее стараниями военный тандем исчез, появилась семейная пара. – Воин склонился ниже, поцеловал уголок моих губ и произнес: – Так вот, моя богиня, я каждый день благодарю всевышних за то, что король откупился дальней заставой, а Гилт и Асд единогласно указали на тебя.
Он выждал немного, видимо, думал, что я хоть слово против скажу. Но я молчала.
– Иначе бы так и не узнал, что в словах «Я. Тебя. Ненавижу», можно услышать «люблю».
Колючая слеза скатилась по щеке и была подхвачена горячими губами.
– Поспи сегодня, – прошептал он, чуть отстраняясь. – Я приду ближе к ночи.
Как оказалось, погружать в сновидения Инваго умеет не только приказом «Спать!», но и вполне нежной просьбой «поспи», с одним лишь отличием – сон пришел медленнее обычного. Поэтому я успела уловить его мрачное: «Гилт, еще немного продержись. Я скоро тебя сменю». А очнувшись в чистой постели, чистой рубашке, с благоухающей мылом кожей, поняла суть задержки – он меня отмыл. Вчера я впервые наплевала на чистоту постельного белья, улеглась как была, и этим лишила Дори дара речи. А когда сама его обняла, окончательно повергла в шок. Наверное, именно поэтому перед уходом он не только привел меня в порядок, но и хвостатую стражу оставил.
Отметив мое пробуждение, Северный тотчас проявился в кресле у окна, неуловимым движением подал чашку горячего чая и почти поприветствовал, когда я подняла глаза.
– Доброе у… – Обычное «утро» незамедлительно превратилось в протяжное «у-у-у-у» и вполне справедливую фразу: – Убить Злата мало!
– Для начала попробуйте хотя бы поймать его. – Я сделала первый волшебный глоток. – Который сейчас час?
– Девять часов вечера, – последовал медленный ответ и еще более медленный вопрос: – Мне вызвать Инваго?
Уверена, мой выгоревший взгляд и подавленный вид вызывали сомнения в крепости моего здоровья, но я четко ответила:
– Нет.
Я со столькими трудностями справилась за эти годы, что должна перебороть и разъедающую боль утраты, страх за живых, дурное предчувствие и злость на Уроса, на короля, на себя. Я последняя… Да, я последняя, и я этим уродам поперек горла стану, испорчу жизнь или значительно ее укорочу. Думаю, Злат мне поможет с такой же радостью, с какой вчера на гонках летал. Он теперь до конца лет должен мне помогать и по первой просьбе доставлять в любую точку света. Теперь в то же «Логово» можно без зазрения совести каждый час сбегать или трижды в час. И я бы немедленно отправилась домой, но Тороп…
Наш старый вояка по одному лишь взгляду на меня определит состояние завесы. Выбьет правду, возьмется за поиск рычагов воздействия на Злата. И найдет. Точно так же найдет, как на искусников мрака, что сопровождали тарийские войска. Это из-за нашего вояки библиотечное хранилище Тарии лишилось десятка ценных книг и пары-тройки бесценных секретов, благодаря ему венценосный Оргес IV опустошил казну, набирая все новых и новых магов взамен погибшим, а побережье Вдовии зацвело черными маками смерти. Так что в интересах ящера доставить меня домой как можно незаметнее и столь же тихо вернуть в усадьбу Дори.
– Вы что-то задумали, – заметил наблюдательный Северный. Он поднялся из кресла, забрал пустую чашку из моих рук и между делом спросил: – Я могу помочь?
– Принеси теплый халат и попроси, чтобы подали ужин.
– Вы собрались недалеко, – решил он, выполнив мои распоряжения.
– Относительно. Я в «Логово» на тридцать минут. Не бей тревогу.
Накинула халат на плечи и приказала Златогривому перенести меня быстро и незаметно. Кольцо отозвалось вспышкой.
Вопреки приказу, Злат не спешил. Вначале доставил меня в пещеру, под сводами которой прятался чей-то уютный сад с каменными дорожками, причудливыми беседками и удивительными белыми цветами. Похожие на маленькие водные лилии, они испускали тонкий аромат и золотистую пыльцу, что против всех законов в медленном кружении поднималась вверх. Любоваться ими мне позволили целую минуту, после чего плавно подняли на утес. Мимо него медленно проплывали пушистые облака, здесь было тепло и спокойно. Казалось, я попала в воспеваемый в легендах небесный рай, однако, судя по высоте красной до черноты и черной пропасти, в которой золотыми проблесками вспыхивала лава, я все еще находилась в подземных чертогах. На облака мне выделили три минуты и аккуратно подняли в «Логово». И все это не попадаясь на глаза.
