– Тогда решено, – уверенно произношу я, вновь проверяя данные.
План далёк от идеала, но он чёткий, логичный и стратегически обоснованный. И сейчас – это лучшее, на что мы можем рассчитывать в сложившейся ситуации.
– Состав разведгруппы? – уточняет Белова, не отводя от меня напряженного взгляда.
– Я пойду с ними, – отвечаю без колебаний.
Несколько секунд все молчат, с толикой недоумения осмысливая мое решение.
– Эрик, твоё место здесь, с основной колонной, – первой приходит в себя Белова. – Ты – командир операции, а не разведчик. Рисковать тобой сейчас – значит, подвергать опасности всех.
– Я понимаю риски, – категоричным тоном перебиваю её возражения. – Сигнал биотрекера Ариадны отслеживаю только я. Если что-то пойдёт не так, если сигнал изменит направление, никто, кроме меня, не сможет быстро принять верное решение. И чем ближе к Ари я буду в этот момент, тем выше мои шансы оперативно выйти на след сестры.
Елена сжимает челюсти, но после секундного размышления вынужденно кивает:
– Принято. Кто с тобой?
Я быстро пробегаю глазами по бойцам, мысленно оценивая их возможности и состояние:
– Пирс, Грейсон, Эванс. Плюс пара опытных разведчиков из «Альфы» для прикрытия. Да, и еще Грант. Остальные остаются под командованием полковника Беловой.
– Биолог? В разведку? Эрик, ты уверен, что это целесообразно? – Елена выглядит удивлённой и обескураженной, в отличие от невозмутимо взирающей на меня Элины.
– Более чем, – спокойно возражаю я. – Она знает шершней лучше любого из нас, способна сразу определить степень опасности и найти тактические уязвимости врага. Если на пути попадётся очередной вид, её знания могут спасти нам жизнь и сэкономить время на принятие решений. В туннелях, кишащих мутантами, это критически важно.
Елена молча оценивает мой довод, затем неохотно кивает, признавая очевидность аргумента.
– Принято.
– А я? – Лароссо вскидывает голову, готовая возразить, но я тут же пресекаю её порыв:
– Ты остаёшься. Поверь, у тебя ещё будет шанс отомстить.
В её глазах на короткий мир вспыхивают ярость и боль, но она опускает взгляд, принимая мои доводы. Это лучшее, что я могу ей сейчас дать, – паузу, возможность пережить потерю Грома.
– Что с техникой и основными силами? – спрашивает Белова, мгновенно переключаясь на практическое планирование.
– Занимаете круговую оборону и сохраняете тишину в эфире, – объясняю я.
– Поняла, – коротко подтверждает Елена. – Но при первом же признаке серьёзного сопротивления, немедленно возвращаетесь. Ты нужен здесь живым.
– Разумеется, – отвечаю я, избегая дальнейших споров.
– Мы на месте! – прерывает наш разговор голос водителя бронемашины.
Колонна резко замедляется и останавливается, занимая позиции на широком участке туннеля. Взгляд автоматически скользит по экрану тактического планшета, на котором уже отображены данные разведывательных дронов. Они зафиксировали железнодорожные пути буквально в нескольких десятках метров впереди, скрытые за массивными гермоворотами, в свою очередь частично заваленными бетонными плитами и искорёженным металлом.
– Занять позиции! – быстро отдаёт приказ Белова. – Машины в круговую оборону, бойцам, рассредоточиться.
Солдаты быстро и чётко выполняют указания. Техника выстраивается плотным кольцом, разворачивая башенные орудия и пулемёты наружу, формируя надёжный периметр обороны. Взвод сапёров оперативно проверяет ближайшие ниши и ответвления, устанавливая датчики движения и миниатюрные камеры для контроля подходов.
Я бросаю короткий взгляд на отобранных мной людей – Пирс и Грейсон быстро проверяют снаряжение и магазины автоматов, обменявшись при этом коротким сосредоточенным взглядом. Эванс приближается ко мне и негромко уточняет:
– Как будем действовать в случае контакта? Отходим или сразу даём бой?
– Бой только в крайнем случае, – жёстко предупреждаю я, заряжая автомат. – Наша задача – разведка, а не штурм. Огонь вести только при непосредственной угрозе. При любом сомнении – отступаем.
– Ясно, – соглашается он.
Я перевожу взгляд на стоящую в стороне Грант. Она немного растерянно наблюдает за происходящим, но старается не выдавать волнения.
– Тебе не обязательно идти, если не уверена, что справишься, – шагнув к ней, я внимательно изучаю ее лицо с красивыми выразительными чертами. Прозрачный визор шлема позволяет рассмотреть малейшие эмоции, которые она пытается скрыть. – Бояться – это нормально, – добавляю чуть мягче.
– Конечно, нормально, учитывая, что я направляюсь прямиком в ад под командованием призрака, – натянуто улыбается Грант. В её взгляде вспыхивает стальной блеск, тесно переплетенный с вызовом, и мне это чертовски не нравится.
– Поверь мне, у призрака не дрогнет рука, если ты вдруг решишь переметнуться на сторону врага, – ледяным тоном предупреждаю я.
