— сказал я.
—Как и человеки,— ухмыльнулся Аеш.— Убийства без цели — ваша вотчина.
Мы шли вдоль стен, высматривая в них малейшие трещины, водили вдоль них факелами, пытаясь углядеть малейшие порывы ветра. Пещера казалась бесконечной. Наполненная кромешной мглой, она только и ждала момента, когда свет вокруг нас погаснет. Тогда можно будет напасть, впиться призрачными зубами, вспороть теплую плоть, насладиться свежей кровью.
По ходу нашего движения возникла темная куча высотой в половину моего роста. Их было человек пятнадцать, сложенных штабелями друг на друга. Вперемешку руки и ноги, отдельно головы, вскрытые и развороченные тела, разбитые доспехи. Тут же рядом грудой сложено оружие.
—А вот и посланники князя Богуслава Владимировича,— тихо, точно его кто-то мог подслушать, сказал ендарь.— И их груз?— осторожно пнул стоящий тут же деревянный ящик. Тот отозвался сухим треском.
—Думаешь?— Я достал меч, рукоятью постучал по крышке ящика, затем поддел ее. Та поддалась с противным скрипом. За годы дерево сильно рассохлось, и гвозди, вбитые в крышку, совершенно не держали.
В ящике, переложенные соломой, лежали округлые объекты, каждый из которых обернут куском мешковины. Я взял один в руки — довольно тяжелый, размотал мешковину. Почувствовал, как губы начинают растягиваться в улыбке.
—Бомба!— Перевел взгляд на Найдену и Аеша.— Это бомба!
Напряженное выражение их лиц сменилось непониманием.
Иногда очень приятно ошибаться. Я-то и подумать не мог, что князья древности обладали знаниями, необходимыми для создания взрывоопасных смесей. Вот тебе и сказка.
—Ты его понимаешь?— шепотом спросил ендарь Найдену. Та покачала головой.— Вот и мне кажется, что он беседу сам с собой ведет, а на нас смотрит. Глаз косит, что ли?— Он шагнул в сторону, точно хотел проверить, отреагирую ли я на его движение.
—Эта штука может разворотить и дверь, и завал,— попытался объяснить я.
Вдруг меня осенило. Вскочив на ноги, заозирался. Ящик с бомбами только один. Но вряд ли один князь в поддержку другому послал так мало взрывчатки. На что ее может хватить? Должны быть и другие ящики. Вот только как бы не случилось так, что много лет назад они остались наверху и послужили причиной грохота и последующего разрушения башни? Но даже один ящик — уже неплохо. Сколько тут бомб? В ряду девять штук, а рядов четыре. Негусто, но чтобы выбраться на поверхность — хватит.
Только бы от взрыва не обвалился потолок пещеры.
—Знать бы, насколько они мощные?— проговорил вслух.
—Снова с собой говорит, болезный,— вздохнул ендарь.
—Не плачь, сейчас выберемся.— Я подхватил две бомбы и бегом бросился к замуровавшей нас двери.— А вы спрячьтесь!— крикнул, обернувшись.— У кровати десятника — в самый раз.
Все равно мощность заряда никак не проверить. Но скорее всего сто лет назад (или около того) местные в качестве взрывчатых веществ использовали порох. А пороховая бомба вроде бы не очень мощная. Вроде бы…
На ходу проверить запал, торчащий и металлического корпуса бомбы,— сухой.
У основания двери положил оба металлических шара, развернул их так, чтобы запалы соприкасались.
Сердце бешено колотилось. Должно получиться! Должно!
Коснулся факелом запалов. Один тут же вспыхнул с дымом и синеватым пламенем. Не дожидаясь, пока загорится и второй, бросился в сторону. Взорвется одна бомба — взорвется и вторая. Отбежав метров на пятнадцать, юркнул за небольшой выступ, вжался в стену.
Первое время от крови, бьющейся в висках, не слышал больше ничего. Спустя примерно минуту, успокоившись, выглянул из-за уступа. У двери царила темнота. Ни следа горящего фитиля.
Как же так?!
Подождав еще пару минут, покинул укрытие.
Отсырел порох? Вполне возможно, учитывая, сколько лет бомбы пролежали под землей. Попробовать просушить?
Я помнил, как в детстве отец (заядлый охотник) рассказывал мне всякое об оружии и боеприпасах. Если теперь мне не изменяла память, то выходило, что даже высушенный порох не возвращал своих прежних свойств. Он вполне мог воспламениться, но вероятность этого просчитать невозможно. По крайней мере, без соответствующей аппаратуры.
По дуге, все еще не рискуя приближаться к двери, вернулся к кровати десятника.
Смотреть в глаза спутников было стыдно.
—Дверь уже открыта?— радостно осведомился Аеш.
—Неа — не вышло,— пожал я плечами.— Придется еще подождать. И нужен костер.
—Долго мы здесь ходим…— точно в задумчивости, проговорила Найдена.— Ночь скоро.
—Вона тебе постель какая,— ендарь хлопнул ладонью по ножке кровати.— Хоть вдоль ложись, хоть поперек.
—Не люблю ночь,— сказала Найдена.
—К сожалению, здесь всегда ночь,— сказал я.— Но мы прогоним ее. У нас есть полки, и они отлично подойдут для костра.
Огонь разложили ближе к каменной двери. Туда же я отнес несколько бомб. Опасаясь, чтобы их начинка не сдетонировала раньше, чем это необходимо, оставил расстояние до пламени примерно в пару метров. Там довольно хорошо ощущалось тепло, но в жар оно не переходило.
