– Не факт. Мои слуги еще не вернулись с отчетом, – хищно оскалился Гис, откровенно веселясь.
Они словно разыгрывали невидимую партию, перебрасываясь словами, будто переставляя фигурки на доске. Гис с изумлением понял, что Лайнесс куда умнее и интереснее, чем он предполагал, а игра набирает обороты. Теперь желтоглазая привлекала не только тайнами оборотней, но и сама по себе.
– Но мы оба знаем, что я нужна вам, иначе не пришли бы на помощь. Вы знали, что свобода, о которой я прошу, очень быстро закончится без вашего вмешательства. И показали мне, как люди видят тех, чьи глаза светятся не тем блеском, что они привыкли наблюдать.
– А еще мы оба знаем, что ты сама хочешь вернуться в мой дом под мое покровительство. Ты мне нужна, да, не отрицаю. И я тебе нужен, иначе церковь быстро выколет твои глаза. Так что, Лайнесс, все еще будешь торговаться за жизни этих людей?
Лайнесс поджала губы, надеясь, что демон не слышит, как часто и сильно бьется ее сердце от страха. Но он слышал. И снисходительно улыбался, чуть обнажив клыки.
– Проявите великодушие к несчастным людям, а я не просто вернусь под крышу вашего дома, но и без всяких ошейников буду чудесной соседкой и помощницей во всех ваших делах. Особенно в борьбе с оборотнями, – Лайнесс едва не прошептала эти слова севшим голосом, а затем присела в поклоне, полностью принимая его власть над собой.
– Я могу все это получить силой, – напомнил Гис, хотя мысленно уже согласился с ее предложением и перестал думать об убийстве бродяг.
– На добровольных началах люди служат лучше, – парировала Лайнесс, думая, что это чудо, что он еще не отрезал ей язык за дерзость.
Гис хмыкнул, без слов соглашаясь с ней, а затем загипнотизировал бродяг и приказал забыть этот вечер. Потом он помог девушке забраться в седло, запрыгнул следом, прижал ее к своей груди и погнал коня домой.
– Наша увлекательная беседа не окончена, – шепнул он, склонившись к ее уху.
Лайнесс покраснела от его близости, а когда пальцы демона почти нежно заправили выбившийся из косы локон ей за ухо, она едва дышать не перестала от смущения. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и перестать думать о странных поступках Гиса.
– У меня тоже есть что у вас спросить. Надеюсь, вы ответите, – сказала она. Почувствовав, как он напрягся у нее за спиной, она тихо добавила: – Пожалуйста.
– Возможно, лапушка. Возможно, отвечу.
Темный лес вдруг перестал казаться Лайнесс жутким и страшным. Вой голодных волков стих, и даже филины больше не ухали над головой. Ветер шелестел кроной молодых деревьев, а старые клены и дубы выглядели не такими пугающими, как еще несколько часов назад.
Лайнесс больше не боялась. Ведь самое страшное, что было в этой чаще, сидело сейчас за ее спиной и насвистывало веселую мелодию.
Глава 7. Испытание
Гис сидел на подоконнике в комнате Лайнесс. В окне занимался красивый нежно-сиреневый рассвет, но демон не обращал на него внимания. Он с интересом смотрел на девушку, которая спала крепким сном и не могла видеть улыбку, которая всю ночь не сходила с его лица.
Когда они вернулись в поместье, он был не против продолжить их разговор, но, как бы Лайнесс ни храбрилась, она была вымотана событиями последних дней. Ей нужен был отдых, да и Гис уже устал слушать ее перепуганное, колотящееся, как у кролика, сердце. Не то чтобы он ее пожалел, но, раз девчонка сама рвалась под его защиту, он решил отложить беседу и отправил ее спать. До полнолуния еще шесть дней – у них будет время поговорить. А у Сина с Люсиэллой есть время, чтобы вернуться до того, как начнется все самое веселое.
И, хотя из-за вмешательства Лотос Гис не успел вытащить все, что хотел, из Роя ди Даскара, все складывалось как нельзя лучше.
Лайнесс добровольно вернулась к нему.
Демон всматривался в ее лицо, пытаясь прочитать девушку, как одну из своих книг, но у него не получалось. Это одновременно и злило, и будоражило. Хотелось понять, кто она. Оборотень, который не обращается. Девушка, которая не просто проявила великодушие по отношению к тем, кто был готов отдать ее на растерзание, но и убедила его пощадить их. Девчонка, осмелившаяся перечить демону. И это только верхушка айсберга.
Почему именно Лайнесс должна открыть тайник Нуара? Что в том тайнике? Как ему добраться до него раньше, чем тварям Нуара?
При мыслях о проклятом брате Гис ощутил привычную ярость и жажду мести. Он ненавидел каждого оборотня, мечтал убить всех желтоглазых до единого. И при этом он больше не испытывал раздражения, глядя на Лайнесс.
Гис рассматривал ее, пользуясь тем, что она безмятежно спит. Волосы светлые, как колосья молодой пшеницы, заплетены в длинную косу. Бледная кожа аристократки, высокие скулы, пухлые губы, цветом напомнившие лепестки роз, что круглый год цвели в его саду, и острый подбородок. Лайнесс скорее напоминала лисицу, чем волка.
– Как у Нуара могло получиться что-то по-настоящему красивое? – хмуро буркнул Гис.
