– Захар! – Не думала, что его появление вызовет у меня такой прилив радости.
Домовой подняв голову, блеснул зубами и бросился ко мне. От того как он сильно сжал меня, подхватив – у меня затрещали ребра и дыхание прервалось.
– Ты меня задушишь. – Пробормотала я, уперевшись руками в его запястья, пытаясь освободиться.
Захар тут же поставил меня на пол. Извинился. И даже справился о моем самочувствии. К моему еще большему удивлению – признался что волновался. В целом с Захаром было что то не так. Я скептично присмотрелась к нему. Подметила следы царапин на шее и лице. Местами довольно серьезные, но уже заживающие. А еще удивительный блеск в темных глазах. Уголки губ его постоянно вздрагивали, словно он пытался сдержать непроизвольную улыбку. Вокруг глаз образовалась легкая сеточка морщин. Он в прямом смысле светился и излучал плохо сдерживаемую радость. Ну точно было что то иначе.
– Захар, ты какой то странный. Рассказывай. – Голова моя немного закружилась и я села на кровать. Продолжала настырно и вопросительно таращиться на стоящего у окна Захара. От лучей полуденного солнца, резкие черты домового отбрасывали тень, придавая ему грозный вид.
– Женщина моей мечты сказала мне "Да".
Ой ну все…Захар запел старую песню. Пожалуйста вырубите меня обратно. Стоп. Мой разум только сейчас до конца понял полную формулировку сказанного. У него получилось наладить контакты с Эллой или новая любовь замаячила на горизонте?
– Ты про Эллочку? – С неверием и ноткой сарказма, хлопнула ресницами.
– Мою помпушечку. – Мечтательно расцвел Захар, очаровательно превращаясь из сурового бородатого мужика в покладистого медвежонка. Правда он внезапно помрачнел и с подозрением уставился на меня – Я заметил, что в твоем голосе прозвучала предвзятость.
– Тебе показалось. Серьезно и искренне за тебя рада. – Кивнула и перевела диалог в другое русло. – Какие новости в целом? Что произошло?
– Мы всех победили. – Захар поправил воротник кафтана. – Ну почти всех. Эти ублюдки еще нас преследовать пытались, но уже в меньшем количестве. Мы смогли добраться до города, а тут нам на подмогу вышли. – Наблюдая за моей реакцией, он немного поразмыслив, добавил. – Захватили прихвостня Голопяткина.
– Это кого же? – Пальцами я сжала край одеяла.
– Ну мужика одного. Фамилия него странная какая то. Запомнить не могу. То ли Худохолодный – Захар задумался, вспоминая. – Или Теплохолодный.
– Худотеплый. – Пробормотала одними губами и меня как током ударило.
Да ладно? Участковый, заманивший меня в деревню теперь был под боком в качестве пленника?
– Точно! – Захар кивнул.
– Он здесь в убежище? – В голове не укладывалось и поверить было сложно. Какое внезапное совпадение.
– А то. Закрыли временно в диспансере для психованных.
Диспансере? С этого места я всерьез растерялась. Пытаясь понять, что конкретно стало убежищем – еще раз выглянула в окно.
– Где мы? – Спросила, продолжая изучать огороженную территорию. Все казалось одновременно знакомым, но в тот же момент улиц с похожими строениями и гипермаркетами – много.
– Так тут раньше душевнобольных держали. А потом, когда апокалипсис начался – распустили. Больные не хотели верить в то, что город захватили мои сородичи из мира Навь, объявили выживших сумасшедшими и решили вернуться к нормальной жизни.
Я аж поперхнулась. Выходит мы находились в здании психбольницы. Ну да, где ж еще во время апокалипсиса прятаться. Иронично. А дальше был жилой район. Мы на окраине. Именно в этом районе я плохо ориентировалась, но до пункта назначения, где я рассчитывала найти Сварога – было относительно недалеко.
Подойдя к табуретке на которой стопкой лежала моя одежда, предложила Захару отвернуться.
– Куда собралась? – Тут же спросил домовой. Увидев как я засунула одну ногу в штанину джинс, он послушно встал ко мне спиной.
– Хочу Худотеплого проведать и пообщаться.
Домовой присвистнул.
– Темный будет недоволен. Он попросил меня присматривать за тобой, когда он не может и точно не пускать к Худохолодному.
От неправильно произнесенной фамилии «Худотеплого» я усмехнулась. Правда со второй мыслью пришло осознание – Артемий опять что то мутит. И снова под соусом заботы обо мне. От такой сомнительной гиперопеки на пустом месте меня почти передернуло.
– Предлагаешь разрешения у Артемия спросить? – Саркастично поинтересовалась я.
Захар заметил язвительные нотки в моем голосе и пробубнил что то под нос в духе «Иногда мужика лучше послушаться».
– Сексист. – Бросила ему, откинув ночную рубаху в сторону и натянув майку. – Я все. Можешь повернуться.
Захар скептично заглянул мне в глаза. Похоже он со мной много в чем в эту минуту был не согласен и в целом выглядел слишком серьезным. От его радужно – влюбленного настроения ничего не осталось.
– В чем дело? – Спросила прямо и с выдохом. Не было желания сейчас с ним спорить и так голова болела и нужно было на воздух. А с Худотеплым мне действительно надо было поговорить.