Теперь оставалось только поддерживать огонь и ждать.
—Вы как хотите,— с вызовом заявил ендарь,— а я голоден.— Он уселся у костра, поставил вещевой мешок рядом.
—Тут лучше не сидеть,— предупредил его я.— Мало ли что. Если нужен огонь — разведем еще один.
—А мне тут нравится,— Аеш достал из мешка кусок мяса, вцепился в него зубами.— Отстань, проныра надоедливая.
Пришлось взять его за шиворот и оттащить на безопасное расстояние. Первое время, когда выпустил ендаря из рук, подумал, что тот готов прыгнуть на меня и вцепиться в горло. Раскрасневшееся лицо походило на помидор, глаза метали молнии, а руки сжимались в кулаки. Зрелище могло бы показаться опасным, если бы не выглядело комичным.
—Успокойся,— я попытался его урезонить.— Там действительно опасно. Не хочу, чтобы ты пострадал.
С минуту Аеш сверлил меня взбешенным взором, потом сдавленно проговорил:
—Тащи мой мешок сюда.
Я усмехнулся, направился к костру и только теперь понял, что не вижу Найдены. Последнее время она так и ходила без факела, держа лук наизготовку. Но все время оказывалась рядом, не отставала. И вот — исчезла.
—Найден!— крикнул в темноту.
Ответа нет.
Не отклика, ни звука шагов.
Обернулся к ендарю, тот продолжал стоять там, где я его оставил.
—Кого-то потерял?— спросил тот.
—Ты ее видел?
—Да. Несуразная такая. Врет непрестанно.
—Мне не до шуток.
—За тобой же ходила! Чего теперь меня спрашивать?
—Найдена!— крикнул снова. Голос отразился от стен, затих где-то под потолком.
Вот теперь мне стало не по себе. Либо девчонка отошла по зову природы — и тогда для паники нет причин. Либо… одно из двух. То ли прав ендарь, и я со своей логикой направляюсь в сад — Найдена действительно заманила нас сюда с целью прикончить. То ли тварь, расправившаяся с дружинниками, все еще бродит в этих стенах — и спутницу мы живой уже не увидим. Да и сами скоро за ней последуем.
—А ее и правда нет.— Подошел ко мне Аеш. Вызов из его голоса исчез. Теперь ендарь выглядел испуганным.
Я коснулся магического камня ладонью. Похоже, это действие начинает входить в привычку в сложных и непонятных ситуациях. Но активизировать ауру пока рано.
—Если она меня съест, я тебе этого никогда не прощу,— сказал ендарь.
Мы подбросили в костер новую порцию дров.
В темноте, за пределами круга света, что-то захрустело, будто кто-то огромными челюстями в пыль перемалывает останки воинов.
Аеш медленно обошел меня, спрятался за ноги, крепко вцепившись в штанину.
Спустя примерно полминуты хруст сменился шелестящим звуком перетаскиваемого по полу сухого тела.
Кажется, я перестал дышать. Что-то разглядеть в окружающем нас мраке нереально. Придется полагаться только на слух. Не пропустить возможную атаку.
—На полу кровь есть?— спросил Аеша.
—Ась?
—Кровь на полу… видишь?
—Нет никакой крови!— выпалил он нервно.
—Если ее утащила тварь — кровь должна быть.
—Змею ты пригрел! Змею! Кровушка только наша…
Он не закончил фразу, так как темноту разорвал короткий, но громкий рык. Вслед за ним мы услышали звук глухого удара, а потом быстрые шлепающие шаги. И шаги эти приближались.
Я обхватил камень на шее, почувствовал ответный жар, а затем выхватил меч. Аура рванулась в стороны, вспорола мрак. Ответом ей стал разъяренный рев бледной твари. Нет, это была не ворожея. Существо с длинными жилистыми руками, легко достающими до пола. Отчасти оно походило на большую голую обезьяну, чьи гениталии прикрывала набедренная повязка. Искаженное злобой лицо могло бы принадлежать неандертальцу.
Достигнув границы ауры, тварь высоко подпрыгнула. Я не стал следить за траекторией ее полета — бросился в сторону. В голове не родилось ни единой мысли. Что делать? Куда бежать?
На какое-то время я поддался панике. Слышал рев и шлепающие за спиной шаги — и только бежал, лавируя между попадающимися на пути препятствиями. Но тварь двигалась куда быстрее. Прыжок, другой — и вот ее дыхание обжигает затылок.
Я резко остановился, развернулся к преследователю лицом, выставил меч. Лучше уж так, чем удар в спину.
Дрекавак не медлил ни мгновения — бросился на меня, выставив перед собой длинные руки. Попав в ауру, взвизгнул и попытался сжаться. Только это и помогло мне пережить атаку, но не избежать удара. Тварь врезалась в меня на всей скорости. Вместе мы покатились по полу. Меч за что-то зацепился и вывалился из моей руки.
Дрекавак снова взревел, метнулся во тьму. Я остался лежать. При падении сильно приложился о камень затылком. Теперь голова трещала, а мир резко кренился из стороны в сторону, точно палуба корабля во время сильной бури. Того и гляди выбросит в открытое море.
Я услышал приглушенный рык, приподнялся на руках. Дрекавак, низко пригнувшись к полу, кружил на границе ауры. Его тело покрылась пятнами ожогов, один глаз превратился в угольно-черное пятно. В плече твари зияла кровавая рана, похоже, нанесенная сталью. Значит, вот куда я попал мечом. Значит, его можно убить…