Не с той ты чиксой связался, ептать!
- Короче, слушай, мужик. - Я шагнула к нему, с видом человека у которого под юбкой целый комплекс минобороны. - Разговор есть!
Я в прямом смысле готова была с ним драться, если до него по хорошему не дойдет. Уверена - яйца у него есть, а значит попаду.
Да и зенки ему его светящиеся выцарапаю - видела как соседка тетя Валя устраивала расправу своему мужику, когда тот опять в дрова был. Во мне живет сила провинциальной русской женщины. А это существо меня тут насильно удерживает.
И я почти схватила его за воротник черного плаща в порыве вспыхнувшей злости. Почти заглянула в горящие глаза. Как Хозяин убрав в сторону трость, даже позволив мне приблизиться, коснулся моей щеки ледяной ладонью.
Это прикосновение как сильнейшая доза транквилизатора вынудило меня остановиться.
В моих распахнутых глазах его силуэт двоился и расплывался. Окутывающий туман поднялся по телу к подбородку, поглотив меня полностью.
22. Было примерно так
Мое сознание постепенно наполняла скрипучая музыка граммофона. Я все четче слышала песню, словно включенную на повторе.
Почему я вообще слышу музыку? Где я?
Открыть глаза оказалось не трудно. Знакомый потолок с люстрой в бабушкином доме. Узнаваемый шум сдвинувшейся стрелки бронзовых часов.
Почему я дома?
Потирая глаза, смахнув последние остатки сна, замечаю одну странность - нету ощущения, что я спала. Нет и ощущения себя в пространстве. Физически я не чувствую ткань постельного белья. Коснувшись рукой щеки - я не смогла понять, тёплая кожа или холодная. Я совсем ее не ощутила.
Значит я не проснулась.
Поднявшись с кровати, осмотрелась. Не все было, как я запомнила. Некоторые моменты отличались.
Музыка из граммофона продолжала литься и наполнять дом, но я ничего не делала, чтобы ее остановить. Она воспринималась мной сейчас как часть антуража, который мне демонстрировали.
За окном что то бахнуло. Резко среагировав, припала лбом к стеклу, пытаясь вникнуть и анализировать увиденное.
В самом центре деревни горели огни и до меня доносились крики, скандалы и кажется выстрелы. Какие то бесчинства наполняли главную улицу.
Дверь за моей спиной хлопнула, от чего я подпрыгнула на месте. Вбежала молодая женщина, роняя на пол шаль и что то закинула в ящик стола.
Да, да, тот самый ящик, который я до сих пор открыть не смогла.
На меня женщина никакого внимания не обращала, даже когда я встала совсем рядом, дабы понять, что она прячет. Рассмотреть не успела, а женщина меня так и не увидела. Значит мне действительно транслируют видения.
Или воспоминания. Поднявшая голову женщина - чудесным образом была похожа на бабулю и очень сильно на прабабулю. Прям чувствовались семейные черты.
И что же дальше, Элионора?
Мои пальцы прошли насквозь ручки ящика, когда я эксперимента ради, предприняла попытку его открыть.
Ясно.
Моя прабабка устремилась к выходу, но у порога припала к дверному косяку. Почему то мне показалось - она плачет. Элионора стояла ко мне спиной и ее плечи подрагивали.
Она зло швырнула на пол скомканную бумагу. Развернуть и посмотреть листок у меня возможности не было. Наклонившись и рассматривая этот клочок - я нашла его подозрительно знакомым.
Элионора выскочила в распахнутую дверь и я за ней.
Она направлялась к центру Выдроупужска. Я не сразу заметила, как моя прабабка спряталась за угол одного из домов.
Я продолжила идти вперед, заглядывая в лицо стоящему передо мной участкового Сергея Петровича Худотеплого. Вот только сейчас облачен он был в форму рабочей крестьянской красной армии. В ледяных глазах Петровича отражались красные блики развивающегося флага.
Куда делся тот знакомый, улыбчивый и ясноглазый Петрович? Почему сейчас в нем столько жестокости и безразличия? Мягкие черты лица от контрастов ночной тени и горящих вспышек - приобрели пугающую резкость.
Отшатнувшись от Петровича, я случайно прошла сквозь Элланозавра. Она оглушающе громко раздавала какие то указания. Ее голос превращался в визг, в котором невозможно было разобрать слов.
Двое мужиков в форме красных несли заполненные мешки, закидывая их в телегу. Неизвестная мне женщина, заливаясь слезами, кинулась к обозу, пытаясь стащить мешок. Ее отталкивали, но она не сдавалась.
Зажав рукой рот, крутила головой по сторонам. Такие мешки тащили со всех сторон и местные их пытались отбить всевозможными способами. В моменты, когда дело доходило до кулаков, раздавались выстрелы и каждый раз я зажмурилась надеясь - что стреляли в воздух.
Каждый выстрел сотрясал мозг, словно стреляли в голове. И после каждого выстрела мой слух все острее слышал плач, доносившийся со всех сторон. Крики, матюкания, недовольства и лозунги. Они просто звучали наперебой как басы, сотрясая все тело. Иногда сливались - ударяя волной по сознанию.
Каждый раз моргая, я все больше слепла от пестроты происходящего. Лица, флаги, вспышки, движение, потасовки.
Меня словно поставили на вращающийся диск и его вращения ускорялись. Перед моим лицом по кругу мелькала одна и та же картина. Нет. Она была разная но сливалась, обращаясь в пятна, которые как клеймо - жгли глаза.