– Враг – это Харпер? – в её голосе проскальзывает холодное любопытство, граничащее с попыткой заглянуть вглубь меня, проверить мои истинные мотивы.
– Ты считаешь иначе?
– Я здесь, чтобы помочь, а не делать выводы. И я лучше всех понимаю природу угрозы, именно поэтому ты включил меня в состав группы.
– И всё же это не ответ, – я пристально смотрю на неё, стараясь понять, что она скрывает за маской профессионального спокойствия. – Сомневаешься в его непричастности?
– Он всегда действовал, исходя из логики и рациональности, а не эмоций или личных амбиций.
Она замолкает, и её взгляд перемещается к бойцам, торопливо разбирающим заваленный обломками проход. Некоторое время Элина молча наблюдает за их работой, скорее всего, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить. Её голос становится тише и осторожнее, когда она вновь поворачивается ко мне:
– Ты думаешь, он где-то там? – она кивает в сторону освобождаемого прохода. – Вместе с ней?
– Уверен в этом, – хмуро отвечаю я, ощущая, как холод в груди становится почти физически ощутимым. – И я до сих пор не могу понять, что именно им движет.
– Я тоже, – глухо отзывается Грант, на мгновение опустив глаза и задумчиво покачав головой. – Кайлер дорог мне, это правда, – она снова поднимает взгляд, в котором тлеет усталость. – Но я не стану рисковать вашими жизнями, чтобы спасти его. Просто поверь, что я сделаю всё возможное, чтобы мы выбрались отсюда живыми. Вместе с твоей сестрой.
– Надеюсь, это действительно так, – мрачно отзываюсь я, чувствуя, как странная смесь облегчения и недоверия сжимает горло. – Но помни, Элина, малейшее сомнение в тебе, – и я не стану рисковать.
Она коротко кивает, принимая мои слова без возражений:
– Понимаю.
– Тогда держись рядом и не высовывайся вперёд. Твоя голова нам нужна, чтобы думать, а не служить мишенью.
Она сухо усмехается и быстро поправляет бронежилет, демонстративно передёргивая затвор автомата, показывая, что готова не только наблюдать, но и действовать.
В этот момент бойцы наконец заканчивают расчистку заваленного прохода. Перед нами оказываются массивные герметично закрытые створки шлюза, покрытые толстым слоем пыли и ржавчины. Один из сапёров быстро осматривает конструкцию, затем жестом приказывает технику подойти. Тот подключает переносной источник питания к аварийному терминалу, и панель управления дает о себе знать слабым зеленоватым свечением.
– Проверка герметичности завершена, механизм разблокирован! – громко докладывает техник.
Тяжёлые двери шлюза начинают медленно разъезжаться в стороны с протяжным металлическим скрежетом, от которого по коже пробегает холодок. Впереди постепенно открывается пространство железнодорожного туннеля, уходящего в черноту. Рельсы тускло поблёскивают в свете наших фонарей, расходясь идеально ровными параллельными линиями, пока не исчезают в густой темноте. Воздух здесь густой, пропитанный машинным маслом, сыростью и какой-то гнетущей затхлостью.
– Вперёд, держим дистанцию, – даю команду, первым перешагивая через порог шлюза.
За спиной остаётся надёжная защита основной колонны. Впереди – абсолютная неизвестность и путь, по которому давно не ступала нога человека.
Глава 16
Эрик Дерби
Железнодорожный туннель кажется бесконечным. Я иду первым, удерживая взгляд на переносном терминале, на котором чётко виден устойчивый сигнал биотрекера Ариадны. Тонкий луч фонаря прорезает густую темноту, впереди ничего, кроме визуально сужающихся бетонных стен, покрытых сыростью и разводами от стекающей по ним влаги. Пирс и Грейсон движутся по флангам, Эванс – чуть позади, прикрывая тыл. За ним идут разведчики и Грант, с напряжением всматривающаяся в данные сканера.
– Что за хрень? – внезапно произносит один из разведчиков, остановившись. – Командир, связь с дронами прервалась. Они вышли из-под управления, я не могу получить данные.
Я переключаю режим отображения на переносном терминале, но вижу лишь хаотичные помехи.
– Белова, доложи обстановку. У вас тоже отказала система наблюдения и мониторинга?
Рация издаёт лишь треск и искажённый шум, сквозь которые я слышу напряженной голос:
– Эрик, здесь творится что-то странное. Наши разведывательные системы вышли из строя. Мы практически ослепли.
– Усильте периметр, активируйте резервное оборудование. Сохраняйте бдительность и ждите дальнейших указаний, – говорю я, стараясь говорить сдержанно и спокойно.
В туннеле внезапно начинает мерцать встроенное освещение, лампы моргают и гаснут одна за другой, погружая нас в ещё большую тьму. Атмосфера сразу становится давящей и нервной. Солдаты невольно начинают оглядываться, крепче сжимая оружие.
Издалека, откуда-то из глубины туннеля, доносится непрекращающийся гул. Постепенно звук усиливается, превращаясь в низкочастотную вибрацию, которая отдаётся в рельсах и стенах, вызывая неприятное тревожное ощущение.
– Чёрт, это что, поезд? – напряжённо произносит Пирс, пытаясь разглядеть что-то в темноте впереди. – Или мутанты, и их чертовски много?