– Мы на месте, – хрипло рычит он.
Перед нами, в клубах удушливого дыма и багровом зареве вспыхивающих аварийных фонарей, вырисовывается деформированный вагон, покрытый копотью и следами радиационного воздействия. Солдаты спешно занимают оборонительные позиции, встречая непрерывный, хотя и заметно ослабевший поток мутантов плотным, сосредоточенным огнём. Вокруг нас стремительно нарастает чудовищный вал из изуродованных тел и искорёженных обломков, оставшихся после беспощадного столкновения.
Я подхожу к искорёженной двери вагона. Изнутри валит густой дым, смешанный с раскалённым воздухом, будто там бушевал сильный пожар. Жар становится невыносимым, пробиваясь сквозь защитный костюм и обжигая лёгкие. Едкая вонь палёной плоти ударяет в лицо, вызывая приступ тошноты. Сердце бешено скачет, разливая по венам концентрированный адреналин. Датчики безостановочно пищат, показывая критический уровень радиации.
Солдаты быстро устанавливают заряды, стараясь не отвлекаться на происходящее вокруг.
– Приготовиться к подрыву! – командует офицер. – Огонь!
Пространство содрогается от мощного взрыва. Оглушительный грохот и скрежет разлетающегося повсюду металла эхом проносятся по туннелю. Сорванная с петель взрывной волной бронированная дверь влетает внутрь вагона, пробивая брешь в кромешную тьму и открывая путь в самое сердце преисподней.
Бойцы мгновенно образуют защитный рубеж, перекрывая подходы к вагону, вспышки выстрелов и яростный рев мутантов сливаются в один безумный водоворот хаоса. Харпер снова рвётся вперёд, намереваясь войти в образовавшийся проход, но я жёстко перехватываю его плечо и удерживаю на месте.
– Стой! Если тебя убьют, их уже никто не остановит. Ты пойдёшь за мной, это не обсуждается.
Его глаза вспыхивают жёлтым безумием, но он подчиняется, едва заметно кивая.
Я осторожно ступаю внутрь вагона, чувствуя, как жар от раскалённого металла проступает сквозь подошвы ботинок. Пространство впереди кажется бесконечным, погружённым в мрачную тьму и клубы чёрного едкого дыма. Внутри царит полная разруха: стены вагона искривились и изогнулись, металл покрылся жуткими потёками оплавленного вещества, напоминающего застывшую кровь. С потолка свисают оборванные кабели, потрескивая и хаотично искря, словно хищные змеи, готовые вцепиться в любого, кто подойдёт слишком близко. Кислород насыщен гарью и запахом тлеющих изоляционных материалов, пробивающимся сквозь фильтры респиратора.
Харпер следует за мной, его дыхание становится всё тяжелее и прерывистее. Я слышу, как он до скрежета стискивает зубы, удерживая последние нити контроля.
Внезапно мой взгляд упирается в капсулу, брошенную посреди вагона. Стеклянная поверхность разбита, покрыта сетью глубоких трещин. Кровавые отпечатки пальцев на краях зияющих разломов заставляют меня содрогнуться от неприятной догадки.
Капсула пуста.
В то же мгновение позади меня раздаётся низкий, гортанный звук, полный нечеловеческой ярости и неприкрытой угрозы. По позвоночнику пробегает холодная волна, а мышцы рефлекторно напрягаются в ожидании атаки. Первая мысль, что это Харпер все же слетел с катушек, но нет.
Резко развернувшись, я замечаю, как из сгущающейся тьмы за спиной Кайлера возникает уродливая скрюченная фигура.
Не Элиана Демори. Уже нет.
Аристей. От его прежней некогда человеческой сущности остались лишь жалкие, обгорелые ошмётки кожи, свисающие с деформированного тела. Под разорванной плотью пульсируют обнажённые мышцы и изуродованные сухожилия, искривлённые кости выступают наружу.
Я не успеваю выкрикнуть предупреждение.
Существо, казавшееся слабым и сломанным, теперь движется с жуткой грацией и абсолютной точностью хищника. Харпер резко оборачивается навстречу, взгляд его вспыхивает дикой решимостью, тело мгновенно напрягается, но даже он оказывается слишком медлителен перед лицом этой неестественной мощи.
Они сходятся в жестокой, беспощадной схватке. Аристей обрушивает на Харпера сильные, сокрушительные удары, швыряя его к стенам вагона, отчего металл гнется и трещит под тяжестью столкновений. Харпер отчаянно контратакует, отбрасывая противника назад, но Аристей не ослабевает ни на секунду, лишь наращивая силу ударов.
Я вскидываю автомат, пытаясь поймать Аристея на прицел, но противники двигаются с невероятной скоростью, сливаясь в стремительный, хаотичный вихрь, почти неразличимый глазу. Попасть в цель в этом безумном танце практически невозможно. Пули вспарывают воздух, врезаясь в стены вагона, выбивая искры и оставляя глубокие пробоины в металлических стенах. Стиснув зубы, я продолжаю стрелять несмотря на то, что отчетливо понимаю, – при такой скорости и стремительности боя, мои пули цели не достигнут.
Тем временем Харпер отчаянно бросается вперёд, хватает Аристея за горло и пытается повалить его на пол, но тот лишь низко и презрительно смеётся ему в лицо, ловко вырываясь из захвата и постоянно меняя положение. Я не останавливаюсь и продолжаю вести огонь, но пули снова и снова пролетают мимо цели, лишь пробивая стены вагона и выбивая снопы искр.
