Великие города могли закрыть глаза на появление одного подлинного монстра, оставившего всех гениев до единого далеко позади, но когда этот монстр меньше, чем за пять лет проходит путь от серебра до алмаза…
Лагес не мог поручиться даже за то, что кланы Китежа не устроят на Элина облаву с целью подложить под него как можно больше женщин из боковых, или даже главных ветвей. И мнения самого юного стража они точно не спросят — найдут, чем надавить или что посулить за содействие в этом вопросе. И если у них ничего не выгорит с самим экс-наследником, то они просто обратятся к его отцу с такими предложениями, от которых Нойр просто не смогут отказаться.
И принципы, которых ранее было вполне достаточно, падут под этим всесторонним давлением.
— В этом не было смысла. С тем вниманием, которое приковано к моей персоне, скрывать прорыв — идея, заранее обречённая на провал. — Пожал плечами перерождённый, вытянув руку в сторону каменной сферы, из недр которой тут же начали вылетать артефакты. Большая их часть напоминала прошедший через Ад мусор, но были среди них и сохранившие целостность экземпляры вроде кинжала, в котором были заточены силы клана Мордакс. — С помощью него Авалонцы убили душу камня. На удивление сильный артефакт, который необходимо регулярно обслуживать. Сейчас я восстановил сдерживающие руны, но их снова придётся обновлять через пятнадцать дней.
— Убили душу камня, говоришь? Этим-то ножичком? — Йон не сдержал своего скепсиса, критически осмотрев невзрачное оружие. — Оно действительно работает?
— Если найдёшь ещё одну душу — проверим. — Хмыкнул Элин, передав кинжал Лагесу. Все прочие артефакты располагались на земле, и к их изучению уже приступили Фламм с Паресом на пару. — Но вряд ли его, скажем так, заряда хватит больше, чем на одно-два убийства. И у меня есть подозрение, что восполнить его не смогут и сами Мордакс.
— Здесь был создатель этого артефакта? — Лагес нахмурился.
— Колдия Мордакс находилась на пике платинового ранга и активно пользовалась Тьмой. Она же, подозреваю, и создала этот кинжал. — Элин старался, чтобы на его лице не дрогнул ни один мускул — но провалился. Правда, анимусы восприняли это по своему.
— Настолько сильна? — Фламм отвлёкся от изучения небольшого перстня-хранилища, оставшегося от какого-то Авалонца, шокировано воззрившись на юного стража.
— Значит ли это, что подобные тебе гении появляются по всему материку? — Лагес же озадачился более глобальным вопросом, ответ на который мог дать Китежу немалое преимущество. Предупреждён — значит вооружён. — Что с ней сейчас?
— Мертва. Я похоронил её километром севернее. — На удивление спокойно ответил Элин, заканчивая транспортировку последних артефактов из начавшей разваливаться сферы.
— Видно, она это заслужила. — Мужчина отвёл взгляд в сторону и, тяжело выдохнув, посмотрел на змей, которые не торопились куда-либо уползать. — И… что со змеями?
— С собой я их брать точно не буду. — Хмыкнул Элин, окинув взглядом состоящее из сотен и сотен монстров воинство. Он знал о том, что они не прибыли к нему во время прорыва, а буквально сформировались из анимы, порождённой гримуаром, но рассказывать об этом Лагесу не собирался. — И даже если мы бросим их здесь, на нас они не укажут.
— Логично. — Лагес огладил подбородок, рассматривая самую крупную и сильную змею с матово-чёрной чешуёй. Та, казалось, смотрела прямо на Элина, но тот этого будто не замечал. — И всё-таки мне кажется, что они как-то с тобой связаны.
— Себя-то послушай, Лагес. — В разговор вступил Парес, похлопав главу Фуга по мощному плечу. — Естественно, связаны. Но мы можем с этим что-то сделать? Нет. Элин, видимо, тоже не может. Так что остаётся просто отбросить этот вопрос подальше, и тихонько слинять отсюда, пока по души уничтоженной группы не явились товарищи ныне почивших авалонцев, у которых мы, с позволения сказать, позаимствовали кристалл души.
— Отсюда до Авалона — две недели верхом, так что если сюда кто и нагрянет, то это будет небольшая оперативная группа, которую мы обнаружим и с лёгкостью уничтожим. — В свою очередь высказался Лагес. — Но если ты, Элин, избавился ото всех следов, то нам и правда лучше выдвигаться. Пусть неожиданности и маловероятны, зарекаться я бы всё равно не стал.
— Никаких следов. — Уверенно подтвердил перерождённый, за прошедшие двое суток успевший придать окружающей местности абсолютно нейтральный фон, по которому нельзя было даже определить, проходило ли сражение именно в этом месте, или разрушения учинила, скажем, буйствующая природа. Правда, основная часть времени ушла не на это рутинное занятие, а на подчинение Гримуара, оказавшегося довольно своенравной игрушкой. Элин не просто так тогда приказал змейке укрыться в беседке, ведь ту разрушительную мощь ему и вправду было непросто контролировать. Очень непросто. — Всё, что нужно и можно было скрыть, я скрыл.
