Голова у меня начинает проясняться и возникают неудобные вопросы. Нет, владелица заведения не при делах, я лично ее в покои оттащил, когда она передо мной на пол рухнула. Глянул на кровать: нет, это не Марта тут спит, слава богу. Ее-то я, уложив на постель, оставил одну, но поймал официантку и велел за ней присмотреть. И ведь тогда не сильно пьян был, действия свои контролировал и домой собирался. Чего же произошло? Все, вспомнил! У одной официантки, хорошенькой и с упругими формами, попросил стакан воды. Когда мне она его принесла, то еще удивился, почему на подносе розетка с черной икрой и несколько галет на блюдце.
– Спасибо голубушка, – ответил я тогда официантке и залпом выпил стакан воды.
Пить хотелось, а содержимое я не понюхал, так как к этому моменту был уже навеселе, да и с первых глотков не смог распознать водку. Помню, что попытался еще закусить икоркой, накладывая ее серебряной ложечкой на галеты. А вот потом следует провал… думаю, вырубился и никакая закалка и сила воли не помогла. Но как оказался в постели? А главное, с кем?
Делаю еще один большой глоток из графина, подхожу к двери и щелкаю выключателем, в комнате загорается лампа под потолком. Возвращаюсь к кровати и осматриваю высунувшуюся из-под одеяла точеную женскую ножку, а вот лица хозяйки этой прелести не видно, та в подушку уткнулась и посапывает. Блин, ситуация как в плохих анекдотах, когда после пьянки парень не может вспомнить имя своей спутницы. И как к девице обратиться?
– Ты как тут оказалась? – выдал я первую банальную фразу, осторожно подергав девицу за ножку.
– Вы меня сами не желали отпускать, – перевернулась та на спину, при этом одеяло с нее сползло, предоставив моему взору осматривать открытые прелести.
Нет, скорее всего, к сожалению, ночью между нами ничего не было, ибо кружевные панталончики на девице присутствуют. А вот лифчика нет, впрочем, эту деталь туалета не все носят, а в конкретном случае она еще и явно лишняя. Нет, грудь хороша, я даже судорожно сглотнул, во рту опять пересохло и вновь к графину припал, чтобы горло смочить да мысли в порядок привести. Девице на вид около двадцати; судя по макияжу, она не относится к дамам легкого поведения, да и кулончик на ней недешев, а блеснувший перстенек с приличным по размеру бриллиантом и вовсе стоит пару усадеб.
Стараясь не смотреть на привлекательные формы, сел на кровать. Взгляд сразу уперся в зеркало, в котором отражаются моя помятая физиономия и красавица на кровати.
– И как вас звать-величать? – поинтересовался я.
Молодая женщина тихонько рассмеялась, но потом ответила:
– Александра Павловна Брузжина.
– Брузжина, – повторил я и наморщил лоб.
Фамилия знакомая, что-то в голове крутится и если бы не стучащий в голове «дятел», то вспомнил бы, но Александра, видя мое затруднение, помогла:
– Не так давно я сдружилась с владелицей этого заведения, часто у нее в гостях бываю, и муж мой, Брузжин Антон Афанасьевич, смотрит на это сквозь пальцы.
– Он у вас занимается поставками продовольствия в войсковые части и имеет десяток магазинов? – вспомнил я дородного купца в приличном, надо добавить, возрасте.
Полковник как-то мне пожаловался, что качество продовольствия для солдат стало никудышным. Пришлось лично разбираться, так Антон Афанасьевич передо мной молча положил бумаги, по которым ему империя задолжала круглую сумму. Пришлось срочно вопрос решать, чтобы купца не разорить и не останавливать снабжение полка. После данного случая еще и губернаторам уральских городов выдал предписание следить за снабжением и вовремя платить.
– Да, мой муж купец Антон Афанасьевич, – подтвердила дама, а потом ладошкой мне по спине медленно провела. – Иван Макарович, ну уделите же мне чуточку своего внимания и тепла. Для всех уже и так все ясно и понятно, не хочется иметь необоснованных обвинений. Или я вам противна?
– Гм, – дернул я шеей, – Александра, голубушка, как бы вам объяснить… – задумался, пытаясь подобрать слова, – вчера я чересчур расслабился, и боюсь, что кроме головной боли ничего не почувствую.
Тонко так намекнул, что инструмент, на который она имеет виды, находится в спячке. Дама молчит, разминает мне спину. Вот Александра уже уселась позади по-турецки и мнет мою шею, а потом ее ручки оказываются на моей груди, а губами она утыкается мне в затылок и шепчет:
– Мой муж давно меня ночами не навещает, лет пять уже, через пару месяцев после свадьбы забросил, даже предложил заводить интрижки на стороне, но чтобы не на людях и лучше с тем, кто выше его самого по положению. Понимаете, что это значит?
– Догадываюсь, – хмыкнув, ответил я и собрался уже было опрокинуть дамочку на постель, чтобы до конца снять напряжение. Вчера расслабился, но, как показывает время, алкоголь не унял напряжения в паху. И даже похмелье отступило, в штанах тесно стало.
Но тут в дверь осторожно постучали, а потом раздался шепот:
– Иван Макарович, это ваш адъютант… Нам уже ехать пора, отец Даниил ждет. Ваше высокопревосходительство, вставайте!..