– Кто-то очень извиняется за плохое поведение? – спросила Златогривого в тишине моей родной спальни. Реликвия рода Дори ослепительно сверкнула красным бликом. – Для прощения этого мало, – не стала обнадеживать присмиревшего зверя.
Я оглянулась.
Как давно здесь не была? С момента, когда Злат утащил меня на охоту, или когда Инваго рассказал историю о юности Храна и устроил ливень под крышей? Как ни старалась вспомнить, калейдоскоп многочисленных событий с тех дней так и не объяснил, почему моя комната лишилась последних предметов обстановки и теперь откликалась эхом на каждый шорох. Возможно ли, что Тороп готовит «Логово» к ремонту? Или в мое отсутствие случилось что-то еще?
В последний приезд здесь было относительно тихо. Помощницы сидели по домам, Тороп успешно предотвращал побеги помешавшейся свекрессы, Тим с Зои делали ставки, Бузя непрестанно следил за тем, чтобы каникулы маленькой хозяйки были безопасны и озорны. Каникулы, точно! Совсем забыла, что восемнадцать отведенных дней уже завершились, а значит, Тим совсем один, а Тороп полностью занят свекрессой. Я поспешила в спальню брата и чуть не упала от столкновения с белокурым вихрем, бегущим по потолку.
– Тора?! – Вихрь кувыркнулся в воздухе и повис на моей шее. – Бузя был прав, это ты!
– Я, – подтвердила, подхватывая Зои на руки и пряча за ресницами мерзлый взгляд. – Ты почему все еще здесь? Каникулы давно закончились. Или, пока дяди рядом нет, никто не считает дни?
– Считают, еще как! В назначенный день Гилт меня сопроводил домой вместе с охраной, а Бузю они вовсе тянули на цепи. Он не хотел уходить, я тоже, – призналась малышка. Погрустнела, потерла ладошкой носик и радостно закончила: – Но только я приготовилась бунтовать, в чертогах ввели чрезвычайное положение – объявился златогривый хайо. И мне продлили каникулы! Братья тоже на поверхность попросились, но их не пустили.
– Чрезвычайное положение? – медленно повторила я. – Хайо…
– Да, – Зои расплылась в задорной улыбке, – а ведь зверь вернул давно утерянный венец силы! Его чествовать должны, а не искать.
В памяти всплыл момент, как живой и невредимый демон-принц, стоящий на ладони подмененного скакуна, держит в одной руке флаг победителя, а в другой черный кристалл размером с кулак. То есть Злат не просто так забавлялся на гонках, а с умыслом?
– Тора, а какого демона Злат сожрал? – вдруг спросила кроха, и я вздрогнула, вновь ощутив всепоглощающий ужас. – Никто не говорит, но ты ведь видела, да? – продолжила допытываться Зои.
– Откуда ты?..
– Предположила! – Она спрыгнула на пол и, заложив руки за спину, прошлась от одной стены к другой. – Этот венец силы когда-то давно украл и спрятал именно ваш златогривый хайо, которого в наказание заключили в перстень и выбросили на поверхность. Как основатель рода Дори его приручил – неизвестно, но вернуть венец мог только ваш хайо. А без тебя он спуститься к самому дворцу никак не сумел бы, – закончила веско и обернулась ко мне, – получается, ты была рядом и видела, кого Злат сожрал!
– Поразительная сообразительность…
– Знаю! – гордо заявила малышка. – Так и кого?
– Инваго. – Ответ дался с трудом. – Злат его запихнул за щеку, когда мы из дворцового парка через купол прорывались.
– А как вы туда попали? Через море? Через лужи? Или по воздуху? Мы с братьями как ни пытались, так и не смогли, и…
Допрос, которого я всеми силами хотела избежать, оборвал неясный шум и звук разбившегося стекла. Бузя в мелком виде пробежал мимо нас, не останавливаясь, а следом на всех парах за ним несся Тим.
– О, Тора! Зои… – Он схватил нас за руки и потащил к лестнице. – Бежим скорее! Гаммира разбила окно и выпрыгнула наружу!
– Разбилась? – живо заинтересовалась демоница.
– Обижаешь, мы ж с утра соорудили сугроб… – хмыкнул братец. – Так вот, Тороп – за ней! У нее осколок, у него ремень! Уверен, после этого побега он перестанет ее дальше кровати выпускать.
– Да он и раньше не особо… – заметила Зои.
– А теперь вообще! – заявил Тим.
Попадаться нашему вояке на глаза я была не готова, тем более разъяренному Гаммирой вояке. Не хочу, чтобы он увидел, как меня проморозило. Приостановила детей:
– Погодите, мне пора обратно.
– Уже?! – воскликнули в один голос. Попытались состроить грустные лица, но крики во дворе изменили планы детворы. Переглянувшись, они радостно заявили: – Тогда мы тебе в другой раз все расскажем. А ты нам!