– Посмотри на себя, Кай, – глумливо шипит Аристей. Его скрипучий мерзкий голос режет слух, напоминая звук скрежета металла по стеклу. – Ты всего лишь ничтожная подделка того, кем мог стать. Ты правда надеялся убить меня? Сокрушить силу, которая несоизмеримо превосходит твою? Ты был обречён с того момента, как осмелился бросить мне вызов!
– Еще посмотрим, – сквозь зубы цедит Харпер и с глухим рыком отбрасывает противника в сторону.
Однако тот вновь бросается вперёд и мощным ударом плеча врезается в грудь Кайлера, сбивая его с ног. С тяжелым звуком Харпер падает на металлический пол и пытается подняться, но Аристей сразу же наваливается сверху, прижимая его всей своей массой и быстро перемещаясь вместе с ним по полу, все так же не давая мне шанса прицелиться и сделать точный выстрел. Со сверхъестественной скоростью он выхватывает из кобуры Харпера пистолет и наносит точный жестокий удар рукоятью прямо в висок. Голова Кайлера резко дёргается в сторону с глухим отвратительным хрустом, тело сразу же обмякает, тёмная кровь растекается по металлическому полу.
Я немедленно открываю огонь короткими очередями, но Аристей движется словно оживший кошмар: неестественно и стремительно, предугадывая траекторию каждой выпущенной пули. Снаряды рвут воздух, проносятся мимо него, продолжая превращать металл в искрящиеся обломки. В следующий миг он уже рядом, и его обожжённая костлявая рука с неумолимой жестокостью впивается в моё горло, второй рукой Аристей тут же с лёгкостью вырывает автомат из моих рук и отбрасывает прочь. Он прижимает меня к стене, не давая вдохнуть, явно наслаждаясь этим мгновением власти и превосходства.
Однако убивать своего смертного врага Аристей не спешит. Возможно, он даже не считает меня достойным соперником, позволяя себе жестокое развлечение перед окончательным ударом. Кронос тоже когда-то играл со своими врагами, уверенный в собственной неуязвимости, но именно эта самоуверенность стала причиной его падения и гибели. Сейчас Аристей повторяет его ошибку.
На мгновение ослабив хватку, он даёт мне сделать глоток воздуха, затем с презрением отбрасывает от себя, швыряя через весь вагон. Мое тело с сокрушительной силой впечатывается в дальнюю стену, и на миг реальность превращается в мутный калейдоскоп света и теней. Превозмогая оглушительную боль, я медленно поднимаюсь на ноги и незаметно тянусь к кобуре за последним оставшимся у меня оружием.
Аристей неторопливо приближается, наслаждаясь чувством абсолютного контроля над ситуацией. Изуродованное лицо монстра оказывается совсем близко. Лопнувшая кожа обнажает мышцы, делая его похожим на живой труп. В узких вертикальных зрачках плещутся насмешка и торжество. Окровавленные губы кривятся в хищном оскале, обнажая почерневшие острые зубы. Слегка наклонив голову, он низко смеется, обдавая мерзким смрадом своего дыхания.
– Теперь ты видишь, Дэрил? – цедит он с глумливой усмешкой. – Всё, что ты строил, всё, что создавал, – это пыль и тлен. Ты верил в порядок и контроль, но мир всегда будет принадлежать хаосу. Ты не победитель. И никогда им не был. Ты просто последний осколок старого умирающего мира, о котором скоро никто не вспомнит. Я – воплощение будущего, свободного от твоих цепей и ограничений.
Он подходит ещё ближе, с надменной уверенностью приставляя дуло пистолета к моей груди.
– Где твои ракеты, Дерби? – насмешливо продолжает ублюдок, не спеша жать на курок. – Где твоя великая армия, готовая умереть по твоему приказу? Где вся та непобедимая мощь, которой ты так кичился, словно бессмертный бог? Ты всего лишь зазнавшийся глупец, который перепутал роли. Я – та сила, которая уничтожит все твои жалкие достижения. Я – начало и конец новой истории.
– Ты ошибаешься, Элиан. – Мой голос каленой сталью резонирует в гнетущей тишине. – Мир никогда не принадлежал тебе. Ты – аномалия, паразит, обречённый на забвение.
Резким движением я поднимаю зажатый в руке пистолет, направляя ствол ему в голову. Пространство между нами вибрирует от смертельного напряжения. Мы застываем друг напротив друга. Человек и монстр, порядок и безумие сошлись в последнем смертельном поединке, чтобы решить исход войны, длящейся уже слишком долго.
– Не я, а ты мечтал стать богом, Аристей, – хрипло произношу я, усиливая давление на курок. – Но ты забыл, что боги гибнут от рук создавших их творцов.
– Ты обвиняешь меня в своих собственных грехах, – цинично скалится ублюдок. – Мы оба хотели перекроить мир, изменить саму его суть. Единственная разница – я никогда не прятал своё безумие под лицемерной маской морали. Хочешь меня уничтожить? Но… возможно, есть лучший выход – мы можем поделиться… – он выразительно приподнимает опаленные брови, в желтых глазах мелькает безумие угодившего в капкан хищника.
– Мир не делят с паразитами, их выжигают, – без колебаний бросаю я, уверенно надавливая на курок.
Реальность сжимается до одной ослепительно яркой точки. Два выстрела звучат одновременно, сливаясь в один оглушительный хлопок. Его пуля врезается мне в грудь, ломая рёбра, вспарывая плоть и заполняя лёгкие горячей кровью. Боль вспыхивает в теле огненным вихрем, поглощая сознание, но сквозь завесу надвигающейся темноты я вижу, как моя пуля наконец достигает цели.