Это мне опять мучиться? А если Александра обидится или случая не представится? Замершую за моей спиной жену купца я уже понял. Той не нужны клятвы и обещания, она хочет расслабиться и завести интрижку, на которую ее супруг с удовольствием закроет глаза, а то еще и гордиться станет. Убежден, что Антон Афанасьевич постарается женушку использовать в собственных делах и получить от меня какие-нибудь преференции. Готов ли я пойти на это? В какой-то мере, если делу не навредит.
– Уйдешь? – шепнула мне на ушко дама и, чертовка, мочку прикусила, а потом язычком поласкала и подула.
– Денис Иванович, минут на сорок выезд задержим, – хрипло ответил я адъютанту. – Ждите меня у машины, думаю, за это время успею себя в порядок привести.
– Слушаюсь, – донеслось из-за двери, а потом – удаляющиеся шаги поручика.
Обернулся я к молодой женщине, а та к плечику головку склонила, губки приоткрыла, а в глазах бесенята сверкают. Ну как тут удержаться? Да еще и никто никому никаких обещаний давать не собирается.
Эх, мало времени я обозначил Гаврилову, уложиться не удалось, да и, честно говоря, мог бы еще до вечера задержаться, даже не ожидал от себя таких героически-любовных подвигов. Это все молодой и озабоченный организм, да и чертовка-купчиха хороша, в постели неугомонна, комплексами не страдает и знает не меньше моего.
– Иван Макарович, надеюсь, мы еще встретимся? – лежа на боку и не думая прикрываться, спросила Александра, когда я стал одеваться.
– Зависит не только от моего желания и свободного времени, но и от вас, дорогая моя Александра Павловна, – в тон ей ответил я.
– Передавайте мне через Марту весточки, – прозрачно намекнула мне женщина на то, как с ней можно связаться.
– Хм, выходит, владелица заведения знала о ваших на меня видах? – нахмурился я.
– Нет, не знала, – отрицательно покачала та головой, но потом добавила: – Догадываться могла, но не более того.
– Хорошо, – кивнул я, а сам стал осматривать комнату, пытаясь отыскать собственное оружие. – Не могли бы вы, милая красавица, к краю кровати переместиться? – попросил я даму и, не сдержавшись, погладил ее по бедру.
– Неужели передумали уходить? – с довольной интонацией в голосе уточнила та, но медленно перекатилась и застыла попой кверху, словно ожидая от меня определенных действий.
Запустил я руку под матрас и, как ожидалось, нащупал кобуру, а рядом с ней и пару ножей. Подарок цыганского барона тоже оказался под матрасом. Даже в состоянии полной отключки, скорее на рефлексах, нежели осознанно, оружие предпочитаю иметь под рукой.
– До встречи, Александра, вы были просто восхитительны! – поцеловал женщину между лопаток и направился к двери.
– Удачного вам дня, Иван Макарович, – донесся до меня тихий голос Александры, – и надеюсь на скорую встречу.
Не оглядываясь, вышел из комнаты, закрыл за собой дверь, достал портсигар и закурил. Голова не болит, внутреннее опустошение какое-то, хочется есть и пить. Пока о новой знакомой, хотя она мгновенно получила статус любовницы, думать не хочу. Точнее, нельзя сделать никаких прогнозов на дальнейшие отношения, да и не факт, что они будут иметь место. С другой стороны, тот же Портейг мне не раз уже пенял, что выход мужской силе необходимо давать, это, черт возьми, подтверждено научными трудами и самой жизнью. А может, стоило воспользоваться услугами представительниц древнейшей профессии? Там хоть все честно и понятно. А вот с Александрой я не столь уверен, что она не преследует какие-то далеко идущие цели…
– Ваше высокопревосходительство, можем отправляться? – задал вопрос Гаврилов, когда я на крыльцо вышел и некоторое время в задумчивости стоял.
– Да, можем, – покивал я, а потом внимательно на своего адъютанта посмотрел: – Денис Иванович, мы же с вами всю ночь занимались государственными делами, не спали и почти не ели, верно?
– Так точно, – осторожно ответил поручик.
– Гм, Денис Иванович, вы, вероятно, не совсем меня поняли, – хмыкнул я. – Это официальная версия, то есть мы после гульки в данном заведении, – ткнул пальцем себе за спину, – вынуждены были уехать и ночью за делами глаз не сомкнули. Понимаете?
– Так все и было, – согласился с моими словами Гаврилов, но потом уточнил: – А где были и чем занимались?
– Валите все на меня, – пожал я плечами. – Мол, наместник Урала запретил даже намекать самым ближайшим и доверенным людям.
– Так-то оно, конечно, понятно, – протянул мой адъютант, – но в заведении нас многие видели.
– Но нам никто не мог помешать уйти не прощаясь, – рассмеялся я и направился в обход здания, к черному входу в ресторан, туда, где вчера машину оставил.
Большая корзина с продовольствием на заднем сиденье меня обрадовала. Оказалось, Денис Иванович озаботился и с собой в дорогу провизии набрал. Хоть убей – не помню когда, но поручик утверждает, что к священнослужителю я его вчера отправлял, чтобы договориться о путешествии в горы.