– Холоднотеплого уже допросили, зачем тебе к нему?
Вскинув брови и закатив глаза, направилась к двери. Захар, как я и ожидала, двинулся следом. В этом было преимущество. Как раз покажет дорогу. Заодно расскажет побольше из того, что было мной упущено с момента потери сознания.
Пока мы шли по коридору здания, Захар перездоровался со всеми, кого мы встретили. Один раз зачем то шлёпнул девушку в форме медсестры, а потом присвистывая наблюдал, как она заехала в нос стоящему рядом мужчине.
– Да ты прям шутник. А главное, какой оригинальный. – Хлопнув себя по лбу по привычке, сразу пожалев. Хлопок отозвался дребезжанием и подскочившим давлением на череп. Вот она кармическая плата за сарказм в адрес Захара.
Мой шаг замедлился. Делая чуть более частые и рваные вдохи, я очень постаралась показать всем своим видом Захару, что все нормально и голова не кружится. Он развернул меня на полпути, требуя вернуться в комнату, но я преодолев новую порцию покалывания в височной зоне, прошмыгнула вперед.
Мы продолжили нашу экскурсию по бывшей психушке в сторону диспансера. Домовой поделился своими наблюдениями и поведал как в целом все было устроено в данном убежище. Рассказал то что сам узнал буквально вчера. Территория "Зоны людей" постепенно разрасталась. Выжившие очищали новые кварталы и возводили баррикады, стягивая человеческий ресурс благодаря постоянным эфирам. Иной раз притягивались мародеры или враждебные группировки "Скитальцев" – так их называли жители убежища. Скитальцы особняком бродили по городу, нападая на другие убежища, дабы поживиться. Для таких в здании бывшей психбольницы, которая стала главным жилым и административным корпусом "Зоны выживших", палаты для буйных использовались как камеры временного заключения.
Я спросила Захара о нападении на убежище монстров. Как выяснилось, он особо ничего об этом не знал, но по разговорам других выживших сделал вывод – нападения бывали, но не очень активные.
По дороге на полпути, Захар почему то запаниковал и затащил меня в соседний проем. Еще и шикнул на меня, когда я спросила зачем мы прячемся. Захар испуганно выглядывая, указал на худенького парня с розовыми волосами. Парниша в легинсах с единорогами и цветными заколками в волосах тащил громоздкую радиоаппаратуру, наверное еще времен перестройки.
Проходя мимо нашего с Захаром укрытия, очень похожий на девочку юноша поднес динамик к лицу и заговорил.
– Прием, Зайки мои. Это я, Аня Японка и я веду свою трансляцию с самого продвинутого убежища на районе и в городе. На горизонте все тихо и мы продолжаем выживать. Теперь у меня есть еда и я не умру, а значит – смогу вести трансляцию каждый день…Зайки мои, если вы меня слышите – приходите к нам. Только чахлых не берите. Тут убежище для людей. Прием.
Звук голоса Ани Японки уносился следом. Я проводив местного блогера глазами, поинтересовалась у Захара:
– Чахлых?
– Они так моих сородичей из мира Навь называют. А этот… – Захар махнул в сторону удаляющегося Ани Японки. – В общем, пугает он меня.
– Чем? – Хохотнула я. Здоровый двухметровый Захар, владеющий магией, испугался худенького парнишку с розовыми волосами. Сложно было поверить.
– Да странный он какой то. – Домовой пожал плечами, но по глазам было видно, что он действительно нервничал. – Ходит с рупором, всех зайками называет. И без остановки транслирует. Не замолкает ни на минуту. Как у него только язык еще не отсох? Чур меня чур. Я его сначала за нечисть высшего ранга принял. Потом подумал, что не все душевнобольные разбежались. – Захар вновь подозрительно выглянул. Убедившись в том, что Ани Японки больше нет в зоне видимости, вышел из укрытия. – Один похоже остался. Но мне сказали – он прибился позже.
– Зато теперь тут есть персональный рупор и двадцать четыре на семь можно рекламировать убежище. – Поперхнувшись смехом, я зашлась в кашле.
Захар в ответ недовольно промычал и я понимающе, сдерживая улыбку, похлопала его по плечу и мы свернули пожалуй в самый потрепанный жизнью проем.
Стены плакали по ремонту, а когда мы зашли в небольшой коридор, где каждую дверь украшала табличка "Палата для буйных", у меня от угнетающей, грустной обстановки – ком подкатил к горлу и холодок пробежал по спине.
Палаты охраняли. За столом, ближе ко входу, сидели три крепких плечистых мужика в голубых беретах. Разливая по стопкам водку, они по свойски и брутально встретили Захара. Достав из под стола еще одну стопку, наполнили ее. Захар подняв выпивку, прокричал:
– За ВДВ!
– За ВДВ!!! – Подхватили мужики.
Далее наблюдая за опустошением тары после тоста и объятиями с хлопаньем друг друга по спине, мне искренне хотелось спросить Захара, а он точно знает – что такое ВДВ? Или он просто по пацански поддержал компанию, которая его выпивкой угостила?
Они прогнали еще по стопке и я решила напомнить о себе. Кашлянула, привлекая внимание. Захар опомнившись, сообщил мужикам, что я хочу перетереть некоторые вопросы с задержанным "долбоебом", пойманным вчера.