— Тогда не будем оттягивать в долгий ящик. Фламм, собери остатки артефактов в хранилище, уничтожим его через несколько часов. — Самый простой способ избавиться от артефакта — это спрятать его в хранилище вместе со множеством других, тем самым дестабилизировав свёрнутое пространство и схлопнув его. Процесс этот сам по себе был не быстрым, но анимус мог форсировать его, о чём Фламма и попросил Лагес. — Остальное распределим между собой во избежание досадных случайностей.
— Без проверок?
— Сомневаюсь, что тот Нойр, которого мы знаем, стал бы собирать откровенный хлам. — Лагес, как и обычно, не церемонился, говоря максимально прямо. У Фламма не было ни шанса посеять зерно беседы, которой он хотел скоротать час-другой.
Элин же тем временем обвёл взглядом открывшийся с высоты пейзаж, тяжело вздохнул, припомнив в точности и саму битву с Колдией, и предшествующие ей моменты, после чего развеял сокрытый в недрах сферы маячок, удерживающий суть фантомных змей в реальном мире. Сразу же они пропадать не начали, но через сутки об их существовании напоминать будут разве что характерные следы в почве.
И то — до первого ливня…
Глава 14
Гайо Бельфи восседал на веранде своего не такого уж и примечательного дома, окружённого гигантским садом. Здесь нашлось место и для большого водоёма, полного рыбы, и для искусственной речушки, из него проистекающей и в него же впадающей. О деревьях не стоило и говорить, так как окружающие дом яблони и груши были, наверное, самыми могучими и красивыми деревьями во всём Китеже.
Но абсолют смотрел сейчас сквозь всю эту красоту, будучи погружённым в свои тяжкие думы.
С юности Бельфи привык нести ответственность не только за свой клан, но и за товарищей, которые ему доверяли. Он был одним из лучших студентов академии, а по её окончании зарекомендовал себя как сильный и инициативный боец, не брезгующий брать на себя ответственность за принятие неоднозначных решений. Всего несколько лет ему потребовалось для того, чтобы возглавить пятёрку анимусов — и начать своё стремительное возвышение в качестве придерживающегося нейтралитета лидера.
Впрочем, исполнителем он пробыл недолго: к сорока годам, достигнув пика платинового ранга, Гайо Бельфи вплотную занялся политикой. Он твёрдой рукой направлял свой клан, завоёвывая доверие всё большего и большего числа людей. Ему благоволил совет протекторов, а главы великих кланов видели в нём тот самый мост, могущий объединить Китеж. Ведь в те времена серьёзные межклановые конфликты ещё были явлением частым настолько, что каждый горожанин знал: видишь разговаривающих на повышенных тонах анимусов — разворачивайся и убирайся подальше отсюда.
Дома и улицы можно восстановить за счёт бездонных бюджетов аристократии, но жизни таким образом возвращать пока не научились.
Шли годы, и Гайо Бельфи, пятидесятилетний анимус алмазного ранга, получил то, чего так долго жаждал: титул протектора и место в совете. И с тех пор его влияние лишь росло, а полномочия — расширялись. К нынешнему моменту остальные члены того, самого первого для Бельфи совета или скончались от старости, или отошли от дел, как это произошло со многими видными деятелями прошлого.
Остался лишь он — старый абсолют, под ногами которого уже начала тлеть земля.
— Присаживайся, Элин. И прости старика за то, что принимаю тебя именно здесь, а не в кабинете, как подобает. — Бельфи потянулся было к бокалу на столике подле своего кресла, но одёрнул руку, решив, что сегодня он выпил уже достаточно. — Как ты понимаешь, я позвал тебя сюда не для какой-то там праздной беседы…
В ответ перерождённый, которого буквально перехватили у самых ворот, не дав даже сменить походную одежду, лишь коротко кивнул, заняв предложенное ему место. Бельфи явно ценил комфорт, и мебель на веранде этого дома могла с достоинством называться лучшей. Потому-то Элин даже на секунду расслабился, провалившись в обволакивающе-нежную набивку кресла.
— Я уже стар, Элин. И косвенно на этот факт указывает то, что я уже не поспеваю за этим миром. Всё чаще от меня ускользают важные детали и допускаю промахи… но преемника, настоящего преемника, у меня до сего дня не было.
Взгляд отдающих ядовитой зеленью глаз переместился на лицо спокойно рассматривающего воду абсолюта. Элина заинтересовали его слова, но делать какие-то выводы он не спешил, прекрасно зная о том, сколь сильно абсолют любил искусство обманчивой словесности.
Но продолжать старик не спешил, очевидно передав слово своему гостю.
— Я не совру, если скажу, что ваш преемник должен быть воистину значимой фигурой на политической арене. Приближённой не только ко всем великим кланам, но и к аристократии в целом. И с безупречной репутацией, как у вас когда-то. — Элин не спешил бросаться в омут с головой, решив для начала прощупать почву. Вот так, сходу определить, что творится в голове у столь неоднозначного собеседника он точно не мог, так что осторожность лишней не являлась.
— Хо-хо… — Монотонно протянул Бельфи. — Если бы я мог найти собственную копию, то я бы давным-давно это сделал, Элин. Но тому мешает не столько отсутствие этой самой копии, сколько то, что Китежу не нужен второй Гайо Бельфи.