Не хотелось признавать талант братца. Не хотелось признаваться себе, что кто-то из творений Нуара привлек его взгляд. Он, конечно, и пальцем не притронется к желтоглазой, хотя Лайнесс была красивее многих демонесс. Гис видел ее обнаженной. И каждый раз с восхищением смотрел на ее тело. Стройное и гибкое, оно манило его взор. Гис любил красивые вещи и разбирался в них лучше всех. Лайнесс была очень хороша даже по его высоким стандартам. Особенно сейчас, когда ее желтые глаза закрыты, а лицо не искажено страхом и тревогой.
И все же… У него был уговор с самим собой. Она не продержалась и суток на свободе и должна получить кошмар во снах.
Гис уже собирался щелкнуть пальцами и произнести простенькое заклинание, как Лайнесс вдруг зашевелилась во сне, переворачиваясь на бок. Прядь волос выбилась из косы и упала на лицо. Лайнесс смешно сморщила нос – видимо, его защекотали волосы, а Гис вместо того, чтобы щелкнуть пальцами, вдруг потянулся к ней и осторожно, чтобы не разбудить, заправил прядку за ухо.
Он смотрел на подрагивающие черные ресницы и снова пытался понять, почему Лайнесс прыгнула в купель, рискуя жизнью, чтобы спасти такого, как он? Зачем она это сделала, если Лотос и так отпустила ее?
Никто и никогда не помогал ему, предварительно не попросив что-то взамен. Если бы Гис сам не сказал ей про долг и не предложил желание, Лайнесс бы ничего не попросила. У нее не было плана получить какую-то выгоду. Она просто так спасла его.
И это до сих пор не укладывалось у него в голове. В этом не было логики. На его идеальной доске, на которой он мастерски расставлял фигуры, играя с другими, появилась маленькая трещина. Вопрос в том, чем она для него обернется? Станет рвом, наполненным ядом, или дверью в новое и увлекательное приключение?
– Сегодня без кошмаров, лапушка, – решил Гис и исчез из комнаты.
Он обещал неделю посылать Лайнесс кошмары, но он же не сказал, когда начнет.
Лайнесс одиноко жевала кусочек вяленой оленины на кухне, заедая черствым, размоченным в молоке хлебом. Более странного завтрака и не придумать. Почти с тоской вспоминались свежие булочки с маслом, которые пекли в доме Виллайо, компот из сушеных яблок и ароматная каша по утрам. Вся еда в доме демона была холодной и черствой, только молоко всегда было свежим.
– Не любишь оленину? – насмешливо прозвучало у нее за спиной.
Лайнесс от неожиданности подавилась и закашлялась, неосторожно смахнув глиняный кувшин с молоком на пол.
Звука разбитой посуды, однако, не последовало. Демон, появившийся из ниоткуда и напугавший ее до смерти, ловко поймал кувшин, не разбрызгав содержимого, а затем легонько хлопнул ее по спине, и Лайнесс перестала кашлять.
– Вы меня напугали, – возмутилась девушка, наблюдая, как он ставит кувшин обратно на стол.
Взгляд Лайнесс зацепился за кисть демона. У него были довольно длинные, очень изящные пальцы барда с бледной гладкой кожей и аккуратными, вполне человеческими ногтями. Она вспомнила, как магическим образом его ногти могли превращаться в острые звериные когти, а зрачки становились вертикальными. Но сейчас его нечеловеческие фиолетовые глаза смотрели весело и совсем не казались опасными.
– Забыл, что, хоть ты и оборотень, слух у тебя как у человека, – заметил Гис. – Так что не так с олениной?
– Она вкусная.
– Тогда почему ешь ее с таким недовольным видом? Ее покупала Люсиэлла, а у нее вроде хороший вкус на вяленое мясо.
Гис уселся на стол чуть в стороне от Лайнесс и с интересом посмотрел на нее сверху вниз.
– Просто вспоминала свежий хлеб в доме Виллайо, – смущенно сказала Лайнесс, надеясь, что не разозлит его этим признанием.
Гис, вопреки ее опасениям, не разозлился, а уставился на кусок черствого хлеба, плавающий в плошке с молоком.
– Пламя геенны, совсем забыл, – с досадой сказал Гис и щелкнул пальцами, переместив из подвала огромную корзину.
– Что это? – Лайнесс переводила подозрительный взгляд с корзины на Гиса.
– На днях ты подглядывала в окно, когда ко мне приехал гость, – Гис усмехнулся, напомнив Лайнесс о неудачной попытке подслушать его разговор с Анжело. – Это мой давний знакомый, я покупаю у него бренди. И я заказал у него еду для тебя, но последующие события отвлекли меня, и я запамятовал об этой мелочи. Можешь взять все, что в корзине.
Лайнесс заглянула в корзину, не веря, что демон озаботился ее питанием, но недоверие тут же сменилось детским восторгом: в корзине было несколько видов сыра, не такой мягкий, как в доме Виллайо, но все еще свежий хлеб, мешочек очищенных от скорлупы орехов, бочонок засахаренного меда и всевозможные сушеные фрукты.
– Спасибо, – с искренней благодарностью сказала Лайнесс, мечтая скорее попробовать все эти угощения.
Особенно хотелось отведать сыра, и Лайнесс, забыв о всяких манерах, вскочила со стула и принялась рыскать по кухне в поисках ножа.
Гис внимательно наблюдал, как она суетится, роясь в ящиках, затем аккуратно нарезает сыр и выкладывает его на деревянной доске. Закончив с приготовлениями, она предложила демону разделить с ней трапезу.