Одно пятно выделилось и стало четче - такой хорошо знакомый мне с первых дней приезда, мужик в буденовке, громко распевал сильно фальшивя - интернационал. Его пение перекрывающим пластом ложилось поверх остальных звуков. В руках он вскидывал самодельный плакат с коряво написанными буквами "В от ЗАЖИМ-щики ХЛЕБА".
Меня резко крутануло в другую сторону.
На меня шагал озлобленный Алеша Ширкин с рубахой на распашку. На его груди - знакомой мне татуировки не было.
Он рычал и тяжело дышал. И шел на меня. Машинально я пошатнулась, забыв, что он меня не видел.
Ширкин тоже прошел сквозь меня, с разгону врезав кулаком по растерянному фейсу мужика в форме и двумя курицами. Подлетев к одной из ближайших телег - Алеша сорвал с борта кусок ткани с надписью "Даешь семена".
Ого, да Ширкин смелый. На него наставили винтовки и Худотеплый с каменным, погруженным в тень лицом, крикнул:
- Под арест его, как врага народа!
- Да пошли вы все! СУКИ! Это моя земля! - Взвыл Ширкин, налетая на одного из красноармейцев. С силой отняв винтовку, он ударил красноармейца прикладом в челюсть. Вскинув в воздух кулак, перемотанный георгиевской лентой, выкрикнул. - Я за белых! Красные катитесь!
Ширкина повязали. И сквозь меня в это время пробежал еще один знакомый - любитель не снимать шапку ушанку. Вот серьезно, я так и не потрудилась узнать, как его зовут, но похоже в этой истории он тоже свою роль сыграл.
Когда Ширкина смогли повалить на колени - товарищ в шапке ушанке выскочил на защиту.
- Не за царя и отечество, против большевиков! - Кричал вцепившись в приклад винтовки, наставленной на Ширкина. - Сворачивайте свою продразверстку, черти!
- Анархия! За батьку Махно! - Кто то вопил за моей спиной.
- Кончай буржуев и кулаков! - Кричали другие.
Меня снова закрутило в безумном, шумном вихре. Беспредел перед глазами перерос в размытое месиво. Меня мутило и в зрачках все двоилось.
И лишь еще один выстрел заставил зажмуриться и дальше наступила тишина.
Разомкнув веки я обнаружила себя на перекрестке. Все так же была ночь. На коленях стояла Элионора, бормоча себе под нос.
- Темный отец приди. Темный отец, мне есть что тебе предложить…
Понятно. Это похоже ее воспоминание, потому меня так резко перекинуло из центра деревни сюда.
Он появился из молний и тумана. Наблюдать вновь его появление было как то привычнее.
Представ перед моей прабабкой он слушал.
- Пусть это место станет закрытым. Пусть никто не сможет больше к нам прийти и они не смогут сбежать. Моя цена - мой потомок женского рода. - Элионора подняла темные молящие глаза на хозяина.
Ее лицо казалось таким бледным и пустым, словно из него высосали всю энергию.
Хозяин засмеялся, когда заговорил, его голос отдавал эхом, от чего слышался со всех сторон. Может воспринимался именно на уровне сознания. Я не видела его лица и шевеления губ. В этом темном силуэте ничего нельзя было рассмотреть кроме горящих глаз.
- Зачем мне эта сделка?
- Ты не можешь отказать, я знаю. Темный отец, прими мою плату и дай желаемое. - Прабабуля выпрямилась, вглядываясь в светящиеся глазницы.
- Ты знаешь, что будет потом? - Раскатистый голос ударил по ушам, создавая напряжение.
Элионора молча кивнула.
- Так чего же ты хочешь на самом деле?
- Мести! - Она ударила себя кулаком в грудь. - Пусть рухнет все. Я знаю, темный отец, ты ждал долго обретения полного могущества. Я жертвую своего потомка ради твоих целей, а ты дай мне месть!
У меня с губ сорвалось несколько очень нецензурных выражений, от которых у самой подвяли уши.
Но я не успела больше ничего увидеть, так как меня снова закрутило, до белых вспышек в глазах.
Провалившись в непонятно куда, под пальцами я почувствовала мягкую траву.
23. Первые
Водя рукой по траве, я ощущала ее шелковистость и влажную прохладу. Ко мне вернулось осязание, получается видения достигли финала?
А нет, еще не все. Коснувшись своей шеи и проведя рукой по внутренней стороне локтя - обнаружила, что ощущать могу похоже только траву.
Я должна найти в этом какой то смысл?
Медленно открыв глаза - увидела быстро бегущие по синему небу облака. Они двигались так шустро, что казалось - если я осмотрюсь вокруг себя, то увижу как за секунды строятся и стираются дома, прогибаясь под меняющиеся эпохи.
Но я ошиблась.
Поднявшись, я смотрела на простирающийся вдаль лес. Спокойный, как статичная картинка и лишь на опушке, в полном молчании мелькали медленно передвигающиеся фигуры.
Я пошла туда, к людям, движения которых были настолько замедленными, что из волосы замирали в воздухе. Я могла рассмотреть каждого из них детально. Их одежда, украшенная вышивкой из ведических узоров, была совершенно одинаковой. Они держась за руки, высоко поднимая колени, водили хоровод вокруг мальчика лет пяти.